Правовой цинизм: ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ И ПРАВОВОЙ ЦИНИЗМ

ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ И ПРАВОВОЙ ЦИНИЗМ

Большой российский энциклопедический словарь так определяет цинизм (от греческого «kynismos» – учение киников) – нигилистическое отношение к человеческой культуре и общепринятым правилам нравственности; см. также Аморализм. Он же (словарь) под аморализмом понимает имморализм, т.е. отрицание моральных устоев и общепринятых норм поведения в обществе, нигилистическое отношение ко всяким нравственным принципам.

Таким образом, цинизм – это пренебрежение к нормам общественной морали, нравственности, наглость, бесстыдство. А, по мнению В.А. Бачинина, «цинизм как форма мироотношения имеет сугубо деструктивную направленность. По отношению к религиозным нормам и ценностям он выступает не просто как безверие, но в виде проявлений кощунства и святотатства. В сфере морали он обнаруживает себя как изощренный, издевательский аморализм, откровенно попирающий всеобщие нравственные нормы. Наиболее злокачествен правовой цинизм, выступающий в двух формах – индивидуальной и общественно-государственной.

В первом случае это позиция деструктивно ориентированного сознания с явно выраженными мизантропическими умонастроениями и криминальными наклонностями. Субъекты правового цинизма способны совершать преступления против личности, ее жизни, здоровья и достоинства «с особым цинизмом» (традиционная формулировка уголовных кодексов многих государств). В таких преступлениях присутствует стремление преступника унизить, опозорить жертву, растоптать в прах ее человеческое достоинство. Государственный цинизм является атрибутом неправовых систем легистского характера, где в форме, внешне напоминающей язык обычных юридических предписаний, сосредоточено содержание, попирающее права и свободы граждан, лишающее их возможности защитить себя от не знающего пределов произвола государственной власти».

Нам представляется, что следует сопоставить дефиниции цинизма и нигилизма (в том числе и их правовых направлений), так как они зачастую употребляются вместе и может возникнуть обманчивое мнение, что это одно и то же. Полагаем, что это совсем не так.
Что такое нигилизм? Нигилизм – это полное отрицание всего, полный скептицизм . Заметим, что наиболее полное выражение определение нигилизма получило в трудах Ф. Ницше, родоначальника философской теории нигилизма: «Что означает нигилизм? То, что высшие ценности теряют свою ценность… нет цели, нет ответа на вопрос «зачем?».

М. Хайдеггер определил нигилизм как «историческое движение, а не какое-то кем-то представленное учение или воззрение. Нигилизм – это не просто историческое явление среди других явлений, не только духовное течение наряду с другими – христианством, гуманизмом и просвещением – в рамках европейской истории. Нигилизм по своей сущности – основное движение в истории Западной Европы. Это движение обнаруживает такую глубину, что его развертывание может иметь следствием только мировую катастрофу. Нигилизм есть всемирно историческое движение народов земли, втянутых в сферу влияния современности». С. Франк также полагал, что нигилизм – это отрицание или непризнание абсолютных (объективных) ценностей .

Ныне сосуществуют различные определения нигилизма. Так, в толковом словаре живого великорусского языка В. Даля нигилизмом является «безобразное и безнравственное ученье, отвергающее все, чего нельзя ощупать». В малом энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона «нигилизм, во-первых, в Средние века ересь, отрицавшая человеческое естество в Иисусе Христе. Во-вторых, в русской литературе со времени Тургенева обозначение крайнего идейного направления 1860-х гг., отрицавшего главные основы современного политического и социального строя».

Большой энциклопедический словарь трактует нигилизм как «отрицание общепринятых ценностей: идеалов, моральных норм, культуры, форм общественной жизни. Получает особое распространение в кризисные эпохи общественно-исторического развития». А современная энциклопедия определяет нигилизм (от латинского «nihil» – ничто) как «отрицание общепринятых ценностей, идеалов, моральных норм, культурных традиций и т.п.».

М. Хайдеггер отмечал три формы европейского нигилизма: во-первых, это господство бессмысленности, обесцененности всего сущего. Отсутствие иерархии ценностей приводит к равнозначности всех ценностей, к представлению о том, что все они относительны, а, следовательно, в целом общезначимого смысла в них нет; во-вторых, нигилизм обнаруживается в убеждении, что человеческий мир, социум соткан лишь из «психологических потребностей» и представляет собой сеть пересекающихся интересов. Отсюда представление о том, что в мире, в обществе, в человеке отсутствует какая-либо организация, единый порядок и целостность.

Характерным признаком нигилизма как одной из форм мироощущения и социального поведения является не объект отрицания, который может служить критерием для определения его конкретного вида, а интенсивность, категоричность и бескомпромиссность этого отрицания (т.е. степень) – с преобладанием субъективного, чаще всего индивидуального начала. Здесь проявляется гипертрофированное, явно преувеличенное сомнение в известных ценностях и принципах. При этом, как правило, избираются наихудшие способы действия, граничащие с антиобщественным поведением, нарушением моральных, политических и правовых норм .

Что касается правового нигилизма, то это разновидность нигилизма, объектом отрицания которого является право. В Большой советской энциклопедии правовой нигилизм определяется как «направление общественно-политической мысли, отрицающее социальную ценность права и считающее его наименее совершенным способом регулирования общественных отношений».

В.А. Туманов определяет правовой нигилизм как «скептическое, негативное отношение к праву, вплоть до полного неверия в его потенциальные возможности решить социальные проблемы так, как того требует социальная справедливость». В.И. Гойман считает, что правовой нигилизм – это «сформировавшееся в общественном или индивидуальном сознании устойчиво пренебрежительное или иное негативное отношение к праву, наличие у должностных лиц и граждан установки на достижение социально значимых результатов неправовыми средствами, или предельно минимальное их использование в практической деятельности и характеризующееся отсутствием солидарности с правовыми предписаниями, или исполнение (соблюдение) их исключительно под угрозой принуждения либо вследствие корыстных побуждений». В свою очередь, Н.И. Матузов определяет сущность правового нигилизма как «в общем негативно-отрицательном, неуважительном отношении к праву, законам, нормативному порядку». А, по мнению В.А. Бачинина, «нигилизм правовой – превратная форма автономии, самодостаточности индивидуальной и общественной воли, направленная против регулятивного действия норм права».

Особого внимания заслуживает взгляд Н. Варламовой, которая отмечает: «Речь может идти по меньшей мере о трех «нигилизмах«: легистском, когда господствует негативное отношение к действующему законодательству и распространены навыки незаконного (как вне, так и противозаконного) поведения; социологическом, когда люди полагают реально действующий правопорядок (который далеко не всегда совпадает с предписаниями законов) неправильным и несправедливым; и, наконец, собственно правовом нигилизме, когда свобода и формальное равенство участников социального взаимодействия не воспринимаются массовым сознанием как базовые ценности и основополагающие принципы законодательного регулирования, отсутствуют навыки и желание строить отношения на их основе». Таким образом, предлагается разделять нигилизм по отношению к действующему законодательству, так называемый легистский и собственно правовой нигилизм.

Уяснив суть нигилизма и его отличие от цинизма, мы можем выработать синтетическую дефиницию цинизма: цинизм – это деструктивное, дерзкое, беззастенчивое, лишенное чувства стыда с явно выраженной нелюбовью (ненавистью) к людям, отчужденностью от них, полное отрицание всего, откровенное попирание человеческой культуры и общепринятых правил внутренних духовных качеств, которыми руководствуется человек.

А что же такое правовой (юридический) цинизм? Исторически сложилось так, что юридические доктрины в России отражали довольно широкий диапазон взглядов. Идея закона ассоциировалась скорее с главой государства, нежели с юридическими нормами. В общественном сознании прочно утвердилось понимание права исключительно как приказа государственной власти. На Руси всегда правили люди, а не законы.

Не случайно Герцен писал: «Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; совершенно так же поступает и правительство». «Смею утверждать, – отметил известный профессор-хирург В.И. Русаков, – что важнейшей причиной всех бед и ненормальности происходящих преобразований является грубейшее попирание норм нравственности. И прежде всего начальствующими лицами и людьми в высших эшелонах власти».

Право зачастую трактуется в России как внешнее ограничение благородных политических порывов, уловка политического противника или как инструмент поддержки осуществления определенной политической линии или «одни видят в праве только этический минимум, другие считают неотъемлемым элементом его принуждение, т.е. насилие». Сегодня право, в угоду олигархам и высокообеспеченным слоям, не более 10% всего населения, используется российским государством в качестве средства насилия для достижения своих политических целей. Поэтому-то мы и живем в эпоху «правового цинизма»: право воспринимается как орудие достижения чьих-то корыстных интересов.

Таким образом, мы можем определить правовой (юридический) цинизм как деструктивное, дерзко-беззастенчивое, лишенное чувства стыда, с явно выраженной нелюбовью (ненавистью) к людям, полное отрицание права, криминально-откровенное попирание человеческой правовой культуры и общепринятых правил, внутренних духовных качеств, которыми руководствуется человек, попирание прав и свобод граждан.

Автор статьи: А.В. ЛЕВЕНТЮК

Деформация правовой культуры — Студопедия

Деформация правовой культуры рассматривается в аспекте правовой культуры в широком смысле, так как правовая культура в собственном смысле рассматривается в её прогрессивном содержании.

Правовой нигилизм — право понимается как ничто, отрицательное отношение субъекта к ценностям, нормам, идеалам права, закону и нормальному порядку. Причины: невежество, косность, отсталость, невоспитанность. Проявляется многообразно: в сфере правотворчества и правореализации.

Правовой цинизм — характеризуется признанием ценностей, идеалов и социального назначения права на словах, внешне и фактическим отрицанием в деятельности. Это попытка облечь нигилистическое поведение в «правовые одежды».

Правовой идеализм — переоценка права, безоглядная вера в силу правовых норм.

Правовой фетишизм — отношение к праву на уровне его нормативного выражения. Причины: незнание, непонимание законов общественного развития, неадекватное значение роли права в жизни общества.

Правовой менталитет— это умственный и духовный строй народа, он шире правосознания и правовой культуры, так как включает в себя (охватывает) и позитивные правовые феномены, и негативные правовые феномены.

Виды правовой культуры.

Правовая культура может быть индивидуальной и общественной. Классификацию правовой культуры можно провести по различным критериям: этническим, религиозным, региональным и т.д.

Особенности евразийской правовой культуры.

1.Высокая приоритетная защита общих интересов в ущерб личных притязаний индивида, ущерб прав и интересов в пользу общего дела.

2.Слабость личного, а отсюда, правового начала.

3.Широкое распространение неправовых регуляторов в обществе: религиозных, корпоративных, патриархально-семейных.

4.Отрицательное отношение к определённой части правовой культуры (православие).

5.Высокая степень присутствия государства в общественной жизни (подчинённость права государству).

Правовая культура в России.

Правовые традиции, правовой опыт в России нельзя назвать положительным.

Урок 32. правовая культура — Обществознание — 10 класс

Правовая культура — исторически сложившаяся система духовно-нравственных и правовых ценностей, выражающихся в достигнутом уровне развития правовой действительности.

Правосознание — это форма общественного сознания, выражающая представления и чувства людей о праве и регулируемом им поведении.

Правомерное поведение — деятельность, соответствующая предписаниям норм права всех его отраслей.

Правовое воспитание  — целенаправленная деятельность государственных органов и общественности по формированию у граждан и должностных лиц правосознания и правовой культуры.

Правовая культура личности — культура отдельного члена общества, человека.

Правовой нигилизм — потеря веры в регулирующую силу права, разочарование в его социальной роли.

Правовой идеализм — гипертрофированное отношение к юридическим средствам, переоценка роли права и его возможностей, убеждённость, что с помощью законов можно решить все социальные проблемы.

Правовой цинизм — готовность     и умение использовать знание права  для совершения преступных деяний, что характерно для асоциальных и криминальных субъектов.

Право — система общеобязательных, формально-определённых, принимаемых в установленном порядке гарантированных государством правил поведения, которые регулируют общественные отношения.

Норма права — общеобязательное, формально определённое правило поведения, гарантируемое государством, отражающее уровень свободы граждан и организаций, выступающее регулятором общественных отношений.

Коррупция — процесс, при котором должностное лицо, наделённое определённой властью, использует её для личного обогащения.

Антикоррупционная политика государства —  научно обоснованная, последовательная и системная деятельность институтов государства и гражданского общества, связанная с профилактикой и сокращением негативного влияния коррупции.

Правотворчество — специальный вид деятельности компетентных органов государства, в ходе которой они устанавливают нормы права путём издания, изменения или отмены правовых актов.

Законотворческая деятельность — правотворческая деятельность высших представительных органов, в процессе которой издаются нормативные акты высшей юридической силы.

юридическая добросовестность и безнравственные иски

Август месяц оказался отмечен бурной полемикой по вопросу о правильности понимания теоретизирующими и практикующими юристами принципа добросовестности участников гражданских правоотношений, в том числе в сравнении этого принципа с понятиями нормы права, законности, правомерности, со смежными понятиями из области представлений о нравственности, с выявлением субъективной и объективной сторон юридической добросовестности.

Начало полемике было положено заметкой Р. Бевзенко, в которой он обозначил свое отношение к тезисам выступления одного из высших российских судебных функционеров на тему добросовестности. Заметка оказалась не просто дискуссионной, но провокационной, как и многие другие заметки и реплики Романа, которые даже в летнюю отпускную тишь не позволили заболотиться интернет-ресурсу Zakon.ru. За что Роману честь и хвала. Быть драйвером чего бы то ни было и выдерживать постоянное тыканье в тебя пальцами очень непросто, даже если речь идет о том, что любому человеку со стороны покажется полным занудством – о дискуссии по поводу юридического значения принципа добросовестности.

В этом разговоре такому мало погруженному в материал человеку, как я, сложно не скатиться в штампы, пустозвонство и глубокомысленное повторение всем известных истин, вроде той, что все должны быть хорошими, добрыми и честными, а иначе «ай-яй-яй!». Такая опасность для меня существует, но все же я хочу отметиться в этой теме таким образом, чтобы выглядеть хоть немного полезным.

Вот тезисы, которые с теми или иными перестановками слов и запятых всегда обсуждаются в контексте любой дискуссии по поводу содержания и значения принципа добросовестности в гражданском праве:

1. То, что юридически добросовестно — всегда социально нравственно (морально, этично), однако, социальная безнравственность не всегда юридически недобросовестна. Если говорить проще, то юридическая недобросовестность и житейская бессовестность – это разные понятия, обозначающие явления, которые могут не совпадать друг с другом.

2. То, что юридически добросовестно не всегда по-житейски справедливо, но то, что недобросовестно – несправедливо всегда.

3. То, что юридически добросовестно – всегда законно или, во всяком случае, всегда правомерно пусть не по букве, но по духу закона. Недобросовестность же всегда либо прямо незаконна по букве закона, либо неправомерна по смыслу правового регулирования, противна праву как социальной ценности. Поведение человека может формально соответствовать букве закона, но противоречить имманентной правовому регулированию идее правомерности, поскольку в законодательстве любых стран и любых эпох буква закона и смысл закона далеко не всегда совпадают (образуют единство). И если поведение человека следует букве закона, но недобросовестно по смыслу или духу закона, то оно неправомерно (нелегально, противозаконно) вообще.

Этот последний крупный тезис о непременной незаконности или неправомерности недобросовестности является предметом особо острой полемики. В частности, можно ли говорить о том, что если принцип добросовестности продекларирован самым явным и очевидным образом в законе (статья 1 ГК РФ), то этот принцип перестает быть размытым пожеланием «ни о чем», но становится нормой права, законом, делающим любую недобросовестность незаконной в самом прямом и конкретном смысле?

В конечном итоге, вся дискуссия, как мне кажется, сводится к выявлению более или менее точных пределов применения принципа добросовестности в гражданском праве. Должно ли такое применение иметь «узкую специализацию», т.е. быть привязано к конкретной ситуации и восполнять тот пробел или умолчание закона, когда конкретная норма для разрешения возникшего конфликта отсутствует или ущербна настолько, что не может привести суд к интуитивно понимаемому им правосудному (справедливому) результату, и тогда суду приходится призывать на помощь принцип добросовестности? Либо применение принципа добросовестности не имеет и не может иметь каких-либо пределов, не может быть законсервирован в роли субсидиарного инструмента восполнения лакун закона и умолчаний законодателя. Этот принцип обнимает собой все гражданско-правовое регулирование, а значит, будучи доведен до абсолюта, может быть положен в обоснование любого иска даже без ссылки на конкретно нарушенные ответчиком нормы позитивного права.

_____________________

Субъект права должен быть добросовестен всегда, на всех этапах своего участия в гражданском правоотношении, т.е. при установлении прав и обязанностей, при их осуществлении или исполнении, а также при защите своего нарушенного права, восстановлении или компенсации ущемленного интереса. Идти в суд нужно с чистыми руками и с чистой совестью. Во всяком случае, в том идеальном мире, за создание которого вот уже 2 тысячи лет борется юридическая теория.

Добросовестность в ходе защиты нарушенного права предполагает, что истец должен честно раскрыть суду свою собственную правовую позицию, все известные ему и относящиеся к делу обстоятельства спора, представить честные доказательства, в общем, всеми силами способствовать принятию судом законного и обоснованного решения. Причем, даже и тогда, когда некоторые из раскрываемых истцом обстоятельств дел будут свидетельствовать не за него, но против него, т.е. в пользу ответчика.

Многое в гражданских правоотношениях совершается их участниками с той или иной долей цинизма, непорядочности, лживой расчетливости. Этим никого не удивишь. Но есть в общей массе этих отношений такие, которые несут в себе особо высокую потенцию циничности, провоцируют недоказуемую ложь при полной внешней юридической благопристойности и процессуальной обоснованности требования о защите нематериального интереса. Создается впечатление, что в некоторой точке своего развития право вдруг начинает потакать безнравственности, не нарушая при этом принцип юридической добросовестности.

_______________________

Общество развивается. Вместе с ним развиваются представления о новых гуманитарных ценностях, подлежащих охране законом, а потому превращенных самим законом в субъективные гражданские права. Некоторые ранее остававшиеся за бортом правосудия сугубо личные интересы, переживания и рефлексии граждан начинают признаваться социально-ценными и в качестве юридических требований (притязаний) получать судебную защиту.

Среди них ярко выделяются требования о компенсации нравственных страданий в форме так называемых психических потрясений или эмоционального шока от лицезрения неприглядных и неприятных, а иногда и просто жестоких картин нашего бытия. Подлежащим защите нематериальным благом в данном случае считается заинтересованность потерпевшего в спокойной, размеренной, лишенной стрессов и психически уравновешенной жизни. Часто в связи с таким требованием также пускаются в рассуждения на тему защиты базовых прав человека на здоровье, на семейную жизнь, на личное и семейное благополучие. В этом последнем отношении отметился уже и Верховный суд Российской Федерации в своем определении от 18 февраля 2019 г. № 71-КГ18-12.

Подобные подлежащие сегодня защите со стороны государства требования могут отличаться одной замечательной особенностью, а именно, отсутствием правонарушения в качестве материального основания иска, и не нужно сходу говорить о том, что так не бывает и быть не может. Современная гражданская юриспруденция уже подходит к той точке развития, когда такое может случиться.

______________________

Гражданка N., мирно прогуливаясь со своим приятелем по набережной, стала свидетелем автомобильной аварии. Минивэн, перевозивший семью из шести человек, пробив ограждение, рухнул в воду. Приятель гражданки N. успел среагировать на случившееся, бросился в воду и вытащил из тонущей машины ребенка. Всех прочих спасти не удалось. Они утонули в машине на глазах у гражданки N.

Гражданка N. испытала психическое потрясение. Так во всяком случае она заявила в своем иске о возмещении вреда, причиненного ее здоровью лицезрением аварии, который она выдвинула против…

…против наследственной массы утонувших в машине граждан, среди которых было двое взрослых и трое детей: два мальчика, двенадцати и восьми лет, и девочка четырнадцати лет.

Аккуратно к двухлетней годовщине гибели детей, пережившие их родители и прочие родственники, которые могли бы претендовать на наследство, получили от юридического поверенного гражданки N. уведомления о начале судебной тяжбы против причитающегося им наследственного имущества по деликтному иску потерпевшей.

Случай не выдуманный, хотя он и случился не в нашей юрисдикции, и вполне мог бы в советское время украсить газетную рубрику «Их нравы».

Как бы между прочим: гражданка N., с улыбкой позируя фотографам, получила в той самой юрисдикции, где произошел инцидент, национальную премию спасения утопающих. За ребенка, которого вытащил из воды ее бойфренд, когда она стояла на набережной и психически-потрясенно наблюдала за тонущей машиной с детьми. Эта премия вовсе не обожгла ей пальцы, однако, сделала ее поступок с подачей иска достоянием самой широкой гласности.

Никакого судебного решения по деликтному иску еще не состоялось, это дело долгое, на несколько лет, но обстоятельства, в которых гражданкой N. заявлено требование о защите ее права на психически комфортную жизнь  чрезвычайно показательны. Еще более показательно то, что суд принял иск к рассмотрению безо всяких оговорок о сомнительной перспективе его успешности. Конечно, это вовсе не означает реальность получения истицей компенсации, но может считаться очевидным сигналом того, что суд посчитал требование гражданки N. заслуживающим самого серьезного внимания.

Поведение гражданки N. юридически безупречно. Никакие нормы права она не нарушила. Она не была обязана бросаться в воду ради спасения утопающих. Может быть, она даже и плавать-то не умела.

Медицинское освидетельствование гражданка N. прошла, и врачи что-то там в состоянии ее психического здоровья действительно обнаружили, о чем и выдали свое авторитетное заключение. Это заключение, возможно, будет воспринято судом в качестве достаточного доказательства обоснованности притязаний истицы хоть на какую-то толику имущества погибших людей для возмещения причиненного её здоровью вреда.

Никакого события правонарушения не было, но имел место трагический случай, давший гражданке N. право на иск, что видно из самого факта его принятия судом к рассмотрению.

Цинизм? Крайняя безнравственность? Фактически, мародерство? С обывательской точки зрения, безусловно. Но эта точка зрения выражается совершенно неюридической формулой: «Я видела, как ваши дети погибли, меня это потрясло, вот справка от врача, дайте мне денег».

Подобный разговор – это мнение о житейской бессовестности, а есть ли в поведении гражданки N. на этапе обращения в суд за защитой своего нарушенного или якобы нарушенного нематериального интереса юридическая недобросовестность? Вероятнее всего, что нет, поскольку это ее действие совершенно законно, причем в обоих смыслах: и по букве закона (формально законно), и по духу закона (правомерно).

Гражданка N. никого ни в чем не обманула. Некое потрясение она испытала. С точки зрения общества она повела себя совершенно омерзительно, что подтверждается теми отзывами, которые были высказаны журналистам всеми, кто узнал новость про иск. Но суд обязан отнестись к истице только как к однозначно добросовестной защитнице своего охраняемого законом интереса на восстановление поврежденного психического здоровья. А то, что здоровье оказалось повреждено в таких страшных обстоятельствах, — так это эксцесс, случай, ужасность которого не может влиять на суд, делая его необъективным и пристрастным.

Недобросовестно ли осуществление права на иск в ситуации с гражданкой N.? Нет, поскольку формально речь не идет ни о намерении получить недолжное, ни о намерении воспрепятствовать в чем-либо ответчику, ограничить его в правах, причинить ему или его имуществу вред. Речь также не идет об обогащении истицы за счет ответчика с использованием права на иск, но о намерении истицы компенсировать то умаление ее нематериальной заинтересованности в эмоционально спокойной жизни, которое было причинено трагическим случаем гибели людей, случайным свидетелем которого стала истица.

Поскольку право на иск осуществлено истицей добросовестно, то добросовестен и преследуемый ею взыскательский интерес. Тем более, что при признании его судом подлежащим удовлетворению, такое удовлетворение будет осуществлено не личными действиями истицы, а публичным актом.

____________________

Требования о компенсации морального вреда выходят на новый уровень. Сейчас никого уже и в нашей стране не удивишь деликтными исками к медицинским учреждениям о компенсации нравственных страданий, причиненных смертью близкого родственника или супруга. В таких делах одновременно ставится и обсуждается вопрос о врачебных ошибках или дефектах оказанных медицинских услуг (о некачественной врачебной помощи).

Подобные требования считаются правомерными и подлежащими удовлетворению даже и в тех случаях, когда смерть не находилась в причинно-следственной связи с действиями или бездействием врачей, но в проведенных ими процедурах имелись какие-либо недостатки, которые сами по себе никакого шока у потерпевшего вызвать не могли. Показательным в этой связи является апелляционное определение Калининградского областного суда от 2 апреля 2014 г. по делу № 33-1331/2014 г.

Говорить о том, что такие иски изначально или по самой своей природе безнравственны или циничны нельзя. Ситуации бывают разные, в том числе самые тяжелые и заслуживающие того, чтобы причиненные истцу страдания были компенсированы. Но говорить о том, что предоставлением права на такие иски осуществляется провоцирование безнравственности, потакание проявлению человеком самых низких устремлений к наживе в условиях соблюдения принципа юридической добросовестности, — можно.

__________________

Правовой цинизм — новая проблема России

Главному закону Российской Федерации исполняется 15 лет. По мнению учёных и практиков, в трактовке конституции помимо «тёмных пятен» появились и новые отрицательные тенденции. Юристы напоминают, что помимо буквы у закона есть ещё и дух, о котором в современности стали забывать.

Обсудить особенности основного закона страны юридическое сообщество собралось в рамках прошедшей в стенах БелГУ межрегиональной научно-практической конференции «Конституционно-гуманитарные основания государственного и муниципального строительства России: традиции, преемственность и перспективы».

По словам судьи Конституционного Суда РФ в отставке, заслуженного юриста РФ Николая Витрука, сегодня в обществе активно обсуждается проблема правового нигилизма, в том числе касательно Конституции. Дискуссия имеет под собой почву: сложно представить, но главный закон страны был опубликован только в «Российской газете». При этом до сих пор многие граждане не считают нужным ознакомиться с Конституцией своей страны.

С другой стороны, появилась серьёзная проблема правового цинизма. В пример Николай Васильевич приводит процесс, в результате которого суд выносит решение о выселении детей из помещения. «Эти люди, наверное, сдали экзамены на отлично, пробормотали статьи Конституции, однако так и не осознали их», — отмечает Н. Витрук. По его мнению, они действуют по закону и при этом грубо нарушают права человека, не побеспокоившись о судьбах детей. Такая «холодная» трактовка по своей сути — антиконституционна. Суды, принимая решения, должны отвечать за последствия своих действий.

В статьях Конституции РФ отсутствуют понятия добра, справедливости. Однако всё это перечислено в преамбуле к основному документу страны. Исходя из этих принципов, суд должен вершить справедливость, творить добро, а не просто выносить решения, основываясь на трактовке статей. По мнению Витрука, в отечественной судебной практике эта проблема является одной из основных и требует решения, изменения взгляда всей судебной системы и юридического сообщества на Конституцию.

Сергей Шевченко

20.11.2008

www.bel.ru

Читать книгу Обществознание. 8 класс Т. И. Никитиной : онлайн чтение

§ 33. Правовая культура

Задача урока. Уметь объяснять понятия: правовая культура общества и человека, правовой нигилизм и цинизм, правосознание.

Что такое правовая культура? Этот параграф завершает раздел учебника, посвящённый вопросам права. Наверное, вы размышляли над вопросом: «Для чего мы изучаем основы права? Зачем они нам нужны? Мы же не юристы».

Настало время дать ясный и обстоятельный ответ на ваши сомнения. Конечно, знание основ права нужно, чтобы представлять свои права и обязанности, не делать ошибок, принимать разумные решения в сложных обстоятельствах. Говоря проще, чтобы быть юридически грамотными людьми.

Все правильно, но это только часть ответа. Простой грамотности теперь мало. Современное общество предъявляет к человеку более высокие требования. Оно говорит, что каждый из нас должен обладать таким необходимым качеством, как правовая культура.

С понятием «культура» вы знакомы. Напомним, мы говорили, что культура включает результаты человеческой деятельности, накопленные обществом духовные и материальные ценности, деятельность саму по себе. Индивидуальная культура характеризует степень умственного, духовного развития личности.

Право – неотъемлемый элемент культуры, как и мораль, политика, экономика, искусство. Оно способствовало приобщению человечества к культуре. Сегодня очевидно, что человеку необходимо овладеть духовной культурой во всех её проявлениях: политической, нравственной, эстетической, правовой и др. Их гармония обеспечивает духовное развитие личности гражданина.

В понятии «правовая культура» выделяют правовую культуру общества и человека.

Правовая культура общества включает всё положительное, ценное, что имеется в правовой действительности: нормы и институты права, правоотношения, правовые учреждения, законность, правопорядок, справедливость. В этом широком смысле правовая культура является в определённой мере синонимом понятия «правовое государство», ибо в последнем воплощается всё общественно ценное, что даёт право.

Правовая культура человека выражается в его отношении к праву. Она является единством правовых знаний, уважения к праву и правомерного поведения. Её формирование – результат правового образования.

Без формирования и развития правовой культуры невозможно построить правовое государство.

Правовая культура тесно связана и правосознанием, одним из компонентов правовой культуры. Правосознание – это результат и процесс отражения права в сознании людей. Оно проявляется в совокупности знаний права и отношения к нему.

Правовая культура и антикультура. В реальной жизни качество правовой культуры граждан, к сожалению, остаётся невысоким.

Серьёзный недостаток – незнание населением законов страны. Однако люди подчас неплохо знают правовые нормы, но не спешат их соблюдать, не верят в их силу, не ценят их роли в обществе. Учёные называют это явление правовым нигилизмом. Есть и такие, кто готов использовать знание законов в корыстных личных целях. Перед нами так называемый правовой цинизм.

Правовой нигилизм и правовой цинизм являются прямой противоположностью того элемента правовой культуры, без которого она невозможна, – уважения к праву.

В неуважительном отношении к правоохранительным органам и к их сотрудникам состоит другой недостаток правовой культуры общества. В последние годы на них обрушилась резкая и во многих случаях справедливая критика. Но разве обнаружившиеся недостатки дают основания для выводов о некомпетентности правоохранительной системы в целом?

Не будем забывать о том, что предвзятое отношение к правоохранительным органам выгодно правонарушителям, которые сознательно преступают закон. Однако большинство граждан с уважением относятся к работникам правоохранительных органов, видят в них защитников своих законных интересов, гарантов своей безопасности.

Как обрести правовую культуру? Правовая культура создаётся постепенно. Сначала закладывается фундамент – нравственные качества личности: совесть, честь, правдивость, чувство собственного достоинства, доброта. Без них правовая культура не может быть полноценной. Мы познаём законы добра и зла, чести и бесчестия, свободы и рабства, и новое знание делает нас взрослее.

Понимая, «что такое хорошо и что такое плохо», мы в состоянии освоить первые, самые общие представления о праве. Мы узнаём, почему закон говорит «нельзя», как карает нарушителей, при каких условиях оказывает снисхождение или прощает.

Потом мы начинаем проявлять интерес к различным отраслям права, к его принципам и аксиомам, истории и современным проблемам, из детективов к нам приходят сведения о криминалистике, судебном процессе и др.

Итак, основой правовой культуры являются юридические знания, приобретаемые в процессе правового образования. Но одних знаний и даже умения ими пользоваться недостаточно. Следующая ступень – формирование чувства справедливости и уважения к праву. Если положительные чувства и отношения не воспитаны, юридические знания и умения мало что значат для развития личности. Ведь их нравственные уроки мы можем попросту не замечать. Правовые чувства позволяют нам увидеть в праве общественную ценность. Мы страдаем, когда беспорядок берёт верх над порядком, своеволие – над законом. В конечном счёте у нас развивается чувство законности. Это очень важно. Человек с развитыми правовыми чувствами не станет правонарушителем, а это не так уж мало.

Но правовая культура требует большего. Пассивной законопослушности по большому счёту недостаточно. Бездеятельность не даёт развиваться тем положительным чувствам, которые уже сформированы. Важно научиться активно отстаивать законные права – свои и других людей, не мириться с нарушениями закона, даже если их много, даже если слабеет вера в торжество законности.

Человек, обладающий развитой правовой культурой, способен помочь людям, попавшим в беду, остановить преступление, не допустить разгула преступности. Он может внести свой вклад в общее дело: сделать нашу Родину счастливой, процветающей страной.

• Вопросы и задания к параграфу

1. Как право связано с культурой?

2. Что является основным результатом правового образования?

3. Что такое правовая культура общества?

4. Что такое правовая культура человека?

5. Сравните эти два понятия. Какое из них шире и почему? Обоснуйте свой ответ.

6. Назовите основные элементы правовой культуры.

7. Каковы недостатки современного состояния правовой культуры? Можно ли их изжить? Аргументируйте свой ответ.

8. Охарактеризуйте понятие «правосознание».

9*. Что такое правовой нигилизм и правовой цинизм? Приведите примеры из жизни. Как бороться с ними?

10*. Как вы думаете, зачем нам нужна правовая культура? Что вы делаете, чтобы овладеть ею?

• Обсудите на уроке

Право рассчитано на общественного человека, коллективиста. Без этой общественной закваски любой, даже искуснейший, знаток законов окажется всего лишь жалким зубрилой, не знающим, как использовать полученные знания (А. Рубакин, правовед).

Современное человечество переживает кризис правосознания. Мировая история отмечает такой кризис не в первый раз; достаточно вспомнить хотя бы крушение Древнего мира. Тогда этот кризис начался с медленного, но неуклонного разложения религиозности, которое постепенно захватило и семейную жизнь, и правосознание… Правосознание, утратившее свои религиозные корни, оказалось неспособным поддерживать и отстаивать монументальную государственность и культуру Рима, а неумолимая история произнесла над этим правосознанием свой суд. Спасение и обновление мирового правосознания и правопорядка пришло в то время от христианства (И. А. Ильин).

Право есть, по самому существу своему, некая духовная, священная ценность… Чтобы удостовериться и убедиться в этом раз навсегда, надо только представить себе однажды со всей силою и наглядностью, что вот я (именно я, а не кто-нибудь другой) лишён всех прав и отдан в жертву полному бесправию: отныне у меня нет ограждённых полномочий; я нигде не могу найти никакой правовой защиты; другие люди не имеют никаких обязанностей по отношению ко мне, мало того, они могут делать со мною всё, что угодно; им всё позволено, а я – вне права и закона; я подобен как бы беспризорному ребёнку, отданному в жертву чужой жадности, злобе и властолюбию… Кто однажды вообразит себя в таком состоянии и вчувствуется в него и увидит себя погибающим от него, тот мгновенно «услышит» в глубине своего существа громкий и властный голос, требующий своих священных, неприкосновенных, неотчуждаемых прав и взывающий к их признанию, уважению и защите (И. А. Ильин).

Желание стать юристом есть высшее и самое совершенное проявление правовой культуры личности (Д. Токарь, правовед).

• Задания для самостоятельной работы

1. Какие знаменитые люди, получив юридическое образование, не отличались уважением к закону? Назовите известных вам лиц.

2. Какие качества личности содействуют развитию правовой культуры: смелость, нетерпимость, самоуверенность, выдержанность, настойчивость, доброта, честность, сила воли, милосердие, чувство собственного достоинства, резкость, приветливость, усидчивость, раздражительность?

3*. Используя дополнительную литературу и ресурсы Интернета, назовите уровни правосознания и охарактеризуйте их.

• Работа с текстом

Ядро, сама суть правовой культуры, а тем более культуры права, заключается в тех юридических ценностях, которые накоплены веками и которые лишь тогда проявляют себя как ценности, когда «овладевают» всем обществом, непрерывно, шаг за шагом, совершенствуясь и обогащаясь. Тут непременно нужны и время, и непрерывность процесса, и известные предпосылки (хотя бы минимум нравственного здоровья общества, само формирующееся демократическое гражданское общество!), а главное – уже достигнутый уровень правовой культуры. Далеко не достаточно пусть самых настойчивых и энергичных акций по «правовому воспитанию», чтобы в обществе чуть ли не в одночасье утвердилась действительная правовая культура.

Но если это верно, то неужели должны пройти десятки и десятки, а то и сотни лет для того, чтобы оказалось возможным достичь достаточно высокого уровня культуры в области права? Такой культуры (воистину замкнутый круг), без которой, в свою очередь, невозможно решить другие наши задачи (С. Алексеев).

• Темы для проектной деятельности, рефератов, дискуссий

1. Правовая и нравственная культура: сходство и различия.

2. Как воспитать активную правовую культуру?

3. Любовь к детективам – развлечение или признак правовой культуры?

4. Правовая антикультура. Как с ней бороться?

5. Зачем простому человеку правовая культура?

• Словарь урока

Законность – принцип точного и повсеместного исполнения всеми органами государства, должностными лицами и гражданами требований закона.

Коллизия – конфликт, столкновение противоположных сил, интересов, взглядов.

Криминалистика – наука, разрабатывающая системы специальных приёмов и средств расследования преступлений.

Нигилизм – отрицание общепризнанных культурных, духовных ценностей; скептицизм.

Цинизм – бесстыдство, наглость, грубая откровенность, вызывающе презрительное отношение к общепринятым нормам.

Интернет-ресурсы

Официальная Россия: сервер органов государственной власти Российской Федерации – http://www.gov.ru

Президент России: официальный сайт – http://www.president.kremlin.ru/

Президент России – гражданам школьного возраста http://www.uznay-prezidenta.ru

Государственная Дума: официальный сайт – http://www.duma.gov.ru/

Центральная избирательная комиссия Российской Федерации – http://www.cikrf.ru/

Общественная палата Российской Федерации – http://www.oprf.ru/

Федеральная служба государственной статистики: базы данных, статистическая информация – http://www.gks.ru

Информационно-аналитический портал «Наследие» – http://www.nasledie.ru

Московская школа прав человека– http://www.mshr-ngo.ru

Права человека в России – http://www.hro.org

Социальные и экономические права в России – http://www.seprava.ru

Соционет: информационное пространство по общественным наукам – http://socionet.ru

Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации: официальный сайт – http://ombudsman.gov.ru

Федеральный образовательный портал «Экономика. Социология. Менеджмент» – http://ecsocman.hse.ru/net/

TeenagE – http://teen-age.ucoz.ru/publ

ПРАВОВОЙ ЦИНИЗМ НА СЛУЖБЕ АНТИНАРОДНОГО ГОСУДАРСТВА

Очнись, страна, от дурмана иллюзий и посмотри, что произошло в очередной раз! В Хабаровске, якобы в драке один на один, убили чемпиона Андрея Драчева (в некоторых сообщениях пишут о Грачеве? — не попытка ли это затушевать преступление, увести его из поля зрения?), убийство оказалось заснятым на камеру.
Что мы видим на видео ролике? Четко и ясно видим мы следующее: чемпиона взяли в кольцо несколько человек. Что это значит? Это значит, что его внимание рассеяно, так как нападения можно ожидать от любого из этой группы «статистов». А если нет соответствующей концентрации, — человек уязвим в любое мгновенье. Некто Анар из этой группы, когда внимание чемпиона было занято «статистами»-помощниками (а значит и соучастниками убийства) выждал подходящий момент и ударом ноги в голову наповал срубил чемпиона.
Далее последовало самое страшное. Анар оказался сверху на поверженном Андрее и вполне осознанно, с особой жестокостью нанес ему несколько ударов в лоб и переносицу. Такие удары в боевых искусствах считаются смертельными. При этом статисты оставались на своих местах. Такое впечатление, что на видео ролике — показательное убийство.
В советское время владение боксом, например, приравнивалось к владению  огнестрельным или холодным оружием, и если боксер пускал свои кулаки в уличной драке, то, в зависимости от ее исхода, мог получить вплоть до расстрела.
Как сообщают разные источники, начавшееся по делу убийства следствие дало такую формулировку: нанесение тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть по неосторожности.  Какая мерзость и глумление над неопровержимыми фактами! Вот эта дьявольская «неосторожность» в самой своей основе уже заведомо позволяет смягчить, оправдать любое преступление! Судя по ролику, можно однозначно констатировать: это групповое умышленное убийство с особой жестокостью. Убийца заслуживает смертной казни, а его друзья-соучастники по 25 лет тюрьмы.
У нас в стране, правовое поле в которой создавалось при непосредственном участии враждебных спецслужб Запада, смертная казнь под запретом. Это выгодно врагам России и нынешней власти, так как сеет в стране хаос, страх и разгул преступности, что в совокупности отвлекает внимание народа от проблем во всех сферах жизни антинародного в своей сущности государства.
Вспомним о деле задавленного машиной мальчика, которого назвали пьяным. Чтобы отмазать задавившую ребенка, «медэксперт», выполняя соответствующий заказ, разумеется, проплаченный, «нашел» в крови ребенка алкоголь. За такое кощунство этого «врача» следует казнить, но преступное следствие признало, что при экспертизе была допущена халатность!
Днем ли утром, как сообщают, осознанно и с особой жестокостью в русском городе убили русского парня, а следствие называет это дракой один на один, повлекшей смерть по неосторожности. Чьей неосторожности? — Правильно: убитому надо было быть осторожным и сидеть дома! Сразу возникает мысль о начавшейся отмазке убийц. В Сети даже появилось (наверняка проплаченное) сообщение, что Анар не бил, а похлопывал поверженного Андрея по лицу, — мол, очнись, брат! Ну, просто сатанинское изуверство!
Такие события говорят о полной несостоятельности государства и преступной продажности его властных структур. Такое государство служит не народу, а своему самовоспроизводству из года в год, независимо от того, какие слова прописаны в его Конституции.
В России много народов. В последние годы россиянами стали многие выходцы из бывших советских республик. Или мы станем страной, в которой перед законом будут равны все без исключения, или Россию ждут большие беды. Но для этого надо изменить Конституцию и срочно восстановить смертную казнь.

Теги события:

убийство в Хабаровске

правовой цинизм Википедия

Правовой цинизм — это область правовой социализации, определяемая представлением о том, что правовая система и сотрудники правоохранительных органов «незаконны, невосприимчивы и плохо оснащены для обеспечения общественной безопасности». ^{[1] [2]} Это связано с легитимностью полиции, и они служат важными способами для исследователей изучать восприятие гражданами правоохранительных органов. ^[3]

Определения []

Sampson и Bartusch (1998) определили правовой цинизм как «аномию» в отношении права. ^[4] На основе работы Sampson & Bartusch и Leo Srole, ^[5] Piquero et al. (2005) определили его на основе ответов респондентов на опрос из пяти вопросов. В ходе опроса респондентов попросили оценить по четырехбалльной шкале степень своего согласия с каждым из этих утверждений:

1. Законы должны нарушаться,
2. Делайте все, что хотите,
3. Нет правильного или неправильного способа зарабатывать деньги,
4. Если я с кем-то ссорюсь, это никого не касается, а
5. Человек должен жить, не думая о будущем. ^[6]

Причины и корреляты []

Правовой цинизм может усугубляться, когда полиция совершает агрессивные проступки в сообществе, что может привести к еще большему насилию и меньшему сотрудничеству между гражданами сообщества и полицией. ^[7] Было обнаружено, что он выше в районах с более высоким уровнем концентрированного неблагополучия, даже после учета демографических факторов и уровня преступности. ^[4] Самым сильным предиктором правового цинизма является самооценка правонарушений. ^[8]

Эффекты []

И юридический цинизм, и легитимность оказывают значительное влияние на преступление, даже с учетом самоконтроля. ^[2] Юридический цинизм также ассоциируется с более низким уровнем отказа от насилия со стороны интимного партнера, ^[9] более высоким уровнем убийств, ^[10] и более высоким уровнем рецидивизма среди освобожденных заключенных. ^[11] Было также установлено, что это влияет на оценку родителями насильственного поведения их детей-подростков. Соллер, Брайан; Джексон, Обри Л .; Браунинг, Кристофер Р. (01.07.2014). «Юридический цинизм и родительская оценка подросткового насилия». Британский журнал криминологии . 54 (4): 568–591. DOI: 10,1093 / BJC / azu027. ISSN 0007-0955. PMC 4055156. PMID 24932013.

,

Wikizero — Правовой цинизм

Из Википедии в свободной энциклопедии

Правовой цинизм — это область правовой социализации, определяемая представлением о том, что правовая система и сотрудники правоохранительных органов «незаконны, невосприимчивы и плохо оснащены для обеспечения общественной безопасности». ^{[1] [2]} Это связано с легитимностью полиции, и оба служат важными способами для исследователей изучать восприятие гражданами правоохранительных органов. ^[3]

Определения [править]

Сэмпсон и Бартуш (1998) определили правовой цинизм как «аномию в отношении закона». ^[4] На основе работы Sampson & Bartusch и Leo Srole, ^[5] Piquero et al. (2005) определили его на основе ответов респондентов на опрос из пяти вопросов. В ходе опроса респондентов попросили оценить по четырехбалльной шкале степень их согласия с каждым из этих утверждений:

1. Законы должны нарушаться,
2. Можно делать все, что угодно ,
3. Нет правильных или неправильных способов зарабатывать деньги,
4. Если я ссорюсь с кем-то, это никого не касается, и
5. Человек должен жить, не думая о будущем. ^[6]

Причины и корреляты [править]

Правовой цинизм может усугубиться, когда полиция совершает агрессивные проступки в сообществе, что может привести к еще большему насилию и меньшему сотрудничеству между гражданами сообщества и полицией. ^[7] Было обнаружено, что он выше в районах с более высоким уровнем концентрированного неблагополучия, даже после учета демографических факторов и уровня преступности. ^[4] Самым сильным предиктором правового цинизма является самооценка правонарушений. ^[8]

Эффекты [править]

Юридический цинизм и легитимность имеют значительное влияние на преступные преступления, даже с учетом самоконтроля. ^[2] Юридический цинизм также ассоциируется с более низким уровнем отказа от насилия со стороны интимного партнера, ^[9] более высоким уровнем убийств, ^[10] и более высоким уровнем рецидивизма среди освобожденных заключенных. ^[11] Было также установлено, что это влияет на оценку родителями насильственного поведения их детей-подростков. Соллер, Брайан; Джексон, Обри Л .; Браунинг, Кристофер Р. (01.07.2014). «Юридический цинизм и родительская оценка подросткового насилия». Британский журнал криминологии . 54 (4): 568–591. DOI: 10,1093 / BJC / azu027. ISSN 0007-0955. PMC 4055156. PMID 24932013.

,

циников | Интернет-энциклопедия философии

Цинизм берет свое начало в философских школах Древней Греции, претендующих на сократовское происхождение. Однако если называть циников «школой», это сразу же создает трудности для такой нетрадиционной и антитеоретической группы. Их основные интересы — этические, но они воспринимают этику скорее как образ жизни, чем как доктрину, нуждающуюся в объяснении. Таким образом, аскесис — греческое слово, означающее своего рода тренировку себя или практику — является фундаментальным.Циники, а также последовавшие за ними стоики, характеризуют цинический образ жизни как «кратчайший путь к добродетели» (см. Диоген Лаэртский, Жизни выдающихся философов , Книга 6, Глава 104 и Книга 7, Глава 122). Хотя они часто предполагают, что они нашли самый быстрый и, возможно, самый надежный путь к добродетельной жизни, они признают сложность этого пути.

Колоритность образа жизни циников создает определенные проблемы. Триумф циника как философского и литературного персонажа усложняет дискуссии об исторических личностях, что еще больше усложняет отсутствие источников.Свидетельства о циниках ограничиваются апофегмами, афоризмами и древними слухами; ни один из многих цинических текстов не сохранился. Традиция записывает принципы цинизма через их жизни. Именно благодаря их практикам, личностям и жизням, которые они культивировали, мы узнаем особого циника ēthos .

Содержание

1. История названия
2. Основные фигуры и происхождение циников
3. Циническая этика
   1. Жизнь в согласии с природой и противоположные условности
      1. Свобода и Парресия
      2. Обучение и стойкость
4. Космополитизм
5. Наследие циников
6. Ссылки и дополнительная информация

1.История названия

Происхождение цинического имени куникос , греческое слово, означающее «собачий», является предметом споров. Два конкурирующих историй объяснить источник имени, используя фигуру Антисфен (который Диоген Лаэртский идентифицирует спорно как оригинальный Cynic), и еще третье объяснение использует фигуру Диоген. Во-первых, Антисфен, как говорят, учил в Cynosarges , что является греческим словом, которое может означать «Белая собака», «Быстрая собака» или даже «Собачье мясо».Cynosarges — это гимназия и храм афинян нот . «Nothoi» — это термин, обозначающий человека, не имеющего афинского гражданства, поскольку он родился от раба, иностранца или проститутки; также может быть nothoi , если родители были гражданами, но не состояли в законном браке. Согласно первому объяснению, термин «циник» будет происходить от места, где основатель движения поклонялся, тренировался и, что наиболее важно, читал лекции. Такое происхождение подозрительно, поскольку более поздние авторы могли создать эту историю по аналогии с тем, как термин «стоик» произошел от Stoa Poikilē , в которой учил Зенон из Citium.Хотя ничто, несомненно, не связывает Антисфена или любого другого циника с Киносарджами, Антисфен был nothos , и храм использовался для поклонения Гераклу, главному герою циников.

Второе возможное происхождение происходит от предполагаемого прозвища Антисфена Haplokuōn , слова, которое, вероятно, означает собака «чистая и простая» и, предположительно, относится к его образу жизни. Хотя Антисфен был известен своей грубостью и грубостью, которые могли привести к такому имени, более поздние авторы, включая Элиана, Эпиктета и Стобея, идентифицировали его как куан , или собаку, его современники, такие как Платон и Ксенофон. , не называйте его таковым.Этот недостаток придает некоторую достоверность представлению о том, что термин kunikos был применен к Антисфену посмертно и только после того, как на сцене появился более прославленный философ-собака Диоген Синопский.

Если Антисфен не был первым циником по имени, то название происходит от Диогена Синопского, человека, известного своим собачьим поведением. Таким образом, термин, возможно, начался как оскорбление стиля жизни Диогена, особенно его склонности выполнять все свои действия на публике.Бесстыдство, которое позволяло Диогену использовать любое пространство для любых целей, было главным в изобретении «Собака Диогена».

Точный источник термина «циник», однако, менее важен, чем его искреннее присвоение. Первые циники, начиная с Диогена Синопского, придерживались своего титула: они лаяли на тех, кто их не устраивал, пренебрегали афинским этикетом и жили от природы. Другими словами, то, что могло произойти как уничижительный ярлык, стало обозначением философского призвания.

Наконец, поскольку цинизм обозначает образ жизни, неправильно приравнивать цинизм к другим школам того времени. У циников не было определенного места, где они встречались и беседовали, такого как Сад, Лицей или Академия; для Диогена и Ящика улицы Афин служат местом как для их обучения, так и для их обучения. Более того, циники пренебрегают и очень часто высмеивают спекулятивную философию. Они особенно резко критикуют догматическую мысль, теории, которые считают бесполезными, и метафизические сущности.

2. Основные фигуры и происхождение циников

Основные фигуры цинизма образуют стержневые точки внутри линии, восходящей к Антисфену, компаньону Сократа и главному собеседнику в сократических диалогах Ксенофонта (см. Особенно его Memorabilia и Symposium ) через его ученика Диогена Синопского. , ученику Диогена Крейту, и от Ящика до Гиппархии из Маронеи, первой известной женщины-философа-циника, и Зенона из Кития, основателя стоицизма.

Среди наиболее известных циников есть Метрокл из Маронеи, брат Гиппархии и ученик Кратта, Менипп, Демонакс Кипрский, Бион из Борисфена и Телес. Среди мыслителей, находившихся под сильным влиянием цинической мысли, были Зенон Китийский, Клеанф Ассосский, Аристон Хиосский, Мусоний Руф, Эпиктет, Дио Златоуст и император Юлиан.

Сократические школы имеют тенденцию прослеживать свою родословную непосредственно до Сократа, и циники не исключение. Таким образом, историческая достоверность этой наследственности вызывает сомнения.Тем не менее он точно отслеживает своего рода интеллектуальную передачу, которая начинается с Антисфена и передается Диогену, Ящику и Зенону. Циники, кажется, дожили до третьего века нашей эры; Две речи Джулиана в 361 г. н.э. осуждают циников его времени за отсутствие аскетизма и стойкости «настоящих» циников. Как «школа» мысли цинизм заканчивается в шестом веке нашей эры, но его наследие сохраняется как в философии, так и в литературе.

3. Циничная этика

Прежде всего для понимания этической концепции циников, добродетель — это жизнь, прожитая в согласии с природой.Природа предлагает самый ясный указатель того, как жить хорошей жизнью, которая характеризуется разумом, самодостаточностью и свободой. Однако социальные условности могут препятствовать хорошей жизни, ставя под угрозу свободу и устанавливая кодекс поведения, который противоречит природе и разуму. Соглашения не являются плохими по своей сути; однако для циника условности зачастую абсурдны и достойны насмешек. Циники высмеивают внимание, уделяемое Олимпийским играм, «больших воров», которые управляют храмами и которые, как видно, уводят «маленьких воров», которые воруют у них, политиков, а также философов, которые посещают их суды, моды и молятся за такие вещи, как слава и богатство.

Только когда человек освободился от ограничений, мешающих этической жизни, можно сказать, что он действительно свободен. Таким образом, циники отстаивают askēsis , или практику, а не теорию, как средство освободиться от условностей, способствовать самодостаточности и жить в согласии с природой. Такой аскесис заставляет циника жить в бедности, принимать невзгоды и тяжелый труд, и позволяет цинику свободно говорить о глупых и часто порочных образах жизни его или ее современников.Циники постоянно подрывают самые священные принципы афинской культуры, но делают это ради того, чтобы заменить их принципами, соответствующими разуму, природе и добродетели.

а. Жизнь в согласии с природой и противоположные условности

Хотя императив жить в согласии с природой справедливо ассоциируется со стоицизмом, стоики следуют примеру циников. Диоген Синопский яростно отвергает nomos или условность, показывая произвольный и часто забавный характер афинских социальных, религиозных и политических нравов и попирая авторитет религиозных и политических лидеров.В основе этого лежит новое определение того, что достойно позора. Тело Диогена беспорядочно, оно является источником великого стыда среди афинян и резервуаром принципа бесстыдства среди циников.

Диоген использует свое тело, чтобы разрушить традиционную ассоциацию приличия с добром. Он нарушает этикет, публично выполняя действия, которые афинянин обычно выполнял бы наедине. Например, он ест, пьет и мастурбирует на рынке и высмеивает стыд, который испытывает, когда чье-то тело непослушно или неуклюже.Однако это не означает, что нет ничего, за что человек должен стыдиться. Например, в « жизнях выдающихся философов » можно найти следующий анекдот: «Наблюдая за дураком, настраивающим арфу:« Вам не стыдно, — сказал он, — издавать гармоничные звуки дерева, в то время как вам не удается гармонизировать свою душу ». своей жизнью? »Тому, кто возразил:« Я не годен для изучения философии », Диоген сказал:« Зачем же тогда жить, если ты не хочешь жить хорошо? »» (Диоген Лаэртский, книга 6, глава 65; Р.Для этой статьи изменен перевод Д. Хикса.)

Как следует из переоценки стыда Диогеном, циники не являются релятивистами. Природа заменяет условность в качестве стандарта суждения. Циники полагают, что человек может жить хорошо благодаря природе, а не обычными средствами, такими как этикет или религия. Читается, что Диоген Синопский «упрекал людей в целом в отношении их молитв, заявляя, что они просят того, что им кажется хорошим, а не того, что действительно хорошо» (Диоген Лаэртский, Жизни выдающихся философов , Книга 6, глава 43).В этом заключается суть цинического представления о жизни в согласии с природой и вопреки условностям. Молитва о богатстве, славе или других условных атрибутах приводит к мысли, что добро — это ошибочное предприятие. Жизнь, данная природой, полна намеков на то, как лучше всего прожить ее; но люди сбиваются с пути, стыдясь мелочей и стремясь к объектам, которые не важны. Следовательно, их свобода ограничена условностями.

и. Свобода и Парресия

Циники явно отдают предпочтение свободе, но не только в личном смысле, как разновидности негативной свободы.Вместо этого свобода защищается в трех связанных формах: eleutheria , свобода или свобода, autarkeia , самодостаточность и parrhēsia , свобода слова или откровенность. Их концепция свободы имеет некоторые общие аспекты с другими древними школами; понятие автономии, проистекающее из императива, согласно которому разум господствует над страстями, обнаруживается в этике многих классических и эллинистических мыслителей. Тем не менее, специфически циничное чувство свободы очевидно в parrhēsia .

Элемент parrhēsia, , который можно упустить из виду, когда он определяется как свобода или откровенная речь, — это риск, который сопровождает столь свободное и откровенное высказывание. Легендарные примеры бесстрашной свободы слова циника встречаются в диалогах Диогена Синопского с Александром Великим. Одним из таких примеров является следующий: «Когда он загорал в Craneum, Александр подошел, встал над ним и сказал:« Просите у меня любого дара, который вам нравится ». На что он ответил:« Встань из моего света »» ( Диоген Лаэртский, Жизни выдающихся философов , книга 6, глава 28).В другом месте Александр объявляет свое звание Диогену Синопскому, говоря: «Я — царь Александр Великий». Диоген отвечает своим рангом: «Я — Диоген-циник», что означает «Собака Диоген» (Диоген Лаэртский, Жизни выдающихся философов , книга 6, глава 60).

Приведенные выше примеры демонстрируют уникальное сочетание юмора, бесстрашной правды и политической подрывной деятельности, которое отличает цинический образ жизни. За некоторыми примечательными исключениями, философов древности можно встретить в то или иное время в компании правителей (Платон, Эсхин и Аристипп — все посещали двор Дионисия, Ксенофонт тесно связан с Киром, Аристотель — с правящей семьей Македонии. , и так далее).Циники, однако, старались избегать такого контакта. Циники стремятся к самодостаточности и силе, ни одна из которых не может быть сохранена после того, как человек вступит в обычную политическую игру. Жизнь бедного, но добродетельного и самодостаточного философа предпочтительнее жизни избалованного придворного философа.

Диоген Лаэртский пишет, что «Платон видел, как [Диоген Синопский] моет салат, подошел к нему и тихо сказал ему:« Если бы ты ухаживал за Дионисием, ты бы теперь не мыл салат », и [Диоген] с равное спокойствие отвечало: «Если бы вы мыли салат, вы бы не обратились к Дионисию» »(« Жизни выдающихся философов », книга 6, глава 58).Урок этого обмена ясен: в то время как Платон рассматривает оплату суда как освобождение от бедности, циник рассматривает бедность как освобождение от необходимости оплачивать суд правителю. Это второе чувство свободы, столь настойчиво пропагандируемое циниками, включает как autarkeia, , или самодостаточность, так и parrhēsia , или свободу говорить правду: что-то в суде никогда не бывает свободным. Поэтому неудивительно, что, когда его спросили, что является «самой красивой вещью в мире», Диоген ответил: « Parrhēsia. »(Диоген Лаэртский, Жизни выдающихся философов , книга 6, глава 69)

ii. Обучение и стойкость

Чтобы жить цинической жизнью, нужно было терпеть различные физические невзгоды, связанные с такой свободой. Следовательно, для этого требовалась жизнь постоянных тренировок, или аскесис . Термин askēsis , определенный выше как вид тренировки себя, но который также означает «упражнения» или «практика», заимствован из спортивной подготовки.Вместо того, чтобы тренировать тело ради победы на Олимпийских играх, на поле боя или ради хорошего здоровья, циник тренирует тело ради души.

Примеров обучения циников множество: Антисфен превозносил труд и лишения как добро; Диоген Синопский ходил босиком по снегу, обнимал холодные статуи и катался по обжигающему летнему песку на своем питосе ; Ящик избавился от своего значительного состояния, чтобы стать циником. Способность жить без товаров, которые обычно принимают за предметы первой необходимости, приносит пользу и освобождает.Однако это еще и трудный урок: «[Диоген Синопский] говорил, что следовал примеру воспитателей хоров; потому что они тоже поставили ноту немного выше, чтобы остальная нота попала в правильную ноту »(Диоген Лаэртский, Книга 6, Глава 35).

4. Космополитизм

Киникам не всегда доверяют, когда речь идет о понятии космополитизма, поскольку происхождение этого термина иногда приписывают стоицизму. Более того, когда его приписывают цинизму, его часто характеризуют как негативный принцип, который получает содержание только после того, как его трансплантируют в доктрину стоиков (см.Дискуссия Крота о «циничном космополитизме» в The Cynics ). Однако космополитизм можно полностью понять в его циническом контексте, если принять его как нечто большее, чем оксюморон или емкую реплику: «На вопрос, откуда он пришел, [Диоген Синопский] сказал:« Я гражданин мира [ kosmopolitēs ] »» (Диоген Лаэртский, книга 6, глава 63). В этой последней цитате Диоген отвечает на вопрос, призывающий его указать свое происхождение с помощью того, что кажется неологизмом. Быть политиком — значит принадлежать к полису , быть членом определенного общества со всеми преимуществами и обязательствами, вытекающими из такого членства.Не отвечая ожидаемым «синопом», Диоген отказывается от своего долга перед китайцами, а также от своего права на их помощь. Важно отметить, что Диоген не говорит, что он apolis , то есть без polis ; он заявляет о своей верности космосу или вселенной.

Таким образом, циники представили понятие гражданства в новом свете. Для мужчин-греков классического и эллинистического периода гражданство имело первостепенное значение. Ограничения на гражданство сделали его привилегией, и эти исключения для циника абсурдны.В условиях космополитизма циник бросает вызов гражданской принадлежности немногих, открывая эту привилегию для всех. Точно так же ценилась общая национальная принадлежность, и поэтому космополитический ответ Диогена также является отказом от ограниченности такой точки зрения.

Наконец, космополитизм пересматривает традиционную концепцию политических обязанностей человека. Таким образом, циник свободен жить согласно природе, а не согласно законам и условностям полиса .Обычный polis не просто отбраковывается, а заменяется. Это имеет важные этические связи с представлением о жизни в согласии с природой и может также рассматриваться как важный предшественник стоического понимания physis , или природы, идентичной kosmos, или вселенной.

5. Наследие циников

Первое и самое прямое влияние циников на основание стоицизма. Одна история, сохранившаяся у Диогена Лаэртского, повествует о Зеноне из Сития, который читал копию памятных вещей Ксенофонта в книжном магазине во время кораблекрушения в Афинах.Он настолько увлекся фигурой Сократа, что спросил у продавца книг, где бы он мог найти такого человека. В этот момент мимо прошел Ящик, и продавец указал на него, как на того, кто последует за ним.

Хотя это, как и многие из рассказов Диогена Лаэртского, может показаться слишком подходящим, чтобы быть исторически точным, он сохраняет то, каким образом основные принципы стоицизма возникают из цинизма. Примат этики, достаточность добродетели для счастья, культивирование безразличия к внешним делам, определение добродетели как жизни в согласии с природой и важность, придаваемая аскесису , — все это указывает на общую территорию между циниками и людьми. стоики.Действительно, когда различные мыслители-стоики перечисляют горстку мудрецов-стоиков, циники, и особенно Диоген Синопский, как правило, входят в их число. Эпиктет, в частности, отстаивает позицию циников, но предостерегает от легкомысленного подхода к таким трудным задачам (см. Discourses 3.22).

В рамках политической философии циников можно рассматривать как создателей анархизма. Поскольку люди и рациональны, и способны руководствоваться природой, из этого следует, что людям мало нужны правовые кодексы или политическая принадлежность.Действительно, политические ассоциации временами требуют, чтобы человек был злым ради полиса . Таким образом, космополитизм Диогена представляет собой первое предположение о том, что человеческая принадлежность должна быть связана с человечеством, а не с одним государством.

Влияние цинизма ощущается также в христианской, средневековой и ренессансной мысли, хотя и не без большой двойственности. Христианские авторы, например, хвалят циников за их самодисциплину, независимость и нищенский образ жизни, но упрекают непристойные аспекты цинического бесстыдства.

Наконец, клеймо циника можно найти во всех литературных и философских текстах. Менипповская сатира имеет явный долг, и Диоген Синопский, в частности, появляется как персонаж в литературном и философском контекстах; Данте, например, помещает Диогена с другими добродетельными, но языческими философами на первом уровне ада, а Ницше особенно любит как Диогена, так и циническую позицию. Один из ярких примеров содержится в разделе 125 документа The Gay Science .Здесь Ницше ссылается на анекдот, в котором Диоген ищет человека с зажженной лампой при дневном свете (D.L. 6.41). В своем собственном исполнении Ницше рассказывает историю сумасшедшего, который ярким утром вошел на рынок с зажженной лампой в поисках Бога. Это тот же безумец, который объявляет Бога мертвым.

6. Ссылки и дополнительная литература

• Биллербек, Маргарет. Die Kyniker in der modernen Forschung . Амстердам: B.R. Грюнер, 1991.
• Бранхам, Брахт и Мари-Одиль Гуле-Казе, ред. Циники: движение циников в древности и его наследие . Беркли: Калифорнийский университет Press, 1996.
• Дадли, Д. Р. История цинизма от Диогена до 6 века нашей эры Кембридж: Cambridge University Press, 1937.
• Эпиктет. Рассуждения, переданные Аррианом . Сделка W.A. Oldfather. Кембридж: Издательство Гарвардского университета, 1928.
• Гуле-Казе, Мари-Одиль. L’Ascèse cynique: Un commentaire de Diogène Laërce VI 70-71 , Deuxième édition. Париж: Libraire Philosophique J. VRIN, 2001.

.

• Гуле-Казе, Мари-Одиль и Ришар Гуле, ред. Le Cynisme ancien et ses продление . Париж: Press Universitaires de France, 1993.
• Хок, Р.Ф. «Симон Сапожник как идеальный циник», в Греческих, римских и византийских исследованиях , 17 (1976).
• Диоген Лаэртский. Жизни выдающихся философов Том.I-II . Сделка Р. Д. Хикс. Кембридж: Издательство Гарвардского университета, 1979.
• Лонг, А.А. и Дэвид Н. Седли, ред. Эллинистические философы, том 1 и , том 2 . Кембридж: Издательство Кембриджского университета, 1987.
• Malherbe, Abraham J., ed. и транс. Цинические послания . Миссула, Монтана: Scholars Press, 1977.
• Навиа, Луис Э. Диоген Синопский: Человек в ванне . Вестпорт, Коннектикут: Greenwood Press, 1990.
• Навиа, Луис Э. Классический цинизм: критическое исследование . Вестпорт, Коннектикут: Greenwood Press, 1996.
• Навиа, Луис Э. Антисфен Афинский . Вестпорт, Коннектикут: Greenwood Press, 2001.
• Paquet, Léonce. Les Cyniques grecs: Fragments et témoignages . Оттава: Press de l’Universitaire d’Ottawa, 1988.
• Sloterdijk, Питер. Критика циничного разума . Сделка Майкл Элдред. Миннеаполис: Университет Миннесоты, 1987,

Информация об авторе

Джули Пьеринг
Электронная почта: japiering @ ualr.edu
Арканзасский университет в Литл-Рок
США

,

Расцвет правового цинизма

Несколько комментаторов отметили , что решение большинства по делу Обергефелл против Ходжеса , требующее от штатов выдавать лицензии на брак однополым парам, на самом деле принималось десятилетиями. Развод без вины и наша культура сексуальной распущенности, отделяющей секс и даже беременность от деторождения, неизбежно разрушили социальный консенсус, признающий естественную семью, включая ее детей, фундаментальной основой общества.И это правда, насколько это возможно. В самом деле, можно задаться вопросом, почему однополые пары хотят обременять себя юридическими осложнениями брака, учитывая очень ограниченный характер его экономических выгод и его уменьшающуюся социальную значимость. Ответ, конечно, прост: наше общество изобилует требованиями со стороны различных групп об усилении утверждения и «признания» со стороны государства, а также со стороны всех людей, навязанных государством, в отношении их различных выборов, а также различных социальных аспектов. сконструированные идентичности.

Тем не менее, Обергефелл, вместе с решениями по субсидиям ObamaCare и судебными исками о дискриминации в области жилья, вынесенными в тот же день, являются расцветом другой (хотя и связанной с культурой) тенденции, в частности, среди юристов и ученых-юристов. И, где можно утверждать, что американцы принесли первое, анти-семейное направление на себя и обязаны полностью изменить ее для себя через евангелизацию и тяжелую работу любя убеждение, другая тенденция явно имеет тенденцию и даже намерена исключить любые такие восстановление.Зачем? Потому что эта другая тенденция, которую можно охарактеризовать как правовой цинизм, обузданный идеологией, настолько подорвала верховенство закона в этой стране (и других странах), что оставляет дискуссии, верующих и сами институты гражданского общества открытыми для злоупотреблений. в руках безудержного государства, одержимого менталитетом толпы.

То, что решение судьи Кеннеди по делу Обергефелл сделало настолько разрушительным, так это не его, казалось бы, бесконечные, бессодержательные хвалебные гимны индивидуальной автономии и прочая псевдо-интеллектуальная чушь.Не имеет значения низкое качество размышлений Кеннеди. Проблема в том, что его размышления не основаны на нашей Конституции или моральных и интеллектуальных традициях, которые сформировали ее и нашу культуру. Правовая аргументация Кеннеди, как таковая, грубо нарушает верховенство закона, чтобы навязать нации «правильную» политику.

Вряд ли я первый, кто укажет, что Obergefell подменяет верховенство закона волей судей. Он требует от людей, чтобы они отказались от своей обязанности следовать и соблюдать закон страны и вместо этого подчинились воле правителей.Такие приказы враждебны любому подобию упорядоченной свободы. К сожалению, эти приказы, которые все чаще исходят от судов и административного государства, глубоко укоренились в нашей правовой культуре и сделали нашу юридическую номенклатуру невосприимчивой к аргументам, основанным на разуме и принципам честной игры и гражданского дискурса. В то же время умышленное поведение судебной власти приучило ее и нас к тактике идеологической силы.

Здесь уместно появление так называемых «воинов социальной справедливости».Это люди, полные решимости использовать любые необходимые средства, от закона до указа, постановлений на территории кампуса и откровенных издевательств через социальные сети и «прямые действия», чтобы изменить политику и уволить людей за противодействие политике в соответствии с их предпочтениями. Политику можно описать ироническим термином «разнообразие». Этот термин, конечно же, означает идеологическое соответствие в поддержку системы установленных государством привилегий для одних групп над другими. Воплощение этого отношения и его опасностей для свободы можно найти в ответе несогласным в Obergefell .В сообщении по адресу The Daily Beast автор и активист Джей Майклсон назвал особые мнения четырех судей Верховного суда «шокирующим проявлением государственной измены». Его аргумент прост: решение по делу Obergefell само по себе является законом страны, и судьи обязаны соблюдать этот закон, так что ставить под сомнение легитимность логики и обоснования решения является попыткой подорвать политическую режим.

Что делает эту обличительную речь такой пугающей, так это то, что она соответствует образу мышления, оживлявшему юридический дискурс на протяжении десятилетий; это точка зрения, имеющая все более глубокие корни и, как таковая, вероятно, восторжествует — по крайней мере, в краткосрочной перспективе, а, возможно, и в долгосрочной перспективе.Согласно правящей ортодоксии почти всех ученых-юристов, а также подавляющего большинства судей и практикующих юристов, работа адвоката состоит в том, чтобы изменить закон страны, изменив мнение судей; После этого никто не может спорить о методе достижения успеха. И где мы находим истоки такого рода рассуждений среди юристов и ученых-правоведов? К сожалению, в авангарде многих наиболее важных судебных дел прошлого века многие из них были направлены на устранение реальной несправедливости, и все они, какими бы достойными ни были их цели, успешно подрывали верховенство закона.

Сегрегация, право голоса, гражданские права, право вступления в брак — во всех этих случаях правительственные органы совершали реальную несправедливость. Изменения были необходимы и требовались как по моральным, так и по политическим причинам. К сожалению, это изменение было осуществлено не столько через закон, сколько через активную деятельность и извращение закона. Результаты могли прийти быстрее (на самом деле, даже левые теоретики, такие как Джеральд Розенберг, утверждали, что концентрация на судебном процессе фактически замедлила прогресс, которого следовало добиться в открытых политических дебатах).Но дело в том, что преследователи использовали циничную стратегию, подорвавшую легитимность самого закона.

«Живой конституционализм» как воля к власти
Эту циничную стратегию часто называют «живым конституционализмом». Он заявляет о своей легитимности, заявляя, что конституции и законы в целом должны «меняться со временем», по оценке ученых-правоведов слева и судей, которые им следуют. Оно возникло из движения так называемого правового реализма, которое отрицает саму последовательность закона и его основы в чем-либо, кроме воли тех, кто их создает.Самая крайняя форма этой правовой идеологии — движение критических правовых исследований, которое изображает закон не более чем формой власти, навязанной теми, кто контролирует определенные институты и способы дискурса. Сам юридический реализм, однако, восходит к грубым заявлениям о власти, сформулированным такими людьми, как Оливер Венделл Холмс-младший, который позорно постановил стерилизовать жертву изнасилования, потому что у нее низкий IQ и «три поколения имбецилов». достаточно. »

Холмс видел в законе инструмент, с помощью которого правительство могло преследовать благо нации, воспринимаемое через призму утилитарности и применяемое с помощью расчетов, направленных на определение того, как лучше всего увеличить материальный «прогресс».Судьи могли решать дела только в соответствии с «необходимостью» того времени, и, хотя они должны были в некотором смысле быть справедливыми, они неизбежно руководствовались интересами своего класса. По мнению Холмса, лучшее, что можно было сделать, — это помнить об ограниченной полезности закона, о цели предсказания, когда государственное принуждение может быть вызвано индивидуальными действиями, и о практической цели решения современных проблем с помощью практических юридических решений. Евгеника, экономические теории ответственности, игнорирующие вопросы вины, и уважение к большинству в ограничении экономической свободы, хотя и не свобода слова, были показательными «прогрессивными» взглядами, которые отстаивал Холмс.Более поздние поколения юристов и судей оставили после себя его особые жестокие взгляды на общественный строй. Но они сохранили его правовой цинизм и использовали его для достижения своих, по их мнению, гуманитарных целей.

С точки зрения Холмса, можно сказать, что конец материального прогресса оправдывает средства, которые другие сочтут нарушающими конституционный или естественный закон. Эта тенденция стала евангельской истиной для его последователей. Концы выбираются заранее в своего рода черном ящике моральной философии из вторых рук и внимательном чтении New York Times , а затем переводятся в юридические аргументы, если это необходимо и удобно в интересах юридической победы.Ключевой доктриной здесь является надлежащая правовая процедура. Согласно этой доктрине, судьи имеют право и обязаны определять, какие хорошие вещи необходимы для хорошей, свободной жизни, а затем включать их в гарантию Четырнадцатой поправки против лишения свободы людей без соблюдения надлежащей правовой процедуры. Четырнадцатая поправка затем используется как козырь или дубинка, чтобы заставить государства, ветви власти, различные организации и людей вести себя так, как большинство судей сочтет правильным.

Для «живых конституционалистов» некоторые вещи настолько необходимы для нашего блага, что они должны быть защищены на конституционных основаниях, даже если они не упомянуты в Конституции, даже если поддерживать их означает перевернуть всю нашу конституционную систему. Очевидно, что список «хороших вещей» может измениться; В последние десятилетия свобода уступила место подлинности и самовыражению, защите личной неприкосновенности, свободе передвижения, а собственность — эмоциям и общественному признанию.Без сомнения, последуют дальнейшие изменения. В этом свете неудивительно, что Конституция на практике превратилась лишь в витрину. Он используется для того, чтобы придумывать заявки на власть, чтобы они выглядели как законные призывы отстоять «истинные» намерения наших давно умерших основателей, которые были расистскими, сексистскими гомофобами, но которые, если бы сегодня получили надлежащее образование, поддержали бы последнюю тенденцию.

Судебная незаконность ведет к требованиям повиновения
Хрупкость такой системы с точки зрения ее общественной легитимности очевидна.Зачем следовать одному набору предпочтений, а не другому, если ни один из них не имеет последовательной, последовательной основы в наших традициях или в «сделке», формирующей Соединенные Штаты и устанавливающей их правила действий? Этот вопрос особенно важен с учетом того, что модель «живой конституции» основана на утверждении, что не может быть постоянного и последовательного понимания того, что хорошо и справедливо. Зачем верить на слово судье Верховного суда, притворяющемуся философом, о том, какими должны быть наши ценности, блага и, соответственно, наши законы? Угроза нарушения легитимности при таком режиме вполне реальна по той простой причине, что сами действия судей не являются законными в соответствии с какими-либо последовательными стандартами, укорененными в нашей конституционной системе.

Вот почему наша правовая система становится все более зависимой от утверждения власти и требований повиновения. Уклоняясь от серии дел, логически указывающих на отмену печально известного решения по делу Роу против Уэйда , отменяющего законы штата, ограничивающие практику абортов, судья Кеннеди (снова!) Принял решение, на этот раз в запланированном. Дело родителей против Кейси . Там он заявил о необходимости защитить институциональный капитал Верховного суда, даже если это означает поддержание решения, признанного большинством членов Суда лишенным каких-либо оснований в Конституции.В разгар запутанных размышлений о разумных доктринах и (очень высоких) стандартах для отмены предыдущих дел Кеннеди приводит аргумент, который резюмирует свою философию права и философию права большинства его коллег: «Где, при исполнении своих судебных обязанностей, Суд решает дело таким образом, чтобы разрешить споры, вызывающие сильные разногласия, отраженные в деле Роу и в тех редких, сопоставимых делах, его решение имеет такое измерение, которое не несет в себе разрешение обычного дела. Это измерение присутствует всякий раз, когда толкование Конституции Судом призывает противоборствующие стороны в национальном разногласии положить конец своему национальному разделению, признав общий мандат, основанный на Конституции.”

От явного высокомерия судей, назначающих себя национальными арбитрами в спорах о государственной политике, должно (но больше не происходит) захватить дух. Этим решением Кеннеди сделал ставку на право разрешать споры национального значения для нашего народа и нашего правительства, издавая указы, «укорененные» в Конституции. Конечно, «укоренение» может быть в лучшем случае тенденциозным и пробным. Но все мы должны согласиться с тем, что псевдофилософские взгляды Суда составляют закон, поскольку все мы должны признать, что решения Суда не просто разрешают конкретный спор перед ним, как между сторонами, рассматривающими его.Скорее, сейчас Суд должен сделать широкие заявления, обязательные для всей страны — до тех пор, пока он не изменит свое мнение относительно того, что именно требуется «для народа» в результате его собственного философствования и собственного суждения относительно того, что народу «нужно». учитывая изменения в политике и институтах, вызванные, как вы уже догадались, предыдущими решениями Верховного суда.

Что касается мистера Майклсона, то его защитники, если бы они удосужились ответить на критику, без сомнения списали бы его комментарий как гиперболу, оправданную угнетением, которому он подвергся, и нечувствительностью тех, кто выступал против его крестового похода, чтобы коренным образом изменить природа нашего общества.Оскорбление, увольнение, штрафы, отказ в льготах и ​​даже заключение в тюрьму тех, чья вера в Бога и закон ставит их на «неправильную сторону истории» с этого момента, будут оправданы во имя справедливости и расплаты или будут оправданы как понятные эксцессы в ответ на историческую несправедливость. И почему бы нет? Если Верховный суд может действовать согласно своей собственной воле, а не по закону, чтобы «урегулировать» проблемы так, как он считает лучшим для страны, почему бы различным активистам не добиться «справедливости», используя все имеющиеся в их распоряжении средства, а не только для само по себе, но как средство показать Верховному суду, в каком направлении лежит правосудие? Все становится политикой, а, если воспользоваться фразой Бертрана де Жувенеля, закон становится джунглями.

Примечание редактора: это эссе впервые появилось 27 сентября 2015 года в University Bookman и перепечатывается с разрешения.

,