Волюнтаризм в политике: «Это как его… Волюнтаризм!». Что же означает это легендарное слово Никулина и почему над ним смеялись | Объясняю на пальцах✌🏻

Содержание

Волюнтаризм (политика) — Википедия Переиздание // WIKI 2

У этого термина существуют и другие значения, см. Волюнтаризм.

Символ волюнтаризма

Волюнтаризм (от англ. voluntary – добровольный)[1] — это политическая позиция, согласно которой все формы человеческого объединения должны быть добровольными настолько, насколько это возможно. Как следствие, волюнтаризм выступает против инициирования какого-либо агрессивного насилия или принуждения, что заложено в принципе ненападения. «Инициирование» в данном контексте употребляется для обозначения того, что волюнтаристы не выступают против самообороны. Волюнтаризм является формой рыночного анархизма.

Волюнтаристы определяют государственную власть, как узаконенную монополию на применение агрессивного насилия и принуждения в конкретном географическом регионе, поэтому они выступают за её полное упразднение. Большинство волюнтаристов признают право собственности, как форму естественного права, что совместимо с отказом от принуждения. Существуют также и сторонники волюнтаризма, не признающие частную собственность, они полагают, что участники сообщества могут добровольно выбрать кооперативное пользование землёй и ресурсами, не принадлежащими никому, таким образом не применяя агрессивное насилие или принуждение для заключения соглашений.

Одной из целей волюнтаризма является замена государства свободным обществом, в котором возможно автономное самоопределение каждого человека, и в котором союзы людей основаны на взаимном согласии. Добровольное общество — это общество без государства. Считается, что волюнтаризм, а не применение силы, является эффективным средством достижения этой цели.

Многие волюнтаристы полагают, что при добровольном обмене обе стороны, участвующие в нём, оказываются в выигрыше.

Волюнтаризм отличается отрицанием демократических процедур и инициирования насилия как средств достижения добровольного общества. Поскольку волюнтаристы рассматривают избирательную политику контрпродуктивной и аморальной, они предпочитают разрушать государство неполитическими средствами, такими как сепаратизм, контрэкономика, гражданское неповиновение и просвещение.

Некоторые считают, что волюнтаризм и анархо-капитализм — понятия тождественные, однако это не так. Объясняется это тем, что не все волюнтаристы являются анархо-капиталистами, некоторые предпочитают некапиталистические направления рыночного анархизма и левого либертарианства.

Краткий обзор

Моральные обоснования волюнтаризма могут проистекать как из консеквенционалистских и деонтологических нормативных этических взглядов, так и из априорных рассуждений. Волюнтаризм не выступает за какую-либо конкретную форму, которую принимали бы добровольные соглашения, а только за то, чтобы отказаться от инициации насилия, что привело бы к процветанию человеческих сообществ. Волюнтаристы считают, что средства должны согласовываться с конечным результатом, и, как цель, чисто добровольное общество может быть создано только на добровольной основе. Волюнтаристы утверждают, что люди не могут быть принуждены к свободе. Волюнтаристы часто выступают за использование свободного рынка, образовательных программ, убеждения и ненасильственного сопротивления в качестве основного способа изменить представления людей о государстве и их поведении по отношению к нему. Волюнтаристы утверждают, что поскольку все тирании и государства основываются на народной поддержке, в полной мере добровольные средства являются достаточным, и, по сути, единственным способом достичь волюнтаристского общества.

Обычно аргумент в пользу добровольности основывается на двух аксиомах. Во-первых, это аксиома самопринадлежности, которая гласит, что каждый человек находится и должен находиться под контролем своих собственных ума и тела, самоопределяющихся автономно. Во-вторых, это принцип гомстединга<span title=»Статья «Принцип гомстединга» в русском разделе отсутствует»>ru</span>en, который гласит, что каждый человек от приложения своего собственного труда к не принадлежащим ему ресурсам становится их полноправным и законным владельцем. Однако геоанархисты<span title=»Статья «Геолибертарианство» в русском разделе отсутствует»>ru</span>en предлагают альтернативный принцип, согласно которому можно владеть землёй, но не арендовать ту землю, которая будет разделена поровну по общественному соглашению[уточнить].

Волюнтаристы начинают с предположения, что человеческая деятельность представляет поведение, направленное на улучшение по сравнению с текущим состоянием дел (с точки зрения индивидуального субъекта). Таким образом, как говорят волюнтаристы, каждая рыночная сделка предполагает (и, как правило, обеспечивает) удовлетворение и выгоду всех участников обмена. Таким образом, обе стороны в сделке улучшают собственное состояния дел. Волюнтаристы утверждают, что на свободном рынке, не нарушенном сторонним вмешательством, это происходит миллионы раз каждый день, и кумулятивный эффект обеспечивает процветание и высокий уровень жизни для людей, осуществляющих свою деятельность в свободной рыночной экономике. С волюнтаристской точки зрения, государственное вмешательство и централизованное планирование (основанное на принуждении) могут лишь заставить некоторых людей делать то, что они в противном случае не сделали бы, и тем самым это снижает их удовлетворение и препятствует экономическому прогрессу.

Волюнтаристы также утверждают, что хотя определённые товары и услуги и необходимы для выживания человека, вовсе не обязательно, чтобы они предоставлялись государством. Волюнтаристы выступают против государства, потому что, по их мнению, оно использует методы принуждения для получения своего дохода и запрещает деятельность потенциальных поставщиков услуг. Они отрицают, что какая бы то ни было форма принуждения совместима с добровольностью. Как говорят волюнтаристы, сторонник принуждения всегда предлагает заставить людей делать то, что обычно они не делают. Как правило, это происходит путём принятия законов или избрания должностных лиц. Выполнение законов и работа должностных лиц, в конечном счете, зависят от физического насилия для реализации принуждения. Волюнтаризм не предписывает ликвидацию правительств при помощи насилия, или использование демократического процесса, чтобы сменить их, а настаивает на прекращении поддержки людьми «своих» государств и выполнении их приказов. Волюнтаристы предполагают, что после этого государства рухнут сами.

Волюнтаризм и анархизм

Либертарианская теория, опираясь на принципы самопринадлежности и гомстединга, осуждает все акты агрессии и отвергает применение силы. В частности, рыночные анархисты утверждают, что государство действует как агрессор, поскольку оно вводит налогообложение и принудительно монополизирует предоставление тех или иных общественных услуг, таких как дороги, суды, полицейские и вооруженные силы. Эта анархическая точка зрения на государство как на безусловно и по существу насильственный институт — отличает анархистов от других либертарианцев.

По своему определению, волюнтаристы являются мирными анархистами. Многие волюнтаристы конца XX и начала XXI века исходят в своей мысли из идей Мюррея Ротбарда и Роберта Лефевра, которые отвергали концепцию «ограниченного» государства. Ротбард утверждает, что во-первых, каждое правительство «предполагает установление принудительной монополии на услуги защиты (полицию и суды) на произвольной территории. Таким образом тем владельцам собственности, которые предпочитают использовать услуги другой охранной компании на этой территории, не позволяется этого делать», и во-вторых, что каждое государство получает свои доходы путём кражи, стыдливо называемой «налогообложением». «Все правительства, какими бы ограниченными они ни были, совершают по крайней мере эти два основных преступления против свободы и собственности».[2]

От других рыночных анархистов волюнтаристов главным образом отличает их позиция в области стратегии, особенно их расчёт на отказ от насилия и внепарламентские средства для достижения анархического общества. Как и многие европейские и американские анархисты на протяжении XIX и XX веков, волюнтаристы воздерживаются от участия в демократическом процессе. Отказ от «политических» средств основан на тех соображениях, что государства зависят от согласия с их правилами. Француз Этьен де Ла Боэси, живший в середине 16-го века, был первым, кто обнаружил фактически волюнтаристские взгляды, призвав к мирному отказу от сотрудничества с государством и ненасильственному сопротивлению. Несмотря на пропаганду насилия со стороны ряда анархистов на протяжении всей истории, большинство анархистов пытались убедить людей, а не принуждать их. Призыв Ла Боэси к мирному сопротивлению перекликается с современным анархизмом, а также с мыслями значительного числа анархистов прошлого (например, таких как Лев Толстой и Генри Дэвид Торо), или тех, чья мысль была воспринята как околоанархическая, вроде Ганди.

Происхождение

Левеллеры

Волюнтаризм имеет долговременную традицию в англоговорящем мире. Его история начинается с движения левеллеров в Англии середины XVII века. Представители движения левеллеров Джон Лильберн (?1614-1657) и Ричард Овертон (?1600-?1660) «противостояли пуританам-пресвитерианам, которые хотели сохранить официальную церковь с властью, основанной на принуждении, и отрицали свободу отправления религиозных обрядов для пуританских сект»[3]. Левеллеры были нонконформистами в плане религии и выступали за отделение церкви от государства. Церковь, по их представлениям, была добровольным объединением равных и являла собой теоретическую и практическую модель гражданского состояния. Церковные собрания левеллеров были основаны на согласии, этот принцип был применим и для светской стороны. Например, в петиции левеллеров 1647 г. содержится предположение о том, что «церковные десятины и другие принудительные выплаты могут быть отменены навсегда без замены какими-либо другими, однако всем министрам могут платить те, кто добровольно их выбрал и сотрудничает с ними»[3]. Стоит только заменить термин «церковные десятины» словом «налоги» и слово «министры» словом «чиновники», и мы увидим, насколько левеллеры были близки к идее волюнтаристского государства.

Левеллеры также упорно придерживались идеи индивидуальности. Ричард Овертон писал: «Ни один человек не имеет больше прав и свобод, чем я, и я не имею преимуществ перед другими людьми»[3]. Они поняли, что невозможно утвердить право того или иного частного лица на собственное суждение в религиозных вопросах (то, что мы сегодня называем свободой вероисповедания), не признав то же самое право для любого другого лица, даже упорствующего в своих заблуждениях. Существование государственной церкви в Англии вызывало конфликты со времен левеллеров, так как всегда были те, кто был противником её религиозной доктрины и принудительных пожертвований.

Волюнтаризм в образовании

Волюнтаристы также были вовлечены в конфликты, происходившие в Англии с середины 1840-х гг. до середины 1860-х гг. В 1843 г. Парламент рассмотрел законопроект об обязательном обучении в школах детей, работающих на фабриках. Действенный контроль над такими школами осуществлялся со стороны Англиканской церкви, а финансирование осуществлялось за счет местного налогообложения. Нонконформисты, главным образом баптисты и конгрегационалисты, насторожились. Они были отлучены от церкви более чем на сто лет. В какой-то период они не могли заключать браки в своих собственных церквях, были вынуждены платить церковные взносы против своей воли и учить своих детей тайно под страхом ареста. Их назвали волюнтаристами за то, что они неуклонно отвергали помощь государства и его вмешательство в образование, точно так же они отвергали вмешательство государства в религиозную сферу жизни. Было три наиболее известных волюнтариста: молодой Герберт Спенсер (1820—1903), который публиковал свою первую серию статей «Надлежащие границы государственной власти», начиная с 1842 г., Эдуард Бейнс-младший (1800—1890), редактор и учредитель газеты Leeds Mercury, и Эдуард Майалл (1809—1881), министр конгрегационалистов и редактор-основатель газеты The Nonconformist (1841), который написал книгу «Представление о принципе добровольности» (1845).

Образовательные волюнтаристы стремятся к свободной торговле образовательными услугами, точно так же, как они поддерживают свободную торговлю кукурузой или хлопком. Их отношение может быть выражено как «свобода вряд ли может быть чрезмерной.» Они полагают, что «правительства держат на службе образование для борьбы с ним же» (обучения привычке к повиновению и внушения идей), а что контролируемые правительством школы будут конечно учить детей незыблемости и необходимости Государства. Баинес, например, отмечал, что «мы не можем нарушать принцип свободы в отношении образования без создания прецедента и создания мотива для нарушения его в отношении других дел.» Баинес признаёт, что имеющаяся система образования (частная и благотворительная) имеет недостатки, но он утверждает, что свобода не должна быть ограничена в этом отношении. Должны ли мы уменьшать свободу печати потому что существуют плохие газеты? «Я заявляю, что Свобода — главная причина хорошего качества; но она перестаёт быть свободой если мы будем объявлять вне закона всё второсортное.»[4] Конгрегационная Образовательная Доска и Баптистское Добровольное Образовательное Общество обычно бывают горды быть среди Волюнтаристов.[5]

Оберон Герберт

Хотя образовательные волюнтаристы не смогли остановить движение за обязательное школьное образование в Англии, волюнтаризм как политическое кредо был восстановлен в 1880-х другим англичанином, Обероном Гербертом (1838—1906). Герберт в течение двух лет пребывал в Британской Палате Общин, но после встречи со Спенсером в 1874 решил не выдвигаться на второй срок. Он отмечал:[6]

Когда я читал и размышлял над его науками, новое окно открылось в моём сознании. Я потерял своё доверие к большой машине; я видел, что принятие решений и действия за других мешало настоящему прогрессу; что все формы принуждения заглушали жизненную силу нации; что каждый неистово заклеймённый порок до сих пор присутствует, часто в худшей из своих форм, когда он, будучи скрытым от глаз, гноится под поверхностью. Я не верил больше, что горстка как бы ни хороши были наши намерения, когда мы просиживаем в парламенте ночи напролёт, сможет разработать жизнь целой нации, сможет обеспечить её счастьем, мудростью, процветанием и одеть в добродетели.

Оригинальный текст (англ.)

As I read and thought over what he taught, a new window was opened in my mind. I lost my faith in the great machine; I saw that thinking and acting for others had always hindered not helped the real progress; that all forms of compulsion deadened the living forces in a nation; that every evil violently stamped out still persisted, almost always in a worse form, when driven out of sight, and festered under the surface. I no longer believed that the handful of us however well-intentioned we might be spending our nights in the House, could manufacture the life of a nation, could endow it out of hand with happiness, wisdom and prosperity, and clothe it in all the virtues.

Герберт писал: «Государственное образование: помощь или помеха?» в 1880, и начал использовать слово «волюнтарист» для обозначения его пропаганды «добровольного» налогообложения. В 1890 он начал публиковать свой журнал, The Free Life (Орган добровольного налогообложения и добровольного государства). Герберт не был строгим волюнтаристом потому что, хотя он утверждал, что государство может быть получать прибыль предоставляя конкурентоспособные услуги на свободном рынке, он продолжал защищать одно монопольное государство для каждой данной географической территории. Некоторые из его эссе называются «Принципы волюнтаризма и свободной жизни» (1897), и «Заявление для волюнтаризма» (посмертно, 1908)

Использование в США

Хотя в Америке никогда не было выраженного движения «волюнтаристов» до 20-го века, ранние американцы выступали за отделение церкви от государства в некоторых из изначальных тринадцати штатов. Эти сознательные люди, выдвигавшие возражения полагали, что всего лишь рождение в данной географической местности не означает, что человек соглашается на членство или автоматически хочет поддерживать государственную церковь. Это возражение налогообложению в пользу церкви было двусторонним: налог не только даёт государству некоторые права по контролю церкви; он представляет путь втягивания неверующих в поддержку церкви. В Новой Англии, где и Массачусетс и Коннектикут были основаны с государственными церквями, многие люди верили, что им необходимо платить налог для обычной поддержки религии — по похожим причинам они платили налоги на содержание дорог и судов. Для многих из них было просто непостижимым, что общество долгое время могло существовать без государственной поддержки религии. Практически никто не рассматривал идею, что хотя обеспечиваемые государством товары и услуги (такие как дороги, школы и церкви) могут составлять важную часть социального обеспечения, они совершенно не обязательно должны предоставляться государством.

Существовали по меньшей мере два хорошо известных американца, которые поддерживали волюнтаристское дело в середине 19-го века. Первое столкновение Генри Дэвида Торо (1817—1862) с законом его родного штата Массачусетс произошло в 1838, когда ему исполнился двадцать один. Государство потребовало, чтобы он выплатил один доллар министерского налога, в поддержку священника, «чьи проповеди посещал мой отец, но никогда я сам».[7] Когда Торо отказался оплатить этот налог, он, вероятно, был оплачен одной из его тёток. Чтобы избежать министерского налога в будущем, Торо должен был свидетельствовать под присягой, что он не является членом церкви.

Ночь, проведённая Торо в тюрьме за его отказ платить другой муниципальный налог, налог с избирателей, городу Конкорду была описана в его эссе «Сопротивление гражданскому правительству», впервые опубликованном в 1849. Она также известна под названием «О гражданском неповиновении», так как в ней делается вывод, что правительство зависит от кооперации его граждан. Хотя он не был полностью последовательным волюнтаристом, он писал, что он хочет никогда «не зависеть от государственной защиты», и что он отказывает ему в своей лояльности до тех пор, пока оно поддерживает рабство. Он отделял себя от «тех, кто называл себя противниками правительства»: «Я выступаю не за отсутствие правительства, но за лучшее правительство», но это было интерпретировано как позиция более радикальная, чем минархизм[8] вместе с тем, что он начал своё эссе со своего убеждения «что лучшее правительство то, которое не правит совсем» с которым искренне соглашаются все волюнтаристы.[7]

Одним из «противников правительства» был Уильям Ллойд Гаррисон (1805—1879), знаменитый аболиционист и издатель «The Liberator». Почти все аболиционисты разделяющие принцип собственности на самого себя считают, что каждый человек — как индивид — владеет и может обеспечивать свободу своих собственных разума и тела свободными от внешнего насильственного вмешательства. Аболиционисты выступали за немедленную и безусловную отмену рабства потому что они видели, что рабство есть захват людей в своей наиболее прямой и наихудшей форме. Раб является вещью без каких-либо прав на самого себя. Аболиционисты {считают}, что каждая человеческая жизнь, без исключений, имеет право на независимость и, следовательно, никто не может осуществлять насильственный контроль над другим без нарушения принципа собственности на самого себя. Гаррисон так же не был чистым волюнтаристом и поддерживал войну федерального правительства против штатов с 1861 по 1865.

Вероятно, наиболее последовательным волюнтаристом той эпохи был Чарльз Лэйн (1800—1870). Он имел дружеские отношения с Амосом Бронсом Алкоттом, Ральфом Вальдо Эмерсоном и Торо. Между январём и июнем 1843 серия из девяти писем, написанная им, была опубликована в таких аболиционистских изданиях как «The Liberator» и «The Herold of Freedom». Они были озаглавлены «Добровольное политическое правительство» и в них Лэйн описывает государство в терминах институциализированного насилия и называет его «кулачным правом, болотом бандитского права сильной руки, [поддерживаемой] ружьями и штыками». Он видел, что принудительное государство равносильно принудительному Христианству. «Все понимают, что с церковью что-то не так, если она доходит до людей с библией в одной руке и мечом в другой.» «Разве не настолько же дьявольскими являются подобные действия со стороны государства?» Лэйн полагал, что общественное мнение терпит правительственные законы только потому, что ещё не все признают факт, что все истинные цели государства могли бы быть выполнены на добровольной основе, так же, как церкви могут существовать за счёт добровольных взносов. Уверенность в принципе добровольности могла бы появиться только благодаря добрым, аккуратным, и моральным средствам, которые могли бы существовать в полностью добровольном обществе, которое он защищал. «Давайте жить в добровольном государстве также как и ходить в добровольную церковь, и тогда у нас, может быть, будет некоторое основание называть себя свободными людьми.»[9]

Либертарианцы XX и XXI столетий с готовностью проводят параллель между отменой государственных церквей и отказом от государства вообще. Хотя термин «волюнтаризм» фактически исчез после смерти Оберона Герберта, его использование было возобновлено в конце 1982, когда Джордж Х. Смит, Венди МакЭлрой и Карл Уотнер начали издавать «Voluntaryist». Джордж Смит предложил, чтобы использование термина идентифицировало тех либертарианцев, которые полагают, что политические действия и политические партии (особенно Либертарианская партия) противоположны их идеям. В их «Декларации намерений» нет места ни пулям, ни избирательным бюллетеням. В эссе «Voluntaryism» (1983), Уотнер, Смит и МакЭлрой объяснили, что волюнтаристы — защитники аполитичных стратегий достижения свободного общества. Они отклоняют избирательную политику «в теории и на практике несовместимую с либертарианскими целями», и утверждают, что политические методы неизменно усиливают законность принудительных правительств. В заключении их «Декларации намерений» они написали: «Волюнтаристы вместо этого используют для разрушения государства просвещение, мы пропагандируем отказ от сотрудничества и молчаливого согласия, от которого в конечном счете зависит государственная власть».

The Voluntaryist

Информационный бюллетень «The Voluntaryist» начал издаваться в конце 1982 года и является одним из наиболее долго существующих либертарианских изданий в мире. Выпускается под редакцией Карла Уотнера с 1986 года, наиболее значимых статей из первых 100 номеров были выпущены антологией в книжном формате и опубликованы Карлом Уотнером в 1999 г. (I Must Speak Out: The Best of The Voluntaryist, 1982-1999 (англ.) / Carl Watner. — San Francisco: Fox & Wilkes, 1999.). Другая антология собрала в себя волюнтаристские доказательства за отказ от голосования и была издана Карлом Уотнером и Вэнди МакЭлрой в 2001 г. (Carl Watner with Wendy McElroy, ed. (2001), Dissenting Electorate: Those Who Refuse to Vote and the Legitimacy of Their Opposition, Jefferson: McFarland and Company ). «The Voluntaryist» озаглавлен, пожалуй, лучшим изложением волюнтаристских воззрений: «Заботься о средствах, а цель сама найдёт тебя». Это утверждение Махатмы Ганди говорит о том, что мир может быть изменен только одним человеком за один раз и только если человек захочет этого, что делает его привлекательным для многих волюнтаристов. Единственная вещь, которую человек может сделать, волюнтаристы описывают фразой: «дарить обществу одного улучшенного человека». Альберт Джей Нок выражал этот пункт следующим образом: «опыт свидетельствует, что единственным способом, которым может быть улучшено общество, является индивидуальный метод…, это метод, при котором каждый делает самое лучшее, чтобы сделать себя лучше». Волюнтаристы полагают, что это — тихий, мирный, терпеливый способ изменить общество, потому что это концентрируется на улучшении характера мужчин и женщин. Надежда волюнтаристов состоит в том, что, поскольку отдельные единицы изменяются, усовершенствование общества будет происходить само по себе. Другими словами, «если заботиться о средствах, то конец наступит сам собой».[10]

Примечания

  1. ↑ Watner, Carl. On the History of the Word «Voluntaryism» Архивная копия от 18 декабря 2008 на Wayback Machine. The Voluntaryist. Retrieved on 2009-04-01.
    «Новый Краткий Оксфордский Словарь английского языка даёт следующие определения, ссылаясь на использование, которое восходит к 30-м годам 19 века:

    Волюнтаризм – принцип, по которому церковь или школы должны быть независимы от государства и существовать за счет добровольных взносов.

    Волюнтарист — защитник или сторонник волюнтаризма или добровольности.»

    »
  2. ↑ Murray Rothbard (May 1973), Yes, Reason Magazine, с. 19, 23–25 
  3. 1 2 3 G. E. Aylmer (ed.) (1975), The Levellers in the English Revolution, Ithaca: Cornell University Press, с. 68, 80 
  4. ↑ George H. Smith (1982), Nineteenth-Century Opponents of State Education, in Robert B. Everhart, The Public School Monopoly, Cambridge: Ballinger Publishing, с. 109-144 at pp. 121-124 
  5. ↑ EAG Clark (1982), The Last of the Voluntaryists: The Ragged School Union in the School Board Era, History of Education, <http://www.informaworld.com/index/739650461.pdf> 
  6. ↑ Auberon Herbert (1908), A Plea for Voluntaryism, Oxford University Press, <http://www.archive.org/stream/thevoluntaryistc00herbuoft/thevoluntaryistc00herbuoft_djvu.txt> 
  7. 1 2 Henry David Thoreau (1960), Walden, or Life in the Wood and On the Duty of Civil Disobedience, with an Afterword by Perry Miller, New York: New American Library (Twenty-first printing), с. 33, 222–223, 232 
  8. ↑ R Drinnon (1962), Thoreau’s Politics of the Upright Man, The Massachusetts Review 
  9. ↑ Carl Watner, ed. (1982), A Voluntary Political Government: Letters from Charles Lane, St. Paul: Michael E. Coughlin, Publisher, с. 52 
  10. Albert Jay Nock. Memoirs of a Superfluous Man (неопр.). — New York: Harper and Brothers, 1943. — С. 307.

См. также

Ссылки

Волюнтаризм (политика) — Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Волюнтаризм.

Волюнтаризм (от англ. voluntary – добровольный)[1] — это политическая позиция, согласно которой все формы человеческого объединения должны быть добровольными настолько, насколько это возможно. Как следствие, волюнтаризм выступает против инициирования какого-либо агрессивного насилия или принуждения, что заложено в принципе ненападения. «Инициирование» в данном контексте употребляется для обозначения того, что волюнтаристы не выступают против самообороны. Волюнтаризм является формой рыночного анархизма.

Волюнтаристы определяют государственную власть, как узаконенную монополию на применение агрессивного насилия и принуждения в конкретном географическом регионе, поэтому они выступают за её полное упразднение. Большинство волюнтаристов признают право собственности, как форму естественного права, что совместимо с отказом от принуждения. Существуют также и сторонники волюнтаризма, не признающие частную собственность, они полагают, что участники сообщества могут добровольно выбрать кооперативное пользование землёй и ресурсами, не принадлежащими никому, таким образом не применяя агрессивное насилие или принуждение для заключения соглашений.

Одной из целей волюнтаризма является замена государства свободным обществомruen, в котором возможно автономное самоопределение каждого человека, и в котором союзы людей основаны на взаимном согласии. Добровольное общество — это общество без государства. Считается, что волюнтаризм, а не применение силы, является эффективным средством достижения этой цели.

Многие волюнтаристы полагают, что при добровольном обмене обе стороны, участвующие в нём, оказываются в выигрыше.

Волюнтаризм отличается отрицанием демократических процедур и инициирования насилия как средств достижения добровольного общества. Поскольку волюнтаристы рассматривают избирательную политику контрпродуктивной и аморальной, они предпочитают разрушать государство неполитическими средствами, такими как сепаратизм, контрэкономика, гражданское неповиновение и просвещение.

Некоторые считают, что волюнтаризм и анархо-капитализм — понятия тождественные, однако это не так. Объясняется это тем, что не все волюнтаристы являются анархо-капиталистами, некоторые предпочитают некапиталистические направления рыночного анархизма и левого либертарианства.

Краткий обзор

Моральные обоснования волюнтаризма могут проистекать как из консеквенционалистских и деонтологических нормативных этических взглядов, так и из априорных рассуждений. Волюнтаризм не выступает за какую-либо конкретную форму, которую принимали бы добровольные соглашения, а только за то, чтобы отказаться от инициации насилия, что привело бы к процветанию человеческих сообществ. Волюнтаристы считают, что средства должны согласовываться с конечным результатом, и, как цель, чисто добровольное общество может быть создано только на добровольной основе. Волюнтаристы утверждают, что люди не могут быть принуждены к свободе. Волюнтаристы часто выступают за использование свободного рынка, образовательных программ, убеждения и ненасильственного сопротивления в качестве основного способа изменить представления людей о государстве и их поведении по отношению к нему. Волюнтаристы утверждают, что поскольку все тирании и государства основываются на народной поддержке, в полной мере добровольные средства являются достаточным, и, по сути, единственным способом достичь волюнтаристского общества.

Обычно аргумент в пользу добровольности основывается на двух аксиомах. Во-первых, это аксиома самопринадлежности, которая гласит, что каждый человек находится и должен находиться под контролем своих собственных ума и тела, самоопределяющихся автономно. Во-вторых, это принцип гомстедингаruen, который гласит, что каждый человек от приложения своего собственного труда к не принадлежащим ему ресурсам становится их полноправным и законным владельцем. Однако геоанархистыruen предлагают альтернативный принцип, согласно которому можно владеть землёй, но не арендовать ту землю, которая будет разделена поровну по общественному соглашению[уточнить].

Волюнтаристы начинают с предположения, что человеческая деятельность представляет поведение, направленное на улучшение по сравнению с текущим состоянием дел (с точки зрения индивидуального субъекта). Таким образом, как говорят волюнтаристы, каждая рыночная сделка предполагает (и, как правило, обеспечивает) удовлетворение и выгоду всех участников обмена. Таким образом, обе стороны в сделке улучшают собственное состояния дел. Волюнтаристы утверждают, что на свободном рынке, не нарушенном сторонним вмешательством, это происходит миллионы раз каждый день, и кумулятивный эффект обеспечивает процветание и высокий уровень жизни для людей, осуществляющих свою деятельность в свободной рыночной экономике. С волюнтаристской точки зрения, государственное вмешательство и централизованное планирование (основанное на принуждении) могут лишь заставить некоторых людей делать то, что они в противном случае не сделали бы, и тем самым это снижает их удовлетворение и препятствует экономическому прогрессу.

Волюнтаристы также утверждают, что хотя определённые товары и услуги и необходимы для выживания человека, вовсе не обязательно, чтобы они предоставлялись государством. Волюнтаристы выступают против государства, потому что, по их мнению, оно использует методы принуждения для получения своего дохода и запрещает деятельность потенциальных поставщиков услуг. Они отрицают, что какая бы то ни было форма принуждения совместима с добровольностью. Как говорят волюнтаристы, сторонник принуждения всегда предлагает заставить людей делать то, что обычно они не делают. Как правило, это происходит путём принятия законов или избрания должностных лиц. Выполнение законов и работа должностных лиц, в конечном счете, зависят от физического насилия для реализации принуждения. Волюнтаризм не предписывает ликвидацию правительств при помощи насилия, или использование демократического процесса, чтобы сменить их, а настаивает на прекращении поддержки людьми «своих» государств и выполнении их приказов. Волюнтаристы предполагают, что после этого государства рухнут сами.

Волюнтаризм и анархизм

Либертарианская теория, опираясь на принципы самопринадлежности и гомстединга, осуждает все акты агрессии и отвергает применение силы. В частности, рыночные анархисты утверждают, что государство действует как агрессор, поскольку оно вводит налогообложение и принудительно монополизирует предоставление тех или иных общественных услуг, таких как дороги, суды, полицейские и вооруженные силы. Эта анархическая точка зрения на государство как на безусловно и по существу насильственный институт — отличает анархистов от других либертарианцев.

По своему определению, волюнтаристы являются мирными анархистами. Многие волюнтаристы конца XX и начала XXI века исходят в своей мысли из идей Мюррея Ротбарда и Роберта Лефевра, которые отвергали концепцию «ограниченного» государства. Ротбард утверждает, что во-первых, каждое правительство «предполагает установление принудительной монополии на услуги защиты (полицию и суды) на произвольной территории. Таким образом тем владельцам собственности, которые предпочитают использовать услуги другой охранной компании на этой территории, не позволяется этого делать», и во-вторых, что каждое государство получает свои доходы путём кражи, стыдливо называемой «налогообложением». «Все правительства, какими бы ограниченными они ни были, совершают по крайней мере эти два основных преступления против свободы и собственности».[2]

От других рыночных анархистов волюнтаристов главным образом отличает их позиция в области стратегии, особенно их расчёт на отказ от насилия и внепарламентские средства для достижения анархического общества. Как и многие европейские и американские анархисты на протяжении XIX и XX веков, волюнтаристы воздерживаются от участия в демократическом процессе. Отказ от «политических» средств основан на тех соображениях, что государства зависят от согласия с их правилами. Француз Этьен де Ла Боэси, живший в середине 16-го века, был первым, кто обнаружил фактически волюнтаристские взгляды, призвав к мирному отказу от сотрудничества с государством и ненасильственному сопротивлению. Несмотря на пропаганду насилия со стороны ряда анархистов на протяжении всей истории, большинство анархистов пытались убедить людей, а не принуждать их. Призыв Ла Боэси к мирному сопротивлению перекликается с современным анархизмом, а также с мыслями значительного числа анархистов прошлого (например, таких как Лев Толстой и Генри Дэвид Торо), или тех, чья мысль была воспринята как околоанархическая, вроде Ганди.

Происхождение

Левеллеры

Волюнтаризм имеет долговременную традицию в англоговорящем мире. Его история начинается с движения левеллеров в Англии середины XVII века. Представители движения левеллеров Джон Лильберн (?1614-1657) и Ричард Овертон (?1600-?1660) «противостояли пуританам-пресвитерианам, которые хотели сохранить официальную церковь с властью, основанной на принуждении, и отрицали свободу отправления религиозных обрядов для пуританских сект»[3]. Левеллеры были нонконформистами в плане религии и выступали за отделение церкви от государства. Церковь, по их представлениям, была добровольным объединением равных и являла собой теоретическую и практическую модель гражданского состояния. Церковные собрания левеллеров были основаны на согласии, этот принцип был применим и для светской стороны. Например, в петиции левеллеров 1647 г. содержится предположение о том, что «церковные десятины и другие принудительные выплаты могут быть отменены навсегда без замены какими-либо другими, однако всем министрам могут платить те, кто добровольно их выбрал и сотрудничает с ними»[3]. Стоит только заменить термин «церковные десятины» словом «налоги» и слово «министры» словом «чиновники», и мы увидим, насколько левеллеры были близки к идее волюнтаристского государства.

Левеллеры также упорно придерживались идеи индивидуальности. Ричард Овертон писал: «Ни один человек не имеет больше прав и свобод, чем я, и я не имею преимуществ перед другими людьми»[3]. Они поняли, что невозможно утвердить право того или иного частного лица на собственное суждение в религиозных вопросах (то, что мы сегодня называем свободой вероисповедания), не признав то же самое право для любого другого лица, даже упорствующего в своих заблуждениях. Существование государственной церкви в Англии вызывало конфликты со времен левеллеров, так как всегда были те, кто был противником её религиозной доктрины и принудительных пожертвований.

Волюнтаризм в образовании

Волюнтаристы также были вовлечены в конфликты, происходившие в Англии с середины 1840-х гг. до середины 1860-х гг. В 1843 г. Парламент рассмотрел законопроект об обязательном обучении в школах детей, работающих на фабриках. Действенный контроль над такими школами осуществлялся со стороны Англиканской церкви, а финансирование осуществлялось за счет местного налогообложения. Нонконформисты, главным образом баптисты и конгрегационалисты, насторожились. Они были отлучены от церкви более чем на сто лет. В какой-то период они не могли заключать браки в своих собственных церквях, были вынуждены платить церковные взносы против своей воли и учить своих детей тайно под страхом ареста. Их назвали волюнтаристами за то, что они неуклонно отвергали помощь государства и его вмешательство в образование, точно так же они отвергали вмешательство государства в религиозную сферу жизни. Было три наиболее известных волюнтариста: молодой Герберт Спенсер (1820—1903), который публиковал свою первую серию статей «Надлежащие границы государственной власти», начиная с 1842 г., Эдуард Бейнс-младший (1800—1890), редактор и учредитель газеты Leeds Mercury, и Эдуард Майалл (1809—1881), министр конгрегационалистов и редактор-основатель газеты The Nonconformist (1841), который написал книгу «Представление о принципе добровольности» (1845).

Образовательные волюнтаристы стремятся к свободной торговле образовательными услугами, точно так же, как они поддерживают свободную торговлю кукурузой или хлопком. Их отношение может быть выражено как «свобода вряд ли может быть чрезмерной.» Они полагают, что «правительства держат на службе образование для борьбы с ним же» (обучения привычке к повиновению и внушения идей), а что контролируемые правительством школы будут конечно учить детей незыблемости и необходимости Государства. Баинес, например, отмечал, что «мы не можем нарушать принцип свободы в отношении образования без создания прецедента и создания мотива для нарушения его в отношении других дел.» Баинес признаёт, что имеющаяся система образования (частная и благотворительная) имеет недостатки, но он утверждает, что свобода не должна быть ограничена в этом отношении. Должны ли мы уменьшать свободу печати потому что существуют плохие газеты? «Я заявляю, что Свобода — главная причина хорошего качества; но она перестаёт быть свободой если мы будем объявлять вне закона всё второсортное.»[4]Конгрегационная Образовательная Доска и Баптистское Добровольное Образовательное Общество обычно бывают горды быть среди Волюнтаристов.[5]

Оберон Герберт

Хотя образовательные волюнтаристы не смогли остановить движение за обязательное школьное образование в Англии, волюнтаризм как политическое кредо был восстановлен в 1880-х другим англичанином, Обероном Гербертом (1838—1906). Герберт в течение двух лет пребывал в Британской Палате Общин, но после встречи со Спенсером в 1874 решил не выдвигаться на второй срок. Он отмечал:[6]

Когда я читал и размышлял над его науками, новое окно открылось в моём сознании. Я потерял своё доверие к большой машине; я видел, что принятие решений и действия за других мешало настоящему прогрессу; что все формы принуждения заглушали жизненную силу нации; что каждый неистово заклеймённый порок до сих пор присутствует, часто в худшей из своих форм, когда он, будучи скрытым от глаз, гноится под поверхностью. Я не верил больше, что горстка как бы ни хороши были наши намерения, когда мы просиживаем в парламенте ночи напролёт, сможет разработать жизнь целой нации, сможет обеспечить её счастьем, мудростью, процветанием и одеть в добродетели.

Оригинальный текст (англ.)

As I read and thought over what he taught, a new window was opened in my mind. I lost my faith in the great machine; I saw that thinking and acting for others had always hindered not helped the real progress; that all forms of compulsion deadened the living forces in a nation; that every evil violently stamped out still persisted, almost always in a worse form, when driven out of sight, and festered under the surface. I no longer believed that the handful of us however well-intentioned we might be spending our nights in the House, could manufacture the life of a nation, could endow it out of hand with happiness, wisdom and prosperity, and clothe it in all the virtues.

Герберт писал: «Государственное образование: помощь или помеха?» в 1880, и начал использовать слово «волюнтарист» для обозначения его пропаганды «добровольного» налогообложения. В 1890 он начал публиковать свой журнал, The Free Life (Орган добровольного налогообложения и добровольного государства). Герберт не был строгим волюнтаристом потому что, хотя он утверждал, что государство может быть получать прибыль предоставляя конкурентоспособные услуги на свободном рынке, он продолжал защищать одно монопольное государство для каждой данной географической территории. Некоторые из его эссе называются «Принципы волюнтаризма и свободной жизни» (1897), и «Заявление для волюнтаризма» (посмертно, 1908)

Использование в США

Хотя в Америке никогда не было выраженного движения «волюнтаристов» до 20-го века, ранние американцы выступали за отделение церкви от государства в некоторых из изначальных тринадцати штатов. Эти сознательные люди, выдвигавшие возражения полагали, что всего лишь рождение в данной географической местности не означает, что человек соглашается на членство или автоматически хочет поддерживать государственную церковь. Это возражение налогообложению в пользу церкви было двусторонним: налог не только даёт государству некоторые права по контролю церкви; он представляет путь втягивания неверующих в поддержку церкви. В Новой Англии, где и Массачусетс и Коннектикут были основаны с государственными церквями, многие люди верили, что им необходимо платить налог для обычной поддержки религии — по похожим причинам они платили налоги на содержание дорог и судов. Для многих из них было просто непостижимым, что общество долгое время могло существовать без государственной поддержки религии. Практически никто не рассматривал идею, что хотя обеспечиваемые государством товары и услуги (такие как дороги, школы и церкви) могут составлять важную часть социального обеспечения, они совершенно не обязательно должны предоставляться государством.

Существовали по меньшей мере два хорошо известных американца, которые поддерживали волюнтаристское дело в середине 19-го века. Первое столкновение Генри Дэвида Торо (1817—1862) с законом его родного штата Массачусетс произошло в 1838, когда ему исполнился двадцать один. Государство потребовало, чтобы он выплатил один доллар министерского налога, в поддержку священника, «чьи проповеди посещал мой отец, но никогда я сам».[7] Когда Торо отказался оплатить этот налог, он, вероятно, был оплачен одной из его тёток. Чтобы избежать министерского налога в будущем, Торо должен был свидетельствовать под присягой, что он не является членом церкви.

Ночь, проведённая Торо в тюрьме за его отказ платить другой муниципальный налог, налог с избирателей, городу Конкорду была описана в его эссе «Сопротивление гражданскому правительству», впервые опубликованном в 1849. Она также известна под названием «О гражданском неповиновении», так как в ней делается вывод, что правительство зависит от кооперации его граждан. Хотя он не был полностью последовательным волюнтаристом, он писал, что он хочет никогда «не зависеть от государственной защиты», и что он отказывает ему в своей лояльности до тех пор, пока оно поддерживает рабство. Он отделял себя от «тех, кто называл себя противниками правительства»: «Я выступаю не за отсутствие правительства, но за лучшее правительство», но это было интерпретировано как позиция более радикальная, чем минархизм[8] вместе с тем, что он начал своё эссе со своего убеждения «что лучшее правительство то, которое не правит совсем» с которым искренне соглашаются все волюнтаристы.[7]

Одним из «противников правительства» был Уильям Ллойд Гаррисон (1805—1879), знаменитый аболиционист и издатель «The Liberator». Почти все аболиционисты разделяющие принцип собственности на самого себя считают, что каждый человек — как индивид — владеет и может обеспечивать свободу своих собственных разума и тела свободными от внешнего насильственного вмешательства. Аболиционисты выступали за немедленную и безусловную отмену рабства потому что они видели, что рабство есть захват людей в своей наиболее прямой и наихудшей форме. Раб является вещью без каких-либо прав на самого себя. Аболиционисты {считают}, что каждая человеческая жизнь, без исключений, имеет право на независимость и, следовательно, никто не может осуществлять насильственный контроль над другим без нарушения принципа собственности на самого себя. Гаррисон так же не был чистым волюнтаристом и поддерживал войну федерального правительства против штатов с 1861 по 1865.

Вероятно, наиболее последовательным волюнтаристом той эпохи был Чарльз Лэйн (1800—1870). Он имел дружеские отношения с Амосом Бронсом Алкоттом, Ральфом Вальдо Эмерсоном и Торо. Между январём и июнем 1843 серия из девяти писем, написанная им, была опубликована в таких аболиционистских изданиях как «The Liberator» и «The Herold of Freedom». Они были озаглавлены «Добровольное политическое правительство» и в них Лэйн описывает государство в терминах институциализированного насилия и называет его «кулачным правом, болотом бандитского права сильной руки, [поддерживаемой] ружьями и штыками». Он видел, что принудительное государство равносильно принудительному Христианству. «Все понимают, что с церковью что-то не так, если она доходит до людей с библией в одной руке и мечом в другой.» «Разве не настолько же дьявольскими являются подобные действия со стороны государства?» Лэйн полагал, что общественное мнение терпит правительственные законы только потому, что ещё не все признают факт, что все истинные цели государства могли бы быть выполнены на добровольной основе, так же, как церкви могут существовать за счёт добровольных взносов. Уверенность в принципе добровольности могла бы появиться только благодаря добрым, аккуратным, и моральным средствам, которые могли бы существовать в полностью добровольном обществе, которое он защищал. «Давайте жить в добровольном государстве также как и ходить в добровольную церковь, и тогда у нас, может быть, будет некоторое основание называть себя свободными людьми.»[9]

Либертарианцы XX и XXI столетий с готовностью проводят параллель между отменой государственных церквей и отказом от государства вообще. Хотя термин «волюнтаризм» фактически исчез после смерти Оберона Герберта, его использование было возобновлено в конце 1982, когда Джордж Х. Смит, Венди МакЭлрой и Карл Уотнер начали издавать «Voluntaryist». Джордж Смит предложил, чтобы использование термина идентифицировало тех либертарианцев, которые полагают, что политические действия и политические партии (особенно Либертарианская партия) противоположны их идеям. В их «Декларации намерений» нет места ни пулям, ни избирательным бюллетеням. В эссе «Voluntaryism» (1983), Уотнер, Смит и МакЭлрой объяснили, что волюнтаристы — защитники аполитичных стратегий достижения свободного общества. Они отклоняют избирательную политику «в теории и на практике несовместимую с либертарианскими целями», и утверждают, что политические методы неизменно усиливают законность принудительных правительств. В заключении их «Декларации намерений» они написали: «Волюнтаристы вместо этого используют для разрушения государства просвещение, мы пропагандируем отказ от сотрудничества и молчаливого согласия, от которого в конечном счете зависит государственная власть».

The Voluntaryist

Информационный бюллетень «The Voluntaryist» начал издаваться в конце 1982 года и является одним из наиболее долго существующих либертарианских изданий в мире. Выпускается под редакцией Карла Уотнера с 1986 года, наиболее значимых статей из первых 100 номеров были выпущены антологией в книжном формате и опубликованы Карлом Уотнером в 1999 г. (I Must Speak Out: The Best of The Voluntaryist, 1982-1999 / Carl Watner. — San Francisco : Fox & Wilkes, 1999.). Другая антология собрала в себя волюнтаристские доказательства за отказ от голосования и была издана Карлом Уотнером и Вэнди МакЭлрой в 2001 г. (Carl Watner with Wendy McElroy, ed. (2001), Dissenting Electorate: Those Who Refuse to Vote and the Legitimacy of Their Opposition, Jefferson: McFarland and Company ). «The Voluntaryist» озаглавлен, пожалуй, лучшим изложением волюнтаристских воззрений: «Заботься о средствах, а цель сама найдёт тебя». Это утверждение Махатмы Ганди говорит о том, что мир может быть изменен только одним человеком за один раз и только если человек захочет этого, что делает его привлекательным для многих волюнтаристов. Единственная вещь, которую человек может сделать, волюнтаристы описывают фразой: «дарить обществу одного улучшенного человека». Альберт Джей Нок выражал этот пункт следующим образом: «опыт свидетельствует, что единственным способом, которым может быть улучшено общество, является индивидуальный метод…, это метод, при котором каждый делает самое лучшее, чтобы сделать себя лучше». Волюнтаристы полагают, что это — тихий, мирный, терпеливый способ изменить общество, потому что это концентрируется на улучшении характера мужчин и женщин. Надежда волюнтаристов состоит в том, что, поскольку отдельные единицы изменяются, усовершенствование общества будет происходить само по себе. Другими словами, «если заботиться о средствах, то конец наступит сам собой».[10]

Примечания

  1. ↑ Watner, Carl. On the History of the Word «Voluntaryism» Архивная копия от 18 декабря 2008 на Wayback Machine. The Voluntaryist. Retrieved on 2009-04-01.
    «Новый Краткий Оксфордский Словарь английского языка даёт следующие определения, ссылаясь на использование, которое восходит к 30-м годам 19 века:

    Волюнтаризм – принцип, по которому церковь или школы должны быть независимы от государства и существовать за счет добровольных взносов.

    Волюнтарист — защитник или сторонник волюнтаризма или добровольности.»

    »
  2. ↑ Murray Rothbard (May 1973), Yes, Reason Magazine, сс. 19, 23–25 
  3. 1 2 3 G. E. Aylmer (ed.) (1975), The Levellers in the English Revolution, Ithaca: Cornell University Press, сс. 68, 80 
  4. ↑ George H. Smith (1982), «Nineteenth-Century Opponents of State Education», in Robert B. Everhart, The Public School Monopoly, Cambridge: Ballinger Publishing, сс. 109-144 at pp. 121-124 
  5. ↑ EAG Clark (1982), The Last of the Voluntaryists: The Ragged School Union in the School Board Era, History of Education, <http://www.informaworld.com/index/739650461.pdf> 
  6. ↑ Auberon Herbert (1908), A Plea for Voluntaryism, Oxford University Press, <http://www.archive.org/stream/thevoluntaryistc00herbuoft/thevoluntaryistc00herbuoft_djvu.txt> 
  7. 1 2 Henry David Thoreau (1960), Walden, or Life in the Wood and On the Duty of Civil Disobedience, with an Afterword by Perry Miller, New York: New American Library (Twenty-first printing), сс. 33, 222–223, 232 
  8. ↑ R Drinnon (1962), Thoreau’s Politics of the Upright Man, The Massachusetts Review 
  9. ↑ Carl Watner, ed. (1982), A Voluntary Political Government: Letters from Charles Lane, St. Paul: Michael E. Coughlin, Publisher, сс. 52 
  10. Albert Jay Nock. Memoirs of a Superfluous Man. — New York: Harper and Brothers, 1943. — P. 307.

См. также

Ссылки

Волюнтаризм. Что это в политике, в психологии и философии?

Волюнтаризм. Что это означает? В переводе с латинского слово волюнтаризм (voluntas) – это форма политической деятельности субъекта, которая опирается на желания и стремления и игнорирует объективные понятия политической жизни. Волюнтаристы считают политику процессом принятия спонтанных решений, которые не базируются на программе деятельности.

Волюнтаризм, что это

Волюнтаризм — что это такое? Это понятие характерно для политических деятелей с линейным движением мысли и действий, которые имеют тенденцию приукрашивать должное, но по большей степени недостижимое. Именно по этой причине волюнтаризм как течение в политике наносит существенный ущерб политической интеграции и консолидации и в целом является деструктивной силой.

Что означает слово «волюнтаризм» в политике?

Политический волюнтаризм берет начало от внешних детерминантов общественного развития. Но в основном в отчужденности народа, социальных групп и слоев от деятельности политиков и власти находятся корни такого течения, как волюнтаризм. Что это, как не крайнее выражение этического релятивизма, основанное на нравственной свободе человека? Термин «волюнтаризм» был впервые упомянут немецким социологом Теннисом в XIX веке. Но волюнтаристские идеи в этике выдвигались и ранее. По мере того, как увеличивались противоречия между человеком и обществом, понимание волюнтаризма стало более распространено.

Что означает слово волюнтаризм

Слово «волюнтаризм» в психологии и философии

Это течение в философии и психологии противопоставляет волевое начало разуму и объективным законам общества и природы. По сути, волюнтаризм утверждает независимость человеческой воли от действительности, идеализирует роль личности в истории и то, как она влияет на окружающий мир. Идею течения можно проследить от времен средневековья. Но понятие «волюнтаризм» в психологии появилось лишь в конце XIX века благодаря Вундту В. — немецкому психологу, врачу и физиологу.

Различают следующие виды волюнтаризма в психологии:

  • ограничивающийся признанием того, что воля составляет качественно своеобразное явление среди прочих психологических процессов;
  • утверждающий, что на воле основаны все прочие психологические процессы и явления, волюнтаризм, — что это именно воля представляет собой первичную способность, зависящую исключительно от субъекта и не имеющую объективных оснований.

Слово волюнтаризм

Сторонники волюнтаризма

Согласно немецкому философу и психологу Вундту, психическая причинность выражается в волевом акте, в частности, в апперцепции. Философ и психолог Джеймс утверждал, что за поступки человека отвечает ничем не обусловленное волевое решение. Немецкий психолог Мюнстерберг Г. считал, что воля преобладает над остальными психологическими процессами. Его идеи поддерживали и другие западные психологи того времени. Они не переставали проповедовать то, что человеку присуща способность самостоятельно выбирать цель и способы для ее достижения. В этом случае волюнтаризм выступает как эффект действия, который стоит за актами особой духовной сущности.

Волюнтаризм (политика) — Википедия. Что такое Волюнтаризм (политика)

Волюнтаризм (от англ. voluntary – добровольный)[1] — это политическая позиция, согласно которой все формы человеческого объединения должны быть добровольными настолько, насколько это возможно. Как следствие, волюнтаризм выступает против инициирования какого-либо агрессивного насилия или принуждения, что заложено в принципе ненападения. «Инициирование» в данном контексте употребляется для обозначения того, что волюнтаристы не выступают против самообороны. Волюнтаризм является формой рыночного анархизма.

Волюнтаристы определяют государственную власть, как узаконенную монополию на применение агрессивного насилия и принуждения в конкретном географическом регионе, поэтому они выступают за её полное упразднение. Большинство волюнтаристов признают право собственности, как форму естественного права, что совместимо с отказом от принуждения. Существуют также и сторонники волюнтаризма, не признающие частную собственность, они полагают, что участники сообщества могут добровольно выбрать кооперативное пользование землёй и ресурсами, не принадлежащими никому, таким образом не применяя агрессивное насилие или принуждение для заключения соглашений.

Одной из целей волюнтаризма является замена государства свободным обществомruen, в котором возможно автономное самоопределение каждого человека, и в котором союзы людей основаны на взаимном согласии. Добровольное общество — это общество без государства. Считается, что волюнтаризм, а не применение силы, является эффективным средством достижения этой цели.

Многие волюнтаристы полагают, что при добровольном обмене обе стороны, участвующие в нём, оказываются в выигрыше.

Волюнтаризм отличается отрицанием демократических процедур и инициирования насилия как средств достижения добровольного общества. Поскольку волюнтаристы рассматривают избирательную политику контрпродуктивной и аморальной, они предпочитают разрушать государство неполитическими средствами, такими как сепаратизм, контрэкономика, гражданское неповиновение и просвещение.

Некоторые считают, что волюнтаризм и анархо-капитализм — понятия тождественные, однако это не так. Объясняется это тем, что не все волюнтаристы являются анархо-капиталистами, некоторые предпочитают некапиталистические направления рыночного анархизма и левого либертарианства.

Краткий обзор

Моральные обоснования волюнтаризма могут проистекать как из консеквенционалистских и деонтологических нормативных этических взглядов, так и из априорных рассуждений. Волюнтаризм не выступает за какую-либо конкретную форму, которую принимали бы добровольные соглашения, а только за то, чтобы отказаться от инициации насилия, что привело бы к процветанию человеческих сообществ. Волюнтаристы считают, что средства должны согласовываться с конечным результатом, и, как цель, чисто добровольное общество может быть создано только на добровольной основе. Волюнтаристы утверждают, что люди не могут быть принуждены к свободе. Волюнтаристы часто выступают за использование свободного рынка, образовательных программ, убеждения и ненасильственного сопротивления в качестве основного способа изменить представления людей о государстве и их поведении по отношению к нему. Волюнтаристы утверждают, что поскольку все тирании и государства основываются на народной поддержке, в полной мере добровольные средства являются достаточным, и, по сути, единственным способом достичь волюнтаристского общества.

Обычно аргумент в пользу добровольности основывается на двух аксиомах. Во-первых, это аксиома самопринадлежности, которая гласит, что каждый человек находится и должен находиться под контролем своих собственных ума и тела, самоопределяющихся автономно. Во-вторых, это принцип гомстедингаruen, который гласит, что каждый человек от приложения своего собственного труда к не принадлежащим ему ресурсам становится их полноправным и законным владельцем. Однако геоанархистыruen предлагают альтернативный принцип, согласно которому можно владеть землёй, но не арендовать ту землю, которая будет разделена поровну по общественному соглашению[уточнить].

Волюнтаристы начинают с предположения, что человеческая деятельность представляет поведение, направленное на улучшение по сравнению с текущим состоянием дел (с точки зрения индивидуального субъекта). Таким образом, как говорят волюнтаристы, каждая рыночная сделка предполагает (и, как правило, обеспечивает) удовлетворение и выгоду всех участников обмена. Таким образом, обе стороны в сделке улучшают собственное состояния дел. Волюнтаристы утверждают, что на свободном рынке, не нарушенном сторонним вмешательством, это происходит миллионы раз каждый день, и кумулятивный эффект обеспечивает процветание и высокий уровень жизни для людей, осуществляющих свою деятельность в свободной рыночной экономике. С волюнтаристской точки зрения, государственное вмешательство и централизованное планирование (основанное на принуждении) могут лишь заставить некоторых людей делать то, что они в противном случае не сделали бы, и тем самым это снижает их удовлетворение и препятствует экономическому прогрессу.

Волюнтаристы также утверждают, что хотя определённые товары и услуги и необходимы для выживания человека, вовсе не обязательно, чтобы они предоставлялись государством. Волюнтаристы выступают против государства, потому что, по их мнению, оно использует методы принуждения для получения своего дохода и запрещает деятельность потенциальных поставщиков услуг. Они отрицают, что какая бы то ни было форма принуждения совместима с добровольностью. Как говорят волюнтаристы, сторонник принуждения всегда предлагает заставить людей делать то, что обычно они не делают. Как правило, это происходит путём принятия законов или избрания должностных лиц. Выполнение законов и работа должностных лиц, в конечном счете, зависят от физического насилия для реализации принуждения. Волюнтаризм не предписывает ликвидацию правительств при помощи насилия, или использование демократического процесса, чтобы сменить их, а настаивает на прекращении поддержки людьми «своих» государств и выполнении их приказов. Волюнтаристы предполагают, что после этого государства рухнут сами.

Волюнтаризм и анархизм

Либертарианская теория, опираясь на принципы самопринадлежности и гомстединга, осуждает все акты агрессии и отвергает применение силы. В частности, рыночные анархисты утверждают, что государство действует как агрессор, поскольку оно вводит налогообложение и принудительно монополизирует предоставление тех или иных общественных услуг, таких как дороги, суды, полицейские и вооруженные силы. Эта анархическая точка зрения на государство как на безусловно и по существу насильственный институт — отличает анархистов от других либертарианцев.

По своему определению, волюнтаристы являются мирными анархистами. Многие волюнтаристы конца XX и начала XXI века исходят в своей мысли из идей Мюррея Ротбарда и Роберта Лефевра, которые отвергали концепцию «ограниченного» государства. Ротбард утверждает, что во-первых, каждое правительство «предполагает установление принудительной монополии на услуги защиты (полицию и суды) на произвольной территории. Таким образом тем владельцам собственности, которые предпочитают использовать услуги другой охранной компании на этой территории, не позволяется этого делать», и во-вторых, что каждое государство получает свои доходы путём кражи, стыдливо называемой «налогообложением». «Все правительства, какими бы ограниченными они ни были, совершают по крайней мере эти два основных преступления против свободы и собственности».[2]

От других рыночных анархистов волюнтаристов главным образом отличает их позиция в области стратегии, особенно их расчёт на отказ от насилия и внепарламентские средства для достижения анархического общества. Как и многие европейские и американские анархисты на протяжении XIX и XX веков, волюнтаристы воздерживаются от участия в демократическом процессе. Отказ от «политических» средств основан на тех соображениях, что государства зависят от согласия с их правилами. Француз Этьен де Ла Боэси, живший в середине 16-го века, был первым, кто обнаружил фактически волюнтаристские взгляды, призвав к мирному отказу от сотрудничества с государством и ненасильственному сопротивлению. Несмотря на пропаганду насилия со стороны ряда анархистов на протяжении всей истории, большинство анархистов пытались убедить людей, а не принуждать их. Призыв Ла Боэси к мирному сопротивлению перекликается с современным анархизмом, а также с мыслями значительного числа анархистов прошлого (например, таких как Лев Толстой и Генри Дэвид Торо), или тех, чья мысль была воспринята как околоанархическая, вроде Ганди.

Происхождение

Левеллеры

Волюнтаризм имеет долговременную традицию в англоговорящем мире. Его история начинается с движения левеллеров в Англии середины XVII века. Представители движения левеллеров Джон Лильберн (?1614-1657) и Ричард Овертон (?1600-?1660) «противостояли пуританам-пресвитерианам, которые хотели сохранить официальную церковь с властью, основанной на принуждении, и отрицали свободу отправления религиозных обрядов для пуританских сект»[3]. Левеллеры были нонконформистами в плане религии и выступали за отделение церкви от государства. Церковь, по их представлениям, была добровольным объединением равных и являла собой теоретическую и практическую модель гражданского состояния. Церковные собрания левеллеров были основаны на согласии, этот принцип был применим и для светской стороны. Например, в петиции левеллеров 1647 г. содержится предположение о том, что «церковные десятины и другие принудительные выплаты могут быть отменены навсегда без замены какими-либо другими, однако всем министрам могут платить те, кто добровольно их выбрал и сотрудничает с ними»[3]. Стоит только заменить термин «церковные десятины» словом «налоги» и слово «министры» словом «чиновники», и мы увидим, насколько левеллеры были близки к идее волюнтаристского государства.

Левеллеры также упорно придерживались идеи индивидуальности. Ричард Овертон писал: «Ни один человек не имеет больше прав и свобод, чем я, и я не имею преимуществ перед другими людьми»[3]. Они поняли, что невозможно утвердить право того или иного частного лица на собственное суждение в религиозных вопросах (то, что мы сегодня называем свободой вероисповедания), не признав то же самое право для любого другого лица, даже упорствующего в своих заблуждениях. Существование государственной церкви в Англии вызывало конфликты со времен левеллеров, так как всегда были те, кто был противником её религиозной доктрины и принудительных пожертвований.

Волюнтаризм в образовании

Волюнтаристы также были вовлечены в конфликты, происходившие в Англии с середины 1840-х гг. до середины 1860-х гг. В 1843 г. Парламент рассмотрел законопроект об обязательном обучении в школах детей, работающих на фабриках. Действенный контроль над такими школами осуществлялся со стороны Англиканской церкви, а финансирование осуществлялось за счет местного налогообложения. Нонконформисты, главным образом баптисты и конгрегационалисты, насторожились. Они были отлучены от церкви более чем на сто лет. В какой-то период они не могли заключать браки в своих собственных церквях, были вынуждены платить церковные взносы против своей воли и учить своих детей тайно под страхом ареста. Их назвали волюнтаристами за то, что они неуклонно отвергали помощь государства и его вмешательство в образование, точно так же они отвергали вмешательство государства в религиозную сферу жизни. Было три наиболее известных волюнтариста: молодой Герберт Спенсер (1820—1903), который публиковал свою первую серию статей «Надлежащие границы государственной власти», начиная с 1842 г., Эдуард Бейнс-младший (1800—1890), редактор и учредитель газеты Leeds Mercury, и Эдуард Майалл (1809—1881), министр конгрегационалистов и редактор-основатель газеты The Nonconformist (1841), который написал книгу «Представление о принципе добровольности» (1845).

Образовательные волюнтаристы стремятся к свободной торговле образовательными услугами, точно так же, как они поддерживают свободную торговлю кукурузой или хлопком. Их отношение может быть выражено как «свобода вряд ли может быть чрезмерной.» Они полагают, что «правительства держат на службе образование для борьбы с ним же» (обучения привычке к повиновению и внушения идей), а что контролируемые правительством школы будут конечно учить детей незыблемости и необходимости Государства. Баинес, например, отмечал, что «мы не можем нарушать принцип свободы в отношении образования без создания прецедента и создания мотива для нарушения его в отношении других дел.» Баинес признаёт, что имеющаяся система образования (частная и благотворительная) имеет недостатки, но он утверждает, что свобода не должна быть ограничена в этом отношении. Должны ли мы уменьшать свободу печати потому что существуют плохие газеты? «Я заявляю, что Свобода — главная причина хорошего качества; но она перестаёт быть свободой если мы будем объявлять вне закона всё второсортное.»[4]Конгрегационная Образовательная Доска и Баптистское Добровольное Образовательное Общество обычно бывают горды быть среди Волюнтаристов.[5]

Оберон Герберт

Хотя образовательные волюнтаристы не смогли остановить движение за обязательное школьное образование в Англии, волюнтаризм как политическое кредо был восстановлен в 1880-х другим англичанином, Обероном Гербертом (1838—1906). Герберт в течение двух лет пребывал в Британской Палате Общин, но после встречи со Спенсером в 1874 решил не выдвигаться на второй срок. Он отмечал:[6]

Когда я читал и размышлял над его науками, новое окно открылось в моём сознании. Я потерял своё доверие к большой машине; я видел, что принятие решений и действия за других мешало настоящему прогрессу; что все формы принуждения заглушали жизненную силу нации; что каждый неистово заклеймённый порок до сих пор присутствует, часто в худшей из своих форм, когда он, будучи скрытым от глаз, гноится под поверхностью. Я не верил больше, что горстка как бы ни хороши были наши намерения, когда мы просиживаем в парламенте ночи напролёт, сможет разработать жизнь целой нации, сможет обеспечить её счастьем, мудростью, процветанием и одеть в добродетели.

Оригинальный текст (англ.)

As I read and thought over what he taught, a new window was opened in my mind. I lost my faith in the great machine; I saw that thinking and acting for others had always hindered not helped the real progress; that all forms of compulsion deadened the living forces in a nation; that every evil violently stamped out still persisted, almost always in a worse form, when driven out of sight, and festered under the surface. I no longer believed that the handful of us however well-intentioned we might be spending our nights in the House, could manufacture the life of a nation, could endow it out of hand with happiness, wisdom and prosperity, and clothe it in all the virtues.

Герберт писал: «Государственное образование: помощь или помеха?» в 1880, и начал использовать слово «волюнтарист» для обозначения его пропаганды «добровольного» налогообложения. В 1890 он начал публиковать свой журнал, The Free Life (Орган добровольного налогообложения и добровольного государства). Герберт не был строгим волюнтаристом потому что, хотя он утверждал, что государство может быть получать прибыль предоставляя конкурентоспособные услуги на свободном рынке, он продолжал защищать одно монопольное государство для каждой данной географической территории. Некоторые из его эссе называются «Принципы волюнтаризма и свободной жизни» (1897), и «Заявление для волюнтаризма» (посмертно, 1908)

Использование в США

Хотя в Америке никогда не было выраженного движения «волюнтаристов» до 20-го века, ранние американцы выступали за отделение церкви от государства в некоторых из изначальных тринадцати штатов. Эти сознательные люди, выдвигавшие возражения полагали, что всего лишь рождение в данной географической местности не означает, что человек соглашается на членство или автоматически хочет поддерживать государственную церковь. Это возражение налогообложению в пользу церкви было двусторонним: налог не только даёт государству некоторые права по контролю церкви; он представляет путь втягивания неверующих в поддержку церкви. В Новой Англии, где и Массачусетс и Коннектикут были основаны с государственными церквями, многие люди верили, что им необходимо платить налог для обычной поддержки религии — по похожим причинам они платили налоги на содержание дорог и судов. Для многих из них было просто непостижимым, что общество долгое время могло существовать без государственной поддержки религии. Практически никто не рассматривал идею, что хотя обеспечиваемые государством товары и услуги (такие как дороги, школы и церкви) могут составлять важную часть социального обеспечения, они совершенно не обязательно должны предоставляться государством.

Существовали по меньшей мере два хорошо известных американца, которые поддерживали волюнтаристское дело в середине 19-го века. Первое столкновение Генри Дэвида Торо (1817—1862) с законом его родного штата Массачусетс произошло в 1838, когда ему исполнился двадцать один. Государство потребовало, чтобы он выплатил один доллар министерского налога, в поддержку священника, «чьи проповеди посещал мой отец, но никогда я сам».[7] Когда Торо отказался оплатить этот налог, он, вероятно, был оплачен одной из его тёток. Чтобы избежать министерского налога в будущем, Торо должен был свидетельствовать под присягой, что он не является членом церкви.

Ночь, проведённая Торо в тюрьме за его отказ платить другой муниципальный налог, налог с избирателей, городу Конкорду была описана в его эссе «Сопротивление гражданскому правительству», впервые опубликованном в 1849. Она также известна под названием «О гражданском неповиновении», так как в ней делается вывод, что правительство зависит от кооперации его граждан. Хотя он не был полностью последовательным волюнтаристом, он писал, что он хочет никогда «не зависеть от государственной защиты», и что он отказывает ему в своей лояльности до тех пор, пока оно поддерживает рабство. Он отделял себя от «тех, кто называл себя противниками правительства»: «Я выступаю не за отсутствие правительства, но за лучшее правительство», но это было интерпретировано как позиция более радикальная, чем минархизм[8] вместе с тем, что он начал своё эссе со своего убеждения «что лучшее правительство то, которое не правит совсем» с которым искренне соглашаются все волюнтаристы.[7]

Одним из «противников правительства» был Уильям Ллойд Гаррисон (1805—1879), знаменитый аболиционист и издатель «The Liberator». Почти все аболиционисты разделяющие принцип собственности на самого себя считают, что каждый человек — как индивид — владеет и может обеспечивать свободу своих собственных разума и тела свободными от внешнего насильственного вмешательства. Аболиционисты выступали за немедленную и безусловную отмену рабства потому что они видели, что рабство есть захват людей в своей наиболее прямой и наихудшей форме. Раб является вещью без каких-либо прав на самого себя. Аболиционисты {считают}, что каждая человеческая жизнь, без исключений, имеет право на независимость и, следовательно, никто не может осуществлять насильственный контроль над другим без нарушения принципа собственности на самого себя. Гаррисон так же не был чистым волюнтаристом и поддерживал войну федерального правительства против штатов с 1861 по 1865.

Вероятно, наиболее последовательным волюнтаристом той эпохи был Чарльз Лэйн (1800—1870). Он имел дружеские отношения с Амосом Бронсом Алкоттом, Ральфом Вальдо Эмерсоном и Торо. Между январём и июнем 1843 серия из девяти писем, написанная им, была опубликована в таких аболиционистских изданиях как «The Liberator» и «The Herold of Freedom». Они были озаглавлены «Добровольное политическое правительство» и в них Лэйн описывает государство в терминах институциализированного насилия и называет его «кулачным правом, болотом бандитского права сильной руки, [поддерживаемой] ружьями и штыками». Он видел, что принудительное государство равносильно принудительному Христианству. «Все понимают, что с церковью что-то не так, если она доходит до людей с библией в одной руке и мечом в другой.» «Разве не настолько же дьявольскими являются подобные действия со стороны государства?» Лэйн полагал, что общественное мнение терпит правительственные законы только потому, что ещё не все признают факт, что все истинные цели государства могли бы быть выполнены на добровольной основе, так же, как церкви могут существовать за счёт добровольных взносов. Уверенность в принципе добровольности могла бы появиться только благодаря добрым, аккуратным, и моральным средствам, которые могли бы существовать в полностью добровольном обществе, которое он защищал. «Давайте жить в добровольном государстве также как и ходить в добровольную церковь, и тогда у нас, может быть, будет некоторое основание называть себя свободными людьми.»[9]

Либертарианцы XX и XXI столетий с готовностью проводят параллель между отменой государственных церквей и отказом от государства вообще. Хотя термин «волюнтаризм» фактически исчез после смерти Оберона Герберта, его использование было возобновлено в конце 1982, когда Джордж Х. Смит, Венди МакЭлрой и Карл Уотнер начали издавать «Voluntaryist». Джордж Смит предложил, чтобы использование термина идентифицировало тех либертарианцев, которые полагают, что политические действия и политические партии (особенно Либертарианская партия) противоположны их идеям. В их «Декларации намерений» нет места ни пулям, ни избирательным бюллетеням. В эссе «Voluntaryism» (1983), Уотнер, Смит и МакЭлрой объяснили, что волюнтаристы — защитники аполитичных стратегий достижения свободного общества. Они отклоняют избирательную политику «в теории и на практике несовместимую с либертарианскими целями», и утверждают, что политические методы неизменно усиливают законность принудительных правительств. В заключении их «Декларации намерений» они написали: «Волюнтаристы вместо этого используют для разрушения государства просвещение, мы пропагандируем отказ от сотрудничества и молчаливого согласия, от которого в конечном счете зависит государственная власть».

The Voluntaryist

Информационный бюллетень «The Voluntaryist» начал издаваться в конце 1982 года и является одним из наиболее долго существующих либертарианских изданий в мире. Выпускается под редакцией Карла Уотнера с 1986 года, наиболее значимых статей из первых 100 номеров были выпущены антологией в книжном формате и опубликованы Карлом Уотнером в 1999 г. (I Must Speak Out: The Best of The Voluntaryist, 1982-1999 / Carl Watner. — San Francisco : Fox & Wilkes, 1999.). Другая антология собрала в себя волюнтаристские доказательства за отказ от голосования и была издана Карлом Уотнером и Вэнди МакЭлрой в 2001 г. (Carl Watner with Wendy McElroy, ed. (2001), Dissenting Electorate: Those Who Refuse to Vote and the Legitimacy of Their Opposition, Jefferson: McFarland and Company ). «The Voluntaryist» озаглавлен, пожалуй, лучшим изложением волюнтаристских воззрений: «Заботься о средствах, а цель сама найдёт тебя». Это утверждение Махатмы Ганди говорит о том, что мир может быть изменен только одним человеком за один раз и только если человек захочет этого, что делает его привлекательным для многих волюнтаристов. Единственная вещь, которую человек может сделать, волюнтаристы описывают фразой: «дарить обществу одного улучшенного человека». Альберт Джей Нок выражал этот пункт следующим образом: «опыт свидетельствует, что единственным способом, которым может быть улучшено общество, является индивидуальный метод…, это метод, при котором каждый делает самое лучшее, чтобы сделать себя лучше». Волюнтаристы полагают, что это — тихий, мирный, терпеливый способ изменить общество, потому что это концентрируется на улучшении характера мужчин и женщин. Надежда волюнтаристов состоит в том, что, поскольку отдельные единицы изменяются, усовершенствование общества будет происходить само по себе. Другими словами, «если заботиться о средствах, то конец наступит сам собой».[10]

Примечания

  1. ↑ Watner, Carl. On the History of the Word «Voluntaryism» Архивная копия от 18 декабря 2008 на Wayback Machine. The Voluntaryist. Retrieved on 2009-04-01.
    «Новый Краткий Оксфордский Словарь английского языка даёт следующие определения, ссылаясь на использование, которое восходит к 30-м годам 19 века:

    Волюнтаризм – принцип, по которому церковь или школы должны быть независимы от государства и существовать за счет добровольных взносов.

    Волюнтарист — защитник или сторонник волюнтаризма или добровольности.»

    »
  2. ↑ Murray Rothbard (May 1973), Yes, Reason Magazine, сс. 19, 23–25 
  3. 1 2 3 G. E. Aylmer (ed.) (1975), The Levellers in the English Revolution, Ithaca: Cornell University Press, сс. 68, 80 
  4. ↑ George H. Smith (1982), «Nineteenth-Century Opponents of State Education», in Robert B. Everhart, The Public School Monopoly, Cambridge: Ballinger Publishing, сс. 109-144 at pp. 121-124 
  5. ↑ EAG Clark (1982), The Last of the Voluntaryists: The Ragged School Union in the School Board Era, History of Education, <http://www.informaworld.com/index/739650461.pdf> 
  6. ↑ Auberon Herbert (1908), A Plea for Voluntaryism, Oxford University Press, <http://www.archive.org/stream/thevoluntaryistc00herbuoft/thevoluntaryistc00herbuoft_djvu.txt> 
  7. 1 2 Henry David Thoreau (1960), Walden, or Life in the Wood and On the Duty of Civil Disobedience, with an Afterword by Perry Miller, New York: New American Library (Twenty-first printing), сс. 33, 222–223, 232 
  8. ↑ R Drinnon (1962), Thoreau’s Politics of the Upright Man, The Massachusetts Review 
  9. ↑ Carl Watner, ed. (1982), A Voluntary Political Government: Letters from Charles Lane, St. Paul: Michael E. Coughlin, Publisher, сс. 52 
  10. Albert Jay Nock. Memoirs of a Superfluous Man. — New York: Harper and Brothers, 1943. — P. 307.

См. также

Ссылки

как политика Хрущёва повлияла на историю России — РТ на русском

27 марта 1958 года первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв стал председателем Совета министров СССР. Этот шаг ознаменовал завершение сталинской эпохи. Роль Хрущёва в жизни советского государства историки оценивают неоднозначно. Одни считают, что он смог преодолеть негативные последствия культа личности, взяв курс на либерализацию страны. Другие уверены, что целью Хрущёва была единоличная власть, а эпоха его правления не что иное, как время волюнтаризма в принятии важных решений. О противоречивой фигуре отца советской оттепели — в материале RT.

Сталинская система власти

После Сталина ни один из представителей советской партийной верхушки не мог претендовать на статус вождя, поэтому первое время во власти установилось некоторое равновесие, которое объясняли возвращением к ленинским нормам коллективного руководства.

Позиции Никиты Хрущёва в борьбе за власть первоначально оказались не слишком сильными. В марте 1953 года он занимал хотя и значимую, но далеко не самую высокую во властной иерархии позицию первого секретаря Московского обкома КПСС.

Однако перейдя в ЦК КПСС, Хрущёв буквально за полгода повторил путь Сталина в 1920-е годы и взял под свой контроль весь могущественный партийный аппарат. Уже в сентябре 1953 года Хрущёв добился того, чтобы его избрали первым секретарём ЦК КПСС.

«В последние годы жизни Сталин не занимал особого поста в партии. Он был всего лишь одним из нескольких формально равноправных секретарей ЦК. В то же время с 1946 года и до самой смерти он занимал пост главы советского правительства. Значение главы Совета министров подчёркивалось даже тем, что зарплата на этой должности была выше, чем у секретаря ЦК или у главы Верховного Совета СССР», — рассказал в беседе с RT историк и политолог Дмитрий Журавлёв.

  • Никита Хрущёв, Иосиф Сталин, Георгий Маленков, Лаврентий Берия и Вячеслав Молотов направляются на Красную площадь
  • РИА Новости

Встав во главе партии, Хрущёв первое время соблюдал видимость коллективного руководства. Председателями Совета министров СССР были сначала Георгий Маленков, а затем Николай Булганин. Но борьба за единовластие не прекращалась. Вначале Маленкова на пленуме ЦК обвинили в нерешительности и сняли с высокой должности, а затем сменивший его Булганин лишился поста после неудачной попытки сместить Хрущёва силами антипартийной группы.

Также по теме

Иосиф Сталин
На пороге оттепели: как проходила борьба за власть после смерти Сталина

5 марта 1953 года скончался Иосиф Сталин. С именем главы СССР связаны как героические, так и мрачные страницы истории страны:…

Выступление группы Маленкова, Кагановича, Молотова и ряда других партийных и советских деятелей в июне 1957 года стало последним актом политической оппозиции. После этого положение Хрущёва оставалось непоколебимым долгие восемь лет — вплоть до его свержения в 1964 году. 27 марта 1958 года Хрущёв решением Верховного Совета СССР был назначен главой советского правительства. Тем самым он объединил в своих руках власть партийного руководителя и главы управленческого аппарата страны.

«Хрущёв начал с того, что занял пост первого секретаря ЦК КПСС, который был восстановлен специально для него. Затем он ввязался в борьбу за власть. Для победы Хрущёву было необходимо избавиться от всех соратников Сталина, входивших в число его ближайшего окружения. По очереди были удалены из власти Маленков, Каганович, Молотов, Ворошилов и другие соперники нового партийного лидера», — рассказал Журавлёв.

Во главе правительства

Придя к власти, Хрущёв принялся осуществлять целый комплекс реформ, касающихся всех сфер советской жизни. Именно благодаря активной реформаторской деятельности эпоха Хрущёва запомнилась его современникам как время перемен.

Основных направлений реформ было три: экономика, культурная сфера, борьба со сталинизмом и сталинским идейным наследием как частью партийной идеологии.

В экономике перед Хрущёвым стоял целый ряд задач. Надо было развивать новые отрасли промышленности, связанные с добычей и переработкой полезных ископаемых, прежде всего нефти. Модернизация армии требовала развития атомной энергетики, наращивания добычи цветных металлов. Приоритетные позиции занимала также химическая отрасль: в то время во всех развитых странах мира она вышла на первый план.

Иосиф Сталин

  • Никита Хрущёв
  • Gettyimages.ru
  • © Serge Plantureux

«Пост председателя Совета министров был необходим Хрущёву не только для того, чтобы начать реформы. Проводя самостоятельную международную политику, советский лидер нуждался в статусе, который ему мог дать лишь пост главы правительства. Первое время, когда Хрущёв участвовал в официальных переговорах, он считался простым членом советских международных делегаций, а формальную должность главы отдавал Маленкову или Булганину», — пояснил Журавлёв.

Также по теме

Иосиф Сталин
Без минуты полночь: как Хрущёв и Кеннеди предотвратили ядерную войну

28 октября 1962 года Москва и Вашингтон смогли предотвратить начало новой мировой войны, которая казалась неизбежной. Советский Союз…

При этом Советский Союз нуждался в смене жёсткого, репрессивного внутриполитического курса прошлых десятилетий. За то время, пока Сталин находился у власти, общество устало от постоянного напряжения. Это хорошо понимал Хрущёв — как и то, что уровень жизни граждан необходимо повышать, предоставить им больше качественных товаров народного потребления. Более того, остро стоял жилищный вопрос: с 1920-х годов эта проблема почти не сдвинулась с мёртвой точки, так как при Сталине строительство жилья сводилось к возведению немногочисленных домов для советской элиты.

Ход реформ

План по решению этих задач воплотился в программе хрущёвской семилетки. Уже в 1959 году XXI съезд КПСС одобрил масштабную схему развития народного хозяйства, рассчитанную на семь лет. Этот период реформ, завершившийся в 1965 году, оказался одним из самых продуктивных за всё время существования советской власти.

Возникли новые отрасли экономики, такие как производство пластмасс и минеральных удобрений. Был создан мощный комплекс индустриального домостроения, плодами которого Россия пользуется до сих пор. Были определены векторы развития автомобиле- и авиастроения. Добыча энергоносителей позволила начать массовый экспорт нефти и продуктов нефтепереработки за рубеж, обеспечивая стабильный приток валюты в советскую экономику.

Иосиф Сталин

  • Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв
  • РИА Новости
  • © В. Калинин

И, наконец, заметно вырос уровень жизни советских граждан. В СССР начал формироваться типичный для развитых стран Запада средний класс, который мог позволить себе иметь собственное жильё. Автомобиль утратил статус предмета роскоши, доступного лишь верхушке, став просто дефицитным товаром. Рядовой гражданин Советского Союза мог воспользоваться авиатранспортом. Серьёзное развитие получили системы отдыха и здравоохранения.

В сельском хозяйстве значительным достижением стало освоение целинных земель, которое привело к существенному росту производства зерна, а следовательно, и к развитию животноводства.

Вместе с тем многие реформы Хрущёва стали объектом резкой критики. Освоение целины зачастую проводилось непродуманно, модернизация соответствующей инфраструктуры существенно задерживалась, росли риски опустынивания освоенных земель.

Попытка массового внедрения кукурузы на основе американского опыта также не увенчалась успехом, хотя именно с этого времени кукуруза вошла в число сельскохозяйственных культур, наиболее распространённых в СССР.

Иосиф Сталин

  • Хрущёву вручают венок из кукурузы в одном из украинских колхозов
  • РИА Новости

В культурной сфере эпоха правления Хрущёва неслучайно ассоциируется с оттепелью. После сталинской политики, серьёзно ограничивающей творчество, начался настоящий культурный расцвет. На арену вышло новое поколение деятелей искусства, в СССР увидели свет множество значимых произведений литературы, кинематографа, живописи. На Западе появился заметный интерес к советскому искусству, начался активный культурный обмен.

От либерализма к диктату

Вместе с тем некоторая либерализация внутренней политики, как оказалось, носила временный характер.

Да и в культурной сфере Хрущёв всё больше склонялся к диктату. Власть, начинавшая с дружбы с деятелями культуры, к 1962 году поссорилась со приверженцами авангардных течений, что закончилось разгромом выставки к 30-летию московского отделения Союза художников. Интеллигенцию, которая вначале поддержала Хрущёва в борьбе против советских консерваторов, оттолкнула его малограмотность и импульсивность.

Иосиф Сталин

  • Никита Хрущёв
  • AFP

Историки считают, что Хрущёв играл ведущую роль в развенчании культа личности Сталина. Ещё в 1956 году на ХХ съезде КПСС он выступил с большим докладом «О культе личности и его последствиях», обозначившим решительный разрыв с политикой Сталина. На XXI съезде первый секретарь нанёс сталинистам в партии решающий удар, резко раскритиковав режим Сталина. Борьба с культом личности вождя завершилась выносом тела Сталина из мавзолея на Красной площади. Без полновластия, достигнутого Хрущёвым, такая политика была бы невозможной, говорят политологи. В то же время подобную риторику крайне негативно восприняли в странах соцлагеря — Китае и Албании, отношения с которыми постепенно испортились.

«Именно с получения полновластных полномочий и началась эпоха, которую назвали волюнтаризмом. Хрущёв упрямо и методично ходил по граблям, игнорируя недовольство его методами руководства. Причём Хрущёва критиковали все: от рядовых граждан до верхушки партийного аппарата. Отставка в 1964 году была вполне логична. Неслучайно после октябрьского пленума ЦК КПСС, принимавшего решение о снятии Хрущёва, совмещать должности первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета министров СССР было запрещено», — резюмировал Журавлёв. 

Также по теме

Иосиф Сталин
«64 советских гражданина»: в Минобороны рассказали о потерях СССР на Кубе во время Карибского кризиса

Минобороны России раскрыло информацию о советских гражданах, погибших на Кубе во время Карибского кризиса. В ведомстве сообщили, что…

Так называемый волюнтаризм Хрущёва прослеживался и в его внешнеполитическом курсе. Достаточно вспомнить эксцентричное поведение первого секретаря ЦК КПСС во время его выступления на Генассамблее ООН в 1960 году, когда он стучал кулаком по трибуне.

Импульсивные действия главы Совмина СССР, и, в частности, решение разместить ракеты на Кубе историки часто называют авантюрой, которая привела к Карибскому кризису. Однако некоторые эксперты расценивают этот шаг как вынужденную меру, которая должна была ограничить геополитическое доминирование США.

По прошествии двух недель, в течение которых мир находился на пороге ядерной войны, Хрущёв и Кеннеди смогли умерить свои амбиции и предотвратить катастрофу, а через несколько месяцев — начать «перезагрузку» отношений СССР и США.

Политический словарь — значение слова Волюнтаризм


(от лат. voluntas — воля) — форма политической деятельности субъекта, опирающаяся на субъективные стремления, желания и игнорирующая объективные законы политической жизни. Политического процесса. Волюнтаристы преувеличивают роль волевого, стихийного начала в политике, трактуют ее как спонтанный, иррациональный процесс произвольных решений и действий, не основанных на программе деятельности, конкретной и реальной цели общественно-политического развития страны, региона. Абсолютизация волевых желаний вне их объективного наполнения, содержания неизбежно ведет к краху проводимой политики, ее ущербности. характерен для политиков линейного движения мысли и действия, догоняющей модернизации, субъективистского стиля политического мышления, сопутствующей «культуры», алогичного и антидиалектического склада мышления. Разрывая сущее и должное, они приукрашивают должное, которое к тому часто просто недостижимо. Поэтому волюнтаризм как течение политической мысли и действия наносит большой ущерб политической консолидации и интеграции социальных сил общества и государства, вносит деструктивные моменты в способы принятия и осуществления решений и в целом является деструктивной силой. Корни политического волюнтаризма находятся во внешних детерминантах общественного развития (экономике, социальности и др.), но главные из них, безусловно, политические: отчужденность народа, социальных слоев и групп от политической власти и политической деятельности, от процесса управления делами государства; существование авторитарно-центристской, бюрократической модели управления «сверху»; неразвитость, а порой и отсутствие политического сознания и культуры политических субъектов, их однолинейный, формационный стиль мышления; начальственная ориентация в деятельности многих людей и другие.

Смотреть значение Волюнтаризм в других словарях


Волюнтаризм — волюнтаризма, мн. нет, м. (от латин. voluntarius — волевой). 1. Направление идеалистической философии, признающее волю основой действительности, всего существующего (филос)………
Толковый словарь Ушакова


Волюнтаризм — -а; м. [от лат. voluntarius — волевой]
1. Филос. Направление в идеалистической философии, приписывающее божественной или человеческой воле решающую роль в развитии природы……..
Толковый словарь Кузнецова


Волюнтаризм — (от лат. voluntas воля) — в экономике: произвольные решения в хозяйственной практике, пренебрегающие объективными условиями и научно обоснованными рекомендациями.
Экономический словарь


Волюнтаризм Экономический — произвольные решения в хозяйственной практике, пренебрегающие объективными условиями и научно обоснованными рекомендациями.
Экономический словарь


Волюнтаризм — Заимствование из немецкого языка, в котором Voluntarismus образовано от латинского voluntas – «воля» (значение существительного Voluntarismus и соответствующего русского слова – «субъективистские,……..
Этимологический словарь Крылова


Волюнтаризм — (от лат. voluntas воля) — в экономике: произвольные решения в хозяйственной практике, пренебрегающие объективными условиями и научно обоснованными рекомендациями.
Юридический словарь


Волюнтаризм — (от лат. voluntas — воля; термин введен Ф. Теннисом в 1883)-…1) направление в философии, рассматривающее волю в качестве высшегопринципа бытия. характерен для философии Августина,……..
Большой энциклопедический словарь


Волюнтаризм — — деятельность, не считающаяся объективными законами, обстановкой, характеризуется самовольными, иногда не мотивированными решениями.
Исторический словарь


Волюнтаризм — (от лат. voluntas — воля) -течение в философии и психологии, объявляющее волю высшим принципом бытия, противопоставляющее волевое начало сначала разуму {интеллектуализм),……..
Психологическая энциклопедия


Волюнтаризм — (от лат. voluntas — воля)  — англ. voluntarism; нем. Voluntarismus. 1. Направление в философии, признающее волю первоосновой всего сущего. 2. В соц.-полит. теории и практике — стремление  реализовать……..
Социологический словарь


Волюнтаризм — (от лат. voluntas — воля) — 1) Воззрение, согласно которому воля первенствует над разумом, будь то у человека или у Бога. 2) Убеждение, что религиозная вера принимается человеком……..
Философский словарь


ВОЛЮНТАРИЗМ — ВОЛЮНТАРИЗМ, -а, м. 1. Направление в идеалистической философии, приписывающее божественной или человеческой воле основную роль в развитии природы и общества, отрицающее……..
Толковый словарь Ожегова

Посмотреть еще слова :

Волюнтаризм (политика) — Википедия. Что такое Волюнтаризм (политика)

Волюнтаризм (от англ. voluntary – добровольный)[1] — это политическая позиция, согласно которой все формы человеческого объединения должны быть добровольными настолько, насколько это возможно. Как следствие, волюнтаризм выступает против инициирования какого-либо агрессивного насилия или принуждения, что заложено в принципе ненападения. «Инициирование» в данном контексте употребляется для обозначения того, что волюнтаристы не выступают против самообороны. Волюнтаризм является формой рыночного анархизма.

Волюнтаристы определяют государственную власть, как узаконенную монополию на применение агрессивного насилия и принуждения в конкретном географическом регионе, поэтому они выступают за её полное упразднение. Большинство волюнтаристов признают право собственности, как форму естественного права, что совместимо с отказом от принуждения. Существуют также и сторонники волюнтаризма, не признающие частную собственность, они полагают, что участники сообщества могут добровольно выбрать кооперативное пользование землёй и ресурсами, не принадлежащими никому, таким образом не применяя агрессивное насилие или принуждение для заключения соглашений.

Одной из целей волюнтаризма является замена государства свободным обществомruen, в котором возможно автономное самоопределение каждого человека, и в котором союзы людей основаны на взаимном согласии. Добровольное общество — это общество без государства. Считается, что волюнтаризм, а не применение силы, является эффективным средством достижения этой цели.

Многие волюнтаристы полагают, что при добровольном обмене обе стороны, участвующие в нём, оказываются в выигрыше.

Волюнтаризм отличается отрицанием демократических процедур и инициирования насилия как средств достижения добровольного общества. Поскольку волюнтаристы рассматривают избирательную политику контрпродуктивной и аморальной, они предпочитают разрушать государство неполитическими средствами, такими как сепаратизм, контрэкономика, гражданское неповиновение и просвещение.

Некоторые считают, что волюнтаризм и анархо-капитализм — понятия тождественные, однако это не так. Объясняется это тем, что не все волюнтаристы являются анархо-капиталистами, некоторые предпочитают некапиталистические направления рыночного анархизма и левого либертарианства.

Краткий обзор

Моральные обоснования волюнтаризма могут проистекать как из консеквенционалистских и деонтологических нормативных этических взглядов, так и из априорных рассуждений. Волюнтаризм не выступает за какую-либо конкретную форму, которую принимали бы добровольные соглашения, а только за то, чтобы отказаться от инициации насилия, что привело бы к процветанию человеческих сообществ. Волюнтаристы считают, что средства должны согласовываться с конечным результатом, и, как цель, чисто добровольное общество может быть создано только на добровольной основе. Волюнтаристы утверждают, что люди не могут быть принуждены к свободе. Волюнтаристы часто выступают за использование свободного рынка, образовательных программ, убеждения и ненасильственного сопротивления в качестве основного способа изменить представления людей о государстве и их поведении по отношению к нему. Волюнтаристы утверждают, что поскольку все тирании и государства основываются на народной поддержке, в полной мере добровольные средства являются достаточным, и, по сути, единственным способом достичь волюнтаристского общества.

Обычно аргумент в пользу добровольности основывается на двух аксиомах. Во-первых, это аксиома самопринадлежности, которая гласит, что каждый человек находится и должен находиться под контролем своих собственных ума и тела, самоопределяющихся автономно. Во-вторых, это принцип гомстедингаruen, который гласит, что каждый человек от приложения своего собственного труда к не принадлежащим ему ресурсам становится их полноправным и законным владельцем. Однако геоанархистыruen предлагают альтернативный принцип, согласно которому можно владеть землёй, но не арендовать ту землю, которая будет разделена поровну по общественному соглашению[уточнить].

Волюнтаристы начинают с предположения, что человеческая деятельность представляет поведение, направленное на улучшение по сравнению с текущим состоянием дел (с точки зрения индивидуального субъекта). Таким образом, как говорят волюнтаристы, каждая рыночная сделка предполагает (и, как правило, обеспечивает) удовлетворение и выгоду всех участников обмена. Таким образом, обе стороны в сделке улучшают собственное состояния дел. Волюнтаристы утверждают, что на свободном рынке, не нарушенном сторонним вмешательством, это происходит миллионы раз каждый день, и кумулятивный эффект обеспечивает процветание и высокий уровень жизни для людей, осуществляющих свою деятельность в свободной рыночной экономике. С волюнтаристской точки зрения, государственное вмешательство и централизованное планирование (основанное на принуждении) могут лишь заставить некоторых людей делать то, что они в противном случае не сделали бы, и тем самым это снижает их удовлетворение и препятствует экономическому прогрессу.

Волюнтаристы также утверждают, что хотя определённые товары и услуги и необходимы для выживания человека, вовсе не обязательно, чтобы они предоставлялись государством. Волюнтаристы выступают против государства, потому что, по их мнению, оно использует методы принуждения для получения своего дохода и запрещает деятельность потенциальных поставщиков услуг. Они отрицают, что какая бы то ни было форма принуждения совместима с добровольностью. Как говорят волюнтаристы, сторонник принуждения всегда предлагает заставить людей делать то, что обычно они не делают. Как правило, это происходит путём принятия законов или избрания должностных лиц. Выполнение законов и работа должностных лиц, в конечном счете, зависят от физического насилия для реализации принуждения. Волюнтаризм не предписывает ликвидацию правительств при помощи насилия, или использование демократического процесса, чтобы сменить их, а настаивает на прекращении поддержки людьми «своих» государств и выполнении их приказов. Волюнтаристы предполагают, что после этого государства рухнут сами.

Волюнтаризм и анархизм

Либертарианская теория, опираясь на принципы самопринадлежности и гомстединга, осуждает все акты агрессии и отвергает применение силы. В частности, рыночные анархисты утверждают, что государство действует как агрессор, поскольку оно вводит налогообложение и принудительно монополизирует предоставление тех или иных общественных услуг, таких как дороги, суды, полицейские и вооруженные силы. Эта анархическая точка зрения на государство как на безусловно и по существу насильственный институт — отличает анархистов от других либертарианцев.

По своему определению, волюнтаристы являются мирными анархистами. Многие волюнтаристы конца XX и начала XXI века исходят в своей мысли из идей Мюррея Ротбарда и Роберта Лефевра, которые отвергали концепцию «ограниченного» государства. Ротбард утверждает, что во-первых, каждое правительство «предполагает установление принудительной монополии на услуги защиты (полицию и суды) на произвольной территории. Таким образом тем владельцам собственности, которые предпочитают использовать услуги другой охранной компании на этой территории, не позволяется этого делать», и во-вторых, что каждое государство получает свои доходы путём кражи, стыдливо называемой «налогообложением». «Все правительства, какими бы ограниченными они ни были, совершают по крайней мере эти два основных преступления против свободы и собственности».[2]

От других рыночных анархистов волюнтаристов главным образом отличает их позиция в области стратегии, особенно их расчёт на отказ от насилия и внепарламентские средства для достижения анархического общества. Как и многие европейские и американские анархисты на протяжении XIX и XX веков, волюнтаристы воздерживаются от участия в демократическом процессе. Отказ от «политических» средств основан на тех соображениях, что государства зависят от согласия с их правилами. Француз Этьен де Ла Боэси, живший в середине 16-го века, был первым, кто обнаружил фактически волюнтаристские взгляды, призвав к мирному отказу от сотрудничества с государством и ненасильственному сопротивлению. Несмотря на пропаганду насилия со стороны ряда анархистов на протяжении всей истории, большинство анархистов пытались убедить людей, а не принуждать их. Призыв Ла Боэси к мирному сопротивлению перекликается с современным анархизмом, а также с мыслями значительного числа анархистов прошлого (например, таких как Лев Толстой и Генри Дэвид Торо), или тех, чья мысль была воспринята как околоанархическая, вроде Ганди.

Происхождение

Левеллеры

Волюнтаризм имеет долговременную традицию в англоговорящем мире. Его история начинается с движения левеллеров в Англии середины XVII века. Представители движения левеллеров Джон Лильберн (?1614-1657) и Ричард Овертон (?1600-?1660) «противостояли пуританам-пресвитерианам, которые хотели сохранить официальную церковь с властью, основанной на принуждении, и отрицали свободу отправления религиозных обрядов для пуританских сект»[3]. Левеллеры были нонконформистами в плане религии и выступали за отделение церкви от государства. Церковь, по их представлениям, была добровольным объединением равных и являла собой теоретическую и практическую модель гражданского состояния. Церковные собрания левеллеров были основаны на согласии, этот принцип был применим и для светской стороны. Например, в петиции левеллеров 1647 г. содержится предположение о том, что «церковные десятины и другие принудительные выплаты могут быть отменены навсегда без замены какими-либо другими, однако всем министрам могут платить те, кто добровольно их выбрал и сотрудничает с ними»[3]. Стоит только заменить термин «церковные десятины» словом «налоги» и слово «министры» словом «чиновники», и мы увидим, насколько левеллеры были близки к идее волюнтаристского государства.

Левеллеры также упорно придерживались идеи индивидуальности. Ричард Овертон писал: «Ни один человек не имеет больше прав и свобод, чем я, и я не имею преимуществ перед другими людьми»[3]. Они поняли, что невозможно утвердить право того или иного частного лица на собственное суждение в религиозных вопросах (то, что мы сегодня называем свободой вероисповедания), не признав то же самое право для любого другого лица, даже упорствующего в своих заблуждениях. Существование государственной церкви в Англии вызывало конфликты со времен левеллеров, так как всегда были те, кто был противником её религиозной доктрины и принудительных пожертвований.

Волюнтаризм в образовании

Волюнтаристы также были вовлечены в конфликты, происходившие в Англии с середины 1840-х гг. до середины 1860-х гг. В 1843 г. Парламент рассмотрел законопроект об обязательном обучении в школах детей, работающих на фабриках. Действенный контроль над такими школами осуществлялся со стороны Англиканской церкви, а финансирование осуществлялось за счет местного налогообложения. Нонконформисты, главным образом баптисты и конгрегационалисты, насторожились. Они были отлучены от церкви более чем на сто лет. В какой-то период они не могли заключать браки в своих собственных церквях, были вынуждены платить церковные взносы против своей воли и учить своих детей тайно под страхом ареста. Их назвали волюнтаристами за то, что они неуклонно отвергали помощь государства и его вмешательство в образование, точно так же они отвергали вмешательство государства в религиозную сферу жизни. Было три наиболее известных волюнтариста: молодой Герберт Спенсер (1820—1903), который публиковал свою первую серию статей «Надлежащие границы государственной власти», начиная с 1842 г., Эдуард Бейнс-младший (1800—1890), редактор и учредитель газеты Leeds Mercury, и Эдуард Майалл (1809—1881), министр конгрегационалистов и редактор-основатель газеты The Nonconformist (1841), который написал книгу «Представление о принципе добровольности» (1845).

Образовательные волюнтаристы стремятся к свободной торговле образовательными услугами, точно так же, как они поддерживают свободную торговлю кукурузой или хлопком. Их отношение может быть выражено как «свобода вряд ли может быть чрезмерной.» Они полагают, что «правительства держат на службе образование для борьбы с ним же» (обучения привычке к повиновению и внушения идей), а что контролируемые правительством школы будут конечно учить детей незыблемости и необходимости Государства. Баинес, например, отмечал, что «мы не можем нарушать принцип свободы в отношении образования без создания прецедента и создания мотива для нарушения его в отношении других дел.» Баинес признаёт, что имеющаяся система образования (частная и благотворительная) имеет недостатки, но он утверждает, что свобода не должна быть ограничена в этом отношении. Должны ли мы уменьшать свободу печати потому что существуют плохие газеты? «Я заявляю, что Свобода — главная причина хорошего качества; но она перестаёт быть свободой если мы будем объявлять вне закона всё второсортное.»[4]Конгрегационная Образовательная Доска и Баптистское Добровольное Образовательное Общество обычно бывают горды быть среди Волюнтаристов.[5]

Оберон Герберт

Хотя образовательные волюнтаристы не смогли остановить движение за обязательное школьное образование в Англии, волюнтаризм как политическое кредо был восстановлен в 1880-х другим англичанином, Обероном Гербертом (1838—1906). Герберт в течение двух лет пребывал в Британской Палате Общин, но после встречи со Спенсером в 1874 решил не выдвигаться на второй срок. Он отмечал:[6]

Когда я читал и размышлял над его науками, новое окно открылось в моём сознании. Я потерял своё доверие к большой машине; я видел, что принятие решений и действия за других мешало настоящему прогрессу; что все формы принуждения заглушали жизненную силу нации; что каждый неистово заклеймённый порок до сих пор присутствует, часто в худшей из своих форм, когда он, будучи скрытым от глаз, гноится под поверхностью. Я не верил больше, что горстка как бы ни хороши были наши намерения, когда мы просиживаем в парламенте ночи напролёт, сможет разработать жизнь целой нации, сможет обеспечить её счастьем, мудростью, процветанием и одеть в добродетели.

Оригинальный текст (англ.)

As I read and thought over what he taught, a new window was opened in my mind. I lost my faith in the great machine; I saw that thinking and acting for others had always hindered not helped the real progress; that all forms of compulsion deadened the living forces in a nation; that every evil violently stamped out still persisted, almost always in a worse form, when driven out of sight, and festered under the surface. I no longer believed that the handful of us however well-intentioned we might be spending our nights in the House, could manufacture the life of a nation, could endow it out of hand with happiness, wisdom and prosperity, and clothe it in all the virtues.

Герберт писал: «Государственное образование: помощь или помеха?» в 1880, и начал использовать слово «волюнтарист» для обозначения его пропаганды «добровольного» налогообложения. В 1890 он начал публиковать свой журнал, The Free Life (Орган добровольного налогообложения и добровольного государства). Герберт не был строгим волюнтаристом потому что, хотя он утверждал, что государство может быть получать прибыль предоставляя конкурентоспособные услуги на свободном рынке, он продолжал защищать одно монопольное государство для каждой данной географической территории. Некоторые из его эссе называются «Принципы волюнтаризма и свободной жизни» (1897), и «Заявление для волюнтаризма» (посмертно, 1908)

Использование в США

Хотя в Америке никогда не было выраженного движения «волюнтаристов» до 20-го века, ранние американцы выступали за отделение церкви от государства в некоторых из изначальных тринадцати штатов. Эти сознательные люди, выдвигавшие возражения полагали, что всего лишь рождение в данной географической местности не означает, что человек соглашается на членство или автоматически хочет поддерживать государственную церковь. Это возражение налогообложению в пользу церкви было двусторонним: налог не только даёт государству некоторые права по контролю церкви; он представляет путь втягивания неверующих в поддержку церкви. В Новой Англии, где и Массачусетс и Коннектикут были основаны с государственными церквями, многие люди верили, что им необходимо платить налог для обычной поддержки религии — по похожим причинам они платили налоги на содержание дорог и судов. Для многих из них было просто непостижимым, что общество долгое время могло существовать без государственной поддержки религии. Практически никто не рассматривал идею, что хотя обеспечиваемые государством товары и услуги (такие как дороги, школы и церкви) могут составлять важную часть социального обеспечения, они совершенно не обязательно должны предоставляться государством.

Существовали по меньшей мере два хорошо известных американца, которые поддерживали волюнтаристское дело в середине 19-го века. Первое столкновение Генри Дэвида Торо (1817—1862) с законом его родного штата Массачусетс произошло в 1838, когда ему исполнился двадцать один. Государство потребовало, чтобы он выплатил один доллар министерского налога, в поддержку священника, «чьи проповеди посещал мой отец, но никогда я сам».[7] Когда Торо отказался оплатить этот налог, он, вероятно, был оплачен одной из его тёток. Чтобы избежать министерского налога в будущем, Торо должен был свидетельствовать под присягой, что он не является членом церкви.

Ночь, проведённая Торо в тюрьме за его отказ платить другой муниципальный налог, налог с избирателей, городу Конкорду была описана в его эссе «Сопротивление гражданскому правительству», впервые опубликованном в 1849. Она также известна под названием «О гражданском неповиновении», так как в ней делается вывод, что правительство зависит от кооперации его граждан. Хотя он не был полностью последовательным волюнтаристом, он писал, что он хочет никогда «не зависеть от государственной защиты», и что он отказывает ему в своей лояльности до тех пор, пока оно поддерживает рабство. Он отделял себя от «тех, кто называл себя противниками правительства»: «Я выступаю не за отсутствие правительства, но за лучшее правительство», но это было интерпретировано как позиция более радикальная, чем минархизм[8] вместе с тем, что он начал своё эссе со своего убеждения «что лучшее правительство то, которое не правит совсем» с которым искренне соглашаются все волюнтаристы.[7]

Одним из «противников правительства» был Уильям Ллойд Гаррисон (1805—1879), знаменитый аболиционист и издатель «The Liberator». Почти все аболиционисты разделяющие принцип собственности на самого себя считают, что каждый человек — как индивид — владеет и может обеспечивать свободу своих собственных разума и тела свободными от внешнего насильственного вмешательства. Аболиционисты выступали за немедленную и безусловную отмену рабства потому что они видели, что рабство есть захват людей в своей наиболее прямой и наихудшей форме. Раб является вещью без каких-либо прав на самого себя. Аболиционисты {считают}, что каждая человеческая жизнь, без исключений, имеет право на независимость и, следовательно, никто не может осуществлять насильственный контроль над другим без нарушения принципа собственности на самого себя. Гаррисон так же не был чистым волюнтаристом и поддерживал войну федерального правительства против штатов с 1861 по 1865.

Вероятно, наиболее последовательным волюнтаристом той эпохи был Чарльз Лэйн (1800—1870). Он имел дружеские отношения с Амосом Бронсом Алкоттом, Ральфом Вальдо Эмерсоном и Торо. Между январём и июнем 1843 серия из девяти писем, написанная им, была опубликована в таких аболиционистских изданиях как «The Liberator» и «The Herold of Freedom». Они были озаглавлены «Добровольное политическое правительство» и в них Лэйн описывает государство в терминах институциализированного насилия и называет его «кулачным правом, болотом бандитского права сильной руки, [поддерживаемой] ружьями и штыками». Он видел, что принудительное государство равносильно принудительному Христианству. «Все понимают, что с церковью что-то не так, если она доходит до людей с библией в одной руке и мечом в другой.» «Разве не настолько же дьявольскими являются подобные действия со стороны государства?» Лэйн полагал, что общественное мнение терпит правительственные законы только потому, что ещё не все признают факт, что все истинные цели государства могли бы быть выполнены на добровольной основе, так же, как церкви могут существовать за счёт добровольных взносов. Уверенность в принципе добровольности могла бы появиться только благодаря добрым, аккуратным, и моральным средствам, которые могли бы существовать в полностью добровольном обществе, которое он защищал. «Давайте жить в добровольном государстве также как и ходить в добровольную церковь, и тогда у нас, может быть, будет некоторое основание называть себя свободными людьми.»[9]

Либертарианцы XX и XXI столетий с готовностью проводят параллель между отменой государственных церквей и отказом от государства вообще. Хотя термин «волюнтаризм» фактически исчез после смерти Оберона Герберта, его использование было возобновлено в конце 1982, когда Джордж Х. Смит, Венди МакЭлрой и Карл Уотнер начали издавать «Voluntaryist». Джордж Смит предложил, чтобы использование термина идентифицировало тех либертарианцев, которые полагают, что политические действия и политические партии (особенно Либертарианская партия) противоположны их идеям. В их «Декларации намерений» нет места ни пулям, ни избирательным бюллетеням. В эссе «Voluntaryism» (1983), Уотнер, Смит и МакЭлрой объяснили, что волюнтаристы — защитники аполитичных стратегий достижения свободного общества. Они отклоняют избирательную политику «в теории и на практике несовместимую с либертарианскими целями», и утверждают, что политические методы неизменно усиливают законность принудительных правительств. В заключении их «Декларации намерений» они написали: «Волюнтаристы вместо этого используют для разрушения государства просвещение, мы пропагандируем отказ от сотрудничества и молчаливого согласия, от которого в конечном счете зависит государственная власть».

The Voluntaryist

Информационный бюллетень «The Voluntaryist» начал издаваться в конце 1982 года и является одним из наиболее долго существующих либертарианских изданий в мире. Выпускается под редакцией Карла Уотнера с 1986 года, наиболее значимых статей из первых 100 номеров были выпущены антологией в книжном формате и опубликованы Карлом Уотнером в 1999 г. (I Must Speak Out: The Best of The Voluntaryist, 1982-1999 / Carl Watner. — San Francisco : Fox & Wilkes, 1999.). Другая антология собрала в себя волюнтаристские доказательства за отказ от голосования и была издана Карлом Уотнером и Вэнди МакЭлрой в 2001 г. (Carl Watner with Wendy McElroy, ed. (2001), Dissenting Electorate: Those Who Refuse to Vote and the Legitimacy of Their Opposition, Jefferson: McFarland and Company ). «The Voluntaryist» озаглавлен, пожалуй, лучшим изложением волюнтаристских воззрений: «Заботься о средствах, а цель сама найдёт тебя». Это утверждение Махатмы Ганди говорит о том, что мир может быть изменен только одним человеком за один раз и только если человек захочет этого, что делает его привлекательным для многих волюнтаристов. Единственная вещь, которую человек может сделать, волюнтаристы описывают фразой: «дарить обществу одного улучшенного человека». Альберт Джей Нок выражал этот пункт следующим образом: «опыт свидетельствует, что единственным способом, которым может быть улучшено общество, является индивидуальный метод…, это метод, при котором каждый делает самое лучшее, чтобы сделать себя лучше». Волюнтаристы полагают, что это — тихий, мирный, терпеливый способ изменить общество, потому что это концентрируется на улучшении характера мужчин и женщин. Надежда волюнтаристов состоит в том, что, поскольку отдельные единицы изменяются, усовершенствование общества будет происходить само по себе. Другими словами, «если заботиться о средствах, то конец наступит сам собой».[10]

Примечания

  1. ↑ Watner, Carl. On the History of the Word «Voluntaryism» Архивная копия от 18 декабря 2008 на Wayback Machine. The Voluntaryist. Retrieved on 2009-04-01.
    «Новый Краткий Оксфордский Словарь английского языка даёт следующие определения, ссылаясь на использование, которое восходит к 30-м годам 19 века:

    Волюнтаризм – принцип, по которому церковь или школы должны быть независимы от государства и существовать за счет добровольных взносов.

    Волюнтарист — защитник или сторонник волюнтаризма или добровольности.»

    »
  2. ↑ Murray Rothbard (May 1973), Yes, Reason Magazine, сс. 19, 23–25 
  3. 1 2 3 G. E. Aylmer (ed.) (1975), The Levellers in the English Revolution, Ithaca: Cornell University Press, сс. 68, 80 
  4. ↑ George H. Smith (1982), «Nineteenth-Century Opponents of State Education», in Robert B. Everhart, The Public School Monopoly, Cambridge: Ballinger Publishing, сс. 109-144 at pp. 121-124 
  5. ↑ EAG Clark (1982), The Last of the Voluntaryists: The Ragged School Union in the School Board Era, History of Education, <http://www.informaworld.com/index/739650461.pdf> 
  6. ↑ Auberon Herbert (1908), A Plea for Voluntaryism, Oxford University Press, <http://www.archive.org/stream/thevoluntaryistc00herbuoft/thevoluntaryistc00herbuoft_djvu.txt> 
  7. 1 2 Henry David Thoreau (1960), Walden, or Life in the Wood and On the Duty of Civil Disobedience, with an Afterword by Perry Miller, New York: New American Library (Twenty-first printing), сс. 33, 222–223, 232 
  8. ↑ R Drinnon (1962), Thoreau’s Politics of the Upright Man, The Massachusetts Review 
  9. ↑ Carl Watner, ed. (1982), A Voluntary Political Government: Letters from Charles Lane, St. Paul: Michael E. Coughlin, Publisher, сс. 52 
  10. Albert Jay Nock. Memoirs of a Superfluous Man. — New York: Harper and Brothers, 1943. — P. 307.

См. также

Ссылки

Добровольчество. Что это в политике, в психологии и философии?

Волюнтаризм. Что это значит? В переводе с латыни слово voluntas — это форма политической деятельности субъекта, которая опирается на желания и стремления и игнорирует объективные концепции политической жизни. Волюнтаристы рассматривают политику как процесс принятия спонтанных решений, не основанных на программе деятельности.

Волюнтаризм — что это? Эта концепция типична для политиков с линейным движением мысли и действия, которые, как правило, приукрашивают должное, но во многом недостижимое.Именно по этой причине волюнтаризм, как и течение в политике, наносит значительный ущерб политической интеграции и консолидации и в целом является деструктивной силой.

Что означает слово «волюнтаризм» в политике?

Политический волюнтаризм проистекает из внешних детерминант общественного развития. Но главным образом в отчуждении людей, социальных групп и слоев от деятельности политиков и властей корни такого курса, как волюнтаризм.Что это, как не крайнее выражение этического релятивизма, основанного на моральной свободе человека? Термин «волюнтаризм» впервые упомянул немецкий социолог Теннис в 19 веке. Но волюнтаристские идеи в этике выдвигались и раньше. По мере нарастания противоречий между человеком и обществом понимание волюнтаризма получило более широкое распространение.

Слово «волюнтаризм» в психологии и философии

Это течение в философии и психологии противопоставляет волевое начало разуму и объективным законам общества и природы.Фактически, волюнтаризм утверждает независимость воли человека от реальности, идеализирует роль личности в истории и то, как она влияет на окружающий его мир. Идея течения восходит к средневековью. Но понятие «волюнтаризм» в психологии появилось только в конце XIX века благодаря Вундту В. — немецкому психологу, терапевту и физиологу.

В психологии различают следующие типы волюнтаризма:

  • , ограничивающийся признанием того, что воля является качественно уникальным явлением среди других психологических процессов;
  • утверждая, что все остальные психологические процессы и явления, волюнтаризм — это воля, которая представляет собой первичную способность, которая зависит исключительно от субъекта и не имеет объективных оснований.

Сторонники волюнтаризма

По мнению немецкого философа и психолога Вундта, психическая причинность выражается в волевом действии, в частности, в апперцепции. Философ и психолог Джеймс утверждал, что действия человека зависят от безусловного волевого решения. Немецкий психолог Мюнстерберг Г. считал, что воля преобладает над остальными психологическими процессами. Его идеи были поддержаны другими западными психологами того времени.Они не переставали проповедовать, что человек имеет возможность выбирать цель и способы ее достижения. В этом случае волюнтаризм выступает как эффект действия, обозначающий действия особой духовной сущности.

,

Voluntarism (действие) — Википедия переиздана // WIKI 2

Любые действия, не основанные на принуждении

Добровольчество , иногда называемое добровольным действием , — это принцип, согласно которому люди свободны выбирать цели и способы их достижения в рамках определенных социальных и культурных ограничений, а не действия, которые являются принудительными или предопределенными. [1]

Добровольчество

Специалист по управлению волонтерством Сьюзан Дж.Эллис различает «добровольчество» и «волонтерство»:

«Волюнтаризм» (старый термин) относится ко всему добровольному. В Соединенных Штатах это включает религию. Он, безусловно, охватывает весь «добровольческий сектор», но «добровольный» в контексте «волюнтаризма» означает, что он не предусмотрен законом (как правительство). Многие добровольные (некоммерческие) агентства имеют советы добровольцев, потому что это требование закона, но они не могут использовать волонтеров для прямой службы.В рамках «волонтаризма» есть предметы, которые не имеют ничего общего с волонтерами, например, законодательство о налоге на несвязанный бизнес, написание предложений и закон о компенсации. [2]

Сорта

Leaders welcome a boy into Scouting, March 2010, Mexico City, Mexico

Лидеры приветствуют мальчика в Скаутинге, март 2010 г., Мехико, Мексика

Добровольное оказание услуг религиозным, гражданским, медицинским, образовательным, экологическим и другим частным или государственным организациям, несомненно, имеет давнюю историю. Такие волонтерские усилия сокращают расходы некоммерческих и благотворительных организаций, дают возможность отдельным лицам и группам помогать другим и заставляют волонтеров чувствовать себя нужными. [3]

Волюнтаризм процветал в 19-м и начале 20-го веков и давал больше возможностей, особенно женщинам, которые были исключены из политической жизни вне дома. Женские организации занимались социальными проблемами, созданными быстрой индустриализацией и урбанизацией, а также массовой иммиграцией, которые не решались институтами того времени и оказали большое влияние на американскую политическую культуру. [4]

Добровольчество также используется для описания ненасильственных методов вербовки солдат, от участников европейской и американской военной службы до молодых комбатантов в гражданской войне в Сьерра-Леоне. [5]

Волюнтаризм — это выражение, используемое в трудовых отношениях. В Великобритании это означает, что государство воздерживается от прямого вмешательства в производственные отношения. [6] В раннем американском рабочем движении это означало, что профсоюзы должны сосредоточиться на «чистом и простом» повышении заработной платы и условий труда, а не на независимой трудовой политике и профсоюзном движении. [7]

В своей книге Умышленный либерализм: волюнтаризм и индивидуальность в политической теории и практике , профессор политологии Университета Джона Хопкинса Ричард Э.Флатман утверждает, что либералы должны больше понимать индивидуальность, уверенность в своих силах и самостоятельную ответственность и, следовательно, быть более открытыми для принятия добровольных действий и менее озабоченными упорядочиванием политического общества. Он отмечает: «Американцы всех возрастов, всех состояний и склонностей постоянно образуют ассоциации», которые он описывает как «тысячи других видов, религиозных, моральных, серьезных, бесполезных, общих или ограниченных, огромных или крошечных». [8]

В социологии волюнтаризм является важным аспектом теории действия Талкотта Парсонса, а также других теорий социального действия и агентности.

Добровольцы, сторонники свободного рынка, либертарианцы и анархисты призывают к добровольным усилиям, чтобы заменить большую часть или все усилия правительства, используя как моральные, так и утилитарные аргументы. [9]

Примеры из американской истории

Добровольное оказание услуг религиозным, гражданским, медицинским, образовательным, экологическим и другим частным или государственным организациям, несомненно, имеет давнюю историю.

  • Уильям Пенн, основавший квакеров в конце 17 века, проповедовал брать на себя ответственность за других и улучшать мир.
  • Коттон Мазер, живший в колониальный период, поощрял создание ассоциаций и организаций.
  • Бенджамин Франклин организовал добровольное ополчение в подконтрольной квакерам Пенсильвании, пацифистский законодательный орган которой отказался поддержать американскую революционную войну.
  • Алексис де Токвиль отметил необычно большое количество общественных объединений в Америке.
  • Подземная железная дорога была сетью добровольцев, которые помогали рабам бежать от их похитителей на юге.
  • Доротея Дикс, медсестра, нанимала и обучала других женщин в качестве медсестер во время Гражданской войны.
  • Клара Бартон также работала медсестрой во время Гражданской войны и в 1881 году основала Американский Красный Крест для оказания помощи при стихийных бедствиях, таких как землетрясения.
  • Джейн Аддамс открыла поселок в 1889 году, чтобы обучать волонтеров тому, как помочь бедным улучшить их жизнь.
  • В 1995 году 93 миллиона американцев работали добровольцами в среднем 4,3 часа в неделю. [3]

См. Также

Список литературы

  1. ^ Диллон, Микеле (2013) [2009], «Глава четвертая: Талкотт Парсонс и Роберт Мертон, функционализм и модернизация», Введение в социологическую теорию: теоретики, концепции и их применимость к XXI веку , Wiley, стр. «Военная история: Вторая мировая война: тыл, 1940–45». Архивировано 13 декабря 2007 года. Проверено 23 декабря 2007 года. ; Джон О’Салливан (1982). От волюнтаризма к призыву: Конгресс и избирательная служба, 1940–1945 . ; Кристофер Джен; Захари Селден (2002). «Конец призыва в Европе?» (PDF). Отдел национальной безопасности, Бюджетное управление Конгресса, Конгресс США. Проверено 1 марта 2014 года. ; Крайн Петерс (апрель 2004 г.). Дэвид Т. Бейто; Питер Гордон; Александр Табаррок, ред. (2002). Добровольный город: выбор, сообщество и гражданское общество . Анн-Арбор: Мичиганский университет Press. ; Дуг Бэндоу (август 1999 г.). «Добровольчество должно быть добровольным]». Фримен . 49 (8). Архивировано 11 октября 2007 года. ; Дэвид Остерфельд

Внешние ссылки

Leaders welcome a boy into Scouting, March 2010, Mexico City, Mexico
Эта страница последний раз была отредактирована 26 марта 2020 в 07:13

,

Голос и равенство: гражданский волюнтаризм в американской политике (мягкая обложка) — Walmart.com

«,» tooltipToggleOffText «:» Щелкните выключателем, чтобы получить

БЕСПЛАТНАЯ доставка на следующий день!

«,» tooltipDuration «:» 5 «,» tempUnavailableMessage «:» Скоро вернусь! «,» TempUnavailableTooltipText «:»

Мы прилагаем все усилия, чтобы снова начать работу.

  • Временно приостановлено в связи с высоким спросом.
  • Продолжайте проверять наличие.

«,» hightlightTwoDayDelivery «:» false «,» locationAlwaysElhibited «:» false «,» implicitOptin «:» false «,» highlightTwoDayDelivery «:» false «,» isTwoDayDeliveryTextEnabled «:» true «,» useTestingApi » » «ndCookieExpirationTime»: «30»}, «машинописный»: { «debounceTime»: «100», «isHighlightTypeahead»: «истина», «shouldApplyBiggerFontSizeAndCursorWithPadding»: «истина», «isBackgroundGreyoutEnabled»: «ложь»},» locationApi «: {» locationUrl «:» https: // WWW.walmart.com/account/api/location»},»oneApp»:{«drop2″:»true»,»hfdrop2″:»false»,»heartingCacheDuration»:»60000″,»hearting»:»false «}, «обратная связь»: { «showFeedbackSuccessSnackbar»: «правда», «feedbackSnackbarDuration»: «3000»}, «WebWorker»: { «enableGetAll»: «ложь», «getAllTtl»: «

0″}, «поиск»: {» searchUrl «:» / search / «,» enabled «:» false «,» tooltipText «:»

Скажите нам, что вам нужно

«,» tooltipDuration «: 5000,» nudgeTimePeriod «: 10000}}},» uiConfig «: { «webappPrefix»: «», «артефакт»: «колонтитул-приложение», «ApplicationVersion»: «20.0,31» , «applicationSha»: «0a9c8d5375dd69738aba01705560f50bff0b3ef2», «ApplicationName»: «колонтитул», «узел»: «888373455», «облако»: «Prod-аз-southcentralus-13», «oneOpsEnv»: «продукты, приме- а», «профиль»: «ПРОД», «BasePath»: «/ GlobalNav», «происхождение»: «https://www.walmart.com», «apiPath»: «/ колонтитул / электрод / апите» , «loggerUrl»: «/ колонтитула / электрод / API / регистратор», «storeFinderApi»: { «storeFinderUrl»: «/ магазин / Ajax / предпочтительным-выпадающей»}, «searchTypeAheadApi»: { «searchTypeAheadUrl»: «/ поиск / автополная / v1 / » «enableUpdate» ложь «typeaheadApiUrl»: «/ машинописные / v2 / полные», «taSkipProxy» ложь}, «emailSignupApi»: { «emailSignupUrl»:» / счет / электрод / счета / API / подписаться «},» feedbackApi «: {» fixedFeedbackSubmitUrl «:» / клиент-опрос / отправить «},» каротаж «: {» logInterval «: 1000,» isLoggingAPIEnabled «: правда,» isQuimbyLoggingFetchEnabled «: правда,» isLoggingFetchEnabled «: правда,» isLoggingCacheStatsEnabled «: истинно},» окр «:» производства «},» envInfo «: {» APP_SHA «:» eca7c85bcf86d2be778c4c4e8858ed69d80778f9″ , «APP_VERSION»: «20.0.31-20200812_000751.0a9c8d537 «},» expoCookies «: {}}

,

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *