Эпилептоидного радикала: Эпилептоидный радикал

Лекция 3. Эпилептоидный радикал

ТОП 10:

Общая характеристика. В основе эпилептоидного радикала лежит нервная система, ослабленнаят.н.органическим процессом. Как известно, главной действующей единицей нервной системы является нервная клетка – нейрон. Это самая сложно устроенная живая клетка. Её внутренняя структура настолько дифференцирована, тонка, оригинальна, что её невозможно воспроизвести при делении клетки. Поэтому нейроны не размножаются, в отличие от всех прочих клеток организма. Нейроны очень чувствительны к внешним воздействиям, особенно к недостатку питания – кислорода, глюкозы. В неблагоприятных условиях (а такие условия создаются, например, при воздействии на формирующийся плод через организм матери инфекций, интоксикаций – в т.ч. алкоголя, наркотиков; при психических и физических травмах матери и/или ребёнка – до, во время и сразу после рождения и т.д.) нейроны существенно изменяются. И, как вы догадываетесь, не в лучшую сторону. Они повреждаются (если не погибают!) и восстановлению в прежнем виде не подлежат. Это и есть, на языке физиологии, «органический процесс». Кору головного мозга человека образуют, по одним подсчётам – 9, по другим – 14 миллиардов нейронов. Всех, как говорится, «не задушишь, не убьёшь». Органический процесс, в интересующем нас случае, не доходя до уровня заболевания (т.е. оставляя мозг во вполне работоспособном состоянии), тем не менее, делает своё чёрное дело, ухудшая качество и скорость обработки информации. Представьте себе, что в вашем персональном компьютере процессор, скажем, Pentium-4, заменён на 386-й. Представили? Нечто подобное происходит и с пострадавшими нейронами. Они начинают значительно медленнее, чем их неповреждённые собратья, решать возложенные на них информационные задачи. И в сложных нейронных ансамблях, обеспечивающих нашу с вами психическую деятельность – мышление, эмоции, речь и т.д. – появляется слабое звено. Вы прекрасно знаете, коллеги, как развиваются события, когда какое-то подразделение фирмы плохо справляется со своими обязанностями, работает с перегрузкой и, к тому же, медленно. Мало того, что страдает эффективность производства, но и психологический климат в коллективе резко ухудшается. Ширятся и растут взаимные претензии, недоверие, раздражение, накапливается агрессия. Этот пример в контексте обсуждения «внутренних условий» эпилептоидного радикала не случаен. Похожая модель складывается и в нервной системе – прежде всего, в головном мозгу – эпилептоида. В грубом приближении к действительности (попробуем нарисовать некий образ!), происходит следующее. В подпорченных органическим процессом участках коры (и в т.н. подкорковых структурах) головного мозга накапливается, застаивается возбуждение. Так в узких местах дороги скапливаются автомобили, образуя «пробки». Так на столе у нерадивого, неумелого, медлительного клерка собирается ворох всевозможных бумаг. Возбуждение растёт, захватывает соседние участки мозга и, не находя адекватного выхода (не получая разрядки посредством мышечного или интеллектуального действия), перерастает в раздражение. В свою очередь, раздражение, достигая своего пика, прорывает заслон самоконтроля, резко вырывается наружу, проявляясь на поведенческом уровне вспышкой агрессии (физической и/или словесной). Отметим, что эта последовательность состояний: застой возбуждения – раздражение – агрессия, не зависит от воли, желания человека, наделённого эпилептоидным радикалом. Она практически не зависит и от внешних объективных обстоятельств, поскольку предопределена описанными выше особенностями нервной системы, т.е. «внутренними условиями». Внешние сигналы играют в этих случаях роль повода, а люди, от которых они исходят, – мишени, подвернувшейся под руку стрелку, у которого палец уже давно напряжённо впивается в спусковой крючок. Немотивированные вспышки агрессии, управлять которыми эпилептоид не властен, чем-то напоминают столь же немотивированные приступы мышечных судорог у больных эпилепсией. Отсюда и сходство в названиях. Но не одними «вспышками» жив эпилептоид. Постоянно присутствующее в его нервной системе напряжение (из-за информационных перегрузок оно присутствует почти всё время, кроме периодов, непосредственно следующих за «вспышкой», – тогда эпилептоид погружается в полную апатию, безразличие, хоть танцуй у него на голове) рождает чувство тревоги. Тревога – это переживание надвигающейся опасности. (Чего боится эпилептоид? Ничего конкретного. Просто тревога – неизменная спутница слабости, а его нервная система ослаблена). Существуют разные степени выраженности этого переживания: волнение – беспокойство – собственно тревога – страх – ужас – панический ужас. Следует сказать, что, выдержав испытание естественным отбором, в качестве эффективных механизмов выживания эволюционно закрепились три основные формы реакции животного на опасность: т.н. «мнимая смерть», бегство и агрессия. Как известно, ничто звериное человеку не чуждо. Перечисленные реакции нашли отражение в нашем поведении в экстремальных ситуациях, да и в повседневном поведении тоже. Вспомните истероидный радикал. Разве присущий ему уход от неприятных, психотравмирующих переживаний в мир иллюзорного благополучия – это не символика бегства? Да, что там символика! Истероидам в самом прямом смысле свойственно убегать от опасности, эта их особенность даже получила соответствующее название – «фугиформная реакция» (от латинского fuga – быстрый бег, бегство). «Мнимая смерть» у животных выражается в полном обездвижении, резком замедлении дыхания, сердечных сокращений. От страха они впадают в транс. Картину довершают их обильные пахучие выделения, заставляющие врага-хищника воспринимать подобную жертву, как падаль. И, поскольку не все хищники питаются падалью, у животного, наделённого данной формой реагирования, появляется шанс выжить. Во многом подобную стилистику приобретает поведение человека, в характере которого доминирует тревожный радикал (подробнее о нём – позже). При виде, а, нередко, уже в предчувствии появления потенциально опасного объекта тревожного человека охватывает скованность, он теряет кураж, замолкает, старается стать «тише воды, ниже травы». Агрессия, стремление подавить врага, напасть на него первым, лишить его способности сопротивляться, подчинить себе и, таким образом, взять под контроль ситуацию являются основой эпилептоидной тенденции в поведении. Легко себе представить, коллеги, какого рода поведенческая установка, какой взгляд на мир, на окружающих людей формируется у эпилептоида, постоянным фоном настроения которого становится тревога, раздражение, злоба, агрессия. Да, верно, эпилептоид – мизантроп, человеконенавистник. Чувство глубокой неприязни к людям пропитывает всю его жизненную философию, предопределяет выбор профессии и т.д. Поверьте, я не преувеличиваю. Но, не спешите записывать эпилептоидный радикал в социально вредные, опасные. Жизнь, как известно, устроена так, что объективно полезные и для общества, и для конкретного человека поступки часто совершаются отнюдь не из любви к ближнему, а благие намерения ведут… сами знаете, куда. Внешний вид. Если истероидный радикал, как мы узнали из предыдущей лекции, не накладывает отпечатка на телосложение его обладателя, то в случае с эпилептоидным радикалом дело обстоит иначе. Телосложение имеет значение. Известно, что и нервная система, и костно-мышечно-связочный аппарат человека изначально развиваются из одного и того же т.н. «зародышевого листка» – относительно автономного скопления клеток зародыша. Так что, когда этот общий для них зародышевый листок подвергается неблагоприятному воздействию, проблемы возникают впоследствии как в мозге, так и в опорно-двигательном аппарате. Хотя «проблемы» в отношении здорового человека – слишком громко сказано. Эпилептоидам свойственно телосложение, которое знаменитый немецкий психиатр Кречмер назвал «атлетико-диспластическим». Это относительно большая мышечная масса, крепкий костяк, массивный торс, короткая шея. Словом, «неладно скроен, но крепко сшит». При взгляде на эпилептоида понимаешь, что этот человек физически довольно силён, но несколько непропорционален – уважение невольно возникает, но лепить с него Аполлона или Афродиту в голову не приходит. (Хотя, вообще-то, по наблюдениям вашего покорного слуги, развитая от природы мускулатура, пропорционально она распределена по телу или не очень, практически всегда указывает на наличие в характере эпилептоидного радикала).   Телосложение эпилептоидов-женщин, как вы, наверное, догадались, напоминает мужское: крутые плечи, относительно узкие бёдра, мышцы, наводящие на мысль о нежелательности незапланированных встреч в узкой, тёмной подворотне… Правомерен вопрос: Всегда ли эпилептоидный радикал сопряжён с описанным выше типом телосложения? Ответ: Не всегда, но – как правило. Я бы сказал так: «Если у человека есть признаки атлетико-диспластического телосложения, то в его характере обязательно присутствуют качества эпилептоидного радикала. Но если указанных признаков не наблюдается, это ещё не означает, что человек не может быть эпилептоидом». Данное высказывание относится и к другим психодиагностически значимым типам телосложения, о которых мы ещё будем говорить. Разговор об оформлении внешности начнём с присущей эпилептоидному радикалу функциональности. Это характерное свойство эпилептоидов, в котором выражается их неистребимое стремление к порядку – везде и во всём. Одежда, считают они, должна обязательно соответствовать ситуации, в которой находится и действует человек. Для работы – рабочая одежда, для праздника (к слову, эпилептоид – редкий участник увеселений) – праздничная. Эпилептоиды терпеть не могут людей, которые не разделяют этой точки зрения и приходят, например, на субботник по благоустройству территории в парадном костюме (так ведут себя, как вы понимаете, наши друзья истероиды). «Не вкалывать пришёл, а покрасоваться», — с нескрываемым раздражением говорят про таких эпилептоиды. В свою очередь, рабочая одежда классифицируется ими по видам деятельности: для офиса, для производства, для уборки помещений, для сада–огорода и т.д. и т.п. По этому принципу формируется эпилептоидный гардероб. Иными словами, эпилептоид не столько одевается, сколько подбирает подходящую экипировку. Эпилептоидам чужды украшения, прочие аксессуары. Они предпочитают одежду укороченную, простого, незамысловатого кроя, без излишеств, без претензии на оригинальность. Их любимые стили – опять же, рабочий и спортивный (Крайне важный психодиагностический признак! Как бы ни был по-истероидному расфуфырен объект нашего психологического исследования, мы теперь будем знать, что коль скоро в его дорогой, нарядной одежде преобладает спортивная стилистика – значит, в его характере присутствует и эпилептоидный радикал). Эстеты – обладатели эмотивного радикала считают вкус эпилептоидов грубым, а их представление о красоте – примитивным. Женщины-эпилептоиды охотно носят одежду мужского типа, и она на них неплохо смотрится. Кинематографисты хорошо уловили вышеуказанные особенности эпилептоидов. Поэтому во многих фильмах-«ужастиках» главные герои – серийные убийцы, «маньяки» предстают перед зрителями кто в опрятной спецовке, кто в чистом, без единого пятнышка, комбинезоне садовника (он же – газонокосильщик), кто в отутюженном медицинском халате, кто в короткой спортивной куртке и джинсах… Опрятный, чистый, отутюженный – эти определения, коллеги, также из поведенческого арсенала эпилептоидов. В оформлении внешности этот радикал, помимо функциональности, проявляется аккуратностью и чистоплотностью. Одежда эпилептоида всегда в полном порядке. Он не допустит прорех, оторванных пуговиц, пятен. Если прореха всё же образовалась (а у бережливого эпилептоида, экономящего на новом платье и белье, это время от времени случается) – она тут же будет аккуратно, незаметно для постороннего глаза заштопана. Если пуговица, не дай Бог, оторвалась – она будет незамедлительно пришита на место (и не первыми попавшимися под руку, а подходящими нитками). Если появилось пятно… О! Это тема для отдельного разговора. Эпилептоиды стирают одежду с энергией и азартом енота-«полоскуна». Именно эпилептоидов (и, на самом деле, никого другого) интересуют различные марки стиральных порошков, моющих средств и т.п., их сравнительные возможности. Помните, одно время по телевидению крутили рекламный ролик: встречаются две подруги, и у одной из них пятнышко на манжете блузки замаскировано большими круглыми наручными часами? Большие яркие часы указывают на истероидность, не правда ли? Но одной истероидностью подобное странноватое поведение не объяснишь. «У меня под часами пятно. Я так его прячу», – смущённо заявляет девушка (и это выдаёт наличие в её характере шизоидного радикала, с которым мы вскоре познакомимся). «Почему бы тебе его не отстирать?» – недоумевает её подруга (девушка явно эпилептоидного склада), – «Ведь есть же отличный порошок». Сердце радуется, что в этой – пусть придуманной, рекламной – ситуации шизоид (которому в голову обычно не приходят простые, очевидные для всех решения) попал в надёжные руки эпилептоида. В завершение знакомства с эпилептоидными признаками оформления внешности отметим, что обладатели этого радикала постоянно рвутся стричь всё и вся – волосы, ногти, траву, вековые деревья, выстригая (если их вовремя не остановить) до кожи, до голой земли. Поэтому характерными для эпилептоидов являются короткие стрижки, они не терпят бород, усов и прочих «волосяных приборов», удлинённые ногти их раздражают. Оформление пространства с точки зрения эпилептоидов – это, прежде всего, наведение порядка и чистоты. Запустите эпилептоида в квартиру (офис, кабинет и т.д.) захламлённую, запущенную до крайности (забегая вперёд, скажем – шизоид постарался), и вскоре вы её не узнаете. Всё будет вымыто с мылом, вычищено, аккуратно разложено по полочкам, отполировано и натёрто до блеска. Все вещи – до единой – будут расклассифицированы и размещены рядом с себе подобными. Книги – к книгам, посуда – к посуде, платье – к платью, хозяйственный инструмент – к хозяйственному инструменту… Следующим шагом эпилептоида по организации пространства в собственном духе станет разделение получившихся групп предметов на подгруппы. Книги будут подразделены на жанры, посуда – на тарелки, чашки, кастрюли, столовые приборы, платье – на повседневное, выходное, по видам работ, хозяйственный инструмент – на сверлильный, шанцевый и Бог знает какой ещё… Затем эти подгруппы будут разбиты им на ещё более мелкие, и так до тех пор, пока буквально каждый винтик и шпунтик не обретут своего законного места. Принцип функциональности соблюдается эпилептоидами не только в отношении одежды. В обитаемом ими пространстве нет бесполезных вещей. Каждый предмет либо уже используется, либо тщательно подготовлен к использованию. Причём, обратите внимание, используется точно по назначению. Эпилептоид не станет, к примеру, измерять диаметр отверстия линейкой. У него для этого есть штангенциркуль. Не станет забивать гвоздь плоскогубцами, для чего же тогда молоток? Само понятие «гвоздь» для эпилептоида слишком абстрактно. «Какой гвоздь?» — спросит он, — «Сапожный? Мебельный? Для какой цели? Какой длины?» Эпилептоид всегда хорошо знает, какая игла для какой ткани, какой крючок для какой рыбы, какая кастрюля для какой пищи, какой растворитель для какой краски, какой клей для каких обоев… И всё это, хочу особо подчеркнуть, интересует его не из отвлечённо-эстетических, а из самых что ни на есть технологических соображений. На рабочем месте эпилептоида в офисе всегда есть полный набор канцелярских принадлежностей, и все они в боеготовности. Набор маркёров, набор стиральных резинок разной мягкости, обязательная для эпилептоида, обожаемая им картотека… Карандаши остро отточены, ручки прекрасно пишут (а не безжизненно царапают бумагу или разводят унылую мазню, как у шизоида). Загляните в его персональный компьютер – и там найдёте исключительный порядок: чётко организованное дерево файлов, стройные шеренги ярлыков, продуманные, чтобы быть понятными с первого прочтения, названия и т.п., благодаря чему любая информация извлекается за считанные минуты. Откройте сейф… Впрочем, о чём это я? Загляните, откройте… Ну-ну. Так эпилептоид и позволит вторгнуться в его кабинет, шарить в его компьютере, рыться в его сейфе. Горе тому, кто осмелится покуситься на его личное пространство, на сферу его компетенции, рискнёт нарушить его суверенитет. Война в этом случае неизбежна. Вернёмся ненадолго в раздел «общая характеристика». Определяемый эпилептоидным радикалом стиль поведения, как вы помните, это стремление активно подавить источник потенциальной угрозы, взять под тотальный контроль всё окружающее пространство, всех, кто в нём находится и, тем самым, избавить себя от тягостного переживания тревоги. Таким образом, наведение эпилептоидом формального порядка, как это описано выше, есть ни что иное, как средство подавления других людей, желание лишить их самостоятельности, возможности действовать по своему усмотрению. Вглядитесь пристальнее, и вы увидите, что развешенные, разложенные, расставленные строго по местам чашки, плошки, поварёшки, домашние туфли, полотенца, ножи и вилки, утюги и сковородки – это овеществлённый приказ. «Не сметь ничего трогать без разрешения! Немедленно положить на место! Вымыть руки перед едой! Переодеться! Переобуться! Я навёл здесь порядок, и тот, кто нарушит его – будет безжалостно наказан!» – говорит эпилептоид, оформляя по-своему пространство. Если вам, уважаемые коллеги, случиться прийти в дом, где с первых же шагов вас поразит сияющая, стерильная чистота, где вас усадят за стол, покрытый белоснежной скатертью, с аккуратно расставленными хрусткими крахмальными салфетками, безукоризненно вымытыми, скрипящими тарелками и бокалами, где, едва вы возьмёте с тарелки последний кусок, вам тут же заменят её на свежую… Мой вам совет – долго в таких гостях не засиживайтесь. Не нервируйте хозяев. Проще говоря, не нарывайтесь. Поскольку, будь вы хоть Альбертом Эйнштейном и Александром Солженицыным «в одном флаконе», всё ваше всемирно-историческое значение рухнет в глазах принимающей стороны – в одночасье! — как только вы, по своему шизоидному обыкновению, уроните на скатерть первую каплю с неаккуратно подносимой ко рту ложки. А вслед за всемирно-историческим значением придёт черёд рухнуть и вашему телу. Во всяком случае, этого нельзя исключить. Эпилептоидов выводят из себя неаккуратные люди, а чтобы соответствовать их представлениям об аккуратности надо самому быть эпилептоидом. Кроме порядка, эпилептоиды привносят в свой быт пристрастие к ремесленническому труду, что также отражается на предметной стороне их среды обитания. «Утром встал – сразу за дрель!» – девиз эпилептоидов. Среди их любимых вещей особое место занимают всевозможные пилочки, свёрлышки, отвёрточки, напильнички, шильца и прочий инструмент, позволяющий выполнять работу тонкую, требующую пристального внимания к мелким, хрупким деталям, точных, неторопливых движений. «Штихель штихелю – рознь», – охотно поучают они, – «Поспешишь – людей насмешишь». В отношении мимики и жестикуляции эпилептоидов следует отметить, что, как правило, они медлительны и сдержанны в движениях. Сказывается их постоянный внутренний самоконтроль. Крупные мимические мышцы редко задействованы. Широкоразмашистые, с большой амплитудой жесты нехарактерны. Мы не увидим эпилептоида покатывающимся от хохота, ликующим, рвущим на себе ризы или посыпающим голову пеплом. Эпилептоиды чаще мрачноваты, несловоохотливы. По-настоящему они раскрываются в ситуациях, насыщенных агрессией, угрозой для жизни и здоровья (силовое противоборство, экстремальный спорт, сражение). Создаётся впечатление, что именно тогда они живут по-настоящему, в полную силу. Многие, чтобы посмотреть на это, платят деньги. Зрелище, что и говорить, впечатляющее. Их тугоподвижная, забитая органическим процессом, как сточная труба отходами, нервная система получает, наконец, адекватные раздражители. Её «пробивает». Эпилептоид, летящий в затяжном прыжке вниз головой в бездонную пропасть, испытывает ту же широкую и разнообразную гамму переживаний, что и эмотивный меломан в зале консерватории во время исполнения его любимой симфонии. «Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю. И в разъярённом океане, средь бурных волн, средь грозной тьмы. И в аравийском урагане. И в дуновении чумы», – утверждал, устами своего героя, А.С.Пушкин (а уж он-то, автор язвительных эпиграмм, бретёр, а, стало быть, обладатель выраженного эпилептоидного радикала, знал, о чём говорит). Качества поведения. Лучшее описание эпилептоидного стиля поведения я нашёл, коллеги, в книге… по служебному собаководству. Думаете, это шутка? Будь по-вашему. Но в каждой шутке… Сами понимаете. Нет? Не вполне? Тогда, позвольте, я кое-что объясню. Зоологи, а вместе с ними и широко эрудированная публика, знают, как организована стая, например, волков или гиеновых собак. (Речь идёт о принципе, детали в данном случае значения не имеют). Самый главный в стае – вожак (или, как его ещё называют, используя последовательность букв греческого алфавита, «альфа»-особь). Он для всех – абсолютный, безусловный авторитет. Мощный, уверенный в себе. Его позиция – закон для остальных. Нарушители этого закона жестоко караются. Близкое окружение вожака составляют несколько т.н. «бета»-особей. Это сильные, агрессивные взрослые животные, которым, говоря языком современного менеджмента, вожак делегирует часть своих властных полномочий. Они – опора вожака в его взаимоотношениях с другими членами стаи. Вместе с тем, от них же исходит и основная угроза «альфа»-особи. Время от времени эти красавцы пробуют вожака, то, что называется, «на зуб». Они нападают на него, и плохи его дела, если он не сумеет отбить это нападение. Сумел – молодец, властвуй и дальше, пока силён. Ниже в иерархии стоят «гамма»-особи и т.д., вплоть до «омеги» — самого жалкого, бесправного, забитого существа в стае, которым она готова пожертвовать в любой момент. Такого рода организация имеет глубокий приспособительный смысл. Она обеспечивает стае, а через неё – всему виду, выживание. Вы спрашиваете: «Какое отношение это имеет к теме нашего разговора?». Непосредственное. Эпилептоид ведёт себя в обществе, в группе людей, как животное в стае. Оказавшись в новом для себя социальном окружении, он начинает «прощупывать» каждого, испытывать на прочность, выясняя, на какое место во внутригрупповой иерархии он сам может претендовать. При этом эпилептоид классифицирует людей, и его классификация проста. Он делит всех на «сильных» – тех, кто не позволил ему помыкать собой, не испугался его агрессивного напора, отбил его экспансивные притязания на чужую территорию (в широком поведенческом смысле), и на «слабых» – тех, кто уступил, поддался, струсил, спасовал перед ним. Чем ниже социо-культурный уровень группы, тем больше эпилептоидное поведение напоминает аналогичное поведение животных. Скажем, в местах заключения соперничество за место в иерархии часто приобретает форму драки – злобной, звериной, без правил и пощады. В ход идут не только кулаки и подручные предметы, но и ногти, зубы… В цивилизованном обществе рукоприкладство и поножовщина – хочется в это верить! – не приняты. Поэтому эпилептоидные провокации выглядят внешне куда более безобидно. Всё начинается, как правило, с попыток нарушить суверенитет другого человека (например, сослуживца), вторгнуться в его индивидуальное пространство – физическое и психологическое. Это делается осторожно, поэтапно. Представьте себе, что к вашему рабочему столу подходит некий сотрудник и, как бы между делом, берёт (без спроса!) ваш карандаш, ручку или ластик, или журнал, который вы вознамерились полистать – не важно. Вы, утешая себя истероидной иллюзией, думаете, что он таким способом выказывает вам своё расположение, симпатию? Нет. Прочь иллюзии! Он, чтобы вы знали, завладевает не карандашом, а вашим правом использовать этот карандаш по своему усмотрению. Уступите, промолчите – завтра, придя на работу, вы застанете его уже сидящим в вашем кресле. Снова, вроде бы, не будет ничего криминального. Ну, сидит. Ну, не уходит, хотя рабочий день уже начался, и вас ждут неотложные дела. Стоит ли прогонять человека, обижать его из-за такой мелочи? Воля ваша. Ждите, переминаясь с ноги на ногу, когда он соизволит подпустить вас к вашему же столу. Но знайте – если вы не отобьёте его атаку и на этот раз, то в следующий он, не вставая с места, попросит вас сбегать за пивом. Таким образом, рекламная проблема «кому идти за «Клинским» будет в вашем коллективе решена раз и навсегда. Подобные провокации эпилептоид проделает – во всяком случае, попытается проделать – и с остальными сотрудниками (чадами, домочадцами et cetera). В конце концов, искомая иерархия от самого сильного (наверху) до самого слабого (внизу) будет выстроена в его психическом пространстве. Эпилептоид завершит свою классификацию членов группы, каждому навесит определённую бирку. И в дальнейшем все попытки нарушить, пересмотреть это локальное мироустройство будут им безжалостно пресекаться. Тех, кто слабее (в его представлении), эпилептоид будет стремиться объединить и возглавить. В этой создаваемой подгруппе он будет чувствовать себя вожаком. Он потребует от «подданных» полного подчинения, лишит их самостоятельности, но, вместе с тем, станет их самоотверженно защищать от нападок враждебных внешних сил. Не из любви к ближнему будет он это делать, а из ненависти к сопернику, посягнувшему на его – эпилептоида – сферу компетенции. По отношению к членам «своей стаи» эпилептоиды авторитарны, деспотичны, требовательны, придирчивы и, в то же время, покровительственны.   Из сказанного, тем не менее, не следует, что эпилептоид – хороший руководитель, полноценный лидер. Ему недостаёт самого главного – целеустремлённости. В его поведенческом сценарии после слов «навести порядок, построить всех по ранжиру, наладить дисциплину» стоит жирная точка. Дальше сценарий не прописан. Что, собственно, делать с этой вышколенной им командой, на достижение какого результата её направить – он не знает. Как у истероида хватает сил лишь на то, чтобы обустроить яркий, во многом – иллюзорный, фасад собственной личности, так эпилептоид не способен продвинуться дальше наведения внешнего, формального порядка. Содержательная сторона жизни и её реальное преобразование остаются за рамками возможностей и того, и другого. Вот как, однако, проявляет себя слабая нервная система. Выше головы не прыгнешь… К свойствам эпилептоидного радикала относятся также смелость, решительность(не столько в социальном, сколько в физическом смысле). Логическая связь этих качеств с «внутренними условиями» эпилептоидности, прежде всего – с мизантропической установкой, очевидна и понятна. Ведь что такое «смелость», коллеги, и что такое «решительность», как не глубокое презрение к человеческой личности? Как не готовность стереть с лица земли любого, не исключая самого себя, будь на то хоть малейший повод? Вспомните, кого в обществе принято считать смельчаками, героями? Как правило, убийц. Давайте решимся назвать вещи своими именами. «Махнул Илюша Муромец палицей – десять тысяч поганых уложил. Махнул мечом – ещё двадцать тысяч кровушкой захлебнулись». Примерно так. Лишить жизни человека, даже из самых социально одобряемых побуждений, нельзя, не испытывая изначально недружеского, холодно-презрительного чувства к человечеству. Бить можно только «поганых», иначе – рука не поднимется. Кроме того, как мы говорили выше, смелое, с риском для собственной жизни поведение даёт эпилептоидам сладостную возможность пережить эмоциональный подъём. Эпилептоиды крайне внимательны к мелочам, к деталям. Это свойство делает их прекрасными ремесленниками, но несносными собеседниками. Без мелочной тщательности, погружения во все без исключения технологические подробности невозможно сделать по-настоящему хорошую вещь. Но в общении с людьми, в процессе обмена информацией эпилептоидное застревание на третье- (и десяти-) степенных по значимости деталях, бесконечное пережёвывание ранее сказанного, настойчивость в соблюдении формальностей и т.п. нередко мешает, приводя к потере времени без приобретения качества. Это свойство эпилептоидов принято на бытовом языке именовать занудливостью. Широко известно эпилептоидное ханжество. Обусловленные их глубинной мизантропией подозрительность, недоверчивость, склонность во всём (даже в самых возвышенных поступках) видеть корысть, неверие в человеческую порядочность, с одной стороны, полностью девальвируют в их глазах понятия нравственности, морали, с другой – развязывают им руки в плане использования моральных норм для устрашения окружающих. Мораль воспринимается эпилептоидами как дубина, которой они всегда готовы взмахнуть, чтобы устранить соперников. Эпилептоиды любят сплетни (и порождать, и выслушивать), не гнушаются и клеветой. К качествам эпилептоидов, связанным с накоплением и застоем возбуждения в их нервной системе (см. «общую характеристику»), относятся также азартность, склонность к запойному пьянству и к садомазохизмув сексуальных отношениях. Эпилептоид если не игрок, то болельщик. Страстный, безудержный, заранее готовый на жертвы (в т.ч. среди мирного населения). Эта тема не раз обсуждалась в мировой литературе. Отношение эпилептоида к алкоголю непростое. Органические изменения в нервной системе, лежащие в основе эпилептоидности, значительно снижают его способность справляться с алкогольной (как и любой другой) интоксикацией. Эпилептоиды жестоко страдают после употребления спиртных напитков (к слову, так же страдают они от резкой перемены погоды, атмосферного давления и т.п.). Поэтому в большинстве случаев они либо совсем отказываются от их приёма, либо ограничиваются слабоалкогольной продукцией. Ситуация меняется, когда эпилептоид чувствует приближение приступа гнева, агрессии. Тогда, чтобы избавиться от неприятных переживаний, он начинает «глушить» себя крепким алкоголем. При этом алкоголь выступает в роли лекарства. «Лечение», соответственно, также имеет приступообразный – запойный – характер. Садомазохизм, являющийся характерным стилем сексуального поведения эпилептоидов, коренится в их стремлении пощекотать себе «застоявшиеся» нервы, а также в жгучем желании поиграть с партнёром (партнёрами) в любимую игру: «сильный-слабый», с переживанием абсолютного психического и физического превосходства (сексуального господства) или абсолютной зависимости (сексуального рабства). Ещё одним небезынтересным качеством, сопряжённым с эпилептоидным радикалом, является гомосексуализм. Не вдаваясь в подробности этого многогранного социального явления, скажу, что, несмотря на горячие призывы и выступления его сторонников и защитников, гомосексуализм никак нельзя признать вариантом нормы. Разумеется, это не болезнь (по крайней мере, в большинстве случаев). Так же как не является болезнью эпилептоидность. Однако следует констатировать, что гомосексуализм приводит к дегенерации. В буквальном переводе «дегенерация» означает «отсутствие следующего поколения», иными словами, неспособность оставить потомство. Кто же будет спорить, что гомосексуалисты – дегенераты (разумеется, не в ругательно-бытовом, а в социально-биологическом смысле). Так что поощрять гомосексуализм, потворствовать ему экономически, морально, по-моему, не следует. С моей точки зрения, гомосексуализм – мягкая, гуманная форма элиминации (удаления) из социума избытка эпилептоидности. Своеобразный клапан, через который уходит лишний пар, чтобы котёл не взорвался. При этом индивидуум, сексуальное влечение которого направлено на лиц одного с ним пола, не лишается возможности прожить насыщенную событиями и эмоциями жизнь, оставить после себя плоды своего труда, творчества… Но генетическая линия, несущая мощный заряд эпилептоидности, на нём прервётся. Итак, уважаемые коллеги, мы познакомились с качествами поведения, обусловленными лёгким, не достигающим уровня болезни, органическим повреждением головного мозга. Надеюсь, вы оценили диалектику природы – стоит избавиться от части нейронов, как сразу приобретаешь массу полезных свойств: аккуратность, чистоплотность, организованность, стремление структурировать хаос, способность овладевать тонкими технологиями, смелость, решительность… Конечно, у каждой медали две стороны. Возможно, поэтому разговор о диалектическом единстве и борьбе противоположностей мы продолжим в следующем разделе. Но вначале, для закрепления пройденного, пример из автобиографической книги князя П.А.Кропоткина «Записки революционера»: «Действительным начальником училища был… француз на русской службе полковник Жирардот… Нужно представить себе… человека, не одаренного особенными умственными способностями, но замечательно хитрого; деспота по натуре, способного ненавидеть – и ненавидеть сильно – мальчика, не поддающегося всецело его влиянию… Печать холода и сухости лежала на губах его, даже когда он пытался быть благодушным… По ночам… он до позднего часа отмечал в книжечках (их у него была целая библиотечка) особыми значками, разноцветными чернилами и в разных графах проступки и отличия каждого из нас. Игра, шутки и беседы прекращались, едва только мы завидим, как он, медленно покачиваясь взад и вперед, подвигается по нашим громадным залам… Одному он улыбнется, остро посмотрит в глаза другому, скользнет безразличным взглядом по третьему и слегка искривит губы, проходя мимо четвертого. И по этим взглядам все знали, что Жирардот любит первого, равнодушен ко второму, намеренно не замечает третьего и ненавидит четвертого. Впечатлительных мальчиков приводило в отчаяние как это немое, неукоснительно проявляемое отвращение, так и эти подозрительные взгляды. В других враждебное отношение Жирардота вызывало полное уничтожение воли… Внутренняя жизнь корпуса под управлением Жирардота была жалка. Во всех закрытых учебных заведениях новичков преследуют… Но под управлением Жирардота преследования принимали более острый характер, и производились они… воспитанниками старшего класса – камер-пажами… он предоставлял старшим воспитанникам полную свободу, он притворялся, что не знает… о тех ужасах, которые они проделывают… В силу этого камер-пажи делали все, что хотели… любимая игра их заключалась в том, что они собирали ночью новичков в одну комнату и гоняли их в ночных сорочках по кругу, как лошадей в цирке. Одни камер-пажи стояли в круге, другие – вне его и гуттаперчевыми хлыстами беспощадно стегали мальчиков. «Цирк» обыкновенно заканчивался отвратительной оргией на восточный лад… Полковник знал про все это. Он организовал замечательную сеть шпионства… Целых двадцать лет Жирардот преследовал в училище свой идеал: чтобы пажики были тщательно причесаны и завиты… За одно все-таки следует добром помянуть Жирардота. Он очень заботился о нашем физическом воспитании. Гимнастику и фехтование он очень поощрял. Я ему обязан за то, что он приучил нас держаться прямо, грудь вперед… Я … имел склонность горбиться. Жирардот…, проходя мимо стола, …выпрямлял мои плечи и не устав 

ЭПИЛЕПТОИДНЫЙ РАДИКАЛ, ИЛИ ПРАВИЛА ДРЕССИРОВКИ

Общая характеристика

Основа эпилептоидного радикала – нервная система, ослабленная так называемыми органическими изменениями. 

Главной действующей единицей нервной системы является нейрон. Это наиболее сложно устроенная клетка. В неблагоприятных условиях (а такие условия создаются, например, если формирующийся плод подвергается через организм матери воздействию инфекций, токсинов – в том числе алкоголя, наркотиков; при психических и физических травмах матери или ребенка – во время беременности или родов и т.д.) нейроны существенно изменяются (порядок частей предложения). Они повреждаются и вос­становлению в прежнем виде не подлежат. Это и есть органические (то есть необратимые) изменения.

Представьте себе, что в вашем персональном ком­пьютере процессор, скажем, Pentium 4, заменен на 386-й. Нечто подобное происходит и с пострадавшими нейронами. Они начинают значитель­но медленнее, чем неповрежденные, ре­шать возложенные на них информационные задачи.

В нервной системе, прежде всего в головном мозге, эпилептоида складывается следующая модель. В подпорченных органическими изменениями участ­ках коры головного мозга накапливается, застаивается возбуждение. Так в узких местах дороги скапливаются автомобили, обра­зуя пробки. Возбуждение растет, захватывает соседние участки мозга и, не находя выхода, раз­рядки посредством мышечного или интеллектуального действия, перерастает в раздражение. В свою очередь, раздражение, достигая пика, прорывает заслону самоконтроля, резко вырывается наружу, проявляясь вспышкой физической или словесной агрессии.

Эта последовательность состояний — за­стой возбуждения – раздражение – агрессия — не зависит от воли и желания человека, наделенного эпилептоидным радикалом. Она практически не зависит и от внешних обстоятельств, поскольку предо­пределена особенностями нервной системы.

Немотивированные вспышки агрессии, управлять которыми эпилептоид не в состоянии, чем-то напоминают столь же немотивированные приступы мышечных су­дорог у больных эпилепсией, — отсюда и сходство в на­званиях.

Но не одними «вспышками» жив эпилептоид. Посто­янно присутствующее в его нервной системе напряже­ние рождает чувство тревоги.

Тревога – это переживание надвигающейся опасности. Чего боится эпилептоид? Ничего конкретно. Просто тревога – неизменная спутница слабости, а его нервная система ослаблена. Существуют разные степени тревоги: волнение – беспокойство – собственно тревога – страх – ужас – панический ужас.

Следует заметить, что, выдержав испытание естест­венным отбором, в качестве эффективных механиз­мов выживания закрепились три основ­ные формы реакции животного на опасность: так называемая мнимая смерть, бегство и агрессия.

Агрессия, стремление подавить врага, напасть на него первым, лишить его способности сопротив­ляться, подчинить себе и, таким образом, взять под контроль ситуацию – основная тенденция в поведении эпилептоида.

Легко себе представить, уважаемые читатели, какой взгляд на мир, на окружа­ющих людей формируется у эпилептоида, постоянным фоном настроения которого становится тревога, раз­дражение, злоба, агрессия. Чувство глубокой неприязни к людям пропитывает всю его жизненную философию, предопределяет выбор профессии и т.д.

Но не спешите за­писывать эпилептоидный радикал в социально вред­ные и опасные. Жизнь, как известно, устроена так, что объективно полезные и для общества и для конкрет­ного человека поступки часто совершаются отнюдь не из любви к ближнему, а благие намерения ведут… сами знаете, куда.

Особенности телосложения

Если истероидный радикал, как вы узнали из предыдущей статьи, не накладывает отпе­чатка на телосложение его обладателя, то в случае с эпилептоидами дело обстоит иначе.

Телосложение эпилептоида обладает рядом специфических черт – такое телосложение знаменитый немецкий психиатр Кречмер назвал атлетико-диспластическим. Это относительно боль­шая мышечная масса, крепкий костяк, массивный торс, короткая шея. Словом, «неладно скроен, но креп­ко сшит». По наблюдениям автора, развитая от природы мускулатура, вне зависимости от того, пропорцио­нально она распределена по телу или не очень, практически всегда указывает на наличие в характере эпилептоидного радикала. Телосложение эпилептоидов-женщин напоминает мужское: крутые плечи, относительно узкие бедра, мышцы…

У всех ли обладателей эпилептоидного ра­дикала присутствуют названные выше особенности телосложения? Ответ: не всегда, но как правило. Скажем так: если у человека есть признаки атлетико-диспластического телосложения, то в его характере обязательно присутствуют качества эпилептоидного радикала. Но если указанных признаков не наблюдается, это еще не означает, что человек не может быть эпилептоидом.

Внешний вид

Функциональность — это характерное свойство эпилептоидов, в котором выражается их неистребимое стремление к порядку, везде и во всем. Одежда, считают они, должна обяза­тельно соответствовать ситуации. Для работы существует рабо­чая одежда, для праздника – праздничная (к слову, эпилептоид – ред­кий участник увеселительных мероприятий). Эпилептоиды терпеть не могут людей, которые не разделяют этой точки зрения.

В свою очередь, рабочая одежда классифицируется ими по видам деятельности: для офиса, для производ­ства, для уборки помещений и т.п. По этому принципу формируется эпилептоидный гардероб. Иными словами, эпилептоид не столько оде­вается, сколько подбирает подходящую экипировку.

Эпилептоидам чужды украшения, прочие аксессуа­ры. Они предпочитают одежду укороченную, незамысловатого кроя, без излишеств, без претен­зии на оригинальность. Их любимые стили — рабочий и спортивный. Эстеты – обладатели эмотивного радикала считают вкус эпилептоидов грубым, а их представление о красоте – примитивным. Женщины-эпилептоиды охотно носят одежду муж­ского типа, и она на них неплохо смотрится.

Опрятный, чистый, отутюженный – эти определе­ния также из поведенческого арсенала эпи­лептоидов. В оформлении внешности этот радикал, помимо функциональности, проявляется аккуратнос­тью и чистоплотностью.

Одежда эпилептоида всегда в полном порядке. Он не допустит прорех, оторванных пуговиц, пятен. Если прореха все же образовалась – она тут же будет аккуратно, незаметно для постороннего глаза заштопана. Если пуговица, не дай Бог, оторвалась – она будет незамед­лительно пришита на место, и не первыми попавши­мися под руку, а подходящими нитками.

Эпилептоиды стирают одежду с энергией и азартом енота-«полоскуна». Никто лучше эпилепетоидов не разбирается в марках стиральных порошков и моющих средств.

В завершение отметим, что эпилептоиды постоянно рвутся стричь все и вся – волосы, ногти, траву, вековые деревья… Поэтому характерными для эпилептоидов являются короткие стрижки, они не терпят бород, усов, удлиненные ногти их раздра­жают.

Оформление пространства

Для эпилепто­идов очень важно наведение порядка и чисто­ты. В их пространстве нет бесполезных вещей. Каждый предмет либо уже используется, либо тщательно под­готовлен к использованию. Причем, обратите внима­ние, используется точно по назначению. Эпилептоид не станет, к примеру, измерять диаметр отверстия линейкой или забивать гвоздь плоскогубцами…

Запустите эпилептоида в помещение, захламленное, запущенное до крайности (забе­гая вперед, скажем – шизоид постарался), и вскоре вы его не узнаете. Все будет вымыто с мылом, вычищено, аккуратно разложено по полочкам, отполировано и натерто до блеска.

Все вещи до единой будут расклассифицированы и размещены рядом с себе подобными: книги – к книгам, посуда – к посуде, платье – к платью, инструменты – к инструментам… Следу­ющим шагом эпилептоида станет разделение получив­шихся групп предметов на подгруппы. Затем эти подгруппы будут разбиты им на еще бо­лее мелкие, и так до тех пор, пока буквально каждый винтик и шпунтик не обретут своего законного места.

На рабочем месте эпилептоида в офисе всегда есть полный набор канцелярских принадлежностей, и все они находятся в состоянии полной боеготовности. Различные маркеры, ластики разной мягкости, остро отточенные карандаши, ручки, которые прекрасно пишут… Обязательный атрибут эпилепто­ида – обожаемая им картотека. Загляните в его ПК – и там вы обнаружите исключительный порядок: четко орга­низованное дерево файлов, стройные шеренги ярлы­ков, продуманные, чтобы быть понятными сразу, названия и т.п., благодаря чему любая ин­формация извлекается за считанные минуты. Все это для того, чтобы замедленность психических процессов компенсировать рациональностью технологий обработки информации.

Впрочем, о чем это мы? Загляните, откройте… Ну-ну. Так эпилептоид и позволит вторгнуться в его кабинет, шарить в его компьютере, рыться в его сейфе. Горе тому, кто осмелится покуситься на его личное прост­ранство, на сферу его компетенции! Война неизбежна!

 Как вы помните, определяемый эпилептоидным радикалом стиль поведения — это стремление активно подавить источник потенциальной угрозы, взять под тотальный контроль все окружающее пространство, всех, кто в нем находится, и тем самым избавить себя от тягостного переживания тревоги.

Таким образом, наведение эпилептоидом формального порядка есть ни что иное, как средство подавления других людей, желание лишить их самостоятельности, возможности действовать по своему усмотрению. 

Вглядитесь пристальнее, и вы увидите, что разве­шенные, разложенные, расставленные строго по местам чашки, плошки, поварешки, ножи и вилки, утюги и сковородки – это овеществленный приказ. «Не сметь ничего трогать без разрешения! Вымыть руки перед едой! Переодеться! Переобуться! Я навел здесь порядок, и тот, кто нарушит его – будет безжалостно наказан!» – говорит эпилептоид, оформляя пространство по-своему.

Если вам случится прийти в дом, где вас поразит стерильная чи­стота, где вас усадят за стол, покрытый белоснежной скатертью, с расставленными хрусткими крахмальными салфетками, скрипящими тарелками и сияющими бокалами, где, едва вы возьмете с тарелки последний кусок, вам тут же заменят ее на свежую, настоятельно советуем: долго в гостях не засиживайтесь. Поскольку вы мгновенно уроните себя в глазах принимающей стороны – в одночасье! – если вы уроните на скатерть каплю с неаккуратно подносимой ко рту ложки. Эпилептоидов выводят из себя неаккуратные люди, а чтобы соответствовать их представлениям об аккуратности, надо самому быть эпи­лептоидом.

Кроме порядка, эпилептоиды привносят в свой быт пристрастие к ремесленническому труду, что также отражается на предметной стороне их среды обита­ния. Среди их любимых вещей особое место занимают всевозможные пилочки, сверлышки, отверточки, прочий инструмент, позволяю­щий выполнять работу тонкую, требующую пристального внимания к мелким, хрупким деталям, точных, неторопливых движений. «Штихель штихелю – рознь, – охотно поучают они. – Поспешишь – людей насмешишь».

Мимика и жесты

В отношении мимики и жестикуляции эпилептоидов следует отметить, что, как правило, такие люди медлительны и сдержанны в движениях.

Сказывается их постоянный внутренний самоконтроль. Крупные мимические мышцы редко задействованы. Широкоразмашистые, с большой амплитудой жесты для них нехарактерны. Мы не увидим эпилептоида по­катывающимся от хохота, ликующим или посыпающим голову пеплом.

Особенности поведения

 Зоологи знают, как организована стая, например, волков или гиеновых собак. Самый главный в стае – вожак или, как его еще называют, «альфа-особь». Он для всех – абсолютный, безусловный авторитет. Мощный, уверенный в себе. Его позиция – закон для остальных. Нарушители этого закона жестоко карают­ся.

Близкое окружение вожака составляют несколько так называемых «бета-особей». Это сильные, агрессивные взрослые животные, которым вожак делегирует часть своих властных полномочий, они – его опора во взаимоотноше­ниях с другими членами стаи. Вместе с тем, от них же исходит и основная угроза «альфа-особи». Время от времени эти красавцы нападают на вожака, и плохи его де­ла, если он не сумеет отбить это нападение…

Ниже в иерархии стоят «гамма-особи» и т.д., вплоть до «омеги» – самого жалкого, бесправного, забитого су­щества в стае, которым она готова пожертвовать в лю­бой момент. Такого рода организация имеет глубокий приспособительный смысл. Она обеспечивает стае, а через нее – всей популяции, всему виду, выживание.

Так вот эпилептоид ведет себя в обществе, в группе лю­дей, как животное в стае. Оказавшись в новом для се­бя социальном окружении, он начинает «прощупы­вать» каждого, испытывать на прочность, выясняя, на какое место во внутригрупповой иерархии он сам мо­жет претендовать. При этом он классифици­рует людей. Он делит всех на «сильных» – тех, кто не позволил ему помыкать собой, отбил его экспансивные притязания на чужую территорию (в широком поведенческом смысле), и на «слабых» – тех, кто уступил, поддался, струсил, спасо­вал перед ним.

Чем ниже социокультурный уровень группы, тем больше эпилептоидное поведение напоминает анало­гичное поведение животных. Скажем, в местах заклю­чения, где царствует «беспредел», соперничество за место в иерархии часто приобретает форму драки – злобной, звериной, без правил и пощады.

В цивилизованном обществе эпилептоидные провокации выглядят внешне куда более безобидно. Все начинается, как правило, с попыток нарушить суверенитет другого че­ловека (например, сослуживца), вторгнуться в его ин­дивидуальное пространство – физическое и психологическое. Это делается осторожно, поэтапно.

Представьте себе, что к вашему рабочему столу под­ходит некий сотрудник и, как бы между делом, берет (без спроса!) ваш карандаш, ручку или журнал, который вы вознамерились полистать – не важно. Вы, дума­ете, что он таким способом выказывает вам свое рас­положение, симпатию? Нет. Прочь иллюзии! Он, что­б вы знали, завладевает не карандашом, а вашим правом использовать этот карандаш по своему усмот­рению. Уступите, промолчите – завтра, придя на рабо­ту, вы застанете его уже сидящим в вашем кресле. Ждите тогда, переминаясь с ноги на ногу, когда он соиз­волит подпустить вас к вашему же столу. Но знайте: если вы не отобьете его атаку и на этот раз, то, в следу­ющий раз он, не вставая с места, попросит вас сбегать за пивом.

Подобные провокации эпилептоид проделает – во всяком случае, попытается проделать – и с остальны­ми сотрудниками или близкими. В конце концов в его психическом пространстве будет вы­строена искомая иерархия от самого сильного (наверху) до самого слабого (внизу). Эпилептоид завершит свою классификацию членов группы, каждому «навесит бирку». И в дальнейшем все попытки на­рушить, пересмотреть это локальное мироустройство будут им безжалостно пресекаться.

Тех, кто слабее (в его представлении), эпилептоид будет стремиться объединить и возглавить. В этой со­здаваемой подгруппе он будет чувствовать себя вожа­ком. Он потребует от «подданных» полного подчине­ния, лишит их самостоятельности, но, вместе с тем, станет их самоотверженно защищать от нападок враждебных внешних сил. Не из любви к ближнему бу­дет он это делать, а из ненависти к сопернику, посяг­нувшему на его – эпилептоида – сферу компетенции. По отношению к членам «своей стаи» эпилептоиды авто­ритарны, деспотичны, требовательны, придирчивы и в то же время покровительственны.

Из сказанного однако не следует, что эпилептоид – хороший руководитель, полноценный лидер. Ему недостает самого главного – целеустремленности. В его поведенческом сценарии после слов «навести порядок, построить всех по ранжиру, наладить дисцип­лину» стоит жирная точка. Дальше сценарий не про­писан. Что, собственно, делать с этой вышколенной им командой, на достижение какого результата ее на­править – он не знает.

Как у истероида хватает сил лишь на то, чтобы обу­строить яркий, иллюзорный фасад собст­венной личности, так эпилептоид не способен продвинуться дальше наведения внешнего, формального по­рядка. Содержательная сторона жизни и ее реальное преобразование остаются за рамками возможностей и того, и другого. Выше головы не прыгнешь…

Эпилептоиды чаще мрачноваты, несловоохотливы. По-настоящему они раскрываются в ситуациях, насыщенных агрессией, угрозой для жизни и здоровья (силовое противоборство, экстремальный спорт, сражение). Создается впечатление, что именно тогда они живут по-настоящему, в полную силу.

Их тугоподвижная, «забитая» органически измененными нейронами, как сточная труба отходами, нервная система получает наконец адекватные раздражители. Ее «пробивает». Эпилептоид, летящий в затяжном прыжке вниз головой в бездонную пропасть, испытывает настоящую радость жизни. Смелое, с рис­ком для собственной жизни поведение дает эпилептоидам сладостную возможность пережить эмоциональ­ный подъем. Именно поэтому к свойствам эпилептоидного радикала относятся также смелость, решительность (не столько в соци­альном, сколько в физическом смысле).

Эпилептоиды крайне внимательны к мелочам, к деталям. Это свойство делает их прекрасными ремес­ленниками, но несносными собеседниками.

Без мелочной тщательности, погружения во все без исключения технологические подробности невозмож­но сделать по-настоящему хорошую вещь. Но в обще­нии с людьми эпилептоидное застревание на третье- и десятистепен­ных по значимости деталях, настойчивость в соблюдении формальностей и т.п. нередко мешает, приводя к поте­ре времени без приобретения качества. Это свойство эпилептоидов на бытовом языке принято именовать занудливостью.

Широко известно эпилептоидное ханжество. Обус­ловленные их глубинной мизантропией подозритель­ность, недоверчивость, склонность во всем (даже в самых возвышенных поступках) видеть корысть, не­верие в человеческую порядочность, с одной сторо­ны, полностью девальвируют в их глазах понятия нравственности, морали, а с другой – развязывают им руки в плане использования моральных норм для уст­рашения окружающих… Эпилептоиды любят и порождать, и выслушивать сплетни, не гнушаются и клеветой.

К качествам эпилептоидов, связанным с накопле­нием и застоем возбуждения в их нервной системе, относятся также азарт­ность, склонность к запойному пьянству и к садома­зохизму в сексуальных отношениях.

Посильные задачи

Эпилептоиды хорошо справляются с ру­тинной, неспешной работой, требующей аккуратно­сти и точности, внимания к мелким деталям: они замечательные часовщики, токари, слесари, парикмахеры, краснодеревщики и ювелиры (если в ха­рактере присутствует еще и эмотивный радикал), хи­рурги, технологи вообще, мастера-ремесленники.

«Как? Хирурги – эпилептоиды? – спрашиваете вы. – А как же любовь врача к людям?» Хорошие хирурги, как правило, наделены выраженным эпилептоидным радикалом. Они придирчивы и требовательны к своим помощни­кам, грубоваты, резки во взаимоотношениях, не любят «пускать слюни», избегают подолгу беседовать с больными. Зато они точны в движениях, чистоплотны и уж наверняка не забудут свой инструмент в теле па­циента. Кстати, хорошие медицинские сестры, нянеч­ки – тоже эпилептоиды.

Никто так аккуратно ни сделает укол, ни пересте­лит вовремя постель, ни даст нужное (а не первое по­павшееся) лекарство, ни наладит капельницу, ни уберет в палате, как эпилептоид. У него все на­готове, все в рабочем состоянии.

Заметьте, все это он сделает не из милосердия, а из… брезгливости к нечистоте, к недис­циплинированности. Кроме того, эпилептоид, беря под свою опеку существо очевидно слабое, неспособ­ное конкурировать с ним за место под солнцем, ин­стинктивно начинает защищать его…

Эпилептоиды – воины, бесстрашные и самоотверженные. Но не спешите заглядывать к ним в душу, когда они выходят на тропу войны. Не инфантильный восторг прекраснодушного патриота найдете вы там, а мрач­ную темную злобу, ненависть ко всему живому, и прежде всего — к агрессору, покусившемуся на святое – на собственность эпилептоида.

Эпилептоиды – контролеры. Их хлебом ни корми, лишай премии, а они будут стоять сте­ной на пути нарушителей установленного порядка и правил, с особым удовольствием классифицируя этих самых нарушителей на «злостных» и «не злостных». Лучшие вахтеры, налоговые инспекторы, таможен­ные досмотрщики и т.п. всех времен и народов – эпи­лептоиды.

Вот она – диалектика. Получается, что для человеческого общества защита и подспорье во многих полезных делах, подчас – самое спасение, исходит от человеконенавистников…

Что нельзя поручать эпилептоидам? Эпилептоиду, с его подозрительностью и жестокос­тью, грубостью и придирчивостью, нельзя полностью доверять решение задач воспитания, обучения, управ­ления. Если эпилептоида не остановить, он просто задушит общество, группу, подчиненного своим сугубо формальным порядком. Заду­шит свободу во всех ее проявлениях, задушит дело. Он не воспитатель, он — дрессировщик.

В определенном смысле дрессировка как функция присутствует во всех вышеперечисленных сферах деятельнос­ти. Следовательно, эпилептоидность как тенденция в характере учителя, управленца – вещь необходимая. Но она не должна доминировать. Иначе все будут петь жалобными голосами: «Да здравствует наш Карабас удалой! Как славно нам жить под его бородой. Ведь он никакой не мучитель. Он про­сто наш добрый учитель». При этом все будут затрав­лены, запуганы, будут лишь дружно маршировать и четко выполнять команды, а дело встанет.

Не следует также поручать эпилептоиду поздравления с праздниками и юбилеями. Даже находясь в относительно миролюбивом настроении, он натворит бед. Желая обрадовать, развеселить – напугает, доведет до слез. Желая похвалить – оскорбит. Начав за здравие, непременно кончит за упокой. Что уж говорить о ситуации, когда в нем зреет раздражение, и он, по своему обыкновению, становится нарочито, прицельно грубым и бестактным.

Особенности построения коммуникации

Как правильно вести себя с эпилептоидом? Очень просто. С самого начала постарайтесь не дать ему сесть себе на шею. Не воспринимайте его попытки влезть с нога­ми в ваше индивидуальное пространство как знак рас­положения, доброжелательного внимания.

Покажите ему, что вы разгадали его намере­ния. Сумейте отстоять ваше право распоряжаться сво­ими личными вещами, управлять своими поступками, мыслить, высказываться и действовать так, как вы хо­тите, как вы (а не он!) считаете нужным. Приучите его давать вам советы только тогда, когда вы его об этом попросили. Не принимайте от него подарков, которые явно покушаются на вашу самостоятель­ность: дорогих украшений, предметов одежды, биле­тов, путевок…

Существует золотое правило: чем раньше вы начнете оказывать сопро­тивление эпилептоиду, тем психологически легче вам будет это делать. И тем проще (без ссор, без изнуряю­щего агрессивного противостояния) вам будет получить в его классификации желаемую позицию – «сильный».

А что же делать, если эпилептоид уже давно сидит на вашей шее? Или если он – ваш начальник? Понятно, что попытки жестко противостоять давлению в этом случае обойдутся слишком дорого. Эпилептоид не до­пустит «бунта на корабле».

Остается единственная возможность. Эпилептоидам по сердцу их собствен­ный стиль поведения. Поэтому, если не получается на равных бороться с ними за лидирующее место в груп­пе, «в стае», заставьте себя… стать аккуратным. Для начала приучите себя не опаздывать на работу. Наве­дите порядок вокруг себя – в своем гардеробе, на рабо­чем месте, на кухне… Сложно? Понимаю, что сложно. Но напрягите для этого всю заложенную в вас эпилептоидность. И вам воздастся. Эпилептоид, возможно, впервые за годы совместной жизни (работы), почувст­вует в вас нечто, с его точки зрения, человеческое, до­стойное. Он непременно зачтет вам «в плюс» подоб­ные усилия. После этого можете смело заявлять свои претензии на завоеванное таким способом простран­ство, а затем – и на связанную с ним функцию (а это уже управление, власть).

Да, он командует фронтом, но домашними тапочка­ми, своими и его, будете отныне командовать вы. И пусть он только попробует бросить их где попало… Так, шаг за шагом устанавливая вначале формальный по­рядок, а затем и правила поведения, можно подвинуть любого, самого грозного и неприступного начальника.

Если этот, относительно простой, «недорогой» с точ­ки зрения энергозатрат, способ поведения вам не под силу, что ж, тогда займите в иерархии эпилептоида то место, какое сможете. Смиритесь с его деспотичностью, грубостью. Поймите, что по-другому общаться он не может. В награду вам достанется его защита. Буде­те за ним, как за каменной стеной…

В следующем номере мы поговорим о параноидах.

В.В. Пономаренко,

врач-психиатр, психолог, генеральный директор ООО «Линтер»

Эпилептоидный радикал. Эпилептоидность — Психотипы — Интересно знать — Каталог статей

Общая характеристика

Нервная система у эпилептоидов, ослаблена органическими изменениями. Меняется не в лучшую сторону. Нейроны (нервная клетка), очень чувствительны к внешним воздействиям. Нейроны, если повреждаются (или погибают), то восстановлению в прежний вид, не подлежат. В первую очередь, ухудшение нейронов влияет на работу мозга, на память, переработку информации.

В эпилептоидном мозгу начинает расти раздражение, недоверие, накапливается агрессия. То есть у него в отведенном месте, накапливается определённое возбуждение. Возбуждение растёт, захватывая иные участки мозга, не находя выхода (не получая разрядки, по средством, сексуального контакта, выплёскивание своей агрессии или интеллектуального действия), перерастает в раздражение. После, раздражение переходит к самоконтролю, после чего он резко вырывается наружу, проявляясь в виде агрессии, физической или словесной.

Особенности нервной системы – внутренние условия. Внешние сигналы, играют роль повода, а люди, от которых они исходят – мишени, попавшие под руку стрелка у которого палец взведён на крючке.

Эпилептоид не в силах управлять своими вспышками агрессии. При этом напряжение в нервной системе, постоянно.  Из-за информационных перегрузок, оно присутствует всё время – рождает чувство тревоги.

Тревога – это переживание надвигающиеся опасности.

Эпилептоид боится всего, что предполагает излишнюю информационную нагрузку. Прежде всего, неуправляемого поведение людей.

Агрессия, стремление подавить врага, напасть на него первым, лишить его способности сопротивляться, подчинить себе и таким образом, взять под контроль ситуацию, является основной тенденцией эпилептоида в поведении. Делают они это из-за наступление постоянной тревоги, раздражения, злобы, агрессии.

Эпилептоиды – мизантропы, человеконенавистники. С не приязнью относятся к людям. У него же и соответствующая профессия.

Мечта эпилептоида – травка зеленеет, солнышко блестит… и людей нет. Но это не значит, что такой человек социально вредный или опасен. Всё происходит у него из-за того, что его малоподвижная нервная система, не способна справляется с быстрыми объемами информации. Вызывающий ею стресс, заставляет страдать его психически и даже физически.

Информационные потоки – это люди и предметы. Чтобы взять всё под контроль, нужно выстроить, упорядочить людей и предметы, во круг него.

Внешний вид

Телосложение эпилептоидов атлетическое. Большая мышечная масса, крепкие кости, массивный торс, короткая шея. Глядя на него, понимаешь, что этот человек довольно такие физически силён. Развита от природы мускулатура, пропорционально распределена по телу. Такое телосложение практически всегда указывает на наличие эпилептоидности.

Телосложение женщины эпилептоида, похоже на мужское: округлые плечи, узкие бёдра, мышцы. Появляются мысли о не желании общаться или тем более спорить с такой женщиной.

Но не всегда эпилептоид соответствует данному телосложению. Если нет такого телосложения, это не означает, что человек не может быть данным радикалом.

Они стремятся к порядку везде и во всём.

Одежда, должна обязательно соответствовать ситуации, в которой находится и действует человек. Для работы одна, для веселья другая (эпилептоид не очень любит ходить на мероприятия, развлечения и т.д.). Они терпеть не могут, когда другие не соблюдают этих правил.

Эпилептоиды, не любят украшения, аксессуары. Они любят обычную одежду, без оригинальностей. Любимые стили – рабочий и спортивный.

Женщины эпилептоиды, охотно носят одежду мужского типа, и она на них не плохо смотрится.

Эпилептоиды любят опрятность, ухоженность, чистоту и порядок. Аккуратность и чистоплотность. Они с охотой и интересом, стирают свою одежду. Все недостатки в одежде, аккуратно и качественно, замажут, зашьют и т.д.

Также они всё стригут на себе: волосы (короткая стрижка), ногти, если есть двор, то траву, деревья. Длинное их раздражает.

Жильё эпилептоида или там где он обитает на данный момент, будет аккуратным, чистым и всё по полочкам. В их личном пространстве, нет бесполезных вещей, его вещи либо используются, либо уже подготовлены к использованию. Причём используются точно по назначению. Например, он не станет забивать гвоздь плоскогубцами, когда есть для этого молоток. Даже в компьютере у них порядок, легко и доступно читается и находится.

Эпилептоид всегда пытается лишить самостоятельности своего оппонента – действовать по своему усмотрению. То есть, ничего нельзя трогать, без его разрешения и не наводить бардак. Они всегда стремятся подавить источник потенциальной угрозы. Взять всё под свой контроль.

Чтобы понят их нужно самим быть эпилептоидом.

Эпилептоиды пристрастны к труду. «Утром встал, сразу за работу». Но их раздражают мелкие предметы с которыми нужно работать пристально и выполнять тонкую работу точных неторопливых движений: свёрлами, пилочками, отвёртками и т.п.

В мимике и жестах, они медлительны и сдержаны в движениях. Сказывается их постоянный внутренний самоконтроль. Крупные мимические мышцы, редко задействуются. Нет широко размашистых жестов (не характерны). Они чаще мрачноваты и много не разговаривают.

По настоящему они раскрываются в ситуациях, насыщенных агрессией, угрозой для жизни и здоровья: силовые противоборства, экстремальный спорт, сражение и т.п. Именно в эти периоды времени, они живут по-настоящему, в полную силу. Многие, чтобы посмотреть на это платят деньги. Зрелище безумное.

Качества поведения

Эпилептоид интуитивно, а иногда сознательно, ведет себя в обществе, в группе людей как животное в стае. Оказавшись в новом для себя месте или социальном окружении, он начинает «прощупывать» каждого, испытывать на прочность, выясняя, на какое место он может претендовать. При этом, он делит людей на сильных, тех кто не позволил помыкать собой, не испугался, его агрессивного напора, отстоял свои права. И на слабых, которые уступили, поддались, струсили, спасовали перед ним и т.д.

Чем ниже социальный уровень группы, тем больше эпилептоидное поведение, напоминает поведение животных. Например, в тюрьмах, в местах заключения, где царствует беспредел, соперничество за высшее место, приобретает часто форму драки – злобной, звериной, беспощадной. Применяются не только кулаки, но и предметы, зубы, ногти и т.д.

В цивилизованном обществе, рукоприкладство и поножовщина запрещена. Поэтому эпилептоиды прибегают к провокации, которая выглядит менее безобидной. Например, нарушить суверенитет человека, вторгнутся в его личное пространство – физическое или психологическое. Это делается осторожно и поэтапно. Или например, взяв без спросу ваши вещи со стола, тем самым он пытается завладеть вами, а не вещами. Также он будет испытывать и всех остальных людей в группе, пока не поймёт, кто есть кто. Тех кто, слабея, будет пытаться объединить и возглавить. Он будет чувствовать себя вожаком, он лишит их самостоятельности, также будет защищать их от посторонних внешних сил. Но делать он будет это, только из-за ненависти к своему сопернику. По отношению к своей стаи, эпилептоиды, авторитарны, требовательны, придирчивы и в тоже время покровительни. Это вовсе не значит, что этот радикал хороший и полноценный лидер, руководитель. После наведение порядка, построить всех по жанру, наладить дисциплину стоит жирная точка. Дальше сценарий не прописан. То есть, он не знает, что дальше делать с этой командой, для достижение какого-то результата, в какое русло направить, он не знает. У эпилептоидов хватает сил, только на наведение порядка и контроля.

Он смел, решителен, не столько в социальном как в физическом плане. Обычно применяют силу они, только к тем, к кому испытывают презрение. На безобидных, рука не подымется.

Эпилептоиды, крайне внимательны к мелочам и к деталям. Они часто подозрительны, недоверчивы к людям, склонны во всем (даже в самых возвышенных поступках) видеть корысть, неверия в человеческую порядочность.

Любят сплетни, как порождать, так и выслушивать.

Эпилептоиды – азартны, склонны к пьянству и садомазохизму в сексе (либо доминируют, либо рабы). Если он не игрок, то болельщик, страстный, безудержный, готовый на жертвы (зарание).

Задачи

Эпилептоиды хорошо справляются с рутиной, неспешной работой, требующей аккуратности и точности, внимания к мелким деталям. Они замечательные часовщики, токари, слесари, парикмахеры, ювелиры… вообще технологи.

 Профессионализм в любом деле не возможен без эпилептоидности. Так как, профессионализм – это внимание в технологии во всех её малейших деталях.

Эпилептоиды не любят много болтать с собеседником.

Они прибегают к порядку и чистоте, если даже и к людям, то только из-за брезгливости к нечистоте и порядку, к недисциплинированности, к не функциональности, а не из-за милосердия.

Если эпилептоид берет под свою опеку больного, не способного передвигаться и защищать себя, тогда он защищает его и ни кому не разрешает этого делать.

Эпилептоиды – воины, бесстрашные и самоотверженны. Не стоит постигать на их территорию и рушить там всё.

Можно их пугать, лишать премии и т.п., они всё равно будут стоять на своём и делать то, что в них заложено. Даже если вы их близкий родственник, они все равно вас не пропустят без разрешения и ради проверки заглянут туда, куда мама родная не заглядывала.

Эпилептоидов, стоит во время остановить, а не то они своей правильностью и порядочностью, задавят своё подчиненное общество.

Нельзя доверять ему воспитательные работы, обучения, управления, с его подозрительностью и жестокостью, грубостью и придирчивостью. Он не воспитатель, а дрессировщик.

В характере учителя, эпилептоидность, вещь не обходимая, но она не должна доминировать.

Не следует также поручать ему поздравления с праздниками. Даже в хорошем настроении, он натворит бед. Желая обрадовать – напугает, доведёт до слёз. Желая похвалить – оскорбит.

Особенности построение коммуникации

Как правильно вести себя с эпилептоидом? Не нужно его пугать. Он перестанет нервничать и становится вполне сносным партнёром по общению и взаимодействию, если контролирует ситуацию и не перегружен лишней информацией. Или видит, что ситуацию контролируете вы. То есть дайте ему понять, что вы знаете и уверены в своей позиции. В тоже время, дайте ему понять, что уважаете его право на собственность. Пусть у себя дома хозяином будет он, а у вас – вы.

Если эпилептоид сомневается в вашем контроле и пытается напасть на вас, чтобы взять под свой контроль – постарайтесь не дать ему сесть вам на шею и управлять вами. Сумейте отстоять свою позицию.

Не нужно впускать его в своё пространство как знак расположения, дружелюбия, внимания в вашей персоне. Не принимайте от него подарков, покушающихся, на вашу самостоятельность: украшения, одежду, путёвки и т.д.

Чем раньше во время знакомства, вы окажите сопротивление эпилептоиду, тем легче будет это сделать психически.

Суть его взаимоотношений такова: «Не умеешь управлять своей территорией – отдай её мне».

Что делать, если эпилептоид уже давно на шее? Или, если он ваш начальник? Эпилептоидам по душе их собственное поведение. Если не получается бороться с ним за стаю, за контроль, заставьте себя стать аккуратным. После этого, можете смело заявлять свои претензии на завоеванное таким способом пространство, а затем и на связанную им функцию (а это уже управление, власть). Да, он командует в целом, но мелочами будете командовать вы. Так, шаг за шагом, устанавливая вначале формальный порядок, а затем и правила поведения, так можно подвинуть любого, самого непристойного начальника. Только не нужно качать права, настаивать на свои суверенитеты, спорить, если у вас на рабочем столе и вокруг него разбросан мусор, всё вперемешку и т.д. Право на суверенитеты, нужно доказать. А доказывается оно собственным упорядоченным, профессиональным поведением.

Если не можете построить себя таким образом, смеритесь со своим положением.

Эпилептоиды обостряются, когда чувствуют себя не в своей тарелке. Когда кажется, что дома и на работе, нет порядка и контроля. При этом, они особенно бесятся, по поводу неорганизованности членов своей стаи.

Определяем свой тип характера по теории семи радикалов.

Познание- одно из наиболее захватывающих занятий. Познание мира, познание себя, познание партнера… Знать себя, читать другого человека как книгу- не это ли лежит в основе всех коммуникаций? Мы учимся понимать людей и принимать мир таким как он есть, пользоваться законами психологии так же легко, как законами природы. Но совсем не секрет, что знаний наших бывает недостаточно и возникают конфликты. Ведь что такое конфликт? Это неумение или нежелание принимать особенности другого человека и выпячивание своих потребностей в ущерб коммуникациям. Конечно, учитывая, что особенности другого человека могут быть весьма разнообразны, а часто и вовсе нами неприемлимы, мы имеем право быть несогласными с его поведением. Но зная основные радикалы характера, можно научиться взаимодействовать практически с любым человеком.
Теория семи радикалов принадлежит светлой мысли Виктора Пономаренко, психолога.
Попробуйте честно разобраться в своем характере и придет понимание как разбираться в характере других людей.

Истероидный радикал

Общая характеристика:
Слабая нервная система, неспособная выдержать длительное возбуждение.
Нестрогое, наглядно-образное или образное мышление.
Вытеснение негатива (память говорит – было, чувство собственного достоинства – не было, память отступает, событие забыто).
Формирование стремления к существованию в виртуальной среде мнимого благополучия. Воспитывались как любимцы семьи.
Постоянный поиск благожелательной среды для себя.
Конфликт самооценки. При реальной оценке результатов у истероида обычно возникает тревога, неуверенность. Отсюда конфликт между реальной оценкой и мнением о себе (оценкой социальной значимости, обычно поднятой социальным окружением). Отсюда поиск комфортного и благожелательного окружения, повышающего самооценку и устраняющего конфликт.
Поведение направлено на создание благоприятного впечатления о себе (поэтому второе название радикала – демонстративный).

Внешний вид:
Телосложение роли не играет, встречаются самые разные типы.
Оформление внешности – яркое, контрастное, бросается в глаза. Яркость в цвете, насыщенность в оттенках – не только в одежде, но и в прическе, макияже.
Истероид изменчив, часто меняет внешность (прически, цвет волос, у мужчин – усы). Периодически полностью меняется имидж, гардероб, даже манера поведения. Цель этих изменений – привлечение внимания.
Стремление быть оригинальным, но оригинальность чаще подражательная, заимствованная.
Истероид изменчив как внешне, так и внутренне. Он не имеет внутреннего постоянства, стержня, основы. Это имитатор, человек-невидимка. Он легко подстраивается, как бы мимикрирует, под любое внешнее окружение и благодаря этому свойству везде выглядит «своим».
Играет роль, исходя из мотивации, при исчезновении мотивации роль меняется. Это дается ему достаточно легко, так как он чаще скользит по поверхности, не погружаясь глубоко.
Если человек внимателен к собственной внешности, значит, истероидный радикал в его характере присутствует. Если это занимает большую часть жизни – радикал доминирует.

Мимика и пантомимика:
Театральность, манерность, желание произвести эффект.
Вследствие слабости нервной системы неспособны длительно переживать эмоции, но, стараясь произвести эффект, часто эмоции наигрывают, подражают им, без эмоционального отклика.

Оформление пространства:
Любят украшать помещение, особенно то, где, в основном, существуют. Здесь будет много ярких, обращающих на себя внимание деталей интерьера, а также всевозможных вещиц, указывающих на личность хозяина помещения, на его успехи: личные фото на рабочем столе, дипломы и грамоты на стенах и т.п.

Черты характера:
Способность сразу привлечь к себе внимание и произвести максимально выигрышное впечатление.
Социальная гибкость, уживчивость, способность мимикрировать к любой социальной группе.
Склонность к псевдологии (привирает, но с искренней верой в свою ложь).
Непостоянство, неспособность к длительным стабильным отношениям или действиям.
Поверхностность, не углубленность ни во что.
Селективное, выборочное формирование социального окружения. Выбор близкого окружения по комплиментарному признаку. Отсюда субъективизм в оценке людей: не в соответствии с действительностью, а по степени их готовности к комплиментам истероиду.
Неспособность к длительному ожиданию, нетерпеливость, отсутствие длительного самоконтроля. Нестабильная работоспособность.
Готовность довольствоваться «мнимым» результатом (грамота, медаль, аплодисменты и пр.).

Задачи, доступные истероиду:
Свойственны любые задачи с элементами самопрезентации.
Успешны в рекламе, пресс-службах, актерских профессиях. Истероид – отличный массовик-затейник, организатор презентаций, ведущий собраний, профсоюзный деятель и т.п.
Решение реальных проблем противопоказано полностью, особенно рутина без возможности показать себя.

Особенности коммуникации:
Внимания и комплиментов много не бывает. Старайтесь больше слушать, стать фоном для истероида.
Ошибкой будет собственное истероидное поведение, выпячивание себя. В этом случае последует реакция отторжения, конкуренция.

Эпилептоидный радикал

Общая характеристика:
В основе этого радикала лежит нервная система, ослабленная органическими изменениями. Изменения эти снижают скорость обработки информации и влияют на реакции возбуждения-торможения нервной системы. В поврежденных участках мозга возбуждение как бы застаивается, не находя себе адекватного выхода. Это приводит к раздражению и агрессивной разрядке, не зависящей от воли, желания самого человека, наделенного этим радикалом.
Замедленность, вязкость, ригидность психических процессов, излишняя детализация, дотошность.
Застревание на эмоциях (как правило, негативных).
Время от времени возникает эмоциональный взрыв, выплеск негативной энергии, заканчивающийся антисоциальным поступком. Потом наступают безразличие, апатия, и – по новому кругу.
Избегает излишней информационной нагрузки и, прежде всего, неуправляемого поведения окружающих.
Информация ведет к возбуждению, а оно, в свою очередь к раздражению и агрессии, чего эпилептоид стремится избежать. Отсюда и его аккуратность, постоянное стремление к порядку, контролю.
Глубинная личностная мизантропия. Эпилептоид людей не любит.

Внешний вид:
Телосложение чаще всего атлетико-диспластическое, то есть люди физически сильные, но несколько непропорциональные.
В оформлении внешности на первом месте функциональность и соответствие социальной ситуации. На празднике – в праздничном, на даче – в рабочем, в дороге – в дорожном.
Аккуратность, опрятность в одежде, чистоплотность. Никаких заплат, прорех, оторванных пуговиц.
Как крайняя степень выраженности радикала – болезненная чистоплотность. Она встречается только у эпилептоидов.
Стремление к порядку. Во всем соблюдать установленный алгоритм, действовать по инструкции, как положено. Формализм присутствует во всем, форма гораздо важнее содержания.
Стремление поддерживать порядок проявляется довольно агрессивно и направлено не только на себя, но и на всех окружающих.

Мимика и пантомимика:
Скупость эмоциональных проявлений, незадействованость крупных мимических мышц. Жестикуляция маловыразительна, поза зажата, присутствует напряженность.В преддверии приступа надевается маска зависимости, появляются уменьшительно-ласкательные интонации в речи, некая подобострастность.

Оформление пространства:
Полный порядок, педантизм, чистоплотность.
Ни пылинки, ни соринки, все по линеечке, и уборка строго по расписанию.
Все инструменты должны соответствовать их прямому назначению. Пример: на кухне должно быть все, если нет хоть какой-то ложки, это непорядок, надо, чтоб была.
Никаких перегоревших лампочек – заменить сразу, причем всегда есть запас.
Любовь к картотекам, каталогам, все расфасовано и рассортировано.

Черты характера:
Вспыльчивость.
Злобная импульсивность (эмоции переходят в действие без контроля мышления).
Смелость, решительность (физически, экстремал).
Аккуратность, внимание к деталям, педантичность.
Деспотичность, нарочитая бестактность.
Склонность к псевдологии (но иной, чем у истероида: эпилептоид говорит о других, как правило, гадости).
Защищает тех, кого считает слабыми, находящимися под его опекой.
Мелочность, вязкость.
Жадность (полностью объясняемая, с моралью).
Обычно спиртного эпилептоид избегает, но в момент приступа может впасть в запой (как лекарство от приступа).
Бродяжничество (не сидится дома, причем происходит это приступами). Типичные командировочные.

Задачи, доступные эпилептоиду:
Рутинная работа, требующая детализации, выдержки технологий (например, часовщик, ювелир и т.п.).
Точность, чистота и соблюдение правил (хирург, медсестра, сиделка).
Правоохранительная система, охрана, сторожевая служба.
Бухгалтер, кассир, работа на конвейере, всяческого рода проверяющие, налоговые инспекторы и пр.
Профессионализм в любом деле невозможен без эпилептоидности, так как профессионализм невозможен без внимания к технологии во всех ее деталях.

Особенности коммуникации:
С самого начала не дать вторгнуться в личностное пространство, и при этом даже можно не бояться грубить.
Покажите, что вы контролируете свою территорию и не мешаете ему контролировать его собственную. Это его успокоит и вызовет уважение к вам.
Если не хотите с ним столкновений – заставьте себя быть аккуратным. И он признает в вас достоинство и право управлять некоторым пространством.
Ошибкой будет настаивать на своем суверенитете в то время, когда у вас на рабочем месте разбросан мусор, важные документы лежат вперемешку с черновиками и т.п. С его точки зрения, право на суверенитет нужно доказать, и доказывается оно собственным упорядоченным, функциональным поведением.

Паранояльный радикал

Общая характеристика:
Параноик – практик, ценящий результат и не любящий отвлеченных рассуждений. Ему недоступна философская диалектика, понимание двойственности любого явления, решения. Понимание, что в каждом тезисе заключен антитезис, – не для него. Как практик он всегда односторонен.
Этот радикал основан на сильном типе нервной системы и легких органических изменениях в головном мозге. Сильная нервная система обеспечивает стабильную работоспособность, высокий энергетический потенциал.
Органические изменения вызывают некоторый застой возбуждения в системе нейронов. Это застойное возбуждение обусловливает вязкость, застревание на идеях. Оно же обеспечивает целенаправленность паранояльного радикала.
Нет гибкости, способности быстро переключаться с одной задачи на другую.

Внешний вид:
Телосложение особенностей не имеет.
Оформление внешности: простота, консерватизм, отставание от моды, причем с обоснованием. Убеждение, что классика несет серьезный социальный заряд, преобладание общества над индивидуальностью. Аскетизм во внешности.
Иногда украшает себя значками с символикой неких социальных институтов («КПСС», «ЛДПР», «ВУЗ» и т.п.).
Нет погони за эффектом, даже значок – практичен и точно выражает его мнение.

Мимика и пантомимика:
Так как параноик всегда знает, «что есть истина», он всегда указывает либо на нее, либо на верную дорогу к ней. Рубленые жесты, ритмообразующая жестикуляция, постукивание в ритм словам. Сокращение дистанции: держит за локоть, пуговицу, подтягивает собеседника к себе. Тело и лицо энергичны, напористы.

Оформление пространства:
Любое помещение превращает в рабочий кабинет. Он трудоголик, влюбленный в свою работу, поэтому все, что его окружает, носит отпечаток его основной деятельности. Могут встречаться произведения искусства, но только классического стиля и с налетом социальной направленности (нравоучительные картины, скульптуры, книги).

Черты характера:
Трудолюбие.
Настойчивость.
Аккуратность.
Негибкость, неумение обойти препятствие.
Стабильно энергичны, не взрывчаты.
Целеустремленность, обреченность на успех.
Прямолинейность.
Делит людей на единомышленников и оппонентов, и при переходе человека из одной группы в другую отношение к нему резко меняется. При этом сам параноик мнения обычно не меняет, очень уперт и самоуверен. Оппонент – человек, который ошибается, так как параноик всегда по определению прав.
Если идея параноика такова, что одному не осилить, всегда стремится к лидерству.

Задачи, доступные паранояльному радикалу:
Любая работа, требующая настойчивости, упорства, получения конкретного результата. «С нуля и под ключ».
Но осторожнее – трудно остановить. Поручите ему создать в строительной фирме юридический отдел, и вскоре его усилиями эта фирма превратится в адвокатскую контору с маленьким строительным подразделением.
Не подходит на роль социального работника, врача, воспитателя, потому что не хочет и не может уделить внимание чьим-то индивидуальным проблемам, сочувствовать им, сопереживать.
Не переговорщик, так как негибкий, упертый, стремится подавить оппонента.

Особенности коммуникации:
Не надо спорить с параноиком. Переубедить его невозможно, это пустая трата сил и времени.
Если все ж

7 радикалов Виктора Пономаренко в кратком изложении: redjit — LiveJournal

Обещанный экскурс в семь радикалов Виктора Пономаренко в моем кратком изложении – это, мягко говоря, несколько нудновато (предупреждаю честно!), но если кому интересно, прошу под кат, – только имейте в виду, что там, по самым скромным подсчетам, три страницы текста, которые придется читать 🙂

Если кто-то захочет определить свой тип, буду счастлива узнать результат.

В. Пономаренко выделяет семь основных психотипов, или радикалов. Реальные характеры представляют собой набор радикалов: доминирующий радикал определяет ведущую тенденцию поведения, а остальные располагаются по убывающей, в зависимости от степени выраженности. В реальный характер может входить любое количество радикалов.

1. ИСТЕРОИДНЫЙ РАДИКАЛ

«Кумир семьи». С одной стороны, завышенная самооценка, эгоцентризм, с другой – объективно невысокая результативность и, как следствие, неуверенность в себе. Основная тенденция поведения – создание и сохранение, как в собственном психологическом пространстве, так и в сознании окружающих, иллюзии психологического благополучия. Прерывистая, нестабильная работоспособность, повышенная истощаемость энергетического потенциала.

Истероид одевается броско и ярко, уделяет много внимания собственной внешности, стремится всегда быть в центре внимания. Обилие украшений и всякого рода аксессуаров. Истероид – подражатель, имитатор; способен преображаться не только формально-поведенчески, но и внутренне тоже. Социально гибок; не имеет «устойчивого ядра личности», собственных принципов, правил, взглядов и т.д. В поведении заметны артистизм, театральность, манерность, претенциозность.

2. ЭПИЛЕПТОИДНЫЙ РАДИКАЛ

Эпилептоид – любитель порядка везде и во всем, стремящийся взять под контроль, упорядочить и предметы, и людей в окружающем его пространстве. Аккуратен и чистоплотен. Придирчив, дотошен, занудлив, требователен, деспотичен. Подозрителен, недоверчив, склонен во всем видеть корысть. Стремится к лидерству, но по сути на него не способен, т.к. не может ставить новые преобразовательные задачи и направлять других на достижение результата.

Основа эпилептоидного поведения – агрессия, стремление подавить врага, напасть на него первым, лишить его способности сопротивляться, подчинить себе и, таким образом, взять под контроль ситуацию. Типичные настроения – тревога, раздражение, злоба. Эпилептоид – мизантроп. Одевается строго в соответствии с ситуацией: для работы – официально, на празднике (хотя праздников не любит) – по-праздничному. Чужд украшений. Любимые стили – рабочий и спортивный.

Телосложение обычно (но не обязательно) атлетическое: большая мышечная масса, крепкий костяк, массивный торс, короткая шея. Эпилептоид медлителен и сдержан в движениях; мрачноват, несловоохотлив. По-настоящему раскрывается в экстремальных ситуациях (силовое противоборство, спорт, сражение), где проявляет смелость и решительность. Азартен; склонен к разного рода зависимостям.

3. ПАРАНОЯЛЬНЫЙ РАДИКАЛ

Прирожденный лидер. Главные свойства – целеустремленность, настойчивость, уверенность в себе, высокая работоспособность, упорство в преодолении препятствий. Параноик способен ставить перед собой задачи, сложность и масштабы которых объективно превышают возможности человека, и энергично добиваться их достижения. Людей воспринимает как подспорье в реализации своего масштабного замысла. Исходит из безусловного приоритета общественных целей и ценностей над индивидуальными.

Параноик негибок, склонен к однобокости и упрощенности. Упрям, ни за что не отступит со своих позиций. С другой стороны, это трудяга, влюбленный в свою работу. Любое помещение превращает в рабочий кабинет. В одежде приверженец классического стиля. Излюбленная жестикуляция – направляющие и ритмообразующие жесты. При общении стремится сократить физическую дистанцию между собой и собеседником, желая быть лучше понятым.

4. ЭМОТИВНЫЙ РАДИКАЛ

Обладая очень развитой эмоциональной чувствительностью, эмотив тонко чувствует гармонию и приводит в соответствие ей и самого себя, и все, что находится в окружающем пространстве. Две главные тенденции в поведении: альтруистическая (гуманистическая) и эстетическая (гармонизирующая). Эмотив – человек истинных, а не наигранных (как истероид) эмоций, сочувствующий, сопереживающий другим людям. Ставит индивидуальное над общественным.

Эмотив – эстет, увлекается искусством и часто им занимается (рисует, пишет стихи, музыку, поет…). В отношениях тактичен, чуток. Щепетилен в вопросах морали, наделен «нравственным чувством», совестлив, ответственен. Способен на самопожертвование.

Чувство стиля и прекрасный вкус проявляются как во внешности эмотива, так и в оформлении его индивидуального пространства, где царит гармония. Не любят тесной, давящей одежды и острых углов.

5. ШИЗОИДНЫЙ РАДИКАЛ

Шизоды – это мы с вами, поздравляю. Кто еще способен читать журнал шизоида, если не свой брат шизоид? Впрочем, кто вообще, кроме шизоида, будет тратить время на жж? :))))))))))

Шизоиды – это творческие натуры, или, другими словами, странные типы. Суть шизоида в том, что у него нестандарное мышление. Поэтому общаться с ним сложно.

Тест на шизодность: основываясь на главных, с вашей точки зрения, свойствах пяти указанных ниже предметов, исключите из них один лишний в этом смысловом ряду: гнездо, нора, муравейник, курятник, берлога. Выбрали? Сверяемся с ключами:

Правильный ответ с точки зрения стандартного мышления – курятник, т.к. это, видите ли, с/х постройка, место которой в одном ряду с коровником, овчарней и конюшней. Не угадали? Я тоже не угадала, у меня был муравейник 🙂 Резоны не важны, важен сам факт.

А значит это то, что у шизоида понятия о предметах / явлениях окружающего мира формируются на основе не только главных, но и второ-, третье- и десятистепенных по значимости качеств. В результате и главные, и малозначительные, и реальные, и иллюзорные качества предметов / явлений могут с одинаковой вероятностью занять в сознании шизоида место основного, принципиально важного, без которого этот предмет / явление существовать не может. Ну в шизоидном сознании правда не может. Пономаренко называет это «поливариантностью мировосприятия и миропонимания».

Чего у шизоида нет, так это логики. Его действия с ортодоксальных позиций представляются излишними, а нужные отсутствуют. Зато у него нет проблем со всякими заумными теориями (шизоид налету ухватывает их суть), а также со словами в целом: речь шизоида, по контрасту с его внешностью, часто разумна и последовательна (имеются в виду лекции, статьи и т.д.).

Разумеется, шизоид асоциален. Его социальная адаптация происходит крайне болезненно – она вообще возможна лишь благодаря включению в реальный характер других радикалов. Подробности опустим, дорогие друзья. Вы меня поняли 🙂

Характерное телосложение шизоида – астеническое (но опять же не обязательно). В одежде несомненная эклектичность – дисгармоничное, парадоксальное смешение деталей разных стилей. Обожает капюшоны, длиннополую одежду, рюкзаки и большие сумки на плече, темные очки, длинные волосы, челку, мужчины – бороду. Движения шизоидов угловатые, резкие, неловкие, плохо координированные.

Согласно Пономаренко, типичными качествами шизоида являются неаккуратность и нечистоплотность (пункт это спорный). Любое пространство шизоид моментально превращает в хаос, захламляя все предоставленные ему жилые и рабочие площади. Шизоиды неприхотливы и легко переносят отсутствие комфорта (еще один спорный пункт).

В заключение процитирую Пономаренко: «Лучше всего шизоиды чувствуют себя в виртуальном пространстве, ими самим созданном. <…> Обладатели этого радикала тянутся друг к другу, становясь если не едино-, то одинаково нестандартно-мышленниками.»

6. ГИПЕРТИМНЫЙ РАДИКАЛ

Ах гипертим, the love of my life! Просто писать о тебе – удовольствие, общаться с тобой – блаженство, быть же тобой мое сердце бы точно не выдержало.

Гипертим – это оптимист, неутомимый живчик, который постоянно исполнен энергии, и при этом не сконцентрирован на чем конкретном, а живет себе как живется, по принципу «Эх-ма, горе – не беда!». «Солнечный, безоблачный взгляд на мир» — ведь дано же некоторым, счастливчики!!!

Гипертим по-настоящему уверен в себе – без позерства, без чувства превосходства и без агрессии. Он всегда в тонусе и всегда готов к действию, он не боится жить. Гипертимы очень общительны, легко устанавливают контакты с представителями разных социальных слоев и групп. Поведение отличается гибкостью и изобретательностью. При этом общительность гипертима поверхностна, его социальные связи неустойчивы, он легко сходится с людьми и так же легко с ними расстается.

Одним из основных свойств гипертима является торопливая небрежность — он все делает быстро, наспех, на бегу. Не видит смысла в кропотливом труде и работает кое-как; гипертим неисполнителен, необязателен, безответственен. Предпочитает одежду для отдыха. К условностям и общественному мнению абсолютно равнодушен. Обстановка гипертима несет на себе отпечаток небрежности, незавершенности, и целиком предназначена для отдыха и общения.

В обращении с предметами гипертимы ловки, но грубоваты, а техника у них постоянно ломается. Зато лицо гипертима постоянно излучает веселье и любопытство, он всегда готов поделиться с окружающими своим приподнятым настроением, а как заливисто он смеется! Просто покатывается от хохота, ему и в голову не придет сдерживать себя. Жесты у гипертимов приветственные и иллюстрирующие.

Гипертимы не приемлют никакую виртуальную реальность, они любят настоящую жизнь, реальные, а не придуманные события, они не созерцают со стороны, как некоторые, а сами во всем участвуют. Страстно любят поездки на лоно природы – рыбалка, охота, пикники и т.д., но не ради рыбы и дичи, а ради развлечений и общения.

7. ТРЕВОЖНЫЙ РАДИКАЛ

Представители этого радикала испытывают постоянное беспокойство, тревогу, волнение, страх. Они боятся всего нового, даже одежды, – всегда ходят в одном и том же. Предпочитают одеваться в темные, неброские цвета, стараясь изо всех сил не выделяться, «сливаться с фоном». Украшений не любят, макияжа стесняются, но боятся отказаться от них совсем, ибо это может привлечь внимание.

Предметы интерьера у тревожного блеклые, темные, нарочито заурядные; их пространство безлико, там все чисто и опрятно, нет ничего лишнего, – в отличие от эпилептоида тревожный не расширяет границы занимаемого им пространства, а наоборот суживает до «прожиточного минимума».

Мимика и жесты тревожных сдержаны, невыразительны, нередко вообще отсутствуют. Ведут они себя тихо и незаметно, говорят мало, негромко, монотонно. В общении с окружающими проявляют избирательность и постоянство. Долго присматриваются к человеку, прежде чем пойти на постепенное сокращение межличностной дистанции, но тем, кого «подпускают поближе», остаются преданными долгие годы, нередко — на всю жизнь. Круг общения очень узок и состоит из одного-двух, максимум трех друзей детства.

Тревожные люди крайне нерешительны, склонны к сомнениям и колебаниям. Они истинные консерваторы, хранители традиций. Верны своему поприщу. Исполнительны, пунктуальны, организованны, но при этом всячески пытаются минимизировать степень своей ответственности и требуют мельчайших инструкций «на все случаи жизни». От начальнических должностей отказываются.

ВОТ И ВСЁ!!! Ну, в общих чертах…

Если вы смогли дочитать до конца, мой вам респект.

Примеры внешности обладателей каждого из радикалов можно посмотреть здесь (листайте вниз).

И напоследок – мой самодиагноз.

Теперь точно все! Любые вопросы приветствуются 🙂

Типы психологических радикалов

Теория радикалов. С чем нам жить и работать? | Психология

Эпилептоидный радикал чрезвычайно важен, поскольку он «отвечает» в первую очередь за выживаемость во всех смыслах этого слова. Основой этого радикала, как и предыдущего, является ослабленная нервная система. Но если в случае с истероидным радикалом слабость нервной системы состоит в неспособности выдерживать длительное нервное возбуждение, то тут она проявляется сниженной скоростью обработки информации и меньшими объемами оперативной и долговременной памяти.

Сейчас эпилептоиды (по аналогии с истероидами, теми, у кого выражен единственный радикал в характере) часто страдают от информационных перегрузок, в связи с чем постоянно находятся в напряжении. Но, как мы уже убедились на примере истероидного радикала, каждый серьезный недостаток нервной системы уравновешен средством совладать с ним. У эпилептоидного радикала таким противовесом является легкий переход нервного напряжения во вспышки агрессии, после чего следует апатия.

Эпилептоиды борются с информационными перегрузками и тревогой самым простым способом — контролем. Их раздражает неуправляемость окружающих, потому они стремятся максимально всё упростить, выстроить в отношениях с окружающими понятную им иерархию. Они склонны проверять на прочность каждого, выясняя, сильнее или слабее тот самого эпилептоида, чтобы знать, как себя с ним вести. К «слабым» относятся подчеркнуто покровительственно, требуют подчинения и часто деспотичны. Им легко удается наводить порядок и дисциплинировать окружающих, но зачастую никакой внешней цели, кроме самого наведения порядка и дисциплины, в их взаимодействии с подчиненными нет.

Внешне обладатели выраженного эпилептоидного радикала легко узнаваемы. Они, как мужчины, так и женщины, зачастую от природы обладают хорошо развитой мускулатурой, им достаточно легко «накачаться». В одежде они предпочитают спортивный стиль. Однако эпилептоиды всегда подбирают одежду по ситуации и выглядят опрятно, их одежда чиста, выглажена. Это очень чистоплотные и аккуратные люди и в оформлении пространства. У эпилептоидов преимущественно короткие ноги и волосы, на дачных участках они склонны косить травы, вырубать деревья, воспринимая их как помеху. Они стремятся все вычистить, рассортировать и использовать исключительно по назначению. Такое наведение порядка служит для уменьшения информационных перегрузок и непредсказуемых ситуаций.

Еще одним проявлением эпилептоидного радикала является любовь к ручному труду, что в сочетании с внимательностью и аккуратностью дает хорошие результаты. Эпилептоиды без проблем справляются с рутинной работой. Хорошие врачи и медсестры обычно обладают выраженным эпилептоидным радикалом. Разнообразные инспектора и охранники — тоже.

Эпилептоиды очень азартны и часто являются игроками или болельщиками. Также проявлением эпилептоидной склонности к иерархии является садомазохизм разной степени выраженности.

Паранояльный радикал некоторым образом близок к эпилептоидному. Его носители имеют, в отличие от эпилептоидов, сильную нервную систему и легкие органические изменения в головном мозгу — ту же «склонность к застреванию». Таким образом, сильная нервная система обеспечивает способность длительно выдерживать нервное напряжение, а «застревание» проявляется в целенаправленности. Итого, в отличие от эпилептоидного, обладатель паранояльного радикала застревает не на формальных сторонах жизни вроде наведения порядка, а на содержательных задачах.

«Параноик» (в данном случае название яркого представителя этого радикала будет в кавычках, поскольку речь идет лишь об акцентуированной личности, а не о психически нездоровом человеке) обычно ставит перед собой задачи, выполнение которых обычно выходит за рамки возможностей одного человека, и благодаря такой своей целеустремленности и энергичности, упорству и работоспособности становится настоящим лидером, организовывая вокруг себя соратников для её исполнения.

Внешне паранояльный радикал не имеет характерных проявлений в особенностях телосложения. В вопросе оформления внешности «параноики» предпочитают классический стиль, что отображает их гражданскую позицию, а именно приоритет общественных ценностей по отношению к индивидуальным, готовность служить на благо общества. Если при этом также присутствует истероидный радикал, это проявляется в разнообразных знаках принадлежности — партийных значках, нашивках, профессиональных эмблемах. «Параноики» работают практически всегда и везде, где бы ни находились, превращая что угодно в рабочий кабинет. Они обычно не столько украшают что-то, сколько наполняют нужным им идеологическим или социально-нравственным содержанием. Мимика «параноиков» отражает уверенность в себе и своем деле, а жестикуляция зачастую или ритмообразующая или направляющая.

«Параноики» абсолютно не ценят чужие идеи, при этом придавая особое значение своим. Для них характерно упрощенно-однобокое восприятие мира и масштабность преобразований, индивидуальные проблемы их мало интересуют, потому все задачи они стараются укрупнить и превратить в главные, первоочередные, а затем добиться результата. Им трудно менять или корректировать свою позицию, потому с ними абсолютно бесполезно спорить. Победить «параноика» может только «параноик».

Вот такие они, «рабочие» радикалы нашего характера, дающие нам способности «постоять за себя» и добиваться своих целей, без них трудно выжить.

Продолжение следует…

Эпилептоидный наконечник — Avitsenna.uz — Психология

Эпилептоид — джиддий, босик, о`зини тута биладиган, о`зига ишонган шакс. Koʻproq erkaklarda namoyon boʻluvchi ushbu xarakter oʻta tartibliligi bilan ajralib turadi. Tartibligi, хамма нарсага qoidaga koʻra yondashishi bilan boshqalarni ham bezor qilib yuboradi. Вазият, атроф-мухит объединение назоратида боллиши керак. Хокимиятга интилиш — эпилептоидный хайотининг мазмуни, бош максади. Tabiatan ehtiyotkor epileptoid hokimiyat egasi boʻlganidagina oʻzini yaxshi his qiladi.Кайси сохада бо’лмасин, хох ишлаб чикариш, хох санʼат, униинг йо’лбощиси, эгаси бо’лиши керак.

Фото: Bebetter.today

Эпилептоид олдига максад коъйдими, унга бир маромдаги каттик мехнат билан эришмагунча коъймайди. Галаба билан боглик сохалар, спорт турлари, ойинларни иуда йакши ко’ради.

Эпилептоидный агар yaxshi tarbiya topgan, axloqli boʻlsa — halollik, vijdonlilik, masʼuliyatlilikda unga teng keladigani topilmaydi. Хакикат учун кураш uning zoʻr kirishib bajaradigan иши.Бунда у хеч кимни аяб отирмайди. Шунинг учун эпилептоидлар копинча юрист, адвокат, прокурор, полициячи каби касбларни эгаллайди ва о’з имкониятларини то`лиг’ича намоён гилади. Javobgarlikni yaxshi его qilgani uchun koʻpincha rahbariyatning maqtoviga sazovor boʻladi.

Эпилептоид odamlarni oq va qoraga ajratishga oʻrgangan. Unda boshqa rangli boʻyoqlar yoʻq. Консерватив (котиб колган эскича) фикрларга суянгани учун йаксши ва йомон хакидаги тасаввурини сира озгартирмайди.Odamlarga nisbatan tushinuvchanlik, kechirimlilik shakllanmagan unda.

Бегоналарга шубха билан карайди. Эски ва синалган до`стларни маʼкул ко’ради. Улар учун togʻday qalqon boʻlishga tayyor. Бирок янги tanishlarni oʻziga yoʻlatishi deyarli imkonsiz. Шубхакорлиги туфайли одамлардан ко`ра хайвонларни яшши ко`ради. Чунки одамдан нима кутишни билмайсан, у озгариши мамкин, хайвонларнинг шулк-атворида эса о’згариш бо’лмайди, улар «шийонат» кылмайди. «Хайвонларни о`рганганим сари одамлардан ко`нглим коляпти» деган афоризм айнан эпилептоидга тегишли.

Эпилептоид xiyonatni hech qachon kechirmaydi. Унга йетказилган озорни йиллаб конглида саклаб юради. Qaysi oʻqituvchi unga 5-sinfda «3» baho qoʻyganligi doim esida turadi. Buni yodga olganida oʻsha oʻqituvchini jahl bilan soʻkib ham qoʻyadi.

Epileptoidning oʻzgarishini kutish — daraxtning yurishini kutish kabi ahmoqlikdir.

➡️ Bolaligi: Odatda ota-onasidan biri yo ikkalasi ham epileptoid bo’lsa, bolada ham shunday xarakter shakllanadi.Doimiy ozodalik ва tartibni talab qilish bolaga ham oʻz taʻsirini koʻrsatadi.

Эпилептоид бола катталарнинг о`зини тутишини кузатиб, китоблардагиларни о`киб гандай бо’лиши кераклигини о`рганиб олади ва дойм озини шундай тутади. Богча ва мактабда о`зини яшши, одобли тутади. Bunday bolalar ota-ona va oʻqituvchi uchun Juda qulaydir.

➡️ Tashqi koʻrinishi: Epileptoidning tana tuzilishi atletlarniki singari, kelishgan va pishiq. Бирок бесунагайлик, ассиметрияни ветчина, ко’риш мумкин.

Koʻpincha klassik hamda sport kiyimlarini maʼqul koʻradi. Кийимлари одатда то’к рангда, кулранг ва джигарранг бо’лади. Uni hech qachon pala-partish koʻrmaysiz, doim toza va tartibli. Koʻylagi perfect darajada dazmollangan, tuflilari yarqiraydi. Кийимларини тинимсиз алмаштиради, ози эса бир кунда бир неча маротаба душ кабул килиши мумкин. Соч турмаги доим бир хил, озгармайди. Ortiqcha aksessuarlarni koʻrmaysiz unda.

Мимика, хатти-харакатлари иуда босик, ифодавийлиги прошлое.Секин гапиради, хамма деталларни майда-чуйдасигача айтади. Улар гапни оксирига йетказгунича «тез-тез гапирсангчи» деб сухбатдоши портлаб кетиши хам мумкин. Bahslashganda odamni shaxsiyatiga tegishi иуда осон.

➡️ Яшаш тарзи: Эпилептоидный шинам ва альбатта топ-тоза уйда яшайди. Хар куни уи тозаланиши шарт. Buyumlar doim oʻz joyida saqlanadi. Хамма нарсанинг оъз кутиси, тур джойи бор.

Эпилептоид одатда тартибли, «гард юкмаган», акслокли одам билан турмуш куради.Болаларини хам иуда кучли назорат остида тарбия килади. Бу tarbiya bolani ruhan sindirishi mumkinligini oʻylamaydi.

Epileptoidning oila aʼzolari uning agressivligi va hukmronlikka qattiq intilishi tufayli aziyat chekadilar.

Epileptoidga maslahatlar

— Приготовление ветчины «Хётга иджобий карашга». Одамларга ветчина ишонч билдиринг. Шунда хайотнинг йаксши кырралари ко`плигига амин бо’лишни бошлайсиз.

— Спорт билан шугъулланинг. Шу оркали ичингизда то`планиб колган салбий энергииани чикариб юборасиз.Расм чизиш, сокин мусика эшитиб узок сайр килиш хам иуда фойдали.

Epileptoidning yaqinlariga maslahatlar

— Uning ozodaligi, tartibliligini maqtang. Shunda sizga munosabati yanada iliqlashadi.

— Джахл устида уни хакоратлаб, камситиб койманг. Буни у умуман esidan chiqarmasligi mumkin.

Сарвиноз Омонова.
Psixologning qaydlari.

Фойдали maqolalarni Telegram каналимизда кузатиб скучно!

загрузка…

.

эпилептоид — определение — английский

Пример предложений с «эпилептоидом», память переводов

патентов-wipo При высокой спектральной плотности в области F1 состояние оценивается как эпилептоид, в F3-14 (ULF-VLF- LF) в качестве адаптивного, в области F10-14 как невротического и в области F11 (LF) как интроверсного. OpenSubtitles2018.v3 Похоже, это острое эпилептоидное проявление и панфобический меланхолиак с указанием на сердцевину неврастении. OpenSubtitles2018.v3 У него была рецидивирующая брадикардия в сочетании с эпилептоидными приступами. WikiMatrix Теория личности Аарона Розанова выделяет семь измерений (нормальное, истероидное, маниакальное, депрессивное, аутичное, параноидальное и эпилептоидное), которые могут быть эпистатическими или гипостатическими, причем проявление последнего скрывается или подавляется первым. Hunglish И синдром может также включать эпилептоидоподобные судороги; галлюцинации; аномальное двигательное возбуждение.» QED С другой стороны, это акроним эпилептического или эпилептоидного кризиса, описывающий симптомы этой стадии. WikiMatrixRosanoff изучал как физиологические, так и генетические факторы, которые приводят к различным психозам, и наиболее известен своей Теорией личности, которая разбил человеческую личность на семь шкал: нормальный, истероидный, маниакальный, депрессивный, аутичный, параноидальный и эпилептоид. opensubtitles2 Похоже, это острое эпилептоидное проявление…… и панфобический меланхолик с указанием неврастении сердца WikiMatrix Утверждение об эпилепсии опровергается некоторыми историками медицины утверждением о гипогликемии, которая может вызывать эпилептоидные припадки. hunglish На первом плане — мрачные и тревожные идеи; самые уважаемые состояния ума, носящие самые уважаемые имена, — эпилептоид; диета так отрегулирована, что вызывает болезненные симптомы и чрезмерно стимулирует нервы. Hunglish Эпилептоидный персонаж.

Показаны страницы 1. Найдено 13 предложения с фразой epileptoid.Найдено за 3 мс.Накопители переводов создаются человеком, но выравниваются с помощью компьютера, что может вызвать ошибки. Найдено за 0 мс.Накопители переводов создаются человеком, но выравниваются с помощью компьютера, что может вызвать ошибки. Они поступают из многих источников и не проверяются. Имейте в виду.

.

Эпилептоид по-французски, перевод, англо-французский словарь

Пример предложений с «эпилептоидом», память переводов

добавить пример

^en При высокой спектральной плотности в области F1 состояние оценивается как эпилептоид в F3 -14 (ULF-VLF-LF) область как адаптивная, в области F10-14 как невротическая и в области F11 (LF) как интроверс.

Patents-wipo ^fr Lorsqu’il n’y a qu’un seul Candidat pour le mandat vacant, le scrutin se déroule en un seul tour

^en Похоже, это острое эпилептоидное проявление и панфобия меланхолик с указанием на сердцевину неврастении.

OpenSubtitles2018.v3 ^fr План действий / действий на 31 марта 2006 г. — Главное направление работы с GRC, обеспечивающее безопасность, дополнительное образование, доступное на официальных языках ( регион дю Квебек).

^ru Теория личности Аарона Розанова выделяет семь измерений (нормальное, истероидное, маниакальное, депрессивное, аутичное, параноидальное и эпилептоидное), которые могут быть эпистатическими или гипостатическими, причем проявление последнего скрыто или подавлено первым.

WikiMatrix ^от • la réserve stratégique du consil d’administration — всего 1 миллион долларов; à условие того, что проекты субвенций связаны с важными стратегическими инициативами и проектами коммерциализации, соответствующими стратегическим объектам IRSC, и так далее, как определенным, так и жизнеспособным в названии программы.

^en С другой стороны, это акроним эпилептического или эпилептоидного криза, описывающий симптомы этой стадии.

QED ^fr pour les tests effectués sur les ovins et les caprins

Показаны страницы 1. Найдено 4 предложения с фразой epileptoid.Найдено за 1 мс.Накопители переводов создаются человеком, но выравниваются с помощью компьютера, что может вызвать ошибки. Найдено за 0 мс.Накопители переводов создаются человеком, но выравниваются с помощью компьютера, что может вызвать ошибки. Они поступают из многих источников и не проверяются. Имейте в виду.

.