Объективность в истории это: Объективность в истории: пределы и возможности

Путин призвал Запад по-честному отнестись к истории

В российских и зарубежных СМИ вышла статья Владимира Путина «75 лет Великой Победы: общая ответственность перед историей и будущим». В ней российский президент, основываясь на уникальных архивных документах, анализирует причины и уроки Второй мировой. В первую очередь те, которые ряд современных политиков либо упорно замалчивает, либо цинично отрицает, пытаясь оправдать нацистских пособников и возложить вину за начало войны на нашу страну.

«Нам всем нужны правда и объективность», — пишет Владимир Путин, обращаясь в год 75-летия Победы и к российской и к западной аудитории.

Написанная статья — результат его личной длительной работы с историческими документами, которые ясно показывают, чьи действия в Европе сделали катастрофу неминуемой.

«Безусловно, главное, что предопределило величайшую трагедию в истории человечества — это государственный эгоизм, трусость, потакание набиравшему силу агрессору, неготовность политических элит к поиску компромисса, — пишет президент России в своем анализе предвоенной ситуации. — Поэтому нечестно утверждать, что двухдневный визит в Москву нацистского министра иностранных дел Риббентропа — главная причина, породившая Вторую мировую войну. Все ведущие страны в той или иной степени несут свою долю вины за ее начало. Каждая совершала непоправимые ошибки, самонадеянно полагая, что можно обхитрить других, обеспечить себе односторонние преимущества или остаться в стороне от надвигающейся мировой беды».

Предпосылки Второй мировой войны, уверен Путин, нужно искать в том, на каких условиях окончилась Первая. В 1919 году был подписан так называемый Версальский мир.

С документальными свидетельствами того времени президент еще в декабре 2019 года начал знакомить своих коллег — глав стран СНГ, которые также выступают против попыток исказить историческую правду.

«Для Германии Версальский мир стал символом глубокой несправедливости и национального унижения. Фактически, речь шла об ограблении Германии, — отмечал тогда Путин. — Германия должна была выплатить странам Антанты астрономическую по тем временам сумму — 269 миллиардов золотых марок, что примерно эквивалентно 100 тысячам тонн золота. Так называемый «дух Версаля» сформировал питательную среду для радикальных и реваншистких настроений. Нацисты активно эксплуатировали тему Версаля в своей пропаганде, обещая избавить Германию от национального позора, а сам Запад своими руками дал нацистам карт-бланш на реванш. Для справки могу сказать, что автор французской победы во Второй мировой войны маршал Фердинанд Фош, французский военачальник, так охарактеризовал результаты Версальского договора: в свое время он изрек замечательное пророчество, сказал — «Это не мир, а перемирие лет на 20».

После прихода к власти Гитлер обещал восстановить былое могущество и толкал немецкий народ к новой войне. Парадоксально, но этому, — пишет Путин в статье, — прямо или косвенно способствовали западные государства, прежде всего Великобритания и США. Их финансовые и промышленные круги активно вкладывали капиталы в немецкие заводы, выпускающие военную продукцию. Свои задачи вместе с нацистами попыталась решить Варшава.

«В разделе Чехословакии заодно с Германией действовала и Польша. Они заранее и вместе решали, кому достанутся какие чехословацкие земли. 20 сентября 1938 года посол Польши в Германии Ю. Липский сообщил министру иностранных дел Польши Ю. Беку о следующих заверениях Гитлера: «в случае, если между Польшей и Чехословакией дело дойдет до конфликта на почве польских интересов в Тешине, Рейх станет на нашу [польскую] сторону», — напоминает Путин.

Договоренности с Гитлером закрепили 28 сентября 1938 года в Мюнхенском сговоре, в котором участвовали Великобритания, Франция, Италия.

«Сегодня европейские политики и, прежде всего, польские руководители хотели бы «замолчать» Мюнхен. Почему? – задает в статье риторический вопрос Путин. — Не только потому, что их страны тогда предали свои обязательства, поддержали Мюнхенский сговор, а некоторые даже приняли участие в дележе добычи. Но и потому, что как-то неудобно вспоминать, что в те драматичные дни 1938 года только СССР вступился за Чехословакию».

А весной 1945 года СССР освободил от нацистов Чехословакию, потеряв убитыми и ранеными полмиллиона человек. Прагу освобождал маршал Иван Конев, памятник которому чешские столичные власти в этом году снесли.

А тех, кто сотрудничал с гитлеровцами, в сегодняшней Европе приравнивают к ветеранам Второй мировой.

«Прямо и недвусмысленно Нюрнбергский трибунал осудил и пособников нацистов, коллаборационистов различных мастей, — пишет в своей статье президент России. — Это позорное явление имело место во всех государствах Европы. Такие «деятели», как Петен, Квислинг, Власов, Бандера, их приспешники и последователи, хоть и рядились в одежды борцов за национальную независимость или свободу от коммунизма, являются предателями и палачами. Дело их кровавых рук — расстрелы Бабьего Яра, Волынская резня, сожженная Хатынь, акции уничтожения евреев в Литве и Латвии».

Советский Союз до последнего старался использовать любой шанс для создания антигитлеровской коалиции, несмотря на очевидно двуличную позицию стран Запада. Ведь по линии разведслужб, пишет Владимир Путин в статье, советское руководство получало подробную информацию о закулисных англо-германских контактах летом 1939 года, а трехсторонние переговоры Великобритании, Франции и СССР сознательно затягивались. В статье Путин ссылается на конкретный документ.

«Это инструкция британской военной миссии, которая прибыла в Москву в августе 1939 года. В ней прямо говорится, что делегация должна «вести переговоры очень медленно»; что «правительство Соединенного Королевства не готово брать на себя подробно прописанные обязательства, которые могут ограничить нашу свободу действий при каких-либо обстоятельствах», — приводит Путин выдержки из британских документов.

Президент пишет, что в отличие от многих тогдашних руководителей Европы Сталин не запятнал себя личной встречей с Гитлером, который слыл в западных кругах вполне респектабельным политиком и был желанным гостем в европейских столицах.

«Мы также не знаем, были ли какие-либо «секретные протоколы» и приложения к соглашениям ряда стран с нацистами. Остается лишь «верить на слово». В частности, до сих пор не рассекречены материалы о тайных англо-германских переговорах. Поэтому призываем все государства активизировать процесс открытия своих архивов, публикацию ранее неизвестных документов предвоенного и военного периодов — так, как это делает Россия в последние годы», — призвал Владимир Путин.

В статье президент впервые приводит собранные по архивным источникам страшные, и еще далеко не полные цифры потерь в ходе боев за Ржев и Ржевский выступ. С октября 1941 года по март 1943 года Красная Армия здесь потеряла, включая раненых и пропавших без вести, 1 миллион 342 тысячи 888 человек. Миллионы советских граждан пали при освобождении Европы, спасительную роль Красной армии в те годы признавали во всем мире.

«Трумэн, уже новый президент США: «Мы глубоко ценим великолепный вклад, внесенный могучим Советским Союзом в дело цивилизации и свободы. Вы продемонстрировали способность свободолюбивого и в высшей степени храброго народа сокрушить злые силы варварства как бы мощны они не были». Очень бы хотелось, чтобы и наши коллеги на Западе вообще, и в Европе, в частности, имели это в виду, — отмечал в своем выступлении в декабре 2019 года в Санкт-Петербурге глава российского государства. — Если не хотят слушать нас, пусть послушают авторитетных руководителей своих стран, которые понимали, что они говорят и знали эти события не понаслышке».

Той мудрости, какую продемонстрировали руководители стран-победительниц при создании послевоенного устройства мира в Ялте ждут и сегодня от современных глав государств.

В своей статье Владимир Путин напомнил, что лидеры Китая, Франции, США и Великобритании поддержали инициативу России — провести встречу лидеров пяти ядерных государств — постоянных членов Совбеза ООН, чтобы откровенно поговорить о противодействии новым глобальным угрозам и о сохранении мира.

ГЛАВА 10 ПРОБЛЕМА ОБЪЕКТИВНОСТИ ИСТОРИЧЕСКОГО ПОЗНАНИЯ — Студопедия

Проблема объективности исторического познания является одной из самых фундаментальных теоретических проблем. Объективность — значит научность, истинность; требование достижения истинного знания — одно из важнейших в области науки, без истинности науки не бывает. Понятие «истина» относится не к самим явлениям, а к их мысленным образам, которые также могут быть частично или полностью неистинными. Будучи истинным, мысленный образ не совпадает с изображаемым, не является его копией: мышление не может совпадать с реальностью, быть ей тождественным. Следовательно, требование истинности означает необходимость достижения представлений об изучаемом, которые ему приблизительно адекватны. Познание не может отобразить все свойства, мельчайшие подробности явления, это и не нужно для понимания его сущности. Из вышесказанного следует, во-первых, то, что общенаучный механизм мышления заключается в соотношении объекта (изучаемого предмета) и субъекта (мышления ученого). Первичным в этом соотношении является объект, субъект же всегда вторичен. Во-вторых, познавательный образ является приблизительно адекватным отображением свойств изучаемого объекта. Стоит отказаться от этого принципа, и наука перестает быть наукой, а истина — истиной. Истина становится в этом случае условным соглашением определенной общности людей, необязательным для другой общности и, следовательно, не являющимся истиной. Согласие по поводу истины может иметь только один источник — меру адекватности познавательного образа изучаемому объекту.

Таков общенаучный механизм получения объективно-истинных результатов познания. Он в полной мере приложим к историческому познанию, хотя для понимания природы последнего его недостаточно. Своеобразие механизма получения объективно-истинного знания в исторической науке определяется особенностями ее объекта — исторической действительности. Чтобы понять это своеобразие, необходимо рассмотреть следующие вопросы, связанные с проблемой объективности исторического познания:

— каков первоначальный — с точки зрения общего развития познания — смысл стремления к достижению истинного знания; какое представление о соотношении изучаемых явлений и мышления историка лежит в его основе;

— какова последующая логика развития представлений о соотношении объекта и субъекта исторического познания, включая их современное состояние;

— каково значение исследовательской ретроспективы (временной дистанции между изучаемыми явлениями и историком) для развития представлений о соотношении объекта и субъекта исторического познания; какое значение имело в этой связи осознание качественного несовпадения изучаемых явлений и современной историку среды;

— какую роль в трактовке соотношения объекта и субъекта познания сыграло доказательство неустранимости позиции историка из процесса исследования; когда это стало фактом развития науки и какое значение имеет сегодня;

— в чем критерий объективно-истинного знания в свете логики развития рассматриваемой проблемы?

Проблема объективности исторического познания не может анализироваться без опоры на историю познания [264]. Речь идет не об историографии проблемы, а об изложении логики ее развития (возникновение, основные составляющие структуры мышления, этапы), причем не столько хронологического, но и, прежде всего содержательного характера. История познания и логика его развития взаимосвязаны: история дает ключ к пониманию логики, а логика помогает определить в развитии содержание — вплоть до конкретных взглядов историка, — которое позволяет нам наиболее полно ее раскрыть и охарактеризовать. Логикой развития проблемы объективности обусловлен выбор конкретного историографического материала. Следует подчеркнуть, что этот материал неравнозначен с точки зрения полноты проявления в нем упомянутой логики. Это относится и к отдельным историкам, и к национальным школам историографии, и к целым периодам развития исторического познания. Вместе с тем очевидно, что для создания целостной картины анализа данной проблемы необходимо опираться на развитие представлений, этапы которого являются и этапами развития исторического знания в целом. Этим объясняется привлечение историографического материала. Избирательность в его подборе обусловлена, прежде всего, степенью полноты отражения в нем логики развития исторического познания.

Так, в данной работе использован материал, характеризующий развитие немецкой историографии XIX в., где рассматриваемая проблема проявляется наиболее полно и четко как с точки зрения обоснования выдвигавшегося тогда варианта объективности (Л. Ранке), так и в смысле его отрицания (И.Г. Дройзен). Это, разумеется, не означает, что рассматриваемая проблема не может изучаться на ином историографическом материале какой-либо национальной историографии.

В отечественных исследованиях теоретического характера с наибольшей полнотой раскрыта гносеологическая суть проблемы — объективность, ее механизм и природа [265]. Диапазон взглядов российских историков весьма широк. Рассмотрим несколько примеров. По мнению академика И.Д. Ковальченко, «цель всякого, в том числе, исторического научного познания состоит в получении истинных (выделено автором. — Н.С.) знаний, т.е. знаний, которые адекватно (выделено автором. — Н. С.) отражают изучаемую реальность» [266]. Он оставался верен своему убеждению в том, что изучение прошлого «…направлено на получение истинных знаний, адекватно отражающих как различные стороны общественно-исторического развития, так и его общий ход» [267].

По мнению доктора исторических наук А.Я. Тишкова, историк должен «стремиться к тому, чтобы достичь адекватности написанного им текста реальному ходу истории, но мысль о том, что этого можно достичь — заблуждение» [268].

А.Я. Гуревич считал, что «всякая историческая реконструкция (восстановление прошлого) есть не что иное, как определенная конструкция видения мира, относительно которой историки достигли определенного консенсуса. Сама постановка вопроса об объективности исторических знаний некорректна» [269].

К. В. Хвостова и В. К. Финн придерживаются следующей точки зрения: «Проблема объективности и субъективности исторического познания не совпадает с вопросами, связанными с его адекватностью, предполагающей различение факта науки и факта действительности…

Некоторые историки предполагают, что объективность исторического познания может быть констатирована только в рамках выбранных предпосылок, тогда как выбор самих точек зрения не есть строго обусловленная структура познания и носит эвристический характер» [270]. Авторы отстаивают своеобразие объективности исторического познания по сравнению с естественно-научным, но они не принимают постмодернистский тезис о контекстности истины, т.е. об отсутствии элементов общезначимости в ее содержании.

Различия во взглядах историков обусловливают необходимость решения вопросов: «Как связаны эти различия с предшествующей логикой развития рассматриваемой проблемы?», «Что дает эта логика для понимания и оценки меры научной обоснованности различных представлений об объективности исторического познания?»

История понятий «объективность» и «субъективность»: VIKENT.RU

История понятий «объективность» и «субъективность»

«У понятий «объективность» и «субъективность» длинная, но прерывистая философская родословная. Родственные им латинские слова означали в словаре схоластов XIV века нечто почти диаметрально противоположное их нынешним значениям: «объективное» относилось к объектам сознания, а «субъективное» относилось к объектам как таковым.

Следы этого схоластического словоупотребления всё ещё можно обнаружить в трактатах XVII века и в словарных статьях XVIII века. А в литературе Просвещения понятия эти влачили убогое существование: беглый просмотр французских, немецких и английских словарей той эпохи показывает, что наиболее часто встречающееся определение слова «объективный» и родственных ему относилось к оптическим линзам, а «субъективный» почти вовсе исчезло. И только в 20-30-е годах XIX столетия эти слова снова появляются в словарях со значениями, приближающимися к нынешним, и всегда в связке: статьи «объективный» и «субъективный» неизменно содержат перекрёстные ссылки друг на друга.

Даже во французских и английских словарях слова эти звучали с лёгким немецким акцентом: во французском словаре 1847 г. новое значение слова objectif определялось как «находящийся вне помышляющего субъекта», и указывалось, что происходит это слово из «новых философских систем»; этимологические словари Э. Литтрэ и братьев Гримм возводили происхождение терминологии объективного/субъективного непосредственно к Канту.

Поэт Сэмюэль Тейлор Кольридж, по всей видимости, заново ввёл это понятие в обиход в английском языке в 1817 г. в контексте изложения неокантианской философии; к 1856 г. Томас Де Куинси уже имел основания заметить по поводу слова «объективный», что «слово это, такое почти непонятное в 1821 г., такое сугубо схоластическое и … всё же, с другой стороны, такое необходимое для мышления точного и широкого, с 1821 г. стало слишком общеупотребительным, чтобы ему нужно было какое-либо обоснование».

Что бы ни имелось в виду под широким и точным мышлением, которое возрождённая философская терминология объективного и субъективного сделала возможным к 1856 г., всё это имело весьма отдалённое отношение к тому, как сам Кант использовал эти слова, извлечённые им из схоластического забвения и вновь запущенные в оборот, где им суждена была блестящая новая карьера. У Канта «объект» (Gegenstand) и «объективная валидность» (objektive Gultigkeit) были двумя совершенно разными понятиями, и именно второе из них в приложении к синтетическим априорным категориям пространства, времени и причинности, являющимся предпосылками опыта, и послужило Канту основанием для различения объективного и субъективного в «Критике чистого разума». Насколько далеко это собственное кантово словоупотребление от нашего, можно судить по тому, что он регулярно объединяет в пару понятия «субъективное» и «просто эмпирическое». Однако словоупотребление, примерно к 1840 г. уже навеки утвердившееся в немецком, французском и английском языках, несмотря на реверансы в сторону Кенигсберга, проводило различие между «объективной» внешней реальностью, независимой от чьего-либо сознания, и «субъективными» внутренними состояниями, зависящими от сознания каждого индивида. Если тонкости кантова толкования объективной валидности стерлись или, во всяком случае, подверглись творчески-искажающему перетолкованию в дальнейших изводах его философии, то был по крайней мере один, несколько необычный, пассаж в конце первой из «Критик», который, возможно, придал некий кантианский блеск тому, что стало впоследствии ключевым элементом научной объективности в XIX веке:

«Если суждение значимо для каждого, кто только обладает разумом, то оно имеет объективно достаточное [objektiv hinreichend] основание, и тогда признание истинности его называется убеждением [Uberzeugung]. Если же оно имеет основание только в особом характере субъекта, то оно называется уверенностью [Uberredung]. … такое суждение имеет только индивидуальную значимость, и признание истинности его не может быть предметом сообщения, критерием того, имеет ли признание чего-то истинным характер убеждения или только уверенности, внешне служит возможность сообщать его [die Moglichkeit, dasselbe mitzuteilen] и считать, что его истинность может быть признана всяким человеческим разумом».

Отголоски этого пассажа слышны во всём, что писали об объективности ученые и философы XIX столетия. Когда читаешь эти вариации кантовой темы, поражаешься тому, как часто возможность сообщения использовали в качестве грубого критерия, по которому отличали не только объективное от субъективного, но также и науку от искусства. Немецкий физик и физиолог Герман фон Гельмгольц заметил по поводу научных работ Гёте: «Поскольку художественная интуиция [kunstlerische Anschauungen] не обретается на пути к понятийному мышлению [begrifflichen Denkens], она не поддаётся облечению в слова…», в то время как наука работает с понятиями и с тем, что может быть «облечено в слова».

Выше уже цитировался Фреге, который говорил, что объективное — это «понятийное … что может быть выражено словами»; непосредственно вслед за этим он исключил из этой области интуицию: «Чисто интуитивное [Das rein Anschauliche] не может быть сообщено [mittheilbar]».

Эти утверждения, наполненные кантовым вокабулярием, позволяют догадаться о причинах, по которым именно непритязательным замечаниям Канта о возможности сообщения — а не его более проработанному анализу объективной валидности — суждено было сыграть впоследствии столь важную роль в определениях научной объективности.

В этих позднейших формулировках были наложены одна на другую четыре разные оппозиции: наука — искусство, интуитивное — понятийное, непередаваемое — поддающееся передаче и субъективное — объективное. Хотя Кант, вне всякого сомнения, не признал бы за собой отцовства в отношении такой композиции, его знаменитое противопоставление художественного гения и научного таланта в «Критике способности суждения» (1790) расчистило путь для этого сплава противопоставлений. Как искусство, так и наука в конечном счёте подчинены правилам, но только правила науки можно преподать и выучить.

Природа диктует правила искусства посредством гения, но гений  «сам не может описать или научно [wissenschaftlich] обосновать, как он создает свое произведение …и не в его власти… [это] сообщить другим в таких предписаниях, которые позволили бы им создавать подобные произведения». Поэтому даже величественные достижения, например Ньютона, не могут быть названы проявлениями гения, ибо «всему тому, что Ньютон изложил в своем бессмертном труде о началах философии природы, — сколь ни велик должен быть ум, способный открыть подобное, — всё-таки можно научиться; но невозможно научиться вдохновенно создавать поэтические произведения, как бы подробны ни были предписания стихосложения и как бы превосходны ни были образцы».

Поэтому гений не только оригинален, в отличие от таланта с его простыми имитациями; он, кроме того, ещё и непостижим, даже для себя самого. Эстетическая идея «это такое представление воображения, которое заставляет напряженно думать без того, чтобы ему могла быть адекватна какая-либо определенная мысль, т.е. понятие [Begriff]; поэтому язык никогда не может полностью выразить и сделать понятным [verstandlich] это представление». Именно эта бессловесная смутность и отличает искусство от науки, ибо наука должна оперировать понятиями, доступными для взора разума.

Заметим, что это более глубокая афазия, нежели та невозможность сообщения, которая упоминается в конце первой из кантовых «Критик»: я могу составить в своем сознании представление о субъективно истинной уверенности для себя, не будучи при этом в состоянии перевести его в объективно истинное убеждение для других; но я не могу сделать эстетическое представление доступным даже для моего собственного сознания. Кант славил кумулятивный прогресс, который был возможен благодаря тому, что наука может быть сообщаема, но он подчёркивал также и менее воодушевляющую сторону дела: «Таким образом, в науке величайший первооткрыватель отличается от старательного подражателя и ученика лишь степенью; от того же, кого природа наградила даром создавать прекрасные произведения искусства, он отличается по своей сути [spezifisch]».

Многие из ученых, охваченных романтическим преклонением перед гением, оспаривали суровый приговор Канта, согласно которому они могли претендовать не более чем на талант.

Однако противоположность между искусством и наукой стали в середине XIX столетия ощущать всё сильнее как учёные, так и деятели искусств.

Хотя можно было представить себе, что искусство порой способно стремиться к объективности, как, например, в «Мадам Бовари» Гюстава Флобера,  или что наука порой способна стремиться к субъективности, как в «Космосе» Александра Гумбольдта, подобные гибриды во второй половине века всё больше превращались в оксюмороны. Искусство настолько прочно стало отождествляться с субъективностью, а наука — с объективностью, что если то или иное произведение на взгляд критиков располагалось слишком близко к противоположному полюсу, то уже на одном этом основании оно могло быть названо не соответствующим природе искусства либо соответственно науки.

Поэт и критик Шарль Бодлер с презрением отзывался о художниках-пейзажистах, которые, рабски имитируя природу, смешивали живопись с «материальной наукой» фотографии; натуралист Жорж Кювье высказывал сожаление по поводу экскурсов британского химика Хэмфри Деви в поэзию и беллетристику.

Эти прочно укоренившиеся противопоставления искусства и науки начали определять и оттачивать значения субъективности и объективности. Особенно показательным свидетельством того, насколько всепроникающей стала власть этих оппозиций, является пример Гельмгольца, потому что он был одновременно и чутким наблюдателем искусств (в особенности музыки), и зачинателем нескольких научных дисциплин».

Лоррейн Дэстон, Научная объективность со словами и без слов, в Сб.: Наука и научность в исторической перспективе / Под ред. Д.А. Александрова и М. Хагнера, СПб, «Европейский университет в Санкт-Петербурге», «Алетейя», 2007 г., с. 46-50.

Принцип объективности в преподавании истории и обществознания как фактор развития личности

Доклад на тему: «Принцип объективности в преподавании истории и обществознания как фактор развития личности»

Учитель истории и обществознания МБОУ сш №18

Егорова Евгения Евсеевна

Принцип объективности на уроках истории и обществознания является фактором формирования личности современного школьника.

Актуальность темы обусловлена прежде всего тем, что в современных быстро меняющихся исторических условиях, свидетелями которых являемся мы с вами, многие выпускники по окончании школы сталкиваются с трудностями адаптации к взрослой жизни, где нет учителей, которые их направляют, говорят что и как следует делать.

Принцип объективности изучался известными педагогами, как Я.А. Коменским, К.Д Ушинским, которые утверждали, что данный принцип требует от преподавателя, чтобы предлагаемое содержание обучения было основано на положениях, соответствующих фактам, выражало состояние современных наук.

М.Н Скаткин, сформулировавший дидактический принцип объективности как самостоятельный в 1980 г., указал на такие требования этого принципа, как научная достоверность сообщаемых учащимся сведений; вскрытие сущности , описываемых явлений; показ явлений во взаимосвязях; показ явлений в развитии; ознакомление учащихся с важнейшими теориями; создание у учащихся представлений познаваемости мира; верных представлений об абсолютной и относительной истины.

Последовательное осуществление принципа объективности означает ориентацию процесса обучения на формирование у учащихся концептуального виденья мира и создания его реалистического образа ; принцип обучения имеет конкретный исторический характер, т. е могут изменяться под влиянием исторических условий смены педагогических систем; принцип объективности сохраняет свою актуальность и в наши дни.

Одних знаний, полученных в школе, оказывается в жизни не достаточно. Выпускник зачастую не может решить свои проблемы самостоятельно, а попытка «загуглить» жизненные вопросы приводит к понижению социальной активности личности, безразличию и социальной деградации. В этих условиях ФГОС ОО позволяет сформировать социально активного ученика, умеющего учиться самостоятельно и готового к саморазвитию и непрерывному образованию. Общество и государство предъявляют к современному выпускнику ряд требований, соответствие которым позволит ему успешно социализироваться. Данные требования представлены в Федеральном государственном стандарте как критерии становления личностных характеристик выпускника, как конкретные социально-ожидаемые результаты, среди которых важнейшее место занимают:

— патриотизм, гражданская идентичность, толерантность, сформированность мировоззрения, информационно-коммуникационная компетентность, готовность и способность к образованию, в том числе и к самообразованию на протяжении всей жизни, профессиональная ориентация и многое другое.

Выпускника с такими показателями мы получаем через 5-7 лет, но современная реальность и скоротечность событий уже от сегодняшних выпускников требует соответствующих личностных результатов, поэтому задача учителя, работающего в старших классах, усложняется. С одной стороны, необходимо постепенно переходить и перестраивать систему преподавания предмета на новые стандарты; с другой стороны, уже сейчас сделать преподавание предмета таким, чтобы сформировать у учащихся все необходимые для полноценного развития и успешной социализации личности компетенции, которые соответствовали бы стандартам ФГОС. От учительства требуется руководствоваться следующими основными принципами, которые содержатся в «Концепции исторического образования…» Анализ данного документа позволяет выделить основные из них:

• Единство обучения и воспитания. В процессе обучения необходимо формировать историческое сознание подрастающего поколения, воспитывать чувство гордости и любви к своей Родине.

• Единство требований к содержанию и уровню подготовки учащихся независимо от форм обучения, видов учебных заведений и их местонахождения.

• Выработка единых подходов к преподаванию истории в школе.

• Научная объективность, которая предполагает максимально полный и всесторонний анализ совокупности исторических фактов, процессов и явлений без подготовки их под заранее созданные и заданные схемы.

• Историзм требует рассматривать исторический процесс с точки зрения того, где, когда, вследствие каких причин он возник, как оценивался современниками, как изменялся, развивался, какие результаты были достигнуты в итоге.

• Личностно-ориентированная направленность процесса обучения на основе новейших учебных технологий и форм организации учебного процесса.

Следование принципу объективности позволяет пробудить у детей желание к учению на уроках истории и обществознания. Так как позволяет добиться внутренней мотивации в освоении знаний. Различные способы внешней мотивации создадут видимость учебной деятельности, позволят добиться идеальной дисциплины, но без пробуждения интереса прочного освоения знаний не произойдет.

Таким образом, для того чтобы учебная деятельность была успешной, она должна соответствовать основному требованию – быть как для обучающего так и для обучаемого разносторонне мотивированным процессом. Это можно достичь с помощью целевых установок, когда ученики ставят сами цель урока и учебную задачу, записывают в тетради, и в конце урока определяют достигли ли цели, подводят итоги. Предоставление ученикам свободы выбора — создает ситуацию, когда ученики сами выбирают учебные действия. А выбрав действия, испытывают гораздо большую ответственность за свои результаты.

Например, тема урока «Экономическое развитие СССР в 30-е гг». эта тема сложная для восприятия девятиклассников, насыщена огромным фактическим материалом: «Индустриализация», «Первые пятилетки», «Коллективизация», итоги, последствия, стахановское движение и т.д . Учащимся предлагаю задания на выбор – составление конспекта темы по учебнику, поиск ответов на вопросы к параграфу, подготовка тестовых заданий по теме, работа по модулю, схема модуля, работа с документами, решение проблемного вопроса, который формулирую в 9-ом классе сама, а в 11-ом пробую дать задания на самостоятельное формулирование проблемных вопросов, после просматривания учебного фильма.

Таким образом, создается ситуация выбора при изучении нового материала.

Принцип объективности широко реализуется в учебном процессе при изучении дискуссионных вопросов истории России 20 века. В обществознании — при изучении вопросов по темам : «Экономические системы», «демократия», «избирательные системы» и т. д.

Принцип объективности требует осуществлять контроль знаний при помощи разноуровневых заданий:

• Первый уровень – обязательный минимум (тест). Главное свойство этого задания: оно должно быть посильно любому ученику. Первый уровень будет обязательный для всех.

• Второй уровень – тест с элементами логического мышления. Его выполняют ученики, которые желают хорошо знать предмет и проявляют к нему интерес.

• Третий уровень – творческое задание: сочинение, работа с документами, логические задания, задания, связанные с проверкой умения сравнивать социальные объекты, выявляя общие черты или отличия. Например, перечислите черты сходства и различия понятий «Общество» и «природа» или черты сходства традиционного общества и индустриального и т.д. В истории: установите соответствие между фрагментами исторических источников и их краткими характеристиками. Даются 6-7 фрагментов и характеристик, из которых нужно выбрать всего 2 соответствующих (задания берутся из сборников по подготовки к экзамену ОГЭ и ЕГЭ )

Таким образом, личностная ориентация образовательного процесса позволяет обеспечить приоритет воспитательных и развивающих целей исторического образования и принцип объективности . История не только открывает перед школьником картины прошлого. Но и наглядно показывает взаимосвязь поколений, роль исторического наследия в современной жизни. Способность открывать причины и логику развития исторических процессов — открывает возможность для осмысленного восприятия всего разнообразия мировоззренческих, социокультурных, энтонациональных, конфессиональных систем, существующих в современном мире. Тем самым, формируется готовность к конструктивному взаимодействию с людьми разных убеждений, ценностных ориентаций и социального положения.

Одной из важнейших задач учителя сегодня, считаю, — это обеспечение активного вовлечения учащихся в процесс обучения и получения знаний через поиск, подачу различных источников информации при изучении фактического материала – для формирования объективной оценки изучаемых событий и явления.

Сколь бы ни были многообразны методы и средства учебного процесса, он будет эффективным, если сохранит свою целостность, единство составляющих сторон. Эта целостность обеспечивается не только общей целью обучения, скрепляющей все его содержание, не только живым общением в качестве первоосновы всех средств обучения, но и общими принципами учебного процесса.

На встрече Владимира Путина с молодыми учеными и преподавателями истории, ведущих в высших учебных заведениях страны и институтах РАН, неоднократно было подчеркнуто то «что необходимо стремиться к максимальной объективности при изучении истории, анализу исторических событий и фактов», поэтому так важно в учебное время рассматривать дискуссионные вопросы в изучении истории и обществознания не только 20 века, но и истории Древней Руси, становление Московского царства, развития капитализма в России и т. д. («дискуссионный вопросы»)

В интернете не утихает публичная дискуссия под названием «Образ истории запрос власти и интересы общества» о необходимости соблюдения важнейшего принципа преподавания общественных наук – объективности.

Сегодня каждому учителю важно в своей работе найти те способы подготовки и проведения учебных занятий, используя различные технологии приема и средства. Полагаю, что главным требованием к любому методу применяемым учителем должны стать соблюдение принципов историчности и объективности, т. е. на уроке давать объективный, достоверный материал, свободный от искажений и субъективного толкования. Это можно сделать через проблемные вопросы, изучаемых общественно политических явления, когда круг источников информации сегодня максимально расширен за счет новых информационных ресурсов. Такая организация учебной деятельности позволяет учителю проверить сформированность знаний и умений, а ученикам — увидеть суть изучаемых процессов. ( Технологическая карта урока).

Преподавание истории и обществознания, построенные на объективном подходе к оценке фактов, способствуют развитию критического мышления учащихся старших классов, что позволяет ученику самостоятельно выстроить стратегию мыслительных действий, работать с информацией различного рода, взаимодействовать с окружающим миром и уметь её преподнести.

Ни один современный урок не обходится без применения учителем средств информационно-коммуникационных технологий (ИКТ). В учебный материал уроков включаются фрагменты новостей и аналитических программ с ведущих телевизионных каналов: «Россия 24», « 1 канал», телеканал « Звезда», и интернет — ресурсов. Отобраный материал предоставляется учащимся на интерактивной доске.

ИКТ на уроках истории и обществознания обеспечивают такие формы учебной деятельности, как регистрация, сбор, накопление, хранение, обработка информации об изучаемых объектах, явлениях, процессах, передача достаточно больших объемов информации, представленных в различных формах. Ведущей целью применения ИКТ является достижения более глубокого запоминания учебного материала через образное восприятие, усиление его эмоционального воздействия, обеспечение «погружения» в конкретную социокультурную среду. Они не только способны преподносить обьективный материал, быть всегда под рукой, но и сохранять его в различных видах: таблицах, графиках, диаграммах, что является основой дальнейшей совместной работы учителя и ученика.

Подобная работа способствует социализации и формированию успешной личности современного школьника:

1. Учащиеся овладевают правилами общественной полемики, цивилизованного диалога в обществе.

2. Старшеклассники учатся противостоять манипулированию, рационально обосновывать свою точку зрения.

3. Повышается уровень знаний учащихся о правовых механизмах защиты прав и свобод.

4. Формируется умение работать с информацией, развивает у школьников не только аналитическое мышление, но и способствует получению практических навыков по отбору информации.

5. Формируются навыки решения заданий при выполнении ЕГЭ по истории и обществознанию ( задания типа А8, А11 и др.), что позволяет сдать итоговый экзамен по истории и обществознанию успешно (график результатов ЕГЭ). Принцип объективности требует справедливого оценивания результатов деятельности учащихся. Система оценивания криториальная и рейтинговая не только стимулируют познавательную активность детей, но и в большей степени отвечают принципу объективности оценки учебного труда. ИКТ и здесь приходит на помощь учителю. Интерактивная система Votum Web позволяет не только быстро обработать результаты теста, но и сделать эту процедуру прозрачной и, следовательно, объективной.

«Плодотворным лучом солнца для молодой души» назвал учителя К. Д. Ушинский. Он не мыслил себе учителя без глубоких разносторонних знаний. Но одних знаний мало. Надо иметь ещё твердые убеждения в том, что объективный подход в преподавании истории и обществознания позволяет сформировать социально-коммуникативную компетенцию учащихся, помогает успешной социализации учащихся, приобщает их к ценностям демократии, правового государства, гражданского общества.

Объективность — Википедия. Что такое Объективность

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Объекти́вность — принадлежность объекту, независимость от субъекта; характеристика факторов или процессов, которые не зависят от воли или желания человека (человечества).^{[источник не указан 766 дней]}

В философии

Термин «объективно» в философских работах употребляется в различных аспектах. Это понятие относительно реальных объектов обозначает, что предметы, их особенности и проявления существуют вне и независимо от субъекта (онтологический аспект), относительно понятий, представлений, суждений — что они являются отображением материальной действительности, и их содержание не зависит от человека или человечества (гносеологический аспект). Объективность противостоит субъективности — предвзятости (предубеждённости).

Объективность как субъективность

Объективность — научный подход к исследованию разнообразных явлений реальной действительности, один из основных принципов материалистической диалектики, которая противопоставила себя объективизму. В гносеологическом аспекте «объективность» обозначает возможность познания объективной истины, характеризует содержание знаний как таковых, что отвечают их настоящей природе. В логическом аспекте предусматривает наличие логических способов для объективного рассмотрения познаваемого предмета.

Объективность и объективизм

Философские течения в научных кругах времен СССР, объективность, как и реализм, выступает против мистики и теологии, в то же время обвиняя апологетов объективизма, что они пытаются узаконить существование недоступных для науки сфер: парапсихологии, паракинеза, левитации, пророчеств и т. п. Своего рода это было противостояние научных кругов, Запада и Востока, где объективизм считали гносеологически повязанным с дуалистическим делением, противопоставлением познавательной и оценочной способностей с отрывом объекта от субъекта.

Примечания

Ссылки

Объективность — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Объекти́вность — принадлежность объекту, независимость от субъекта; характеристика факторов или процессов, которые не зависят от воли или желания человека (человечества).^{[источник не указан 766 дней]}

В философии

Термин «объективно» в философских работах употребляется в различных аспектах. Это понятие относительно реальных объектов обозначает, что предметы, их особенности и проявления существуют вне и независимо от субъекта (онтологический аспект), относительно понятий, представлений, суждений — что они являются отображением материальной действительности, и их содержание не зависит от человека или человечества (гносеологический аспект). Объективность противостоит субъективности — предвзятости (предубеждённости).

Объективность как субъективность

Объективность — научный подход к исследованию разнообразных явлений реальной действительности, один из основных принципов материалистической диалектики, которая противопоставила себя объективизму. В гносеологическом аспекте «объективность» обозначает возможность познания объективной истины, характеризует содержание знаний как таковых, что отвечают их настоящей природе. В логическом аспекте предусматривает наличие логических способов для объективного рассмотрения познаваемого предмета.

Объективность и объективизм

Философские течения в научных кругах времен СССР, объективность, как и реализм, выступает против мистики и теологии, в то же время обвиняя апологетов объективизма, что они пытаются узаконить существование недоступных для науки сфер: парапсихологии, паракинеза, левитации, пророчеств и т. п. Своего рода это было противостояние научных кругов, Запада и Востока, где объективизм считали гносеологически повязанным с дуалистическим делением, противопоставлением познавательной и оценочной способностей с отрывом объекта от субъекта.

Примечания

Ссылки

Научная объективность — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Научная объективность — понятие, характеризующее научные притязания, методы и результаты. Основной смысл данного понятия сводится к идее, согласно которой эти притязания, методы и результаты не находятся под влиянием или, по крайней мере, не должны находиться под влиянием личных и групповых интересов, предвзятых взглядов, ценностных воззрений, а также других субъективных факторов. Объективность зачастую рассматривается в качестве идеала для научных исследований, а также как основание для придания научному знанию особого статуса в современном обществе. Научная объективность является предметом обширных дискуссий в философии науки, где она рассматривается с разных точек зрения и часто подвергается критике со стороны многих авторов, ставящих под сомнение как её ценность, так и её достижимость^[1].

В современной науке объективность рассматривается многими исследователями в качестве альтернативы понятию объективной истины. Согласно данному подходу, научное знание отличается от других видов знания не тем, что оно отражает объективную истину, а тем, что оно основано на использовании научной методологии^[2].

Общие сведения

В настоящее время в академическом сообществе не существует согласия ни по поводу того, что такое научная объективность, ни по поводу того, как её можно достичь. На протяжении нескольких последних десятилетий в ходе общественных дискуссий поднималось множество вопросов, касающихся данной проблемы. Один из таких вопросов: заслуживают ли доверия медицинские научные исследования, которые финансируются фармацевтическими компаниями? Другой релевантный вопрос: какие исследования в климатологии соответствуют критериям научной объективности? На фоне этих дискуссий проблема научной объективности приобрела очень большую важность в истории науки, философии науки, а также в социальных исследованиях науки и техники^[en] (STS)^[3].

Исследователи выделяют в данной связи две важнейшие темы:

• отказ от идеи свободной от ценностей науки;
• историческая эпистемология.

Первая тема активно обсуждается в связи с тем, что философы науки под влиянием работ Томаса Куна и его сторонников, социологии научного знания и феминистской критики науки показали несостоятельность идеала свободной от ценностей науки, который считался общепринятым в XX веке до появления работ Томаса Куна. Адепты STS в ответ на это выдвинули тезис о том, что научная объективность достигается за счёт конкуренции между множеством подвергающихся критике научных теорий. Согласно данной аргументации, хотя ни один из создателей научных теорий не свободен от влияния своих личных воззрений и социального окружения, научное сообщество в целом в результате взаимодействия между множеством его членов преодолевает это влияние и обеспечивает научную объективность.

Вторая тема связана с рассмотрением объективности в историческом аспекте. Историческая эпистемология вместо принятия важнейших научных понятий (таких, например, как опыт и реальность) в качестве неизменных данностей проводит анализ того, как содержание этих понятий изменяется в разные периоды времени^[4][5].

Примечания

Литература

Объективность и предвзятость в изучении истории

Прочтите эту статью, чтобы узнать об объективности и предвзятости в истории:

Исторические знания не являются чисто интуитивными, поскольку они основаны на критическом изучении исходного материала и проверяются в дальнейшем ссылка на источник. Историческая объективность тесно связана с оценочным суждением.

Под объективностью мы подразумеваем беспристрастное, бескорыстное и научное отношение ко всем событиям, которые историк изобразил бы так, как если бы он был судьей, выносящим свой вердикт самым беспристрастным образом без каких-либо опасений и предпочтений.

Поскольку мы знаем человеческую природу, предрассудки в определенной степени встроены в комплекс человека. Историк с уверенностью заявляет, что это ………………, но многие из этих предполагаемых фактов лучше его собственных наблюдений, замечаний и мнений. Они являются результатом суждений, не обязательно обусловленных фактами, но вытекающих из ментального склада историка.

Источник изображения: niemanlab.org/images/objectivity-sol-lewitt-1962-ap.jpg

Именно из-за того, что этот историк не может подкрепить свои заявления научными доказательствами, многие люди считают, что историческое знание скорее субъективно, чем задача.Сама тема истории — рефлексивная мысль, что такая субъективность становится неизбежной.

Вольтер указал, что история — это набор уловок, которые мы играем с мертвыми. Элемент субъективности присутствует на каждом этапе процесса исследования; настоящее может влиять и влияет на наши знания о прошлом.

У каждого историка свои пристрастия, вкусы, склонности и предпочтения. Он может выбрать политическую, социальную, экономическую, военную, конституционную или историю искусства, и, поскольку он или она особенно склонен к этому конкретному предмету, он или она, вероятно, будут затронуты этим.История Фруда дает нам совершенно иное представление о ходе событий. Карл Маркс выбрал бы только классовую борьбу, Гегель сосредоточился бы на человеческом духе. Актон о свободе.

Проблема выбора такова, что история Европы с 1861 г. по 1890 г. является всего лишь историей объединения Германии или расширения Прусского королевства или его лидера Бисмарка. Представьте себе события 1857 года нашей эры в Индии.

Английский историк считает, что это была первая война за независимость Индии, и историк из России или Америки не согласился бы ни с одной из этих точек зрения.

Элемент субъективности присутствует на каждом этапе расследования; настоящее может и действительно влияет на наши знания о прошлом, потому что прошлые события больше не существуют нигде, кроме как в сознании историка, который теперь стал и субъектом, и объектом. Он реконструирует или воспроизводит прошлое в своем собственном сознании и, делая это, суперсложно навязывает хотя бы некоторые из своих идей прошлым событиям.

Говоря об отказе Ашоки от войны, историк не может устоять перед соблазном оценить Ашоку в свете существующей потенциальной опасности для мира из-за ядерного оружия.Историку не удастся достичь своей главной цели — описать событие так, как оно действительно произошло.

Историческая объективность недостижима из-за трех факторов, таких как: природа исторических событий, выбор исторических событий и личность автора, его мотивы, намерения и темперамент.

Историк работает с определенными ограничениями. Все факты или события плохо сохранены или сохранены для него. Исходный материал или доказательства, которые могли содержать факты, могли быть уничтожены, или те, кто записывал события, могли не очень хорошо наблюдать, или даже если бы они наблюдали, они могли бы, намеренно не записывая их.

Историк сам стал жертвой идеологических соображений, политических мыслей и убеждений, групповых предрассудков, национальных чувств, патриотического рвения и партийной позиции. Идеологические соображения, такие как теологические, философские, материалистические или любые другие интеллектуальные предубеждения, могут исказить его видение. Он не свободен от своей точки зрения.

Когда Барани или Абул Фазл писали свои «Тарих-и-Ферозшахи» и «Акбарнама» соответственно, они не были свободны от своих политических соображений или верности своему хозяину.Целый ряд средневековых хроник имеет прямое влияние на политические предрассудки.

Исторический материал средневековой Империи содержит много искаженного материала. Религиозное превосходство, расовые предрассудки, групповая принадлежность, национальная гордость, партийные наклонности и связи, социальные запреты, языковые наклонности оказали влияние на исторические сочинения.

Расовая принадлежность также мешает объективности истории, такой как английские и индийские историки. Представители философии истории обычно следовали такому избирательному подходу, чтобы установить, что история действовала по установленному образцу.

Некоторые другие факторы также могут препятствовать объективности, такие как политическое давление, партийная лояльность, религиозный фанатизм и т. Д. Предоставление полного простора воображению означало бы низвести историю до уровня вымысла.

Примириться с наличием субъективности, которая присутствует на каждом этапе процесса расследования; настоящее может влиять и влияет на наши знания о прошлом. Некоторые люди зашли так далеко, что заявили, что самое близкое, что мы можем получить к тому, что произошло на самом деле, — это верить в то, что в записях говорится, что действительно произошло.Историческая мысль о прошлом и всей истории, следовательно, есть история мысли.

Но, конечно же, это преувеличение элемента субъективности. Для нас невозможно узнать что-то о мире вне человеческого разума, даже если наше знание о нем не может быть абсолютным. Следовательно, историк должен сознательно делать все возможное, чтобы быть объективным, насколько это возможно. Он должен стремиться излагать факты с максимальной точностью и достоверностью.

Он должен исчерпать все доступные источники по предмету и не должен ограничиваться ограниченным числом источников.Критика наших источников позволит нам получить достаточно точное представление о том, какие государственные деятели, по их мнению, о событиях и изменениях могут быть признаны действительными, а какие нет. Мы также можем проверить версию одного человека о том, что на самом деле произошло, сравнив ее с версией другого человека или самостоятельно изучив все соответствующие источники.

Историческое знание — это не достоверное знание, за исключением, возможно, ссылки на то, что не произошло, но с разной степенью вероятности. История — это не отрасль литературы, это наука.

Надо освободиться от риторики. Чрезмерный национализм и в высшей степени философский тон исказят историю. После того, как мы сами пройдем этапы исторического исследования, мы будем знать, насколько мы можем доверять нашему знанию определенного набора событий и изменений.

Разговор, который является историей, действительно ведет к дальнейшему разговору. Исследование продолжается, потому что мы не можем сказать, что пришли к абсолютной истине. Свидетельства и наше понимание того, что составляет надежную историческую методологию, есть в высшей апелляционной инстанции.

.

Объективность истории — 1294 слов

Объективность истории

В этом источнике Марк Трахтенберг поднимает следующие вопросы: является ли объективность все еще актуальной идеей, и если это не так, то история на самом деле умирает. «Что такое история?» Кейта Дженкинса, «Что такое исторические факты?» Карла Беккера? и книга Ричарда Эванса «В защиту истории» будет использована для обсуждения и изучения этих вопросов.

Марк Трахтенберг задается вопросом, возможна ли и желательна ли объективность в современном обществе, и это вопрос, над которым задумывались многие историки.Кейт Дженкинс и Ричард Эванс — два историка, которых мы будем использовать в связи с этим спором. Трахтенберг считает, что история должна быть в конечном счете доступной, однако он обеспокоен тем, что общество движется по тому пути, который вскоре станет устаревшей идеологией. Он считает, что конечная цель истории — открыть правду. Трахтенберг считает, что вам следует «отложить в сторону свои политические убеждения и сформулировать вопросы таким образом, чтобы ответы зависели от того, что показали доказательства.»Он понимает, что это может быть немного наивной идеей, однако он все еще придерживается этого убеждения, даже когда другие, такие как Кейт Дженкинс, полностью отказались от объективности.

Кейт Дженкинс в своей статье «Что такое история» излагает свое мнение о том, почему на самом деле невозможно добиться объективности при изучении истории. Его восприятие таково, что это «действительное прошлое ушло», и на его месте мы создали историю в настоящем, и что «содержание столько же изобретено, сколько найдено». Его теория состоит в том, что историк не может избежать своих собственных предвзятых идей и личных мотивов в той мере, в какой история может быть написана объективным образом.Он доходит до того, что описывает шаги и причины, по которым историки пишут именно так. Он говорит, что благодаря отбору доказательств действуют предрассудки историка, игнорируя те части, которые не соответствуют их собственным идеологиям. Дженкинс был постмодернистским историком, и его контекст важен в том, почему он так думал. Постмодернистское движение считало историческую объективность оксюмороном и что история была скорее развлечением, чем академическим исследованием.Движение постмодернизма возникло после суматохи мировых войн. Это объясняет, почему их представления об истории, потому что научная история была преобладающей идеей в истории, пока это не произошло.

.

Объективность и субъективность в истории Очерк

Согласно Бенни Моррису, историческая правда — это «правда об историческом событии, которое существует независимо от субъективности ученых и может быть отделено от нее». Следовательно, подразумевает ли Моррис, что исторические истины объективны? Если они действительно объективны, почему историки постоянно переписывают учебники по истории? Хотя объективность некоторых исторических истин бесспорна, необходимо понимать, что большинство истин в истории находится под влиянием предубеждений, ограничений историка и его подчинения внешним влияниям.Другими словами, субъективные элементы (как упоминалось выше) подрывают объективные интерпретации исторических событий. Таким образом, используя определение исторической истины Морриса, это эссе направлено на аргументацию аргумента о том, что в значительной степени большинство исторических истин (или исторического понимания) не объективны, а субъективны по своей природе.

Прежде всего, большинство исторических истин субъективны из-за «предвзятого» подхода историка к выбору источников для интерпретации исторических событий.Учитывая тот факт, что современный историк имеет доступ к многочисленным источникам, у него есть тенденция выбирать только те источники, которые отражают его личные «предубеждения» относительно рассматриваемого исторического события. Это связано с тем, что из-за огромного количества доступных источников историк никогда не сможет использовать все источники для своей интерпретации исторических событий. Таким образом, поскольку он находится в положении, когда он не может использовать все источники (которые имеют разные интерпретации одного и того же исторического события), историк счел бы удобным использовать источники, которые соответствуют его личным «предрассудкам».Например, из-за большого количества доступных источников о резне в Нанкине многие современные китайские историки, неспособные использовать каждый источник (из-за различных форм интерпретации, представленной этими источниками), склонны выбирать только те источники, которые утверждают, что массовые убийства имели место. Это потому, что эти историки «предвзято относятся» к японцам, которые принесли большие разрушения Китаю во время Второй мировой войны. Точно так же, поскольку существует множество источников, в которых приводятся различные причины разрушения африканских королевств, многие африканские историки склонны выбирать источники, в которых утверждается, что бывшие колониальные хозяева Африки были ответственны за исчезновение африканских королевств.Причина в том, что африканские историки «предвзято относятся» к европейцам, поскольку последние покинули свои колонии в условиях крайней нищеты.

Таким образом, путем критического анализа приведенных выше примеров можно увидеть, что исторические истины не могут быть объективными, но субъективными для историков, поскольку они не могут использовать все имеющиеся в их распоряжении источники, руководствуются их личными «предрассудками», когда выбор первичных и вторичных источников для интерпретации событий прошлого.

Майкл Бентли говорит, что «историография историка не может быть свободной от предрассудков, поскольку историк уже сформирован внешними влияниями своего времени». Нельзя не согласиться с ним, поскольку историки также являются людьми, подверженными внешним влияниям своего времени, таким как политическая система, социальные нормы или религиозные верования. Таким образом, эти историки, интерпретируя исторические события, будут иметь тенденцию давать интерпретации, которые подвержены вышеупомянутым влияниям.Например, в начале девяностых, когда Индией правила Партия Бхаратхия Джаната (находившаяся под сильным влиянием хиндутвы — экстремистской индуистской группы, которая отстаивала пан-индуистскую идентичность), многие индийские индуистские историки в своих работах обвиняли Мусульмане (как в Индии, так и в Пакистане) за раздел Индии в 1947 году, хотя большинство мусульман активно выступало против раздела. Это произошло потому, что многие из этих историков, которые были индуистами, находились под влиянием политической системы того времени, которая была запятнана фанатичными индуистскими идеологиями (Bose, 2004).Точно так же многие сингальские историки до сегодняшнего дня …

Библиография: Абу Талиб Ахмад и Тан Лиок И. Введение, в «Новые территории в истории Юго-Восточной Азии», ред. Абу Талиб Ахмад и Тан Лиок И, Центр международных исследований, Университет Огайо, 2003 г.
Ахлувалия, D.P.S. Политика и постколониальная теория: африканские интонации (Нью-Йорк: Routledge Press, 2000)
Бейкер, Дэвид. Дж.
Бентли, Майкл. Современная историография: введение (Нью-Йорк: Рутледж, 1999).
Бозе, Сугата.Современная Южная Азия: история, культура и политическая экономия (Нью-Йорк: Routledge, 2004)
Carr, E.H
Collingwood, R.G. Идея истории (Нью-Йорк: Oxford University Press, 1956), стр. 37.
Fogel, Robert Willaim. Какая дорога в прошлое? (Йель: Halliday Press, 1983)
Фогель, Джошуа
Мандельбаум, Морис. Проблема исторического знания (Нью-Йорк: Харпер и Роу, 1967), стр.184
Моррис, Бенни
Пардези, Манджит Сингх. Вывод большой стратегии региональной гегемонии Индии с исторической и концептуальной точек зрения (Сингапур: NTU Press, 2005)
Поппер, Карл
Спенсер, Джонатан.Шри-Ланка: история и корни конфликта (Нью-Йорк: Routledge Press, 1990)
Тош, Джон
Уинслоу, Дебора. Экономика, культура и гражданская война в Шри-Ланке (Индиана: Indiana University Press, 2004)

Продолжить чтение

Присоединяйтесь к StudyMode, чтобы прочитать полный документ

.

Философия истории | Британника

Философия истории , изучение исторического процесса и его развития или методов, используемых историками для понимания своего материала.

Британская викторина

Исторический шведский стол: факт или вымысел?

Никакие каменные мосты древности не простирались более чем на 300 метров.

Термин история может использоваться в двух совершенно разных смыслах: он может означать (1) события и действия, которые вместе составляют человеческое прошлое, или (2) данные об этом прошлом и способы исследования, посредством которых они получены или построены. В первом смысле это слово относится к тому, что произошло на самом деле, а во втором — к изучению и описанию этих событий ( см. Также историографию ).

Понятие философского размышления об истории и ее природе, следовательно, открыто для более чем одной интерпретации, и современные авторы сочли удобным рассматривать его как охватывающее два основных типа деятельности. С одной стороны, они выделили философию истории в традиционном или классическом смысле; это расследование первого порядка, предметом которого является исторический процесс в целом, а его цель, в широком смысле, состоит в том, чтобы дать общее прояснение или объяснение курса и направления, принятого этим процессом.С другой стороны, они выделили философию истории, рассматриваемую как исследование второго порядка. Здесь внимание сосредоточено не на фактической последовательности самих событий, а, вместо этого, на процедурах и категориях, используемых практикующими историками при приближении и понимании своего материала. Первая, которую часто называют спекулятивной философией истории, сделала долгую и разнообразную карьеру; последняя, ​​известная как критическая или аналитическая философия истории, не получила известности до 20 века.

Спекулятивные теории

Идея заказа или дизайн в истории

Вера в то, что в ходе истории человечества можно различить некую общую схему или замысел, некую всеобъемлющую цель или образец, очень древняя и нашла выражение в различных формах в разное время и в разных местах. Причины его стойкости и жизнеспособности многочисленны, но можно выделить два очень общих соображения, оказывающих довольно постоянное влияние. Во-первых, часто предполагалось, что если отказаться от веры в общую закономерность, человек вынужден согласиться с точкой зрения, что исторический процесс состоит не более чем из произвольной последовательности событий, простой агломерации или лоскутного одеяла случайных инцидентов. и эпизоды.Но такую ​​точку зрения (как утверждали) нельзя серьезно поддерживать хотя бы потому, что она противоречит базовому требованию системы и порядка, которые лежат в основе и управляют всеми рациональными исследованиями, всеми значимыми мыслями о мире. Во-вторых, часто считалось, что отказ допустить, чтобы история в конечном итоге стала понятной в требуемой манере, подразумевает скептицизм в отношении ценности человеческой жизни и существования, что представляет собой оскорбление достоинства человеческой природы. Немецкий философ 18 века Иммануил Кант, например, говорил о «отвращении», которое неизбежно возникает, если смотреть на прошлое

Britannica Premium: удовлетворение растущих потребностей искателей знаний.Получите 30% подписки сегодня.
Подпишись сейчас

, как если бы вся история человечества была соткана из безумия, детского тщеславия и безумия разрушения, так что в конце концов трудно понять, какую идею сформировать нашу расу, несмотря на то, что она так гордится своими прерогативами .

В более поздние времена подобное отношение было заметно под бескомпромиссным отрицанием Арнольдом Тойнби идеи о том, что история — это «хаотический, беспорядочный, случайный поток, в котором нет никаких закономерностей или ритмов, которые можно было бы различить.Таким образом, целью длинного ряда теоретиков, представляющих широко расходящиеся взгляды, было продемонстрировать, что такой пессимизм неоправдан и что исторический процесс при правильном рассмотрении может рассматриваться как рационально и морально приемлемый.

Западные рассуждения о смысле истории исходят в первую очередь из богословских источников. Вера в то, что история соответствует линейному развитию, в котором можно различить влияние провиденциальной мудрости, а не повторяющемуся циклическому движению, присущему большей части греко-римской мысли, уже стала преобладающей в начале нашей эры.Следы этого подхода можно найти в концепции прошлого, развитой в 4 веке Св. Августином в его De civitate Dei ( Город Бога ) и в других местах; его, например, однажды сравнивают с «великой мелодией какого-то невыразимого композитора», причем его части представляют собой «диспенсации, подходящие для каждого периода». Однако осторожная тонкость предложений Августина и решающее различие, которое он провел между священной и светской историей, делают важным не путать его тщательно оговоренные доктрины с более грубыми позициями, выдвинутыми некоторыми из его самопровозглашенных преемников.Это в первую очередь относится к работе самого известного и основательного из них, Жака-Бенинь Босуэ. Написанная через 1250 лет после смерти Августина, книга Босуэ Discours sur l’histoire universelle (1681; Discourse on Universal History ) пронизана наивной уверенностью в том, что весь ход истории своим всепроникающим характером обязан изобретению «высшего мудрость ». В глазах Босуэ уловить и понять великую череду империй и религий означало «постичь в уме все великое в человеческих делах и получить ключ к истории вселенной.Ибо подъем и падение государств и верований зависели, в конце концов, от тайных приказов Провидения, последнее явилось источником той очевидной исторической справедливости и возмездия, о которых почти на каждой странице анналы прошлого ясно и безошибочно свидетельствовали. свидетель. Обширный обзор Босуэ был, по сути, последним крупным вкладом в его жанр. Хотя книга произвела сильное впечатление, когда она была впервые опубликована, она появилась незадолго до того, как открытия сэра Исаака Ньютона коренным образом изменили европейское мировоззрение, и влияние книги было недолгим.Таким образом, развитие исторических спекуляций в 18 веке в целом характеризовалось тенденцией отвергать теологические и провиденциальные интерпретации в пользу подхода, более близкого по методу и целям к подходу, принятому учеными-естествоиспытателями в их исследованиях физического мира. .

.