Психопатология детского возраста это: Читать книгу Психопатология детского возраста Галины Владимировны Гуровец : онлайн чтение

Читать книгу Психопатология детского возраста Галины Владимировны Гуровец : онлайн чтение

Галина Владимировна Гуровец

Психопатология детского возраста

Светлой памяти профессора

Груни Ефимовны Сухаревой

посвящается

ВВЕДЕНИЕ

Психиатрия и психопатология. Определение понятия психопатологии. Цели и задачи психопатологии. Роль психопатологии в деле охраны нервно-психического здоровья человека. Значение курса психопатологии для воспитателей и педагогов дошкольных учреждений.

Организация специальной помощи детям. Подготовка специальных медицинских и педагогических кадров. Роль воспитателя в дошкольных учреждениях.

Цели и задачи курса

В последние десятилетия увеличилось количество детей с различными отклонениями в физическом и психическом развитии, с нарушениями слуха, зрения, речи и поведения. В связи с этим организовываются новые специализированные дошкольные и школьные учреждения, в которых работают педагоги, воспитатели и психологи, получившие специальное дефектологическое образование. Подготовку квалифицированных кадров осуществляют дефектологические факультеты при педагогических университетах и дефектологические отделения при педагогических училищах (колледжах), в которых студенты получают наряду с общеобразовательными предметами медицинские и психолого-педагогические знания, необходимые для работы с детьми.

В детском возрасте клинические проявления соматических, неврологических и психических расстройств тесно связаны между собой, что разрешает их объединить в единую психоневрологическую и психосоматическую проблему, разрешение которой осуществляется комплексно-медицинскими и психолого-педагогическими мероприятиями.

Невропатология – медицинская наука о заболеваниях нервной системы, занимается выявлением, лечением и профилактикой нервных болезней.

Педиатрия – изучает развитие ребенка, занимается профилактикой, диагностикой и лечением различных детских заболеваний.

Психиатрия («психея» – душа) – медицинская наука, изучающая причины возникновения, проявления, лечение и профилактику психических расстройств.

Психопатология детского возраста тоже медицинская наука, является частью детской психиатрии, изучающая общие закономерности и развитие детских и подростковых психических расстройств, направленная на создание методов лечебно-коррекционного воздействия.

В специальной литературе мы часто встречаем термин «психоневрология», который подчеркивает тесную связь психиатрии с неврологией. В детском возрасте различные психические расстройства чаще имеют генетические корни, которые проявляют себя на фоне соматических, инфекционных и неврологических расстройств, а также в неблагоприятной социальной обстановке. Поэтому психиатрия детского возраста тесно связана с невропатологией и педиатрией, с физиологией и психологией, которые раскрывают основные процессы функционирования всего организма и высшей нервной деятельности, обуславливающие психические процессы.

Для подготовки специалистов – детских психиатров – существует кафедра детской психиатрии при Академии постдипломного образования врачей, которой руководила Г.Е. Сухарева. В 50-60-х годах в детских поликлиниках работали районные психоневрологи, в задачи которых входило выявление детей с отклонениями в развитии, амбулаторное лечение и при необходимости направление детей в стационар. Совместная работа врачей разных специальностей с педагогами дошкольных и школьных учреждений обусловливала преемственность профилактики и раннего выявления отклонений в развитии детей.

Расширялась сеть специальных школ, необходима была подготовка квалифицированных педагогических кадров. В Москве и Ленинграде активизируются дефектологические факультеты по подготовке педагогов-дефектологов разных направлений: олигофренопедагогов, сурдопедагогов, тифлопедагогов, логопедов. Основная задача на данном этапе – подготовка педагогов-дефектологов для специальных школ.

Однако наблюдения показали, что коррекционные занятия с детьми необходимо начинать с дошкольного возраста, в связи с этим стали организовываться детские сады и интернаты для детей с отклонениями в развитии. Возникла необходимость подготовки специальных кадров педагогов и воспитателей для работы в дошкольных учреждениях. В 80-90-х годах при дефектологическом факультете Московского педагогического государственного университета (МПГУ) открылась специализированная кафедра дошкольной дефектологии для подготовки педагогов-дефектологов дошкольных учреждений различных профилей. Руководит кафедрой лауреат Государственной премии в области образования РФ, заслуженный работник высшей школы РФ, профессор В.И. Селиверстов.

С целью подготовки специалистов со средним образованием – воспитателей дошкольных учреждений, при педагогических училищах и колледжах открываются дефектологические отделения, в которых студенты получают теоретические и практические знания. Во время практических занятий студенты работают в специальных дошкольных учреждениях, набирая нужный педагогический опыт и мастерство. После окончания средних педагогических училищ многие выпускники поступают на дефектологический факультет МПГУ для продолжения обучения и получения высшего педагогического образования.

Для квалификации воспитателя и педагога большое значение имеют знания по медицинским дисциплинам, так как в детском возрасте дети часто болеют, что сказывается на состоянии нервной системы и психической деятельности. Воспитателям, психологам, педагогам-дефектологам, медицинским работникам дошкольных учреждений необходимы основополагающие знания по невропатологии и психиатрии (психопатологии), педиатрии и физиологии детского возраста для своевременного выявления отклонения в развитии ребенка и организации консультаций квалифицированной медико-психолого-педагогической помощи. Современные требования к уровню образованности воспитателя и педагога предполагают культуру мышления и поведения, умение разбираться во влиянии на психическое здоровье ребенка экологических и социальных проблем, обуславливающих отклонения в развитии и возникновения нервно-психических расстройств у детей и подростков.

В связи с этим задачей данного учебного пособия явилась необходимость раскрыть формирование основных психических процессов, подчеркнуть их возрастные особенности, значение нормы и патологии в психическом развитии, выявить причины отклонений и описать соответствующую клиническую картину болезни. Целью данного учебного пособия является знакомство воспитателей и педагогов в основами детской психиатрии (психопатологии) и с основными методами коррекционного воздействия при различных отклонениях психической деятельности.

При создании данного пособия мы опирались на работы основоположников детской психиатрии и неврологии, психологии и дефектологии Г.Е. Сухаревой, Т.П. Симеон, И.П. Павлова, Л.С. Выготского, А.Р. Лурия, М.Б. Цукер, В.В. Ковалева, Е.М. Мастюковой, Д.И. Азбукина, С.С. Ляпидевского, В.Г. Петровой, Е.А. Стребелевой и других отечественных и зарубежных авторов.

Книга состоит из пяти разделов.

В первом разделе предлагается краткий очерк истории общей и детской психиатрии, рассказывающей об истоках организации специальных учреждений для детей с отклонениями в развитии. Представлены основные положения физиологии высшей нервной деятельности, обусловливающие эволюционно-динамический подход к формированию психических функций.

По втором разделе приводятся общие сведения о формировании психической деятельности детей и подростков и различные виды отклонений: симптомы и синдромы психических расстройств.

В третьем разделе раскрываются закономерности формирования познавательного процесса в возрастном аспекте и виды психических расстройств. Частная психопатология.

В четвертом разделе рассматривается клиника интеллектуальных нарушений, причины их возникновений и проявлений, степени выраженности. Приведена дифференциальная диагностика различных форм интеллектуальных расстройств.

В пятом разделе описываются методы обследования детей и лечебная педагогика по отношению к разным категориям детей с аномальным развитием.

РАЗДЕЛ I

ИСТОРИЧЕСКИЙ ОБЗОР И ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ПСИХОПАТОЛОГИИ (ПСИХИАТРИИ)

ГЛАВА 1

КРАТКИЙ ОЧЕРК ИСТОРИИ ПСИХИАТРИИ

1. История развития общей психиатрии

Первые сведения о душевных болезнях встречаются в египетских папирусах и в древнеиндусской книге – «Веды», относящейся к XV–XIV вв. до н. э. Однако расцвет медицины связывают с именем Гиппократа, который жил и работал в V в. до н. э. Ему принадлежит ряд важных положений, сохранивших свое значение до настоящего времени.

Гиппократ создал свод законов, именуемых «клятвой Гиппократа», которую дают врачи при окончании медицинского института. Некоторые положения из «клятвы Гиппократа» необходимо знать воспитателям и педагогам, работающим в дошкольных и школьных учреждениях для детей с отклонениями в развитии. Одним из положений является первый тезис «не разглашай врачебную тайну». «Врачебная тайна» – это сведения, которые дают родители врачу и рассказывают воспитателям о своих детях и домашней обстановке. Полученные сведения не подлежат огласке и обсуждению с посторонними, так как могут оказаться известными родственникам и вызвать у них негативную реакцию. Вторым тезисом, с которым должны быть знакомы воспитатели и педагоги, «не навреди», является очень важным, так как ребенок должен получить своевременную и квалифицированную медицинскую и педагогическую помощь, доброе и хорошее отношение к нему.

Занимаясь изучением и лечением судорожных состояний, которые назывались «священной болезнью», Гиппократ сумел выделить понятие «судорожный синдром», при котором судорожные состояния возникают на фоне какого-либо соматического или инфекционного заболевания, и «судорожную болезнь», при которой судорожные состояния являются основным признаком болезни. Это различие в понятиях «судорожный синдром» и «судорожная болезнь» сохраняется и до настоящего времени.

С именем Гиппократа связано понятие «темперамент». Положив в основу преобладание жидких сред организма: крови, слизи, светлой и темной желчи, Гиппократ выделил 4 типа темперамента: сангвинический («сангвис» – кровь), флегматический («флегма» – слизь), холерический («холе» – светлая желчь), меланхолический («мелане холе» – черная желчь). Каждой выделенной группе соответствовали личностные особенности, которые проявлялись в течение всей жизни человека. Понятие о четырех типах темперамента сохраняется до настоящего времени. И.П. Павлов, на основании физиологических исследований, выделил четыре типа высшей нервной деятельности, сопоставил их с четырьмя типами темпераментов по Гиппократу и доказал их обоснованность.

В IV–III вв. до н. э. большую роль в изучении соматических и психических расстройств сыграли работы Платона. ВI в. н. э. римский энциклопедист и врач Цельс предложил одну из первых систематик душевных болезней.

Начиная с III–IV вв. н. э., уровень греко-римской культуры начинает неуклонно падать. Растущее господство религиозного фанатизма подготовило путь средневековью. В этот период в Европейских странах значительно замедлилось развитие естественных наук, медицина была уничтожена, отношение к душевнобольным стало жестоким. Согласно церковной концепции считалось, что в этих людей «вселился злой дух», которого нужно уничтожить. Поэтому больных людей избивали, сжигали на кострах, изгоняли из селений или содержали в цепях в так называемых «лечебницах».

В эпоху средневековья, когда в Европе медицина пришла в упадок, в арабских странах отмечается значительный подъем естественных наук, формируется благоприятное отношение к больным людям. В XI в. арабский врач и философ Абу-Али Ибн Сина (Авиценна) организовал специальную больницу, в которой врачи наблюдали и лечили больных, страдающих судорожными состояниями. Авиценна ввел термин «эпиламвано», что обозначало «схватываю», один из заметных симптомов при судорожном состоянии, возникающем при напряжении мышц. От термина «эпиламвано» образовался термин «эпилепсия», который используется и в настоящее время.

Начиная с XVI–XVII вв. в Европе активизируются естественные науки. В 1633 г. Рене Декарт, естествоиспытатель и физик, в поисках «души» у одушевленных живых существ, проводит опыты на лягушках. Раздражая кожу лапки лягушки раствором соляной кислоты, Декарт наблюдал сокращение мышц как ответную реакцию, определив это явление термином «рефлекс» – «отражение», перенеся это понятие из физики. Термин «рефлекс» и в настоящее время широко используется в медицине, физиологии и психологии для объяснения ответной реакции на раздражение. Вся наша психическая деятельность является рефлекторной (отражательной).

Ко времени Великой французской революции (вторая половина XVII в.) и в первые десятилетия после нее французская психиатрия переживала чрезвычайный подъем. Революционный подъем в психиатрии совершил Ф. Пинель. В 1792 г. он добился снятия цепей с душевнобольных, что определило коренную перестройку организационных форм помощи, переход от «сумасшедших» домов к психиатрическим лечебницам.

Один из учеников Пинеля, доктор Ж. Эскироль (1838), обогатил французскую и мировую психиатрию многими клиническими открытиями, в том числе он выделил форму глубоких интеллектуальных нарушений, отмечавшихся с раннего детского возраста, обозначив такое состояние как «малоумие», в отличие от распада психической деятельности после перенесенных заболеваний как «слабоумие». Для ясности высказывания был использован афоризм: «малоумие» – это бедняк от рождения, «слабоумие» – разорившийся богач. Расцвет французской психиатрии приходился на XIX–XX вв., когда публиковалось большое количество научных работ по различным формам психических расстройств, открывались специализированные клиники.

И. Вуазен – ученик Ж. Эскироля, изучавший клинику «идиотизма» (малоумие), пришел к выводу о необходимости и возможности совершенствовать те стороны дефектной психики, которые еще доступны развитию. За счет этого можно добиться уменьшения степени интеллектуальной недостаточности больных, т. е. терапевтического успеха.

Во второй половине XIX в. в Парижском университете открылась первая кафедра неврологии под руководством Ж. Шарко и клиника для неврологических больных. В это же время организовалась психиатрическая клиника, в которой предпринималась попытка выявления причин возникновения психоза (психического расстройства). Большое значение приобрели работы 3. Фрейда (1895), использовавшего метод психоанализа для выявления причин психических расстройств.

Развитие немецкой психиатрической школы проходило во второй половине XIX в. Формированию основных исследовательских направлений в немецкой психиатрии предшествовал 30-летний спор между материалистами и идеалистами, оказавших влияние на подход и понимание психических расстройств. В психиатрии обозначались представители двух противоположных направлений: «психиков» и «соматиков». Школа «психиков» рассматривала психозы как результат дисгармонии страстей. Избирая в условиях свободы воли между добром и злом, человек тем самым якобы определял линию своей жизни и судьбы. Вследствие дисгармонии страстей возникали не только душевные, но и соматические расстройства. Школа «соматиков» утверждала, что сохранность психики предопределена телесным здоровьем. Общий принцип «соматиков» состоял в утверждении того, что все психические болезни являются болезнями всего организма. Соматики провозгласили лозунг «В здоровом теле – здоровый дух». Позднее В. Гризингер (1860) выправил недостаток лозунга «соматиков», заменив его более передовым: «душевные болезни – болезни мозга».

В Англии Г. Модзли (1867) явился основателем английской классической клинической школы и опубликовал свою монографию «Физиология и патология души», впервые творчески развил учение Ч. Дарвина применительно к клинической (эволюционной) психиатрии.

Развитие психиатрии в России шло своим путем. В Древней Руси отношение к душевно больным было гуманным, их называли «юродивыми», «блаженными» и старались приютить в монастырях (по указу Ивана Грозного). В XVI–XVII вв. в городах строятся богадельни для «прокаженных и престарившихся и не могущих нигде головы преклонить». В 30-40-е годы XIX столетия были опубликованы первые научные труды русских врачей И.Е. Дядьковского и Т.С. Иллинского, в которых описывались психические расстройства на фоне инфекционных заболеваний.

Во второй половине XIX в. начали открываться земские психиатрические больницы, в организации которых принимали участие М.П. Литвинов, В.Н. Яковенко, В.П. Кащенко. В 1870 г. в Петербурге при военно-медицинской академии была открыта первая кафедра психиатрии, которую возглавил И.М. Балинский (1857). На этой кафедре работали И.П. Мержеевский (1872), В.Х. Кандинский (1890), оказавшие большое влияние на развитие психиатрии в России.

В 1880 г. при Московском университете была открыта кафедра нервных и душевных болезней, которую возглавил замечательный врач, ученый и педагог А.Я. Кожевников, ближайшим учеником и продолжателем дела которого стал С.С. Корсаков (1889), основавший первую психиатрическую клинику. Пациентами клиники стали люди, проживавшие на улице «Божедомка» в так называемых «божьих домиках» при церкви. Жили они на подаяния прихожан, не имея ни семьи, ни работы. В стационаре проводилось соматическое и психоневрологическое обследование, выявлялись основные причины, вынудившие людей жить в таких условиях. С.С. Корсаков придерживался нозологического («нозология» – описание и изучение заболевания в целом, а не только отдельных признаков) направления в диагностике психических заболеваний, основал журнал «Невропатология и психиатрия», который существует и до настоящего времени.

Для развития отечественной неврологии и психиатрии большое значение сыграли работы по физиологии И.М. Сеченова, И.П. Павлова и др., проведенные на рубеже XIX–XX вв., разрешившие раскрыть механизм многих психических расстройств.

Таким образом, в XIX–XX вв. во многих странах происходит значительная активизация медицинских наук и в частности невропатологии и психиатрии. В России эти науки были тесно связаны с работами И.М. Сеченова и И.П. Павлова, оказавших большое влияние на понимание этиологии (причины) и патогенеза (механизма) развития психических заболеваний, а также на использование различных лечебных мероприятий.

В настоящее время существуют и активно функционируют кафедры общей и детской психиатрии, институты психиатрии и специализированные клиники, диспансерные отделения, в которых проводится профилактическая, лечебная и консультативная помощь больным с различными отклонениями в психическом состоянии.

2. История развития детской психиатрии и специальной педагогики

В зарубежной литературе просматриваются два направления в изучении психических расстройств детского возраста.

Одно направление связано с именами К. Каруса (1808) и К. Мореля (1857), считавших, что дети могут быть умственно отсталыми, но не психически больными. К. Морель выступал со своей теорией вырождения, определяя вырождение как болезненное уклонение от первоначального типа, которое обладает свойством передаваться по наследству. Отмечая наследственный фактор вырождения, Морель вместе с тем подчеркивал, что причиной вырождения является действие многих факторов среды. Эти взгляды К. Мореля на длительный срок задержали развитие детской психиатрии. Вместе с тем Морель впервые обратил внимание на необходимость профилактики умственной отсталости.

Другое направление в изучении психических расстройств связано с именем Ж. Эскироля (1829), проводившего наблюдения за слабоумными больными. Он пришел к выводу, что эта группа больных не однородна. По времени возникновения и тяжести заболевания (умственной недостаточности) больных можно разделить на две группы, у которых определялось раннее и позднее слабоумие, по тяжести проявления – идиотия (наиболее глубокая степень) и имбецильность (средняя степень). При этом подчеркивалось, что дифференциальной диагностикой между имбецильностью и идиотией является возможность имбецилов обучиться элементарным возможностям самообслуживания, понимать и произносить отдельные слова. Дифференциация этих двух форм интеллектуальной недостаточности сохраняется и до настоящего времени.

Во второй половине XIX в. отмечалось развитие промышленности, в городах увеличился приток сельского населения для работы на производстве. Однако не все молодые люди оказались способными овладеть производственными навыками и тем более грамотой, которой их начали обучать. Некоторым из них требовалось больше времени для овладения грамотой. Замедленность умственного развития и трудность обучения была определена как «дебильность».

Когда Э. Крепелин (1898) создал свою первую классификацию психических расстройств, то он перечислил все формы умственной отсталости (дебильность, имбецильность и идиотию), как самостоятельные. В 1915 г. Э. Крепелин создал вторую классификацию психических расстройств и ввел понятие «олигофрения» (малоумие), объединив этим термином три степени тяжести умственной отсталости: идиотию, имбецильность, дебильность.

Для выявления уровня интеллектуального развития детей и подростков возникла необходимость их предварительного обследования. С этой целью была создана методика «тестов», благодаря которым выявлялся «интеллектуальный коэффициент» (ИК). Авторами тестов были учителя А. Вине и Т. Симон (1905). Каждому заданию («тест») соответствовало определенное количество баллов: если обследуемый самостоятельно выполнял все задания, то он набирал от 80 до 100 баллов, что соответствовало нормальному уровню интеллектуального развития. Если задание выполнялось с помощью педагога, в замедленном темпе, то количество баллов снижалось от 80 до 60 баллов, что соответствовало определению «дебильность». В этих случаях можно было предположить о разных вариантах отставания в умственном развитии.

Эти методики имели как положительные, так и отрицательные качества. Положительным моментом обследования по тестам была возможность предъявлять всем детям и подросткам одинаковые задания. Отрицательным моментом оказался недостаточный учет психологического состояния ребенка: новая обстановка, незнакомые люди, неподготовленные к таким условиям дети легко терялись в незнакомой обстановке и не могли ответить на простые вопросы. Если после обследования устанавливался диагноз «дебильность», то детей направляли в специализированные классы, где обучение проходило по специальным методикам и в два раза медленнее. Врачи проводили необходимые медицинские мероприятия: изучали особенности развития и воспитания ребенка до поступления в школу, перенесенные в прошлом болезни, выявляли причины замедленного развития, лечили детей, наблюдали за ними во время занятий.

Для развития детской психиатрической клиники большую роль сыграли работы Ж. Эскироля, П. Жане (Франция), Д. Конолли, Г. Модзли (Англия), Т. Геллера (Германия) и др. Так Ж. Эскироль, а впоследствии и Т. Геллер (1908), описали несколько случаев психического расстройства у детей, которое характеризовалось бурным речевым и интеллектуальным развитием в первые годы жизни: дети отличались развитым воображением, хорошими способностями, подвижностью и жизнерадостностью. В возрасте 4–5 лет быстро изнашивались, интеллектуально истощались, становились однообразными в своих проявлениях и не оправдывали ранее возложенных на них надежд. Распад психической деятельности в раннем детском возрасте был назван «ранняя деменция» Геллера.

Для развития детской клинической психиатрии большое значение сыграли работы А. Кальбаума (1863), описавшего детские формы кататонии и гебефрении. Клиническая психиатрия продолжала накапливать факты, свидетельствующие о том, что психозы свойственны не только взрослым, но подросткам и детям. Первые руководства по психиатрии детского возраста были написаны X. Эммингхаузом (1887) и Т. Моро де Тур (1889). Изучая клинику раннего слабоумия, Э. Крепелин показал, что во многих случаях психозы, наблюдаемые у взрослых, берут свое начало в детском возрасте.

Исторические корни медико-педагогической коррекции детей с аномальным развитием нисходят к XVIII–XIX вв., когда во Франции организовывались специальные школы для детей с замедленным развитием, готовились специальные методы обучения. Большое значение за рубежом сыграли работы Я.А. Коменского и И.Г. Песталоцци, в России – К.Д. Ушинского, Л.С. Выготского о необходимости обучения и воспитания детей с отклонениями в развитии.

В отечественной медицине рано формируется интерес к психическим заболеваниям детского возраста. Уже в первой половине XIX в. в работах Е.Н. Смельского, С.Ф. Хотовиц-кого и др. приводятся описания некоторых нервно-психических заболеваний: эпилепсии, хореи, менингоэнцефалитов, гидроцефалии, кратковременных психозов при скарлатине, отравлении грибами. Признаки важнейших нервно-психических заболеваний в детском возрасте в систематизированной форме излагаются в руководстве основоположника отечественной педиатрии С.Ф. Хотовицкого «Педиятрика» (1847).

Однако последовательная и углубленная разработка клиники детских нервно-психических заболеваний начинается в 70-80-х годах XIX столетия под руководством И.П. Мержеевского, который публикует свои результаты патологоанатомических исследований микроцефалии и делает важный вывод о том, что причиной микроцефалии является не атавизм и дегенерация, а болезненные влияния на плод в период его внутриутробного развития. В дальнейшем изучению микроцефалии и идиотизма, а также психозов у детей посвящали свои работы ученики и последователи И.П. Мержеевского – С.Н. Данило, Н.М. Попов и др.

Среди многочисленных учеников И.П. Мержеевского был и И.В. Маляревский, первый отечественный детский психиатр, посвятивший себя изучению и предупреждению нервно-психических расстройств у детей. Он создал в Петербурге первое в России психиатрическое учреждение для детей и подростков – Врачебно-воспитательное заведение, просуществовавшее более 35 лет (1882–1919). И.В. Маляревский развивает медико-педагогическое направление в отечественной психиатрии, которое приводит в дальнейшем к формированию психиатрии детского возраста. Продолжателями дела И.В. Маляревского были его жена и сын.

Основными причинами психических заболеваний у детей И.В. Маляревский считал болезненную наследственность, неблагоприятные экономические и социальные условия. Ценным вкладом в психиатрическую науку конца XIX в. являются идеи И.В. Маляревского о предупреждении психических заболеваний в детском возрасте. Огромную роль в сохранении психического здоровья он отводил гигиене воспитания и обучения. Большое место в психопрофилактике должно занять семейное воспитание.

И.В. Маляревский создал теоретическую базу для формирования психиатрии детского возраста как особой отрасли общей психиатрии. Он выступает как теоретик и основоположник особой научной отрасли медицины – медицинской педагогики, которая стоит на границе с педагогикой, изучающей нервно-психические расстройства в детском возрасте и вопросы их предупреждения, а также лечебное воспитание детей с отклонениями в развитии. Основой лечебного воспитания он считал труд. В организации педагогического процесса И.В. Маляревский использовал методы воспитания и обучения, основанные на гуманном отношении к детям, выбора деятельности по интересу ребенка.

По примеру семьи Маляревских в начале XX в. начали открываться другие частные учреждения для психически больных. Идеи И.В. Маляревского получили дальнейшее развитие в работах прогрессивных психоневрологов Г.И. Россолимо, Г.Я. Трошина, А.С. Грибоедова, В.П. Кащенко.

Большой вклад в дело организации специальных учреждений внес А.Ф. Лазурский (1900). Его работы внесли значительный вклад в лучшее понимание отклонений характера в детском возрасте и позволили педагогам в педагогических учреждениях подбирать методы лечебно-педагогического воздействия для психически больных детей.

Доктор Г.И. Россолимо, его ученик Ф.Д. Забугин и другие в начале XX в. организовали в Москве институт детской неврологии, куда приглашали врачей и педагогов на клинические разборы, ставили перед ними медико-педагогические проблемы: лечение и обучение больных детей. В Петербурге этими вопросами занимались А.В. Владимирский, А.С. Грибоедов, Г.Я. Трошин и др.

Медицинская педагогика семьи Маляревских стала начальным этапом развития психиатрии детского возраста в нашей стране.

В начале XX в. организовывались школы-интернаты и специальные школы, в которых совместно работали врачи и педагоги. Основоположниками этих учреждений были профессора В.П. Кащенко, И.А. Сикорский, В.А. Гиляровский и др.

Дальнейшее развитие детской психиатрии в России происходило в 20-е годы XX столетия благодаря работам Т.И. Юдина, Н.И. Озерецкого, Г.Е. Сухаревой, Т.П. Симсон, М.С. Певзнер и др. Традиционное для отечественной медицины клиническое направление исследований базировалось на теоретических концепциях отечественных ученых И.М. Сеченова, И.П. Павлова, СП. Боткина, И.Н. Введенского, обосновавших сущность психических заболеваний.

Научные связи детской психиатрии и педагогики сохранялись благодаря работам А.С. Макаренко, В.А. Сухомлинского и других педагогов, помогавших врачам лучше понимать психические особенности детей и использовать педагогические приемы в лечебных целях.

В разработке проблем детских психозов особенно перспективным оказалось эволюционно-биологическое (онтогенетическое) направление, согласно которому психическая болезнь рассматривалась как динамическое явление, где наряду с патогенным влиянием болезнетворного специфического агента выступают неспецифические приспособительные признаки, отражающие защитные реакции организма.

Таким образом, болезненный процесс определяется как влиянием патогенного (болезненного)начала, так и защитными силами организма, их взаимодействием, клиническим проявлением болезни и исходным состоянием. Т.И. Юдин высказал предположение, что шизофрения у детей встречается чаще, чем у взрослых. Течение ее не всегда катастрофическое и бывает относительно благоприятным.

С возрастом проявляются личностные особенности, указывающие на перенесенное болезненное состояние, но не мешающие человеку приспособиться к социальной среде. Г.Е. Сухарева одна из первых изучила клинику шизоидных психопатий у подростков. Изучение шизофрении с эволюционных позиций было наиболее полно представлено в работах Г.Е. Сухаревой и Т.П. Симеон. В механизмах понимания психических расстройств большое значение сыграли работы А.Н. Северцева, в которых подчеркивалось значение приспособляемости организма. Термином «приспособляемость» он обозначил наиболее полное соответствие в филогенезе между структурой и функцией организма, с одной стороны, и особенностями среды – с другой. Способность к эволюционной изменчивости оценивалась им как пластичность организма.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ПСИХОПАТОЛОГИИ ДЕТСКОГО ВОЗРАСТА

ТОП 10:

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 45Следующая ⇒ Детская психиатрия — клиническая дисциплина, изуча­ющая этиологию, патогенез, клинику, распространенность детских и подростковых психических заболеваний, разрабатывающая ме­тоды их клинической и лабораторной диагностики, вопросы про­гноза, профилактики, критерии экспертизы, порядок проведения социальной реабилитации. Детская психопатология — раздел детской психиатрии, изучающий общие закономерности и развитие детских и подрост­ковых психических заболеваний, психопатологических процессов ЙГ состояний, а также особенности наблюдаемых при них симпто­мов и синдромов. Психическая болезнь — это заболевание всего организма с преимущественным поражением мозга и нарушением мозговой де­ятельности. П. Б. Ганнушкин (1924) уточняет: «Душевная болезнь связывается с состоянием всего организма, с врожденной консти­туцией индивидуума, с состоянием его обмена веществ, с функцио­нированием эндокринной системы, наконец, с состоянием нервной системы, как цереброспинальной, так и вегетативной». При психической болезни извращается, нарушается отража­тельная деятельность, что ведет к нарушению познания. Она вы­ражается в искаженном, неправильном, неадекватном восприятии и осмыслении объективной действительности, влечет за собой не­правильное поведение больного, затруднение приспособления к среде, в которых чаще всего и проявляется. Распознавание психических расстройств и последующее их ле­чение, а также реабилитация (абилитация) больных требуют бо­лее точного, дифференцированного подхода к нарушениям психи­ки. С этой целью используются понятия болезни (нозос) и пато­логии (патос). Болезнь (нозос) — болезненный процесс, динамическое, теку­щее образование. Она в связи с определенным комплексом факто­ров имеет нозологическую специфичность, типичный для нее ме­ханизм возникновения, стереотип развития, течения, склонность к прогредиентности, эволюции или регрессу. От психического здо­ровья к болезни существует скачок, т. е. новая качественная сту­пень. Примерами болезни (нозоса) в психиатрии являются ши­зофрения, соматогеннный и инфекционный психоз. Патология (патос) — патологическое состояние, стойкое из­менение, результат патологических процессов или порок, отклоне­ние развития. Это состояние — патологическое образование, не склонное к каким-либо существенным трансформациям, не имею­щее определенных этиологических факторов и патогенетических механизмов, а также обладающее устойчивостью, резистентностью но отношению к терапии, стабильностью. От болезни к патологи­ческому состоянию — плавный, иногда незаметный переход от од­ного состояния к другому. Иллюстрацией того, что такое патос (патологическое состояние), могут быть отклонения в развитии (умственная отсталость, общее недоразвитие речи, инфантилизм), психопатия (расстройства формирования личности), дефектные состояния, возникающие как следствие психозов (шизофрении), мозговых инфекционных заболеваний (энцефалитов), травматиче­ских повреждений мозга. Для того чтобы диагностировать психи­ческое состояние, необходимо констатировать, что психопатологи­ческий синдром не развивается и не регрессирует в течение более б месяцев. В описанные понятия «нозос» и «патос» не укладываются все обнаруживаемые расстройства. Так, например, кратковременное, продолжающееся не более 6 месяцев изменение психики называ­ется психической реакцией. К такого рода реакциям относятся эпилептическая реакция, которая может возникнуть у ребенка во время заболевания, протекающего с очень высокой температурой тела, или невротическая реакция, возникшая при столкновении ребенка с трудными жизненными обстоятельствами (разлука с ро­дителями). Психигеское развитие — патологический процесс с внутрен­ними, т. е. определяемыми этим процессом, закономерностями симптомообразования. К этому типу нарушений относится, напри­мер, невротическое (истерическое, ипохондрическое, астениче­ское) развитие, т. е. изменения личности, развивающиеся у инди­вида в процессе длительно протекающего или не поддающегося терапии невроза. При обнаружении отклонений в психике у ребенка работаю­щий с ним психолог (педагог) может заподозрить различные рас­стройства — психоз, если предполагает серьезные нарушения, или невроз (эмоциональные, поведенческие нарушения), если считает их легкими. Однако для таких диагностических предположений, которые необходимы для оценки социально значимых сторон дея­тельности индивида, требуются твердые знания того, в чем осо­бенности этих расстройств психики. Психоз — тяжелое нарушение психики, характеризующееся не­адекватностью реакций, нарушением отражения окружающего, ис­чезновением критики к своим поступкам, неспособностью осмыс­ления происходящего, неспособностью руководить собой, своими действиями и психическими проявлениями. Иными словами, пси­хоз проявляется нарушением сознания, грубыми изменениями личности или дезинтеграцией всей психической деятельности. Непсихотигеские расстройства (например, невроз) — это симптомы и синдромы, сопровождающиеся критикой, адекватной оценкой окружения, а поведение больного, страдающего этими расстройствами, соответствует социально принятым нормам. Диагностика психических расстройств не может быть точной без понимания типа реагирования личности и организмана ту или иную вредность. Это важно не только для определения не­обходимого терапевтического вмешательства, но и для прогноза возникшего психического нарушения. Экзогенный тип психического реагирования — психические ре­акции, заболевания, состояния, развитие, своим происхождением обязанные органическим поражениям головного мозга. Органи­ческие поражения мозга — вредности (черепно-мозговые травмы, опухоли, сосудистые и инфекционные заболевания мозга, интоксикации), непосредственно действующие на мозг. Наиболее характерные клинические проявления: судорожный синдром, психо­органический синдром, амнестический синдром, синдромы рас­строенного сознания. Психогенный тип психического реагирования — психические реакции, заболевания и развитие, возникающие при переживании трудных (разрушение семьи, измена близкого человека и т. д.) или катастрофических (пожар, землетрясение, дорожно-транспортное происшествие) жизненных обстоятельств. Примером этого типа реагирования может быть псевдодементный синдром, нередко воз­никающий у подростков, находящихся под угрозой потерять свой социальный статус. Эндогенный тип психического реагирования — психические ре­акции, заболевания, состояния и развитие, причиной которых яв­ляются внутренние (эндогенные), наследственно-конституциональ­ные факторы. Наиболее типичный пример этого типа реагирова­ния — передача по наследству (через гены или хромосомы) предрасположения или самого заболевания (шизофрения, некото­рые формы эпилепсии, умственная отсталость, связанная с нару­шениями метаболизма или зависящая от хромосомных аберра­ций). Очень характерен для этого типа реагирования синдром психического автоматизма. Приводя эти традиционно выделяемые типы реагирования, следует сказать, что в чистом виде эти реакции встречаются не ча­сто. Наиболее вероятно возникновение экзогенного или психоген­ного типа реагирования на фоне неблагоприятной наследственно­сти или своеобразной конституции (совокупности относительно устойчивых анатомических и функциональных свойств человека, обусловленных наследственностью, а также длительным влиянием окружающей среды). В то же время возникновение эндогенных реакций, как правило, определяется провокацией экзогенными факторами (инфекционными заболеваниями, травматическими по­ражениями мозга, интоксикациями). Естественно, клиническая картина в этих случаях несет черты и эндогенного, и экзогенного сипов реагирования. Это обстоятельство необходимо учитывать, в частности, потому, что такое сочетание приводит к изменению классических клинических форм реагирования, затруднению диа­гностики и повышению резистентное в отношении применяемой терапии. Действительно, в последнее время все больше и больше встречается таких экзогенных типов реакций, которые напомина­ют эндогенные. Они получили название эндоформных синд­ромов, или клинических картин, и во многих случаях протекают менее благоприятно. Течение психических заболеваний.Непрерывное течение — неуклонное нарастание и усложнение психических рас­стройств (соматогенный психоз). Приступообразное течение — чередование приступов заболева­ния и промежутков, свободных от болезненных проявлений (аф­фективные психозы). Смешанное течение — нарастание изменений личности, на фо­не которого эпизодически возникают обострения (сдвиги) заболе­вания. После каждого сдвига появляются все более выраженные изменения личности (шизофрения). Волнообразное течение проявляется периодами ослабления или исчезновения симптоматики, однако в дальнейшем под влиянием дополнительных факторов появляются ранее исчезнувшие прояв­ления болезни, обычно в форме новых нарастающих симптомов и синдромов (невротические расстройства). Пароксизмальное течение — остро возникающие кратковремен­ные приступы заболевания (эпилепсия). Прогредиентное течение — постепенное нарастание и усложне­ние симптоматики с появлением стойких психических нарушений (шизофрения). Регредиентное течение — с каждым последующим приступом заболевания сокращается число синдромов и симптомов, ослабля­ется и исчезает бывшая ранее симптоматика (психические рас­стройства при черепно-мозговых травмах). Как уже указывалось, исход психического заболеваниямо­жет быть различным. Неблагоприятно протекающее заболевание может завершиться дефектом — продолжительным, стойким нару­шением — одной (познавательной, аффективной) из психических сфер или общим нарушением формирования психики (слабоумие вследствие энцефалита). Выздоровление является полным восстановлением организма после возникших в процессе психического заболевания расстройств. Вопреки существующим заблуждениям именно выздо­ровление — наиболее частый исход психических расстройств. Од­нако вероятность полного выздоровления находится в зависимо­сти от преморбидного (доболезненного) состояния индивида. В тех случаях, когда психическая реакция или заболевание возни­кает на фоне отягощенного преморбида (умственная отсталость, психопатия, перенесенная в прошлом черепно-мозговая травма), степень восстановления психических функций будет зависеть от выраженности остаточных явлений после ранее перенесенной вредности или от тяжести психического состояния, имевшегося до заболевания. Третий вариант исхода — переход в хроническое состояние, в те­чение которого продолжают оставаться хотя и менее выраженные, но преобладающие в клинической картине продуктивные симптомы. Продуктивные симптомы — выражение деятельности неповрежденных слоев нервной системы, они отражают относи­тельно неспецифическую реакцию организма на этиологические факторы, вызвавшие заболевание. Это качественно новые, связан­ные с возникновением заболевания психические проявления, кото­рые в то же время не могут быть возрастными особенностями больного. К этим симптомам относятся астенические, депрессивные, маниакальные, навязчивые, галлюцинаторные, бредовые, кататонические и др. проявления психических реакций, болезней, состояний. Негативные симптомы — симптомы, вызванные самим патологическим процессом и связанные с этиологическим факто­ром. В связи с этим в большинстве случаев они отражают нозоло­гическую специфику заболевания; таким образом, их выявление облегчает диагностику. К негативным симптомам относятся следу­ющие: истощаемость психических процессов, субъективно осозна­ваемая измененность «Я», дисгармония личности, снижение энер­гетического потенциала, снижение уровня личности, регресс лич­ности, амнестические расстройства, тотальное слабоумие. Особенность детского организма — непрерывный и неравно­мерный процесс созревания структур и функций всего организма. Это характерно, как указано выше, и для развития психики, фор­мирующейся в процессе взаимодействия со средой. Возникающие нарушения при психических заболеваниях — в значительной сте­пени результат расстройства биологического и/или психического созревания. В связи с этим методологический подход к изучению нервно-психических заболеваний должен быть эволюционно-динамическим (онтогенетическим). Этот подход к анализу нерв­но-психических заболеваний был впервые разработан Г. Модели, X. Джексоном. Физиологический фундамент он получил в работах И. М. Сеченова. Другой принцип, на котором строится клинический анализ в детской психопатологии, — единство биологического и социально- го в человеке в процессе формирования личности (В. Н. Мясищев). Социально-психические явления (сознание, свойства лично­сти, характер, некоторые бессознательные явления) непрерывно взаимодействуют с природно-психическими явлениями (темпера­ментом, инстинктами, влечениями, потребностями). Природно-психическое в человеке — непосредственное отражение нейрофи­зиологических процессов в организме человека. В процессе эволю­ции человека и общественного развития природно-психическое все больше и больше опосредуется социально-психическим. В он­тогенезе человека это повторяется: преобладающие в психике ре­бенка раннего возраста элементарные потребности в еде, сне, при­митивные эмоции удовольствия-неудовольствия с возрастом от­тесняются и поглощаются социально-психическими явлениями. Ведущая роль в этом движении принадлежит воспитанию в широ­ком смысле слова. В процессе развития психического заболевания существенно изменяются взаимоотношения биологического и социального. Временно или на более продолжительный период усиливаются природно-психические явления. Примером этого могут быть, в ча­стности, расторможение влечений при психопатоподобных состоя­ниях. Другой пример — регресс психики на более ранний уровень развития при органических заболеваниях, шизофрении, а иногда и при психогенных (истерических) расстройствах. В этих случаях появляются двигательные стереотипии, эхопраксии, эхолалии, мо­торные автоматизмы, утрата двигательных навыков, возвращение лепетной речи, утрированная боязливость. Дизонтогенез.Еще один вид разлада между психическим и социальным, который может лежать в основе возникновения не­которых симптомов — различные типы общего и психического дизонтогенеза [Ковалев В. В., 1979]. Психический дизонтогенез выражается в различных нарушениях темпа, сроков развития пси­хики в целом и отдельных ее частей, а также в нарушении со­отношения компонентов развивающейся психики ребенка и подростка. Психический дизонтогенез может быть детерминиро­ван биологическими (генетическими и экзогенно-органическими) или неблагоприятными микросоциальными и психологическими воздействиями. Биологические факторы участвуют в формирова­нии нервно-психического состояния, взаимодействуя с факторами социально-психологической среды, а вызванные средовыми воз­действиями отклонения психики в своей основе имеют механизм перехода социально-психического через природно-психическое в нейродинамические изменения. Психический дизонтогенез в форме задержанного или иска­женного (диспропорционального) развития психики может быть основой доманифестной (до развертывания выраженных симпто­мов) шизофрении (Г. Е. Сухарева) или ее сутью (Л. Бендер). Шизофренические нарушения развития (дизонтогенез) М. Ш. Вроно (1979) систематизирует, например, следующим образом: 1. Шизофренический дизонтогенез генетического происхожде­ния, чаще всего проявляющийся аутизмом или аутистической пси­хопатией. Биологическое происхождение его — либо скрытое тече­ние шизофренического процесса, либо самый его начальный этап, либо постпроцессуальный дефект. 2. Олигофреноподобный дефект при злокачественном течении детской шизофрении. 3. Регресс речи и поведения при неблагоприятно, но не злока­чественно протекающей шизофрении. Уровень функционирования психики в сравнении с доманифестным периодом постоянно в те­чение шизофренического процесса снижается, тогда как при олигофреноподобном дефекте, раз возникнув, остается неизменным. 4. Психофизический инфантилизм, связанный с относительно благоприятно протекающими формами шизофрении, характеризу­ется незрелостью, главным образом, эмоционально-волевой сферы. Он неравномерен, сочетается с аутизмом и другими шизофре­ническими изменениями личности. Эти типы дизонтогенеза — различные варианты асинхронии развития, т. е. сосуществования задержки своевременного развития одних функциональных систем и обгоняющего развития других систем. Другой вариант дизонтогенеза — ретардация [Ушаков Г. К., 1973] — задержка своевременного развития или созревания одной или нескольких функциональных систем организма. Определяется ретардация по отставанию развития системы от паспортного, био­логического или психического возраста. В патогенезе психических заболеваний детского возраста могут участвовать механизмы об­щей и парциальной ретардации развития. Примеры ретардации: умственная отсталость, задержка психического развития, включая общий и частичный (парциальный) психический инфантилизм. В перечисленных случаях имеет место запаздывание перехода (оформления) природно-психических функциональных систем в более сложные социально-психические образования, что приводит к недостаточности последних, при этом больше всего страдают познавательные функции. От степени недоразвития нейрофизио­логических механизмов зависит формирование психосоциальных образований, причем процесс социализации обычно выявляет по­тенциальные возможности высшей нервной деятельности и спо­собствует облегчению развития компенсаторных механизмов. В. В. Ковалев различает эволютивные и процессуальные фор­мы психического дизонтогенеза. К числу первых относятся со­стояния психического недоразвития, психический инфантилизм, невропатия, психопатии, являющиеся следствием разных типов нарушения развития психики. Ко вторым — олигофреноподобные, психопатоподобные состояния, возникающие в ходе шизофрении, экзогенно-органических заболеваний (энцефалиты), а также про­цессуальный инфантилизм. В основе формирования дизонтогенетических симптомов ле­жит задержка, замедление, остановка или искажение развития нервно-психических функций. К дизонтогенетическим симптомам относятся отставание развития познавательных функций при ум­ственной отсталости, симптомы недоразвития и задержки речи, проявления задержки психомоторных функций: «моторная дебильность» (Дюпре), «моторный инфантилизм» (Гомбургер), церебеллярно-двигательная, экстрапирамидная, фронтальная мотор­ная недостаточность [Гуревич М. О., 1932]. Дизонтогенетические симптомы, связанные с механизмом искажения развития психи­ки,— это главным образом различные проявления диспропорцио­нального [Сухарева Г. Е., 1959] развития темперамента, влечений, инстинктивных потребностей и эмоционально-волевых свойств формирующейся личности при невропатии, детском аутизме, пси­хопатиях. Дизонтогенетические симптомы не являются специфичными и характеризуют период онтогенеза, в котором произошло повреж­дение структуры или тяжелое нарушение функции развивающего­ся мозга. Не все Дизонтогенетические симптомы являются стойки­ми. Некоторые из них отличаются преходящим характером. Наряду с проявлениями дизонтогенеза, задерживающими фор­мирование нормальной психики, наблюдаются и явления акселе­рации.В этом случае формирующаяся функциональная система или несколько систем отличаются тем, что развиваются и созрева­ют более быстрыми темпами, чем в норме. Ускоренное половое созревание, например, способно повлиять (сделать его более зло­качественным, тяжелым) на течение таких заболеваний, как ши­зофрения, эпилепсия и т. д. Акселерация ускоряет появление пер­вых симптомов шизофрении и способствует ее обострению в пери­оды ремиссии. У ребят-акселератов чаще встречается острое или подострое начало заболевания и в дальнейшем большая вероят­ность приступообразно-прогредиентного течения, аффективных нарушений, сенестопатически-ипохондрических и дисморфофобических проявлений [Сосюкало О. Д., Большаков А. Г., Кашникова А. А., 1978.]. 

Психопатологии развития у детей – ПсиБлог

Тема «Психопатологии развития у детей» подошла к концу. Все сказанное ранее  коротко суммировано в этой статье (со всем циклом статей сейчас можно ознакомиться по ссылке).

1. Психопатологии у детей и развивающие подходы

Психопатология развития изучает происхождение, изменение и непрерывность неадаптивного поведения в течение жизни. Четыре основных принципа психопатологии развития:

1. Частота и характер симптомов могут меняться в зависимости от уровня развития индивида. Поэтому роль развития должна рассматриваться с точки зрения происхождения и течения конкретного расстройства.
2. Психопатология это отклонение от нормального поведения. При этом важно учитывать показатели возраста и развития каждого отдельного человека.
3. Ранние предшественники расстройств поведения должны быть изучены. Например, отказ от общения со сверстниками или неподобающее поведение.
4. Существует множество форм нормального и ненормального поведения.

В ответ на биологические и экологические факторы риска, организм может отреагировать неожиданно, как с негативной (задержка в развитии, «спящие эффекты», которые могут проявиться позднее), так и с позитивной стороны (жизнестойкость и устойчивость к стрессу). К факторам защиты от проблемного поведения относятся: врожденный легкий характер, поддержка семьи и доброжелательная атмосфера вокруг.

2. Что считать отклонением от нормы?

Большинство исследователей и клиницистов сходятся во мнении, что психопатология является проблемой для человека и его окружения. При этом восприятие сложившейся ситуации основывается на социальных суждениях, а те в свою очередь зависят от культурных и индивидуальных ценностей каждого отдельно взятого человека.

Одним из способов выявления патологии является использование 2-х моделей:

А) Статистическая модель рассматривает отклонения в сфере чувств и поведения от средней нормы. Модель используется довольно часто, но не всегда дает полное понимание картины.

Б) Отклонение от идеала- альтернативная статистическая модель. В данной модели за норму берутся не средние показатели здоровья, а идеал. Основная проблема при этом заключается в определении самого понятия идеальной здоровой личности.

Решение о том, что ребенку стоит посетить специалиста, принимают взрослые. При этом причина не всегда кроется исключительно в поведении ребенка. Имеются 3 сопутствующих фактора влияющих на ситуацию.

1. Характеристики самого ребенка (пол, социальные навыки).
2. Характеристики самого взрослого (стереотипы мышления, эмоциональные проблемы).
3. Контекст ситуации (требования ситуации, семейное происхождение).

Считается ли поведение нормальным, во многом зависит от возраста ребенка и от того, меняется ли ситуация со временем. Например, недержание мочи часто уходит по мере взросления, а ночные кошмары достигают пика в подростковом возрасте и потом пропадают. К сожалению, вероятность положительной динамики не относится ко всем видам расстройств. Так ребенок аутист вырастает во взрослого аутиста. В данном случае можно сказать, что расстройство имеет непрерывный характер и соответственно требует создания непрерывной поддерживающей среды. Непрерывность проблем поведения поддерживается так называемой совокупной непрерывностью. В этом случае неправильный выбор среды поддерживает неадекватное поведение. Помимо совокупной непрерывности существует понятие интеракциональной (через влияние людей) непрерывности. Окружающие люди демонстрируют негативную реакцию на поведение и, таким образом, еще больше поддерживают дисфункциональные интеракции.

3. Классификации детской психопатологии.

Существуют два основных пути классификации и оценки развития психопатологий. К ним относятся диагностический подход и метод рейтинговой шкалы. Диагностический подход основан на описании кластерного поведения, а также на мыслях и чувствах, которые сильно беспокоят ребенка. Все симптомы классифицируются по диагностическим категориям. Наиболее часто используемый классификатор оценки состояния носит название DSM. За 50 лет существования система пересматривалась многократно и до сих под вызывает споры у специалистов. Однако, она принесла неоспоримую пользу.  До появления DSM к детям применялись те же методы оценки, что и к взрослым людям, что в корне не верно.

Эмпирический подход подразумевает, что взрослые, знакомые с ребенком, фиксируют эпизоды проблемного поведения и затем с помощью статистических методов определяют категорию расстройства. Этот подход согласуется с диагностическим подходом в широкополосной диагностике. Широкополосная диагностика более надежна и достоверна чем узкополосная диагностика. Так как многие специалисты соглашаются насчет общего диагноза и при этом крайне редко совпадают во мнении относительно более конкретных категорий.

Недостаточно контролируемое поведение — самая распространенная психопатология детского возраста. Два наиболее распространенных диагноза в этой области: расстройства поведения и гиперактивность. Расстройство поведения проявляется в регулярном нарушении правил, включая правонарушения и употребление наркотиков. Гиперактивность характеризуется высоким уровнем ситуативно неадекватной активности. Диагноз часто не ставят до тех пор, пока ребенок не попадает в структурированную школьную среду.

С возрастом высокий уровень активности гиперактивных детей снижается. При этом импульсивность, невнимательность и невозможность использовать правила для руководства поведением сохраняются и плохо влияют на успеваемость в школе. Гиперактивность тщательно исследовалась на протяжении десятилетий, но каких-либо точных выводов относительно ее происхождения сделано не было. Биологическая теория рассматривала в качестве причин: минимальное повреждение головного мозга и генетику. Определенную исследовательскую поддержку в данном вопросе получила экологическая теория относительно дисфункциональных паттернов взаимодействия родителей с их детьми. Наиболее распространенными видами терапии гиперактивности на сегодняшний день являются: медикаментозная и поведенческая или их комбинация.

Чрезмерно контролируемые расстройства включают чрезмерную тревогу, страхи и грусть ребенка. Детская депрессия является одной из форм чрезмерно контролируемых расстройств. Клиницисты описывают это состояние, как аффективное расстройство (чувство вины, мысли о смерти), сопровождаемое изменениями когнитивного функционирования (бессоница, апатия, потеря аппетита). Большинство специалистов полагают, что детская депрессия — реальное явление, которое трудно диагностировать. В силу возраста дети не в состоянии говорить о чувствах, так как для этого требуется когнитивная зрелость.  Поэтому диагноз депрессия и уровень самоубийств, связанный с ним, резко возрастает в подростковом возрасте.

Относительно происхождения депрессии существует несколько гипотез.

Социально-психологическая теория придерживается мнения, что причина — в плохом качестве привязанности в диаде мать-дитя. Когнитивная теория предполагает, что депрессия основана на чувстве личной ответственности за неспособность контролировать окружающую среду и выученной беспомощности. Биологическая теория подчеркивает генетические и биохимические причины.

Наиболее экстремальными формами расстройств, считаются случаи, когда ребенок теряет связь с окружающей его реальностью и демонстрирует серьезные недостатки в когнитивном, эмоциональном и социальном развитии. Наиболее известным в этой сфере является аутизм. Для диагноза характерно: отсутствие интереса к другим людям, различные языковые аномалии и желание абсолютной неизменности окружающей среды. Существуют множество споров относительно интеллектуальных способностей детей с аутизмом. Они могут проявлять талант в математике и заучивать наизусть рекламные ролики, но все же тесты на IQ недостаточно высоки.

Хотя точная причина детского аутизма неизвестна, считается, что он имеет биологическую основу. Лечение помогает таким детям осваивать многие навыки, но все же диагноз остается с человеком на всю жизнь. Наиболее распространенные виды терапии аутизма: лекарственная и поведенческая.

4. Лечение психопатологий развития.

На сегодняшний день имеются 5 основных подходов к психопатологиям развития.

1. Использование психоактивных препаратов. Дают краткосрочные выгоды и имеют побочные эффекты. Особенно много споров возникает относительно того, что не имеет смысла применять медикаменты в тех случаях, когда биологическая причина отклонения не доказана.
2. Игровая терапия. Подходит детям, так как им проще выразить мысль в игре, чем словами. Цель терапевта состоит в том, чтобы ребенок научился идентифицировать свои мысли и чувства через игру.
3. Поведенческая терапия. Совокупность методов лечения основанных на принципах социального обучения и оперантной обусловленности. Цель терапии состоит в том, чтобы обучить ребенка новым способам реагирования и поведению.
4. Семейная терапия рассматривает ребенка как часть системы. Поведение ребенка — это отражение семейных неполадок в отношениях. Терапевт работает не только с ребенком, но и его родителями.
5. Общественная психология работает над изменением социальных условий проживания в обществе. Помощь слоям населения, оказавшимся в группе риска и консультирование проблемных семей.

На этом мы заканчиваем тему детских психопатологий и переходим к рассмотрению детской агрессии.

Оригинальная статья: E. Mavis Hetherington, Ross D. Parke – The biological bases of behavior. Child Psychology. A contemporary viewpoint. Fourth edition, 1993

Автор перевода: Золотухина Мария Сергеевна

Редакторы: Симонов Вячеслав Михайлович, Шипилина Елена Ивановна

Источник изображения: pexels.com

Ключевые слова: психопатология развития ребенка, детская преступность, преступные наклонности у ребенка, терапия непослушного подростка, подросток не слушается, психолог для подростка, малолетние преступники, MST терапия, мультисистемная терапия, помощь проблемным семьям, терапия для проблемных семей,  псиблог, психопатология развития, аутизм, сдвг, гиперактивность, детская депрессия.

Галина Владимировна Гуровец. Психопатология детского возраста

1. История развития общей психиатрии

   Первые сведения о душевных болезнях встречаются в египетских папирусах и в древнеиндусской книге – «Веды», относящейся к XV–XIV вв. до н. э. Однако расцвет медицины связывают с именем Гиппократа, который жил и работал в V в. до н. э. Ему принадлежит ряд важных положений, сохранивших свое значение до настоящего времени.
   Гиппократ создал свод законов, именуемых «клятвой Гиппократа», которую дают врачи при окончании медицинского института. Некоторые положения из «клятвы Гиппократа» необходимо знать воспитателям и педагогам, работающим в дошкольных и школьных учреждениях для детей с отклонениями в развитии. Одним из положений является первый тезис «не разглашай врачебную тайну». «Врачебная тайна» – это сведения, которые дают родители врачу и рассказывают воспитателям о своих детях и домашней обстановке. Полученные сведения не подлежат огласке и обсуждению с посторонними, так как могут оказаться известными родственникам и вызвать у них негативную реакцию. Вторым тезисом, с которым должны быть знакомы воспитатели и педагоги, «не навреди», является очень важным, так как ребенок должен получить своевременную и квалифицированную медицинскую и педагогическую помощь, доброе и хорошее отношение к нему.
   Занимаясь изучением и лечением судорожных состояний, которые назывались «священной болезнью», Гиппократ сумел выделить понятие «судорожный синдром», при котором судорожные состояния возникают на фоне какого-либо соматического или инфекционного заболевания, и «судорожную болезнь», при которой судорожные состояния являются основным признаком болезни. Это различие в понятиях «судорожный синдром» и «судорожная болезнь» сохраняется и до настоящего времени.
   С именем Гиппократа связано понятие «темперамент». Положив в основу преобладание жидких сред организма: крови, слизи, светлой и темной желчи, Гиппократ выделил 4 типа темперамента: сангвинический («сангвис» – кровь), флегматический («флегма» – слизь), холерический («холе» – светлая желчь), меланхолический («мелане холе» – черная желчь). Каждой выделенной группе соответствовали личностные особенности, которые проявлялись в течение всей жизни человека. Понятие о четырех типах темперамента сохраняется до настоящего времени. И.П. Павлов, на основании физиологических исследований, выделил четыре типа высшей нервной деятельности, сопоставил их с четырьмя типами темпераментов по Гиппократу и доказал их обоснованность.
   В IV–III вв. до н. э. большую роль в изучении соматических и психических расстройств сыграли работы Платона. ВI в. н. э. римский энциклопедист и врач Цельс предложил одну из первых систематик душевных болезней.
   Начиная с III–IV вв. н. э., уровень греко-римской культуры начинает неуклонно падать. Растущее господство религиозного фанатизма подготовило путь средневековью. В этот период в Европейских странах значительно замедлилось развитие естественных наук, медицина была уничтожена, отношение к душевнобольным стало жестоким. Согласно церковной концепции считалось, что в этих людей «вселился злой дух», которого нужно уничтожить. Поэтому больных людей избивали, сжигали на кострах, изгоняли из селений или содержали в цепях в так называемых «лечебницах».
   В эпоху средневековья, когда в Европе медицина пришла в упадок, в арабских странах отмечается значительный подъем естественных наук, формируется благоприятное отношение к больным людям. В XI в. арабский врач и философ Абу-Али Ибн Сина (Авиценна) организовал специальную больницу, в которой врачи наблюдали и лечили больных, страдающих судорожными состояниями. Авиценна ввел термин «эпиламвано», что обозначало «схватываю», один из заметных симптомов при судорожном состоянии, возникающем при напряжении мышц. От термина «эпиламвано» образовался термин «эпилепсия», который используется и в настоящее время.
   Начиная с XVI–XVII вв. в Европе активизируются естественные науки. В 1633 г. Рене Декарт, естествоиспытатель и физик, в поисках «души» у одушевленных живых существ, проводит опыты на лягушках. Раздражая кожу лапки лягушки раствором соляной кислоты, Декарт наблюдал сокращение мышц как ответную реакцию, определив это явление термином «рефлекс» – «отражение», перенеся это понятие из физики. Термин «рефлекс» и в настоящее время широко используется в медицине, физиологии и психологии для объяснения ответной реакции на раздражение. Вся наша психическая деятельность является рефлекторной (отражательной).
   Ко времени Великой французской революции (вторая половина XVII в.) и в первые десятилетия после нее французская психиатрия переживала чрезвычайный подъем. Революционный подъем в психиатрии совершил Ф. Пинель. В 1792 г. он добился снятия цепей с душевнобольных, что определило коренную перестройку организационных форм помощи, переход от «сумасшедших» домов к психиатрическим лечебницам.
   Один из учеников Пинеля, доктор Ж. Эскироль (1838), обогатил французскую и мировую психиатрию многими клиническими открытиями, в том числе он выделил форму глубоких интеллектуальных нарушений, отмечавшихся с раннего детского возраста, обозначив такое состояние как «малоумие», в отличие от распада психической деятельности после перенесенных заболеваний как «слабоумие». Для ясности высказывания был использован афоризм: «малоумие» – это бедняк от рождения, «слабоумие» – разорившийся богач. Расцвет французской психиатрии приходился на XIX–XX вв., когда публиковалось большое количество научных работ по различным формам психических расстройств, открывались специализированные клиники.
   И. Вуазен – ученик Ж. Эскироля, изучавший клинику «идиотизма» (малоумие), пришел к выводу о необходимости и возможности совершенствовать те стороны дефектной психики, которые еще доступны развитию. За счет этого можно добиться уменьшения степени интеллектуальной недостаточности больных, т. е. терапевтического успеха.
   Во второй половине XIX в. в Парижском университете открылась первая кафедра неврологии под руководством Ж. Шарко и клиника для неврологических больных. В это же время организовалась психиатрическая клиника, в которой предпринималась попытка выявления причин возникновения психоза (психического расстройства). Большое значение приобрели работы 3. Фрейда (1895), использовавшего метод психоанализа для выявления причин психических расстройств.
   Развитие немецкой психиатрической школы проходило во второй половине XIX в. Формированию основных исследовательских направлений в немецкой психиатрии предшествовал 30-летний спор между материалистами и идеалистами, оказавших влияние на подход и понимание психических расстройств. В психиатрии обозначались представители двух противоположных направлений: «психиков» и «соматиков». Школа «психиков» рассматривала психозы как результат дисгармонии страстей. Избирая в условиях свободы воли между добром и злом, человек тем самым якобы определял линию своей жизни и судьбы. Вследствие дисгармонии страстей возникали не только душевные, но и соматические расстройства. Школа «соматиков» утверждала, что сохранность психики предопределена телесным здоровьем. Общий принцип «соматиков» состоял в утверждении того, что все психические болезни являются болезнями всего организма. Соматики провозгласили лозунг «В здоровом теле – здоровый дух». Позднее В. Гризингер (1860) выправил недостаток лозунга «соматиков», заменив его более передовым: «душевные болезни – болезни мозга».
   В Англии Г. Модзли (1867) явился основателем английской классической клинической школы и опубликовал свою монографию «Физиология и патология души», впервые творчески развил учение Ч. Дарвина применительно к клинической (эволюционной) психиатрии.
   Развитие психиатрии в России шло своим путем. В Древней Руси отношение к душевно больным было гуманным, их называли «юродивыми», «блаженными» и старались приютить в монастырях (по указу Ивана Грозного). В XVI–XVII вв. в городах строятся богадельни для «прокаженных и престарившихся и не могущих нигде головы преклонить». В 30-40-е годы XIX столетия были опубликованы первые научные труды русских врачей И.Е. Дядьковского и Т.С. Иллинского, в которых описывались психические расстройства на фоне инфекционных заболеваний.
   Во второй половине XIX в. начали открываться земские психиатрические больницы, в организации которых принимали участие М.П. Литвинов, В.Н. Яковенко, В.П. Кащенко. В 1870 г. в Петербурге при военно-медицинской академии была открыта первая кафедра психиатрии, которую возглавил И.М. Балинский (1857). На этой кафедре работали И.П. Мержеевский (1872), В.Х. Кандинский (1890), оказавшие большое влияние на развитие психиатрии в России.
   В 1880 г. при Московском университете была открыта кафедра нервных и душевных болезней, которую возглавил замечательный врач, ученый и педагог А.Я. Кожевников, ближайшим учеником и продолжателем дела которого стал С.С. Корсаков (1889), основавший первую психиатрическую клинику. Пациентами клиники стали люди, проживавшие на улице «Божедомка» в так называемых «божьих домиках» при церкви. Жили они на подаяния прихожан, не имея ни семьи, ни работы. В стационаре проводилось соматическое и психоневрологическое обследование, выявлялись основные причины, вынудившие людей жить в таких условиях. С.С. Корсаков придерживался нозологического («нозология» – описание и изучение заболевания в целом, а не только отдельных признаков) направления в диагностике психических заболеваний, основал журнал «Невропатология и психиатрия», который существует и до настоящего времени.
   Для развития отечественной неврологии и психиатрии большое значение сыграли работы по физиологии И.М. Сеченова, И.П. Павлова и др., проведенные на рубеже XIX–XX вв., разрешившие раскрыть механизм многих психических расстройств.
   Таким образом, в XIX–XX вв. во многих странах происходит значительная активизация медицинских наук и в частности невропатологии и психиатрии. В России эти науки были тесно связаны с работами И.М. Сеченова и И.П. Павлова, оказавших большое влияние на понимание этиологии (причины) и патогенеза (механизма) развития психических заболеваний, а также на использование различных лечебных мероприятий.
   В настоящее время существуют и активно функционируют кафедры общей и детской психиатрии, институты психиатрии и специализированные клиники, диспансерные отделения, в которых проводится профилактическая, лечебная и консультативная помощь больным с различными отклонениями в психическом состоянии.

2. История развития детской психиатрии и специальной педагогики

   В зарубежной литературе просматриваются два направления в изучении психических расстройств детского возраста.
   Одно направление связано с именами К. Каруса (1808) и К. Мореля (1857), считавших, что дети могут быть умственно отсталыми, но не психически больными. К. Морель выступал со своей теорией вырождения, определяя вырождение как болезненное уклонение от первоначального типа, которое обладает свойством передаваться по наследству. Отмечая наследственный фактор вырождения, Морель вместе с тем подчеркивал, что причиной вырождения является действие многих факторов среды. Эти взгляды К. Мореля на длительный срок задержали развитие детской психиатрии. Вместе с тем Морель впервые обратил внимание на необходимость профилактики умственной отсталости.
   Другое направление в изучении психических расстройств связано с именем Ж. Эскироля (1829), проводившего наблюдения за слабоумными больными. Он пришел к выводу, что эта группа больных не однородна. По времени возникновения и тяжести заболевания (умственной недостаточности) больных можно разделить на две группы, у которых определялось раннее и позднее слабоумие, по тяжести проявления – идиотия (наиболее глубокая степень) и имбецильность (средняя степень). При этом подчеркивалось, что дифференциальной диагностикой между имбецильностью и идиотией является возможность имбецилов обучиться элементарным возможностям самообслуживания, понимать и произносить отдельные слова. Дифференциация этих двух форм интеллектуальной недостаточности сохраняется и до настоящего времени.
   Во второй половине XIX в. отмечалось развитие промышленности, в городах увеличился приток сельского населения для работы на производстве. Однако не все молодые люди оказались способными овладеть производственными навыками и тем более грамотой, которой их начали обучать. Некоторым из них требовалось больше времени для овладения грамотой. Замедленность умственного развития и трудность обучения была определена как «дебильность».
   Когда Э. Крепелин (1898) создал свою первую классификацию психических расстройств, то он перечислил все формы умственной отсталости (дебильность, имбецильность и идиотию), как самостоятельные. В 1915 г. Э. Крепелин создал вторую классификацию психических расстройств и ввел понятие «олигофрения» (малоумие), объединив этим термином три степени тяжести умственной отсталости: идиотию, имбецильность, дебильность.
   Для выявления уровня интеллектуального развития детей и подростков возникла необходимость их предварительного обследования. С этой целью была создана методика «тестов», благодаря которым выявлялся «интеллектуальный коэффициент» (ИК). Авторами тестов были учителя А. Вине и Т. Симон (1905). Каждому заданию («тест») соответствовало определенное количество баллов: если обследуемый самостоятельно выполнял все задания, то он набирал от 80 до 100 баллов, что соответствовало нормальному уровню интеллектуального развития. Если задание выполнялось с помощью педагога, в замедленном темпе, то количество баллов снижалось от 80 до 60 баллов, что соответствовало определению «дебильность». В этих случаях можно было предположить о разных вариантах отставания в умственном развитии.
   Эти методики имели как положительные, так и отрицательные качества. Положительным моментом обследования по тестам была возможность предъявлять всем детям и подросткам одинаковые задания. Отрицательным моментом оказался недостаточный учет психологического состояния ребенка: новая обстановка, незнакомые люди, неподготовленные к таким условиям дети легко терялись в незнакомой обстановке и не могли ответить на простые вопросы. Если после обследования устанавливался диагноз «дебильность», то детей направляли в специализированные классы, где обучение проходило по специальным методикам и в два раза медленнее. Врачи проводили необходимые медицинские мероприятия: изучали особенности развития и воспитания ребенка до поступления в школу, перенесенные в прошлом болезни, выявляли причины замедленного развития, лечили детей, наблюдали за ними во время занятий.
   Для развития детской психиатрической клиники большую роль сыграли работы Ж. Эскироля, П. Жане (Франция), Д. Конолли, Г. Модзли (Англия), Т. Геллера (Германия) и др. Так Ж. Эскироль, а впоследствии и Т. Геллер (1908), описали несколько случаев психического расстройства у детей, которое характеризовалось бурным речевым и интеллектуальным развитием в первые годы жизни: дети отличались развитым воображением, хорошими способностями, подвижностью и жизнерадостностью. В возрасте 4–5 лет быстро изнашивались, интеллектуально истощались, становились однообразными в своих проявлениях и не оправдывали ранее возложенных на них надежд. Распад психической деятельности в раннем детском возрасте был назван «ранняя деменция» Геллера.
   Для развития детской клинической психиатрии большое значение сыграли работы А. Кальбаума (1863), описавшего детские формы кататонии и гебефрении. Клиническая психиатрия продолжала накапливать факты, свидетельствующие о том, что психозы свойственны не только взрослым, но подросткам и детям. Первые руководства по психиатрии детского возраста были написаны X. Эммингхаузом (1887) и Т. Моро де Тур (1889). Изучая клинику раннего слабоумия, Э. Крепелин показал, что во многих случаях психозы, наблюдаемые у взрослых, берут свое начало в детском возрасте.
   Исторические корни медико-педагогической коррекции детей с аномальным развитием нисходят к XVIII–XIX вв., когда во Франции организовывались специальные школы для детей с замедленным развитием, готовились специальные методы обучения. Большое значение за рубежом сыграли работы Я.А. Коменского и И.Г. Песталоцци, в России – К.Д. Ушинского, Л.С. Выготского о необходимости обучения и воспитания детей с отклонениями в развитии.
   В отечественной медицине рано формируется интерес к психическим заболеваниям детского возраста. Уже в первой половине XIX в. в работах Е.Н. Смельского, С.Ф. Хотовиц-кого и др. приводятся описания некоторых нервно-психических заболеваний: эпилепсии, хореи, менингоэнцефалитов, гидроцефалии, кратковременных психозов при скарлатине, отравлении грибами. Признаки важнейших нервно-психических заболеваний в детском возрасте в систематизированной форме излагаются в руководстве основоположника отечественной педиатрии С.Ф. Хотовицкого «Педиятрика» (1847).

Психопатология детского возраста

Стр 1 из 31Следующая ⇒

Светлой памяти профессора

Груни Ефимовны Сухаревой

посвящается

ВВЕДЕНИЕ

Психиатрия и психопатология. Определение понятия психопатологии. Цели и задачи психопатологии. Роль психопатологии в деле охраны нервно‑психического здоровья человека. Значение курса психопатологии для воспитателей и педагогов дошкольных учреждений.

Организация специальной помощи детям. Подготовка специальных медицинских и педагогических кадров. Роль воспитателя в дошкольных учреждениях.

Цели и задачи курса

В последние десятилетия увеличилось количество детей с различными отклонениями в физическом и психическом развитии, с нарушениями слуха, зрения, речи и поведения. В связи с этим организовываются новые специализированные дошкольные и школьные учреждения, в которых работают педагоги, воспитатели и психологи, получившие специальное дефектологическое образование. Подготовку квалифицированных кадров осуществляют дефектологические факультеты при педагогических университетах и дефектологические отделения при педагогических училищах (колледжах), в которых студенты получают наряду с общеобразовательными предметами медицинские и психолого‑педагогические знания, необходимые для работы с детьми.

В детском возрасте клинические проявления соматических, неврологических и психических расстройств тесно связаны между собой, что разрешает их объединить в единую психоневрологическую и психосоматическую проблему, разрешение которой осуществляется комплексно‑медицинскими и психолого‑педагогическими мероприятиями.

Невропатология – медицинская наука о заболеваниях нервной системы, занимается выявлением, лечением и профилактикой нервных болезней.

Педиатрия – изучает развитие ребенка, занимается профилактикой, диагностикой и лечением различных детских заболеваний.

Психиатрия («психея» – душа) – медицинская наука, изучающая причины возникновения, проявления, лечение и профилактику психических расстройств.

Психопатология детского возраста тоже медицинская наука, является частью детской психиатрии, изучающая общие закономерности и развитие детских и подростковых психических расстройств, направленная на создание методов лечебно‑коррекционного воздействия.

В специальной литературе мы часто встречаем термин «психоневрология», который подчеркивает тесную связь психиатрии с неврологией. В детском возрасте различные психические расстройства чаще имеют генетические корни, которые проявляют себя на фоне соматических, инфекционных и неврологических расстройств, а также в неблагоприятной социальной обстановке. Поэтому психиатрия детского возраста тесно связана с невропатологией и педиатрией, с физиологией и психологией, которые раскрывают основные процессы функционирования всего организма и высшей нервной деятельности, обуславливающие психические процессы.

Для подготовки специалистов – детских психиатров – существует кафедра детской психиатрии при Академии постдипломного образования врачей, которой руководила Г.Е. Сухарева. В 50‑60‑х годах в детских поликлиниках работали районные психоневрологи, в задачи которых входило выявление детей с отклонениями в развитии, амбулаторное лечение и при необходимости направление детей в стационар. Совместная работа врачей разных специальностей с педагогами дошкольных и школьных учреждений обусловливала преемственность профилактики и раннего выявления отклонений в развитии детей.

Расширялась сеть специальных школ, необходима была подготовка квалифицированных педагогических кадров. В Москве и Ленинграде активизируются дефектологические факультеты по подготовке педагогов‑дефектологов разных направлений: олигофренопедагогов, сурдопедагогов, тифлопедагогов, логопедов. Основная задача на данном этапе – подготовка педагогов‑дефектологов для специальных школ.

Однако наблюдения показали, что коррекционные занятия с детьми необходимо начинать с дошкольного возраста, в связи с этим стали организовываться детские сады и интернаты для детей с отклонениями в развитии. Возникла необходимость подготовки специальных кадров педагогов и воспитателей для работы в дошкольных учреждениях. В 80‑90‑х годах при дефектологическом факультете Московского педагогического государственного университета (МПГУ) открылась специализированная кафедра дошкольной дефектологии для подготовки педагогов‑дефектологов дошкольных учреждений различных профилей. Руководит кафедрой лауреат Государственной премии в области образования РФ, заслуженный работник высшей школы РФ, профессор В.И. Селиверстов.

С целью подготовки специалистов со средним образованием – воспитателей дошкольных учреждений, при педагогических училищах и колледжах открываются дефектологические отделения, в которых студенты получают теоретические и практические знания. Во время практических занятий студенты работают в специальных дошкольных учреждениях, набирая нужный педагогический опыт и мастерство. После окончания средних педагогических училищ многие выпускники поступают на дефектологический факультет МПГУ для продолжения обучения и получения высшего педагогического образования.

Для квалификации воспитателя и педагога большое значение имеют знания по медицинским дисциплинам, так как в детском возрасте дети часто болеют, что сказывается на состоянии нервной системы и психической деятельности. Воспитателям, психологам, педагогам‑дефектологам, медицинским работникам дошкольных учреждений необходимы основополагающие знания по невропатологии и психиатрии (психопатологии), педиатрии и физиологии детского возраста для своевременного выявления отклонения в развитии ребенка и организации консультаций квалифицированной медико‑психолого‑педагогической помощи. Современные требования к уровню образованности воспитателя и педагога предполагают культуру мышления и поведения, умение разбираться во влиянии на психическое здоровье ребенка экологических и социальных проблем, обуславливающих отклонения в развитии и возникновения нервно‑психических расстройств у детей и подростков.

В связи с этим задачей данного учебного пособия явилась необходимость раскрыть формирование основных психических процессов, подчеркнуть их возрастные особенности, значение нормы и патологии в психическом развитии, выявить причины отклонений и описать соответствующую клиническую картину болезни. Целью данного учебного пособия является знакомство воспитателей и педагогов в основами детской психиатрии (психопатологии) и с основными методами коррекционного воздействия при различных отклонениях психической деятельности.

При создании данного пособия мы опирались на работы основоположников детской психиатрии и неврологии, психологии и дефектологии Г.Е. Сухаревой, Т.П. Симеон, И.П. Павлова, Л.С. Выготского, А.Р. Лурия, М.Б. Цукер, В.В. Ковалева, Е.М. Мастюковой, Д.И. Азбукина, С.С. Ляпидевского, В.Г. Петровой, Е.А. Стребелевой и других отечественных и зарубежных авторов.

Книга состоит из пяти разделов.

В первом разделе предлагается краткий очерк истории общей и детской психиатрии, рассказывающей об истоках организации специальных учреждений для детей с отклонениями в развитии. Представлены основные положения физиологии высшей нервной деятельности, обусловливающие эволюционно‑динамический подход к формированию психических функций.

По втором разделе приводятся общие сведения о формировании психической деятельности детей и подростков и различные виды отклонений: симптомы и синдромы психических расстройств.

В третьем разделе раскрываются закономерности формирования познавательного процесса в возрастном аспекте и виды психических расстройств. Частная психопатология.

В четвертом разделе рассматривается клиника интеллектуальных нарушений, причины их возникновений и проявлений, степени выраженности. Приведена дифференциальная диагностика различных форм интеллектуальных расстройств.

В пятом разделе описываются методы обследования детей и лечебная педагогика по отношению к разным категориям детей с аномальным развитием.

РАЗДЕЛ I



Психопатология в детском возрасте. Часть 1. Регуляторные расстройства в младенческом и раннем возрасте (Н. В. Андрущенко, 2016)

© Санкт-Петербургский государственный университет, 2016

* * *

Раздел 1

Общая психопатология детского возраста

Введение

Детская психопатология – медицинская дисциплина, занимающаяся исследованием причин, описывающая симптомы, течение и возможности профилактики, лечения и реабилитации психических расстройств у детей.

Представители разных психиатрических школ вкладывают несколько различное содержание в определение самой психопатологии и ее отличия от психиатрии. Например, существует понятие специальной, или общей, психопатологии – научной дисциплины, занимающейся общими вопросами сути и происхождения психических расстройств, основных устойчивых форм их проявления, отражающихся в наиболее распространенных симптомах и их группах (синдромах), в вариантах их течения и в подходах к лечению. Частная психопатология изучает синдромы психических расстройств применительно к отдельным нозологическим единицам.

Последнее определение наиболее близко к психиатрии. Психопатология определяется как наука о развитии психических расстройств; психиатрия определяется как прикладная дисциплина, направленная на помощь конкретному больному. Это понимание отражено в работах теоретика психиатрии Карла Ясперса (1883–1969), считавшего, что психопатология является теорией, а психиатрия – клинической практикой. Вместе с тем приходится встречаться и с узким пониманием психопатологии как проявления психического расстройства.

Несмотря на то, что изучение детской психопатологии началось сравнительно недавно, можно выделить ряд ее особенностей и направлений. Начиная с работ Рене Шпитца, а затем Джона Боулби, психические расстройства, характерные для детей грудного возраста, рассматриваются системно. Так, в работах Р. Шпитца 1967 г. психопатологию грудного ребенка определяет этиологический фактор – отношение матери к ребенку. Случаи полного отвержения младенца могут привести к коме новорожденного; чрезмерная, полная тревоги забота о нем – к коликам третьего месяца жизни. Частые колебания материнского отношения от баловства к враждебности провоцируют возникновение у младенца бесцельной чрезмерной подвижности (раскачивание, яктация), а сознательное контролирование проявлений враждебности к ребенку приводит к появлению у него гиперактивности (агрессивный гипертим по Дж. Боулби). Таким образом, детская психиатрия рассматривала возникновение психопатологии в младенчестве и раннем детстве в системе отношений с близким взрослым. Феномены психических нарушений в раннем детстве являются отражением больших или меньших проблем функционирования эмоциональной системы.

Эмоции при этом рассматриваются не только как фундаментальная возможность самовыражения человека, но и как важная основа для ситуаций выбора, принятия решений. Эмоции определяют внутренний климат для протекания мыслительных процессов и формирования представлений. Они устанавливают ценности и создают значения. Эмоции влияют на коммуникацию с другими людьми благодаря мимическим и другим невербальным сигналам и образуют этим основу для ранних взаимоотношений. При этом эмоциональный диалог представляет собой матрицу для развития самости (более подробно об этих аспектах раннего взаимодействия см. в литературных источниках, указанных в рекомендуемой литературе к разделу 1).

Следующей чертой, характеризующей детскую психопатологию, а особенно психопатологию младенческого и раннего возрастов, является отсутствие известных во взрослой психиатрии четко очерченных расстройств, симптомов и синдромов. Понять проявления психопатологических состояний возможно при изучении соматических жалоб и расстройств, описываемых другими медицинскими дисциплинами – педиатрией, неврологией и т. п.

Психопатологическая симптоматика зависит от возраста ребенка. Детское развитие в первые годы чрезвычайно динамично. При этом необходимо отметить, что в специальной литературе традиционно используются различные определения границ возрастных периодов раннего детства. В рассматриваемом возрастном диапазоне выделяются два периода: первый год жизни – грудной, младенческий возраст; далее до 3-х лет включительно – ранний возраст. Однако это подразделение не является общепринятым. Так, например, в англоязычной литературе принято говорить о младенческом возрасте – infancy, определяя его как период от 0 до 18 месяцев. Согласно корню, латинское действительное причастие наст. вр. infans означает неговорящий, немой, безмолвный, то есть подходит для характеристики ребенка, еще не освоившего речь. Следующий возрастной период обозначается как тоддлеровский. Глагол to toddle имеет общее значение ковылять, в применении же к ребенку – значение учиться ходить, а существительные a toddler и разг. a toddle означают ребенок, начинающий ходить. Возрастной диапазон этого периода от 18 месяцев до 3 лет. Наконец, a preschooler – дошкольник – ребенок в возрасте 4–5 лет. В немецкоязычном профессиональном сообществе в силу традиции закрепилось другое деление по возрастам раннего детства – период новорожденности (1–4 неделя жизни), грудной возраст (1–12 месяц жизни) и ранний детский возраст – возраст от 1 до 5 лет.

Связь психопатологии с возрастом ребенка в отечественной литературе наиболее полно представлена в работах одного из основателей отечественной детской психиатрии В. В. Ковалева (понятие об уровне нервно-психического реагирования). Согласно В. В. Ковалеву, возраст от 0 до 3 лет включительно является возрастом соматовегетативного реагирования. Для него характерны повышенная общая и вегетативная возбудимость с нарушениями сна, аппетита, желудочно-кишечными расстройствами.

Нередко с возрастом ребенка происходит трансформация психических расстройств (рис. 1).

В каждом возрастном периоде существуют наиболее уязвимые к возникновению психопатологии области развития и наиболее часто встречающиеся симптомы.

Рис. 1. Зависимость проявления наиболее частой психопатологической симптоматики от возраста ребенка (модиф. по Р. Ларго, 2004)

Представляется важным отдельно обсудить взаимоотношения психопатологии и с неврологией как дисциплиной, занимающейся изучением функционирования, повреждений и заболеваний нервной системы (устаревшее название – невропатология). Необходимо отметить, что предполагаемой основой психической деятельности является нервная система, особенно центральный ее отдел – головной мозг. Во время активного развития дисциплин неврологии и психиатрии они были тесно связаны. Нередко врачи объединяли в себе эти две ипостаси. Например, Жан Мартен Шарко – невролог – известен в психиатрии как один из первых исследователей истерии. Создатель психоанализа Зигмунд Фрейд, начинавший как невролог, предложил название одного из самых известных детских неврологических заболеваний – детского церебрального паралича. В России это целая плеяда выдающихся ученых, внесших вклад в развитие обеих дисциплин, – А. Я. Кожевников, В. М. Бехтерев, Г. И. Россолимо. В настоящее время можно отметить новый виток интереса к неврологической и нейрофизиологической основе психического расстройства, поддерживаемый открытиями последних лет и достижениями в области нейродиагностики. Представляется важным изучение психологических и биологических последствий травмы, общих стрессовых воздействий и негативного опыта взаимодействия в течение всего периода развития [Чиккетти, Валькер, 2001].

В рамках психиатрического подхода существуют различные представления о природе психических расстройств. Вопрос о том, чему следует личность ребенка в своем развитии – определенному врожденному плану или же детерминантам, характеризующим окружающую ребенка среду, – до сих пор не снят с повестки дня и отражается в научных дискуссиях между представителями естественных и гуманитарных наук.

В научной среде тем не менее сформировалось представление о том, что не только сама природа человека определяет его судьбу, в том числе, заболевание, но и взаимодействие его природы с жизненным контекстом, в котором протекает его развитие.

В области психиатрии эти изменения мы наблюдаем в невозможности считать причиной заболевания только биологические факторы (уход от «биологической психиатрии»), или только влияние биографических данных, или только воздействие жизненного опыта. Поведение ребенка нельзя рассматривать как выражение мозговых функций. В то же время нельзя и нарушенные церебральные функции изучать только через призму индивидуального опыта. В своем развитии уже с рождения ребенок нуждается в социальных рамках и в дальнейшем формирование его психики во многом определяется эмоциональным взаимодействием с близкими.

Психопатология развития — это подход, использующий методы психиатрии и психотерапии для понимания феноменов психических нарушений как результата приспособления и развития. Психопатологические симптомы при этом рассматриваются не как отражение психического заболевания, а как проявление нарушений развития, вызванных сложностями взаимодействия со своим (социальным) окружающим миром.

Подобный подход освобождает от необходимости подразделения на классические психические заболевания, пытается сформировать гипотезы о возникновении проблем взаимоотношений и развивает терапевтические представления о возможных изменениях в дисфункциональных взаимоотношениях.

Психические расстройства в раннем детском возрасте могут появляться тремя путями, которые нередко пересекаются.

Во-первых, существуют нарушения, носящие врожденный характер и ведущие к массивным нарушениям материнско-детского взаимодействия. Один из примеров этому – аутизм. При этом заболевании имеется врожденная неспособность к различению аффектов, а нейропсихологические дефициты ведут к выраженным нарушениям ранней коммуникации.

Второй механизм – специфическое душевное повреждение, называемое также травматизацией. Ребенок подвергается насилию и испытывает неуверенность, при этом не получая помощи взрослого. Нередко сам взрослый принимает участие в актах физического или сексуального насилия. В результате механизмов переработки травмы возникают диссоциативные расстройства, оказывается влияние на процессы памяти, развития личности, аффективной регуляции. Эти расстройства весьма подробно изучены у взрослых пациентов. Наиболее часто указание на травму находят в анамнезе у пациентов с нарушениями пищевого поведения по типу булимии, с юношескими депрессиями, с синдромом Бордерлайн. При юношеском синдроме самоповреждения травмы в раннем возрасте определяются в 60 % случаев [Реш, 2001].

Третий, наиболее частый, механизм раннедетских нарушений – нарушения родительско-детского взаимодействия и их тонкая настройка посредством детских, родительских или ситуативных факторов. И отнюдь не острые стрессовые события, а повседневные кризисы, приводящие к постоянной недооценке детских чувств, суммация недопонимания, ошибочной оценки, невнимания и неумения правильно реагировать друг на друга образуют материал, из которого возникают психогенные нарушения саморегуляции, ранние нарушения отношений и синдромы перестимуляции. Особенности психоэмоционального развития раннего детства оказывают выраженное влияние на развитие и проявление психопатологических расстройств во все последующие периоды жизни. Дети с ненадежной привязанностью в более позднем возрасте склонны к эмоциональным расстройствам [Реш, Мёлер, 2001].

Дети с ненадежной привязанностью из низких социальных слоев населения в школьном и юношеском возрасте чаще демонстрируют психические отклонения: ограниченные контакты со сверстниками, депрессию, колебания настроения и экспансивные нарушения с агрессивными тенденциями [Гринберг, 1999].

Существуют многочисленные конвергирующие пути к возникновению психопатологии, которые базируются не только на нейрональных особенностях, но которые изменяются благодаря психологическим или же соматическим стрессорам и на которые при этом оказывают влияние генетические повреждения, ранний опыт и сохраняющиеся негативные жизненные события.

Вопросы и задания для самоконтроля к разделу 1

Вопрос 1. Что является предметом изучения детской психопатологии, в чем заключается ее специфика?

Вопрос 2. Каковы особенности психопатологии в раннем детском возрасте?

Вопрос 3. Опишите влияние социальных, психологических и биологических факторов в развитии психопатологии детского возраста.

Темы реферативных сообщений к разделу 1

1. Роль социальных, психологических и биологических факторов в развитии психопатологии детского возраста.

2. Возрастные особенности психопатологических проявлений у детей и возможности прогностической оценки развития.

3. Интердисциплинарный подход к проблемам развития психопатологии раннего возраста.

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПСИХОПАТОЛОГИИ ДЕТСКОГО ВОЗРАСТА

ТОП 10:

⇐ ПредыдущаяСтр 10 из 11Следующая ⇒ Сегодня мы будем говорить о психопатологии детского воз­раста. Потому что без знания хотя бы основ психопатологии детства невозможно эффективное использование моего метода. Небольшое отступление от основной темы, подтверждающее возможности психотерапии. Лет семь назад американцы: психотера­певты, психологи и онкологи, привезли в Москву группу неоперабельных онкологических детей и подростков. Состояние этой груп­пы и работа с ней американских коллег вызвали у меня профессио­нальное восхищение. Прогноз был оптимистичнее, чем обычно при неоперабельных и некурабельных состояниях. Все-таки психотера­певты что-то могут делать и в онкологии. А если еще работать гра­мотно и с душой… Мы надеемся, что и в нашей стране онкологи за­интересуются нашим методом. Это первое. Теперь по поводу священнослужителей и контактов с ними. Опять личный опыт. Много-много лет назад судьба свела меня с Александром Менем. Я думаю, не нужно говорить о том, что это за человек. Красивый и благородный мужчина, жена его тоже очень красивая. Встреча состоялась дома у моих друзей. Я и мой приятель, физик-кибернетик, обещали хозяйке, детской писательнице Софье Прокофьевой, что будем вести себя «прилично». Но не тут-то было! Мы сразу же бросились на Меня в атаку. Через несколько минут мы были разбиты вдребезги. Он нам сказал: «Ребята, вы хорошие умные люди. Но вы поймите, нас специально готовят для диспутов с таки­ми оппонентами как вы. Вы не подготовлены, я же хорошо подго­товлен и поэтому совершенно безнадежно со мной спорить». Мы это поняли и дальше дружески провели вечер. Поэтому, когда мы гово­рим о том, что нам нужно сюда для диспутов приглашать священно­служителей, то, как бы нам действительно не оказаться в ситуации мосек, которые будут пытаться лаять на слонов. Я говорил, что у нас расхождения принципиальные, с одной стороны, и непринципиальные — с другой. Ибо многое из того, что используется религией — это, с моей точки зрения, та же самая сугге­стия на том или ином уровне, и нередко церковь выступает как наш конкурент. Мы постоянно говорим о том, что здоровье детей, их счастье, это, в общем, здоровье, счастье и будущее нации. Ну, а нервно-психическое здоровье детей — это генофонд нации. И если в обозри­мом будущем в стране что-то все же можно сделать: улучшить мате­риальное положение населения, восстановить промышленность, мо­жет, сельское хозяйство, армию боеспособной сделать, науку под­нять, то чтобы разрушенный позитивный генофонд нации восстано­вить, понадобится не менее трех-четырех поколений. Двух не хватит. И поэтому здоровье детей, особенно их нервно-психическое здоро­вье, — наша с вами задача. И в этом отношении мой метод имеет очень большие возможности. Кроме того, мы при нашем объедине­нии создадим секцию по нашей методике. Секцию терапии материн­ской любовью, т. е. секцию детских психиатров и психологов, кото­рые будут работать по этому методу, где мы будем обмениваться со­ответствующими материалами, мнениями, опытом и т. д. Поэтому очень важен интерес к методу, но меня тревожит, что метод расползается и расползается все-таки не очень грамотно. Многие, не освоив полностью, начинают работать. И, все же, полу­чают хорошие результаты. На нашей кафедре — это кафедра детской и подростковой психиатрии, психотерапии, медицинской психоло­гии — проходил месячник для психологов. Психологи проходят на кафедре профессиональное усовершенствование по медицинской психологии. Психологи очень хорошо занимаются, прекрасно слу­шают и остаются очень довольны. Их знакомят с детско-подростковой психиатрией, психопатологией и с психотерапией. Отзы­вы очень хорошие. Очень хорошо, что психологи внедряются в пси­хотерапию, психиатрию. Потому, что психиатров, и тем более дет­ских психотерапевтов, мало. Психиатры в загоне, психологи на подъеме. Народ к психологам идет. Но беда в том, что для того, что­бы работать с больными, все-таки нужно хорошо знать психопатоло­гию и вообще быть достаточно клинически образованным. Приведу пример. У нас в больнице есть прекраснейшая школа, и там большой коллектив психологов. Периодически меня пригла­шают посмотреть больных. Школа учит больных, которые находятся на лечении в больнице. Половина же учеников — это проблемные дети, которые живут дома. Показали мне сложнейшего подростка. Нужно решать вопрос: оставить его в школе или нет. В консульта­ции принимает участие психолог. Читаю заключение: да, нарушение эмоционально-волевой сферы, есть особенность мышления и т. д. и все. И устно психолог говорит: «Я уверена, что он не шизофреник». А я вот совершенно в этом не уверен. Понимаете? Многое заставля­ло думать, что нужно проводить дифференциальную диагностику, длительное наблюдение. Не прост был этот подросток. Но вот это безапелляционное заявление молодого психолога: «Я уверена»… Немножечко опрометчиво. Мы должны быть осторожны. «Не навре­дить» — самое главное, но недооценить тоже нельзя. Тем более что никакая проводимая по стандартным меркам психологическая кор­рекция этому мальчишке не помогла. Переходим к следующей истории болезни. Итак, мальчик, 1996 г. рождения. Ему пять с половиной лет. Первое обращение в двухтысячном году: в три года и девять месяцев. Ходит в логопедический детский садик и направлен на консультацию для уточнения диагноза и решения профиля детского учреждения. Жалобы: плохо говорит, отвлекается на занятиях, не усидчив, про­грамму не усваивает. Данные о семье: в семье три человека. Мать -26 лет, среднее образование, страдает гипертонией. Отец — 27 лет, среднее образование, резчик бумаги. В армии не служил по соматиче­скому заболеванию. Был химический ожог легких, в настоящее время практически здоров. Наследственность: дед по линии мамы страдал алкоголизмом. Дед по линии отца тоже. Троюродный дядька по линии отца пил и употреблял наркотические вещества. Не работал. Период новорожденное™. Пишут стандартно. Помните, я го­ворил, что мы должны начинать буквально с зачатия? Пока же пси­хиатры трактуют все упрощенно. Беременность и роды. Период новорожденности. От первой беременности, протекавшей с нефропатией во второй половине, с отеком пуповины, повышенным артери­альным давлением. Роды вызванные, в срок, на фоне гипертониче­ского криза. Вес ребенка — 3,5 кг. Закричал сразу. К груди приложен на вторые сутки. Сосать не мог. Выписан на шестые сутки. В грудном возрасте — беспокойный, плохо спал, постоянно плакал. Пошел в год и один месяц (очень легкая задержка), сел нор­мально. Первые слова в два года и один месяц, т. е. выраженная за­держка. Фразы в два года шесть месяцев. Наблюдался невропатологом до трех лет, лечения не получал. После трех лет получал пантогам, аминалон, когитум, седативные капли. В детских учреждениях с двух лет. Сразу был направлен в логопедические ясли. Привык быстро, с детьми играл хорошо. Рос общительным, но сам игру организовать не мог. Требовал постоян­ного внимания. Был ласков, но мог проявлять и агрессию. Например, к кошке. Программу детских логопедических яслей не усваивал. Опе­раций под наркозом, сотрясений мозга, судорог не было. Инфекций тоже не было. Соматический статус: выглядит соответственно паспортно­му возрасту, кожные покровы чистые, по внутренним органам без патологии. Неврологический статус: череп с гидроцефальными чертами, диспластичный. Психический статус: контактно доступен, к обследованию привлекается, но внимание быстро истощается. Неусидчив. Отвле­кается. Доску Сегена собирает путем зрительного соотнесения. Формы путает. Пирамидку собирает без учета размера колец, цве­та. Путает. Порядковый счет до пяти. Выделить из множества два предмета по слову не смог. Диагноз: общие расстройства раз­вития и речи. Краниограмма: умеренно выраженная открытая гидроцефалия. Невропатолог: плохая речь, плохая память, посещает логопе­дический детский сад, программу не усваивает. Ну, все остальное без особенностей. Заключение: резидуальная органика. Логопед: мальчик три года десять месяцев, посещает логопе­дические ясли с двух лет. Жалобы: плохо говорит. Направлен для определения в профильное детское учреждение. Нормальное речевое развитие. Первые слова появились в год, фразовая речь — с двух с половиной лет. На приеме: в контакт вступает легко, обращенную бытовую речь понимает достаточно, вопросные формы косвенных падежей в основном дифференцирует, понимает основные предло­ги. Простой прочитанный текст понял. Другие грамматические связи устанавливает по возрасту. Собственная речь — фразовая. Грамматическое оформление в стадии формирования. Предложе­ния по картинке составляет самостоятельно. Небольшой рассказ с помощью вопросов. Словарный запас — бытовой, ограниченный простейшими словами. Обобщениями владеет нечетко. Слоговая структура сформирована на уровне трех слогов. Звукопроизношение дефектное. Заключение: моторная алалия. Нуждается в систе­матической логопедической помощи. Целесообразно стационирование в специализированное отделение. Дефектолог: Направлен на решение вопроса о профильном уч­реждении. Мальчик посещает логопеда. Жалобы на недостаточное усвоение программного материала, повышенная отвлекаемость и возбудимость, иногда с проявлением агрессии по отношению к де­тям. Доступны простейшие конструктивные задания. Разновели­кий стакан, доски Сегена собирает путем активных проб. После неоднократного обучения удержал принцип построения заборчика. Сложил разрезанную картинку из трех параллельных частей. Смог предложить группировку предметных картинок по пяти группам по категориям: одежда, посуда, фрукты. В отдельных отработанных вариантах исключил неподходящую картинку. Недостаточно пони­мает содержание сюжетных картинок. Наводящими вопросами коррегируется частично. В деятельности пресыщаем, отвлекаем. Исследования выявляют задержку умственного развития. Мальчик нуждается в коррекционно-развивающих занятиях. Февраль месяц. На приеме мать с мальчиком — пять лет шесть месяцев. Посещает детский сад для детей с задержкой психического развития. Направлен на консультацию для обследования и уточне­ния диагноза. Жалобы: труден в поведении в детском саду. Двига-тельно расторможен. Слабо усваивает программу. Неврологиче­ски: череп с гидроцефальными чертами, усиленный венозный рису­нок на висках. Грубой неврологической симптоматики не выявлено. Во время разговора с мамой спокойно сидит на стуле. Ведет себя с учетом ситуации. К обследованию привлекается, отвечает на во­просы, но понимание обращенной речи недостаточное. Запас общих сведений и представлений не соответствует возрастному. Доску Сегена сложил путем зрительного соотнесения. Собрал стаканы, вкладыши примериванием. Знает основные формы, цвета и некото­рые оттенки. Порядковый счет до десяти. Выделяет из множест­ва два или три предмета под словом. Сравнить множества не смог, счетные операции с закрытым результатом в пределах пяти. Заключительный диагноз: выявлена задержка интеллекту­ального развития. Общее недоразвитие речи вследствие раннего органического поражения ЦНС многомерной этиологии, невротиче­ские реакции. Опять консультации (я рассказываю коротко). Мальчик слож­ный, запущенный и остро нуждается в нашем лечении. Мама ложи­лась в больницу на операцию. Лечение — после ее возвращения, по­сле операции. Это было в ноябре 2001 г. В ноябре и с начала декабря мама начала работать по методу. Очень быстро стал проявляться хороший результат. Вот опять дефектолог пишет: с раннего возраста отстает, пять лет шесть месяцев — патология с раннего возраста (на основании чего программа и оставлялась). С раннего возраста отстает в психорече­вом развитии. С сентября 2000 г. посещает группу для детей с за­держками психического развития. Программный материал усваивает слабо. Труден по поведению. Направлен по уточнению диагноза. Опять: легко вступает в контакт, поведение в кабинете пра­вильное, спокоен, доброжелателен. На вопросы отвечает. Понима­ние обращенной речи в пределах быта. Собственная речь фразовая, словарный запас бедный. Записей много, работы мало. Сплошной психиатрический и педагогический формализм. Звукопроизношение дефектное. К вы­полнению предлагаемых заданий приступает с желанием. Стара­телен, но быстро пресыщается. Обращайте внимание вот на эти вещи: легко тормозится, бы­стро отвлекается, требует внешнего контроля. Новым способам действия обучается недостаточно. Перенос на аналогичные задания затруднен. Работоспособность снижена. Общий запас сведений ниже возрастных требований. Свой возраст путает. Не знает последовательности времен года. Понятие о цвете, форме, величине предметов простейшее. Счет механический до десяти. Итог подводит. Из множества выделяет до четырех предметов, пересчет. С пальцами соотносит неуверенно. Пересче­ты с пальцами. Счетные операции производит в пределах трех-четырех на конкретном материале. Обобщения сформированы сла­бо. Исключение четвертого лишнего доступно только в наиболее простых вариантах. При усложнении стойко опирается на кон­кретно-ситуационные связи. Самостоятельно не устанавливает явно видимых причинно-следственных зависимостей серии картинок с простым бытовым сюжетом. Помощь использует недостаточно. На момент исследования выявляется выраженная задержка умст­венного развития. Нуждается в продолжении спецкоррекционных занятий — логопед, дефектолог. Целесообразно последующее обсле­дование перед школой для уточнения профиля обучения. Логопед. Я сокращу его записи: Посещает спецсад. Отстает в умственном и речевом развитии. Занимается с логопедом и дефектологом по настоящее время. На обследовании вступил в контакт спо­койно, внимание недостаточно устойчивое и целенаправленное, утом­ляем. Обращенную речь понимает на бытовом уровне. Короткий рас­сказ пересказал с помощью отдельных наводящих вопросов. При об­щении пользуется преимущественно простой фразой, с аграмматизмами. Звукопроизношение дефектное. Артикуляционный аппарат без патологии. Объем движений языка, губ достаточный. Заключение: задержка в речевом развитии по типу общего недоразвития. Психолог. Хорошее описание: Мальчик, пять лет четыре ме­сяца. Во время исследования мальчик очень хорошо вступает в кон­такт. Ведет себя подчеркнуто правильно. Очень хочет понравиться. Изо всех сил старается произвести приятное впечатление. (База для работы!) На вопросы отвечает охотно. Активный словарь недоста­точный. Речь аграмматичная. Боится темноты. (Психолог нашел, врачи прозевали.) Один дома не остается. В деятельности избира­тельно активен. Часто не доводит начатое задание до логического конца. Требуется контроль. Мальчик отвлекаем. Реагирует на любые внешние раздражители. Не может долго сидеть на одном месте. Любит похвалу. Радуется с детской непосредственностью. Ребенок инструкцию воспринимает не сразу. Соскальзывает, не удерживает требования. Пресыщается однообразной работой. Требуется менять вид заданий. Мальчик очень хочет быть в центре внимания. Стре­мится привлечь к себе внимание. В то же время не может приме­нить собственные желания к требованиям извне. Неуступчив. Пы­тается настаивать на своем. Эмоциональные реакции выразитель­ные. Лабильный. Мальчик склонен действовать импульсивно, под влиянием сиюминутных эмоций. Запас сведений недостаточный, не­устойчивый. Интересы игровые. Познавательные мотивы сформиро­ваны слабо. Мальчик имеет сформированное наглядно-действенное мышление. Работоспособность невысокая, неустойчивая, т. к. маль­чик пресыщаем, утомляем, а также несобран, отвлекаем. Плохо пе­реносит как физическую, так и эмоциональную нагрузку. (Опять об­ратите на это внимание: легко возбуждается.) Память в пределах нормы. Отмечается скрытое левшество. (Смотрите сколько: три года мальчиком занимались и ничего не видели!) Таким образом, ис­следование выявляет неустойчивость работоспособности и невысо­кий уровень в сочетании с признаками повышенной утомляемости, пресыщаемости. Непереносимость ребенком как физической нагруз­ки, так и эмоциональных впечатлений. Среди особенностей личности обращает на себя внимание следующее: упрямство, желание настоять на своем, подверженность эмоциональным вспышкам. Стремление быть в центре внимания, но неумение это реализовать конструк­тивными способами у мальчика с недостаточными умственными достижениями на момент исследования. Вот такой ребенок. Мама хочет и может работать. Составляем программу, по которой мама работает. Если у вас есть какие-то во­просы по истории задайте. И попробуйте составить сами программу для этого ребенка. Из зала: А сколько Вы уже с ним работаете? — С конца ноября, потом начала декабря. Там был перерыв -мама болела. Тяжелую операцию перенесла. В общем, практически это единственный ребенок, который у них теперь может быть. По­этому сейчас мама с папой вдвоем отчаянно за него борются. Воз­можности родить еще одного ребенка она не имеет. Ребенок очень хорошее впечатление производит. И он меняется в лучшую сторону. В настоящее время ребенок больше в лечении не нуждается. Теперь к теории. Для детей характерно патологическое со­стояние, которое можно охарактеризовать как психический дизонтогенез. Одна из особенностей — он происходит неравномерно. С рез­кими колебаниями или количественными или качественными изме­нениями в переходные возрастные периоды. Такие переходные пе­риоды у детей вы знаете. Один период от 2 до 4 лет. Второй возрастной криз — от 6 до 8 лет. И третий возрастной криз. Криз от 12 до 18 лет. Пубертатный криз. Вот этот дизонтогенез является частью послеро­дового, постнатального дизонтогенеза и зависит в первую очередь от генетических, экзогенно-органических, микросоциальных и других видовых факторов. Добавляя к тому, что написано в книгах, можно сказать, что в основе этого дизонтогенеза лежат или могут лежать те глубинные психоэмоциональные взаимоотношения матери и ребен­ка, которые являются составной частью нашей с вами работы по ме­тоду «терапия материнской любовью». Существуют следующие типы психического дизонтогенеза: первый — ретардация. Что это такое? Это нарушение темпа и сроков психического развития. Вплоть до приостановки психического разви­тия на том или ином этапе онтогенеза. Ретардация может быть тоталь­ная, либо парциальная. Тотальная — когда идет остановка развития всех психических функций ребенка. Парциальная — когда может задержать­ся та или иная функция: моторика, речь, эмоциональная сфера. Другим типом психического дизонтогенеза является асинхрония. Это искаженное, дисгармоничное психическое развитие. Когда одни функции развиваются с опережением, а другие функции за­держиваются в своем развитии. Следующей особенностью дизонтогенеза детского возраста является высвобождение и фиксация более ранних онтогенетиче­ских форм нервно-психического реагирования. Характерны приме­ры, когда говорящий ребенок вдруг перестает говорить, исчезает фразовая речь. Опрятный ребенок теряет навыки опрятности и т. д. То есть в результате той или иной экзогенной или эндогенной пато­логии происходит как бы возврат на уже пройденные этапы онтоге­нетического формирования функции. Это бывает при шизофрении, при органике, реактивных состояниях. Психопатологические расстройства, синдромы и симптомы, являясь продукцией мозга, делятся на продуктивные и негативные. Продуктивные являются активной патологической продукцией мозга. К ним относятся галлюцинации, психомоторное возбуждение, мании, навязчивости и т. д. Негативные расстройства — проявления выпадения тех или иных функций. Проявляются они падением энергетического потен­циала, депрессией, аутизмом, умственной отсталостью. Что очень важно: мы не говорим о резко выраженных, бросаю­щихся в глаза негативных и продуктивных проявлениях. Надо учиты­вать характерные для младшего возраста редуцированные, негрубо выраженные негативные и продуктивных расстройства. Вот тогда, включая их в программу, мы достаточно быстро добиваемся положи­тельных результатов. Очень важно, составляя программу, оценивать состояние ребенка, помнить и знать периодизацию развития психо­-эмоциональной сферы психической функции детей. Классификаций несколько. Но наиболее известная в мире — это возрастная классифи­кация Пиаже. У нас в России наиболее адекватной является периоди­зация, изложенная Владимиром Викторовичем Ковалевым. Вот на ка­ком уровне идет реализация психопатологии в том или ином возрасте: • Первый период — от рождения до трех лет. Это синдромы ранней врожденной невропатии. Он характеризуется соматовегета-тивными расстройствами: повышенная общая вегетативная возбу­димость, нарушены: питание, сон, навыки опрятности и пр., • Следующий период — от четырех до семи лет. Психомо­торный период реагирования. Здесь, как правило, возникают мотор­ные расстройства: гиперактивность и системные невротические и неврозоподобные двигательные расстройства, тики, гиперкинезы, заикания, мутизм. • По мере развития мозга ребенка, его психических функ­ций наступает следующий период, который начинается с шести-семи лет, — до десяти. Для этого периода характерны аффективные расстройства: дошкольные и ранние школьные страхи, психоэмо­циональная возбудимость, поведенческие реакции. То, о чем мы с вами уже говорили: настроение пониженное и т. д. Ребенок уже эмоционально, по мере развития эмоциональной сферы, реагирует на те внешние и внутренние трудности, с которыми он сталкивается. • И наконец, подростковый период: с одиннадцати-две­надцати лет до шестнадцати-семнадцати. Реагирование идет на уровне эмоционально-идеаторном. Высшие познавательные функ­ции достаточно созрели, поэтому идет реакция и личностная и эмо­циональная. Чаще всего в этом возрасте появляются навязчивости и другие расстройства. Психопатология совпадает с психопатологией взрослого возраста. Это для нас сейчас имеет меньшее значение. Па­тологические реакции пубертатного возраста, ситуационные реакции протеста, эмансипации. Это хорошо систематизировал А. Е. Личко: группирование, сверхценные, ипохондрические симптомы подростковые, дисморфофобии[22], анорексии, сверхценные влечения, интере­сы, философическая интоксикация и многое другое. Приведу общепринятую классификацию психопатологических расстройств у детей: 1. Расстройства психомоторики 2. Расстройства влечений 3. Эмоциональные (аффективные) расстройства 4. Нарушения преимущественно чувственного (образного) по­знания 5. Нарушения преимущественно абстрактного познания 6. Интеллектуально-мнестические расстройства 7. Расстройства сознания 8. Негативно-дизонтогенетические синдромы 9. Продуктивно-дизонтогенетические синдромы Остановимся на некоторых расстройствах, которые имеют наибольшее значение для нашего метода. Рассмотрим первую группу —расстройства психомоторики. Говоря о возможностях применения нашего метода, очень важно ориентироваться в выраженных или не­выраженных проявлениях кататонического возбуждения. В чем они проявляются: в бесцельной маятникообразной ходьбе, манежном бе­ге, в стереотипных подпрыгиваниях, хлопании в ладоши, выкриках, бесцельных звукосочетаниях, неологизмах и т. д. Импульсивные по­ступки по типу короткого замыкания, эхолалии, эхопраксии[23], неле­пые вычурные движения. Что еще очень важно: отсутствие содруже­ственных движений. Ребенок гримасничает, жмурится, морщит ло­бик. К вечеру, когда он устает, состояние психомоторного возбужде­ния резко увеличивается. И, наконец, нелепое потряхивание кистями, взмахивание ручками как крыльями, перебирание пальцами, подпры­гивание на носочках и т. д. То есть вы определяете вот в этом возбу­ждении наличие нелепых проявлений. Иногда в этом хаосе мы гово­рим о невротическом проявлении. А это в общем-то кататоническое возбуждение, которое требует уже действий, выходящих за рамки наших возможностей. Это требует специального внимания. Кроме проявлений кататонического возбуждения есть проти­воположное состояние — это кататонический ступор. Он, как пра­вило, до трех лет встречается редко и основные его проявления воз­никают в возрасте от трех до пяти лет: кратковременное застывание в той или иной позе, частичный или полный мутизм, замедленность, скованность в движениях, медленно говорит, медленно жует, мед­ленно одевается. Может быть временный отказ от пищи, может быть задержка мочи и кала. В дальнейшем с возрастом идет появление и усиление активного или пассивного негативизма. Что характерно для маленьких детей — кататонический ступор очень часто переме­жается с состоянием кататонического возбуждения. Когда мы имеем дело с проявлением кататонического возбуждения, в первую очередь нам приходится думать о процессуальном заболевании, т. е. шизоф­рении; но внешние проявления часто бывают и при органических психозах, реактивных психозах. Однако кататоническое возбужде­ние и ступор — это психотический уровень реагирования. Нозологи­ческая принадлежность кататонического возбуждения не исключает использования нашего метода «терапия материнской любовью». Разница только в чем? Надо все-таки искать причину в глубинных психоэмоциональных связях с матерью. Если мы их находим, то ме­тод может и должен дать эффект. Если все наши усилия идут мимо, то, по всей вероятности, мы помочь не сможем. Но не забывайте, что в последние годы речь идет о возникновении и наличии врожденной шизофрении. Шизофрения это или нет? Трудно сказать, что это та­кое. Но с шизофреноподобной симптоматикой, с кататоническим воз­буждением и пр. мы встречаемся часто. К этой же группе относятся и сложные по происхождению (по генезу) и по проявлениям навязчивости, или компульсии. Что такое навязчивость? Это психический или психомоторный феномен, воз­никающий независимо и вопреки желанию и воле больного, причем возникает непреодолимо и с большим постоянством. В детском воз­расте — это чаще всего невротические или навязчивые тики. К тикам относятся элементарные движения, склонные к повторению. Напри­мер, учащенные моргания, наморщивание лобика, нахмуривание бровей, поворачивание головы, подергивание плечами, облизывание или покусывание губ, поправление одежды, отбрасывание волос со лба, хмыканье и т. д. В чем их особенность? Они воспринимаются детьми как чуждые. Болезненные. Часто они трактуются как дурные привычки. На начальных этапах болезни они могут быть в то или иное время подавлены волевым усилием, т. е. ребенок может их сдержать. По физиологическому механизму эти двигательные мо­торные тики можно отнести к навязчивым движениям, которые свя­заны с возникновением чувства внутреннего напряжения, внутрен­ней тревогой, протопатическим страхом и другими так называемыми смутными ощущениями. Тут наши с вами возможности огромны. Лекарства мало помогают, но что-то сдерживают. А вот работа с ма­мой направлена на снятие эмоционального напряжения ребенка (ко­торое чаще всего связано с депривацией, которую надо найти, рас­крутить и т. д.), помогает преодолевать эти тики. У маленьких детей тики сопровождаются ощущением чуждости, но у самых маленьких детей чувства чуждости может и не быть. Особенно, если тики носят примитивный характер: моргание и т. д. К сожалению, тики иногда возникают до года. Но наиболее часто, как уже говорилось, — в воз­расте моторного реагирования, в возрасте от трех до семи лет, т. е. это моторный уровень эмоционального психического реагирования. Навязчивые тики постепенно усложняются, фиксируются и переходят в навязчивые движения. Они могут из монокомпонентных становится многокомпонентными, т. е. не только жмурение, морга­ние, подергивание плечиком, но возникают довольно сложные ри­туалы и навязчивые действия, и само состояние приводящего к ним эмоционального напряжения может достигать фобического уровня. К навязчивым действиям относятся сложные нарушения, состоящие из разнообразных произвольных движений с тенденцией к повторе­нию этих движений и действий. Преодолимы они уже с трудом. Вы­полнение их на время освобождает больного от навязчивых страхов и опасений. Структура моторных нарушений усложняется и соеди­няются компоненты не только внутреннего напряжения, но уже час­тично ритуальных действий: если не сделаю, то произойдет то-то; если не сделаю, мама умрет; если не сделаю, мама не придет домой и т. д. Сложная и строгая последовательность этих действий выпол­няется обязательно: нельзя ребенка, младшего подростка заставить изменить систему навязчивых движений. Попробуйте как-нибудь: ему надо 25 раз подпрыгнуть, 23 раза не дают эффекта, надо именно 25 раз и т. д. Сложная и строгая последовательность действий при­водит к возникновению навязчивых ритуалов. То есть они становят­ся ритуальными действиями. У детей это проявляется, когда они моются, когда они одеваются, когда они ложатся спать и т. д. Чаще всего навязчивые действия встречаются при двух нозологиях: при неврозах навязчивых действий, неврозах навязчивых страхов и при шизофрении. И вот здесь трудна дифференциальная диагностика. Строится она на следующем: при неврозах прослеживается тенден­ция к усложнению, обрастанию дополнительными деталями, а при шизофрении — тенденция к регрессу: упрощаются, становятся более примитивными и т. д. Иногда нам нужно проводить дифференциальную диагности­ку между невротическими и неврозоподобными навязчивыми дейст­виями, но вообще деление на невротические и неврозоподобные рас­стройства одними психиатрами принимается, другими отрицается. Тенденция выявления неврозоподобных расстройств началась с ра­бот Владимира Ковалева. Вот деление по Ковалеву: о неврозоподобной природе тиков и навязчивых действий говорит отсутствие аф­фективного компонента, т. е. эмоционального переживания и отсут­ствие чуждости этих явлений. Эти проявления при неврозоподобных состояниях более элементарны и монотонны, и в них определенно прослеживается монотонный ритм. Дети не пытаются их скрывать и бороться с ними: есть и есть. И что самое важное, очень часто тики и навязчивые действия сочетаются с проявлениями психорганического синдрома. К ним относятся заикание, энурез, психопатоподобные поведенческие проявления, синдром гиперактивности. Невротиче­ские навязчивости могут носить характер более или менее изолиро­ванный — в виде инкапсулированной системы ритуального действия, а проявления психоорганического синдрома нет. А вершиной гиперкинетической болезни является синдром Жиля де ля Туретта. Появ­ляется звуковое оформление, иногда неопределенные звуки, иногда мяуканье, хрюканье и т.д. Следующим этапом является появление охульных слов, непроизвольные ругательства, которые выскакивают из человека. И ничего не можешь сделать. Очень часто это сочетается с мощным гиперкинетическим синдромом. По литературным данным, в основе синдрома Жиля де ля Туретта может лежать шизофрения. Очень важно нам с вами знать и уметь дифференцировать ти­ки и гиперкинезы с психомоторными, пароксизмальными расстрой­ствами, пароксизмально-судорожными расстройствами. Для паро­ксизма характерны следующие признаки: внезапность возникнове­ния и внезапность обрыва, прекращения. Второй признак — стереотипность пароксизма. И определенная периодичность. Итак, паро­ксизмы возникают и прекращаются внезапно, они носят стереотип­ный характер и подчиняются закону определенной периодичности. Во время пароксизма моторные нарушения автоматизированы, и, как правило, пароксизм протекает на фоне сумеречного состояния соз­нания и сопровождается последующей амнезией. Для маленьких де­тей они очень элементарные, чаще всего проявляются в форме оральных автоматизмов. К ним относятся кратковременные присту­пы глотательных, жевательных, сосательных движений, сопровож­дающиеся обильным слюнотечением. Проявляются чаще всего во сне или сумеречном состоянии сознания. Чем старше ребенок, тем больше усложняется пароксизм, и в более старшем возрасте, на фоне сумеречного изменения сознания появляются потирание рук, пританцовывание, бессвязное проговаривание слов, раздевание и т. д. А в школьном возрасте наблюдается дальнейшее усложнение паро­ксизмов, они становятся более грубыми, появляется агрессия, немо­тивированное нарушение поведения, амбулаторные автоматизмы. Это уход и бродяжничество. Подросток, живущий в Москве, вдруг обнаруживает себя на Дальнем Востоке: автоматически уехал из Москвы, совершал целую гамму направленных действий, а состоя­ние сознания оставалось у него сумрачное. Что еще характерно для детей — это большое включение в автоматизмы вегетативных рас­стройств. Многие детские психиатры знают, что иногда при эпилеп­сии единственным проявлением приступа являются боли в животе, рвота, иногда энурез и т. д. Ну, и по нозологии — это, в основном, эпилепсия, не надо ее пропускать. Из всех вариантов эпилепсии это более характерно для височной эпилепсии. Принципиальное значение в детском возрасте имеют расстройства влечений. Что такое влечения? Это малоосознанные и даже неосознанные побуждения, физиологическую основу которых составляют инстинкты. Инстинкты так же, как влечения, бывают: повышенными, ослабленными, извращенными, импульсивными, т. е. непреодолимыми. Для детей характерно и чаще всего встречается расстройство влечения к пище, которое проявляется снижением ап­петита, избирательностью в еде, извращением пищевого рефлекса, а у самых маленьких — срыгиванием, рвотой. В методе есть фраза: «Ты хорошо кушаешь и поэтому быстро растешь и развиваешь­ся». При необходимости индивидуально включается и настройка на « определенный вид еды, пищевые продукты. Но бывает и повышение аппетита. Повышенное влечение к пище — для нас это имеет прин­ципиальное значение — происходит на фоне хронических, психотравмирующих переживаний. Насыщение или пресыщение на время как бы компенсирует отрицательные эмоциональные переживания, внутреннее напряжение: наелся — вроде бы отпустило. Вот вчера и позавчера я контактировал с подростком, у которого неудачная лю­бовь в четырнадцать лет. Мальчик эндокринный, но он не гипогенитальный эндокринопат, а наоборот, гипергенитальный, т. е. в четыр­надцать лет он уже зрелый мужчина с усами, нормально развитым половым органом и пр. Он учится в восьмом классе математической школы. Там двадцать парней и четыре девочки. На свое несчастье он влюбился в одноклассницу. А девочка незрелая, у нее очень жесткая, строгая мама. Начались всякие трудности. Вначале они говорили друг другу, что любят друг друга, а потом девочка сказала юноше, что она его не любит, и перестала с ним встречаться. Подросток дал тяжеленную реактивную депрессию, его пытались лечить амбулаторно, но встал вопрос о стационировании.’Уговаривая его на лече­ние в больнице, я начал расхваливать отделение. Я иногда это де­лаю, ведь есть за что отделение похвалить-то. Он внимательно слу­шал, я спросил: «Алеша, у тебя есть по этому поводу вопросы?». И знаете, какой он вопрос задал, потрясающе: «А как там со жрат­вой?». Свое напряжение он глушит, и что совершенно характерно — глушит насыщением, едой. 

Степени детской психопатологии и онлайн-школы

Обзор

Детская психопатология — это научное исследование происхождения, развития и проявления психических, эмоциональных и поведенческих расстройств, возникающих у детей и подростков. Детскую психопатологию иногда путают с ненормальной психологией, клинической детской психологией, детской психологией консультирования, детской психиатрией и психологией развития, поэтому здесь мы проясним эту путаницу.

Психологи-ненормальные изучают не только диагностированные психологические расстройства, но также изучают предварительные условия, которые могут привести к настоящему расстройству, тогда как детские психопатологи изучают только диагностированные расстройства и только те, которые возникают у детей или подростков.

Детские клинические психологи, детские психологи-консультанты и детские психиатры фактически лечат пациентов, а детские психопатологи — нет; они изучают пациентов только для того, чтобы углубить наши знания о психологических расстройствах.

Психологи развития изучают естественное развитие людей от рождения до старости как циклический процесс, при этом изучение неестественных процессов, таких как нарушения развития, составляет лишь часть их исследования.С другой стороны, детские психопатологи изучают только сами расстройства, не помещая их в контекст психологии развития.

Связанные : Стать детским консультантом

Детские психопатологи проводят экспериментальные исследования таких расстройств, как синдром дефицита внимания и гиперактивности, депрессия, пограничное расстройство личности, всеобъемлющее расстройство развития и оппозиционно-вызывающее расстройство, чтобы помочь разработать более эффективные методы их лечения.

Создание новых методов лечения психических расстройств может быть довольно трудным. Психологические расстройства могут быть в некоторой степени индивидуализированы, и пациенты могут страдать от уникального набора комбинированных расстройств, поэтому иногда необходимо лечить тип пациента, а не тип расстройства. Иногда два пациента с одним и тем же расстройством получают разные виды лечения, в то время как двое других пациентов, у которых нет того же расстройства, могут получать тот же тип лечения.

Типы степеней

Детская психопатология — относительно новая область, поэтому степени бакалавра психопатологии обычно недоступны. Следующими лучшими специальностями будут аномальная психология или психология развития, если таковая имеется. Бакалавр наук по экспериментальной психологии также подойдет, и он более доступен. Степень бакалавра наук по общей психологии будет достаточно, если вы будете заниматься лабораторными курсами. Типичная курсовая работа может включать:

• Химия
• Анатомия и физиология
• Статистика
• Детская психология
• Развитие ребенка
• Аномальная психология
• Экспериментальная психология
• Клиническая психология
• Биопсихология
• Методы исследования
• Познание и обучение
• Расстройства нервного развития
• Поведенческая генетика
• Наследственность и развитие человека
• Поведенческая нейробиология
• Психологические исследования
• История и системы психологии

Потому что в психопатологии мало вакансий для студентов, имеющих только степень бакалавра или магистра это почти необходимость.Степень магистра может быть достаточной для многих должностей в качестве научного сотрудника, но для большинства должностей для полноправных исследователей требуется степень доктора, обычно степень доктора философии (PhD). Степень доктора образования (EdD) хороша для учителей психопатологии.

Существует ограниченное количество магистерских программ по психопатологии, и конкуренция за поступление может быть очень жесткой. Для тех, кто не может поступить, получение степени магистра в области аномальной психологии, психологии развития или экспериментальной психологии может сработать, если они продолжают получать докторскую степень по детской психопатологии.Другой вариант — найти программу психопатологии, которая сочетает в себе степень магистра и доктора в одной программе; эти комбинированные программы обычно могут быть выполнены за меньшее время, чем требуется для получения степени магистра и доктора по отдельности.

В аспирантуре студенты проводят много времени в исследованиях и специализированном обучении в таких областях, как:

• Детская психопатология
• Оценка поведения
• Мультикультурная оценка
• Количественное моделирование
• Расстройства поведения
• Расстройства настроения
• Травма
• Тревожные расстройства
• Поведение, связанное со здоровьем
• Психофармакология
• Расстройства пищевого поведения

Возможности карьерного роста

Большинство детских психопатологов выбирают карьеру исследователя, обычно в исследовательском учреждении, больничной лаборатории или университете.Те, кто работают в университетах, часто становятся профессорами.

Многие детские психопатологи специализируются на исследовании определенного расстройства или группы расстройств. Некоторые детские психопатологи работают консультантами в частных компаниях или государственных учреждениях.

Заработная плата

По данным Бюро статистики труда, по состоянию на 2012 год средняя годовая заработная плата детских психологов составляла 87 450 долларов, а средняя почасовая оплата составляла 42,04 доллара.

.

Психопатология и черты личности педофилов

От педофилии до зависимости, Роберт Т. Сегрейвс, доктор медицины

Женская сексуальная дисфункция, Леонард Р. Дерогатис, доктор философии

Психопатология и черты личности педофилов, Лиза Дж. Коэн и Игорь Галинкер

Обновление сексуальной зависимости, Aviel Goodman, MD

Из-за недавних скандалов педофилия — одно из немногих психических расстройств, широко известных широкой публике. Классифицируемая в DSM-IV и DSM-IV-TR как парафилия, педофилия характеризуется стойким сексуальным влечением к детям препубертатного возраста.Хотя пациентов с педофильными наклонностями обычно наблюдают специалисты по сексуальным расстройствам, многие другие клиницисты также могут сталкиваться с такими пациентами. В этой статье представлен общий обзор современной литературы по психологии и психопатологии педофилии, чтобы клиницисты, сталкивающиеся с педофильными пациентами, были лучше подготовлены к оценке и принятию решения о соответствующем курсе лечения. Более того, лучшее понимание людей, испытывающих сексуальное влечение к детям, критически важно для защиты от серьезных разрушительных последствий сексуального насилия в детстве. ^1,2

Диагноз

DSM-IV и DSM-IV-TR определяют педофилию как «повторяющиеся, интенсивные сексуально возбуждающие фантазии, сексуальные побуждения или поведение, связанное с деятельностью с ребенком или детьми препубертатного возраста (обычно 13 лет). или моложе) ». Эти чувства, побуждения или поведение должны сохраняться не менее 6 месяцев. Критерий DSM-IV, согласно которому такие позывы должны вызывать клинически значимый дистресс или функциональное нарушение, был изменен в DSM-IV-TR, так что повторяющиеся педофильные фантазии или возбуждение не должны восприниматься как страдание.Это исправление отражает эго-синтонную природу сексуальных желаний и / или поведения многих педофилов. ^3,4

Согласно DSM-IV, педофилия может быть диагностирована при отсутствии какого-либо педофильного поведения. Тем не менее, из-за потенциальных юридических рисков, связанных с самоотчетом о педофильных наклонностях, большая часть исследований педофилов проводится с участниками, которые идентифицируются по их поведению, чаще всего через их контакты с системой уголовного правосудия.

Этому исследовательскому пулу присущи 2 проблемы.Во-первых, осужденные или арестованные сексуальные преступники могут значительно отличаться от педофилов, которые не действовали по своим побуждениям или которые действовали в соответствии с ними, но не были пойманы. Во-вторых, не каждый, кто изнасиловал ребенка, на самом деле педофил; то есть у такого человека может не быть стойкого сексуального влечения к детям препубертатного возраста. ⁵ Несмотря на эти трудности, текущие исследования действительно выявляют достаточно последовательные модели, чтобы дать базовый обзор общих психологических особенностей, связанных с педофилией.

Педофилы мужского и женского пола
Большинство сексуальных преступников в отношении детей — это мужчины, хотя женщины-преступники могут составлять от 0,4% до 4% осужденных за сексуальные преступления. ^6,7 На основе ряда опубликованных отчетов McConaghy ⁸ оценивает соотношение лиц, растлителей детей мужского и женского пола, составляет 10: 1. Однако большинство исследователей полагают, что имеющиеся оценки недостаточно отражают истинное количество женщин-педофилов. ⁹ Было предложено несколько причин для этого, в том числе общественная тенденция игнорировать негативное влияние сексуальных отношений между молодыми мальчиками и взрослыми женщинами, а также более широкий доступ женщин к очень маленьким детям, которые не могут сообщить о жестоком обращении с ними.9 Из-за небольшого числа женщин в выборках педофилов большинство исследований, обсуждаемых ниже, будут проводиться исключительно на выборках мужчин.

Подгруппы педофилии
Самым важным диагностическим вопросом для клиницистов, которые сталкиваются с возможным педофилом, является опасность, которую пациент может представлять для детей, хотя в DSM-IV этот вопрос напрямую не рассматривается. В соответствии с диагнозом педофилия DSM-IV перечислено несколько подгрупп:

• Лица, которых сексуально привлекают мужчины, женщины или оба пола
• Те, чье поведение ограничивается инцестом
• Лица, которых привлекают только дети, в сравнении с неисключительный

Хотя это и не указано в DSM-IV, различие между настоящими и оппортунистическими педофилами, возможно, имеет большее диагностическое значение. ^10,11 Связанные термины включают фиксированных педофилов в сравнении с регрессивными или предпочтительных в сравнении с ситуативными педофилами. ^8,11

Настоящие педофилы — это те, кто проявляет стойкое и целенаправленное сексуальное влечение к детям препубертатного возраста. Они проявляют особое возбуждение к педофильным стимулам по физиологическим показателям сексуального возбуждения и имеют повторяющиеся сексуальные контакты или повторяющиеся сексуальные влечения к детям. У оппортунистических педофилов меньше целенаправленного сексуального влечения к детям.Их сексуальные отношения с детьми могут зависеть от обстоятельств, таких как наличие ребенка-жертвы, расторможенность, вызванная злоупотреблением психоактивными веществами, или трудности в установлении связи со взрослым сексуальным партнером. ^8,10,11

Существуют некоторые разногласия, отражает ли это различие отдельные категории или континуум. ^7,11 Очевидно, это говорит о том, что люди, растлевающие детей, могут иметь совершенно разные мотивы. Например, настоящие педофилы могут быть больше мотивированы ненормальным сексуальным желанием, в то время как оппортунистические педофилы могут лучше характеризоваться неспособностью подавлять свои импульсы. ¹¹ Следовательно, различие между настоящими и оппортунистическими педофилами может быть важным при рассмотрении часто противоречивых выводов о различных психологических особенностях в рамках исследований педофилов. Возможно, что более важно, исследования подтверждают мнение о том, что «настоящие» педофилы представляют более высокий риск рецидивизма. ^5,10,11 Таким образом, это различие, возможно, стоит рассмотреть в DSM-V.

Для клиницистов критически важно понимать, что не все педофилы одинаковы; на самом деле они могут сильно различаться.По сути, клиницисты должны оценить, отражает ли влечение к детям препубертатного возраста длительное, девиантное сексуальное влечение или более краткосрочную ограниченную проблему, которая возникла в результате обстоятельств или сопутствующей психопатологии. Соответственно различаются последствия лечения и профилактики, а также риск для населения, поскольку исследования показывают, что «настоящие» педофилы представляют наибольший риск рецидивизма. ^5,10,11

Психологические особенности педофилии
Различные психологические особенности указывают на механизмы, лежащие в основе педофильного поведения, и предлагают потенциальные цели лечения.В частности, у человека, который сексуально приставляет к детям, нарушена как мотивация, так и подавленность. Возможные мотивационные факторы включают социальную тревогу и «теорию обидчика-насильника». Возможные тормозящие факторы включают импульсивность, когнитивные искажения и психопатию. Кроме того, нейробиологические отклонения могут иметь отношение как к мотивационной, так и к тормозной дисфункции. Все эти факторы могут иметь значение для любого человека, но отдельные педофилы могут сильно различаться по своему психологическому профилю.

Девиантная мотивация
Была выдвинута гипотеза, что педофилы стремятся к сексуальным отношениям с детьми в ответ на социальную тревогу, неуверенность в себе или другие черты личности, которые препятствуют правильным сексуальным отношениям со взрослыми. Хотя некоторые исследования документально подтвердили наличие повышенного уровня черт расстройства личности кластера С, низкой самооценки и нарушения самоуверенности, маловероятно, что эти черты характерны для педофилии. ^12,13 Существует также проблема направления причинности.

В нашем собственном недавнем исследовании педофилов данные повествования показали, что некоторые обращаются к детям в ответ на их ослабленные навыки межличностного общения. Другие сообщали о чувстве стыда, заниженной самооценке и социальном избегании в результате своих педофильных побуждений. ¹⁴

Теория обидчика-обидчика предлагает другую модель педофильной мотивации. Это говорит о том, что собственная история сексуального насилия педофила в детстве предрасполагает его или ее к педофильным наклонностям. На самом деле это один из предложенных этиологических факторов, получивший серьезную поддержку в литературе.Оценки частоты сексуального насилия в детстве в историях педофилов варьируются от 40% до 100%. ^15,16 Женщины-правонарушители могут еще чаще подвергаться сексуальному насилию в детстве. ¹⁷ Кроме того, преступники-педофилики чаще подвергаются сексуальному насилию в детстве, чем преступники сексуального характера в отношении лиц старшего возраста и правонарушителей несексуального характера. ^15,18 Наконец, в случайно выбранной выборке мужчин, живущих в сообществе, мужчины, которые сообщили о нескольких случаях сексуального контакта в собственном детстве, почти в 40 раз чаще сообщали о сексуальных контактах с детьми 13 лет и младше мужчины, которые не сообщали о сексуальном насилии в детстве (0.2% против 7,7%). 2

Таким образом, сексуальное насилие в детстве играет важную роль в развитии педофильных тенденций. Основной механизм этого не ясен. Предложены психологические процессы, такие как идентификация с агрессором и нормализация половой активности взрослого и ребенка. ¹⁹ Мы предположили, что жестокое обращение, имевшее место в раннем детстве, может приводить к аномалиям развития нервной системы, которые предрасполагают к педофильному сексуальному желанию. ¹²

Тем не менее, большинство исследований показывают, что значительная часть педофилов не подвергалась насилию в детстве. ¹² Хотя это может отражать занижение сведений из-за отрицания и / или неадекватной обработки эмоций о прошлых травмах, данные показывают, что сексуальное насилие в детстве не является ни необходимым, ни достаточным для развития сексуального влечения к детям. ^1,2 Однако также возможно, что истории жестокого обращения в детстве более характерны для «настоящих» педофилов, чем для «оппортунистических».

В ряде исследований изучались нейробиологические или нейропсихологические корреляты педофилии.Некоторые исследования показали более низкий IQ у педофилов по сравнению со здоровыми людьми. ²⁰ Корковые аномалии в лобно-височной области также были задокументированы с помощью МРТ, позитронно-эмиссионной томографии, КТ и электроэнцефалографии, как и подкорковые аномалии в миндалине и связанных лимбических структурах. ^12,21-23

Мы можем предположить, что лобная дисфункция может лежать в основе растормаживания, в то время как темпоролимбические аномалии могут быть связаны с ненормальной мотивацией через паттерны аномального сексуального возбуждения.Однако не все исследования документально подтвердили такое нарушение, а литература по нейробиологии и нейропсихологии противоречива. ²³ В нашем исследовании 20 педофилов и 24 демографически сопоставимых здоровых людей из контрольной группы мы не обнаружили различий в тестах управляющих функций, несмотря на весьма значимые различия в показателях личности. ¹²

Нарушение ингибирования
Что касается тормозной дисфункции, следует учитывать 3 области, включая импульсивность, когнитивные искажения и психопатию.Импульсивность может препятствовать торможению из-за неадекватного учета последствий, когнитивных искажений из-за неправильного понимания последствий педофильного поведения и психопатии из-за неадекватной озабоченности по поводу вреда, причиненного другим, особенно молодым жертвам.

Значительные данные указывают на высокий уровень импульсивности или нарушений контроля импульсов в выборках педофилов. ^13,24 Тем не менее, эти результаты не согласуются и могут отражать сопутствующую психопатологию у педофилов с наиболее тяжелой психопатологией и / или у тех, кто с наибольшей вероятностью будет пойман.Кроме того, результаты могут характеризовать педофилов с оппортунистической стороной спектра.

В исследовании 1967 года, проведенном Гебхардом, ²⁵ большинство педофильных преступлений (от 70% до 85%) были преднамеренными, а не импульсивными. Аналогичным образом, в нашем исследовании педофилы показали более низкие баллы по шкале импульсивности, чем группа лиц из контрольной группы, зависимых от опиатов. Более того, оценки педофилов были практически неотличимы от оценок здорового контроля14. Относительно высокая распространенность педофилов, выполняющих требовательную работу с высоким уровнем ответственности, таких как священники-педофилы, также свидетельствует против центральной роли импульсивности. ²⁶ Таким образом, импульсивность может характеризовать некоторых педофилов, но не всех.

Одним из открытий, получивших надежную поддержку, является тенденция к сильно искаженному мышлению. ^3,4,12 Педофилы обычно воспринимают свои сексуальные влечения как эго-синтонные. Предположительно, пытаясь оправдать поведение, которое широко осуждается в обществе, педофилы часто рационализируют, минимизируют и нормализуют свое сексуальное взаимодействие с детьми, иногда вплоть до бредовых идей. В связи с этим в нескольких исследованиях отмечен высокий уровень шизотипических и других черт личности кластера А в этой популяции. ^12,27

Наконец, вступление в половую связь с детьми является нарушением строгих табу, а также уголовного законодательства. Таким образом, мы можем предсказать, что участие в сексуальном насилии над детьми может быть связано с повышенными психопатическими чертами. Действительно, многие исследования подтвердили этот вывод. ^12-14 Тем не менее, степень психопатических черт, по-видимому, варьируется в разных подгруппах. Исследование педофильных священников показало, что в этой подгруппе уровень психопатии ниже, чем в выборке неклерикальных педофилов. ²⁶

В целом, исследования показывают весьма последовательные доказательства когнитивных искажений и историй сексуального насилия, достаточно последовательные доказательства психопатических черт и смешанные доказательства избегающих черт личности, импульсивности и нейробиологических или нейропсихологических нарушений. Необходимы дальнейшие исследования, чтобы выяснить, в какой степени:

• Эти черты относятся либо к мотивационной, либо к тормозной дисфункции
• Они характерны для истинных педофилов в сравнении с оппортунистическими

Следовательно, при оценке педофильного пациента клиницисты должны учитывать уровень коморбидной импульсивность, социальное торможение, нейрокогнитивная дисфункция, психопатические черты и когнитивные искажения.Эти черты могут дать более полную картину мотивирующих факторов, а также препятствий на пути подавления педофильных побуждений.

Оценка
Поскольку педофилы не всегда правдивы, полную оценку педофилии лучше всего проводить с использованием нескольких методов и источников информации. Когда задействована система уголовного правосудия, критически важно изучение судебных протоколов. Точно так же часто необходимы объективные измерения стилей сексуальной реакции, потому что педофилы обычно минимизируют свои педофильные склонности.

Наиболее распространенная объективная методология включает плетизмографические измерения, в которых регистрируется эректильная реакция на цели разного возраста и пола. ⁵ Измерения кожно-гальванической реакции и частоты дыхания также могут сопровождать плетизмографические измерения. Оценка сексуальных интересов Абеля (AASI) предлагает альтернативную меру наблюдаемого поведения, регистрируя время визуальной реакции на ряд изображений. ²⁸ AASI также поставляется с длинным вопросником для самоотчета.Два других инструмента самоотчета, Пересмотренный опросник Кларка по сексуальной истории и Многофазный опросник пола, содержат шкалы достоверности для выявления лжи. ⁵

Лечение
Хотя педофилия обычно считается резистентной к лечению, многие исследования показывают, что это не так. Maletzky и его коллеги ⁷ сообщили о том, что процент неудач лечения составляет всего 9% за 20-летний период, когда педофилы проходят комплексное и (часто) предписанное судом лечение.Тем не менее, учитывая тяжелые последствия любого рецидива и возможность рецидива даже через десятилетия после первоначальной оценки, клиницистам, которые сталкиваются с пациентом с педофильными тенденциями, следует посоветовать проконсультироваться со специалистом по сексуальным расстройствам или даже направить пациента в специализированную клинику. , К сожалению, специализированных центров гораздо меньше, чем нужно. Однако Ассоциация по лечению лиц, злоупотребляющих сексуальным насилием (ATSA) (www.atsa.com), может быть полезным ресурсом.

Лечение педофилии наиболее эффективно, если оно мультимодальное, долгосрочное и, возможно, по решению суда. ⁷ Когнитивно-поведенческие методы лечения использовались для уменьшения педофильного сексуального влечения, для повышения соответствующего возрасту сексуального и аффилиативного поведения и для усиления подавления педофильного поведения. Для уменьшения педофильного возбуждения используются методы ассоциативного кондиционирования, такие как скрытая сенсибилизация и аверсивное кондиционирование, а также плетизмографическая биологическая обратная связь и мастурбационное насыщение. ^5,7,29

Плетизмографическая обратная связь позволяет пациентам-педофилам получать объективные доказательства их моделей сексуального возбуждения и эффективности любого вмешательства для снижения педофильного возбуждения.Это может помочь преодолеть отрицание и минимизацию, которые являются такой проблемой для этой группы населения. В более поздних подходах особое внимание уделяется модели предотвращения рецидивов, основанной на модели зависимости от педофилии. ⁵ Обучение навыкам межличностного общения, уверенности и сочувствия также используется для улучшения отношений со взрослыми.

Наконец, противостояние отрицанию, особенно в групповом формате; когнитивная перестройка когнитивных искажений; и обучение сочувствию жертвам — все это используется для усиления запрета на педофилическое поведение. ³ Учитывая высокий уровень жестокого обращения в детстве в истории педофилов, исследование их собственного насилия и его связи с педофильным поведением взрослых также является обоснованным.

В случаях, когда риск рецидива высок и опасность для населения вызывает серьезную озабоченность, могут быть показаны антиандрогенные или другие гормональные препараты. ^29,30 Антиандрогенное средство ципротерона ацетат широко используется в Европе и Канаде, но недоступно в США.Также используются гормональные агенты, такие как медроксипрогестерон и аналоги рилизинг-гормона лютеинизирующего гормона (LHRH). Аналоги LHRH, такие как лейпролид, трипторелин и гозерелин, обладают пролонгированным действием и могут вводиться путем инъекции. ^5,29,31 Поскольку эти методы лечения снижают глобальное, а не только педофильное сексуальное влечение, соблюдение режима лечения может представлять серьезную проблему и может зависеть от внешнего давления, такого как лечение по решению суда.

СИОЗС, такие как флувоксамин, флуоксетин и сертралин, также использовались для лечения педофилов.При более благоприятном профиле побочных эффектов, чем у антиандрогенов, соблюдение режима лечения СИОЗС может быть не такой проблемой. Несколько исследований показали некоторую эффективность. ^29,31 Однако неясно, работают ли они за счет уменьшения депрессии, уменьшения компульсивного поведения или снижения общей сексуальной функции.

Заключение
Из-за множества юридических и этических сложностей, некоторые врачи могут решить не лечить людей с педофилией. Тем не менее, для всех клиницистов важно знать основную литературу по педофилии, потому что эти пациенты присутствуют в самых разных клинических условиях.Более того, учитывая высокий уровень сексуального насилия в детстве и его пагубные, долгосрочные последствия, высококачественные исследования, оценка и лечение педофилии имеют большое общественное значение. К счастью, современные методы многообещающие. При большей общественной поддержке есть возможность для значительного прогресса в лечении и профилактике этого инвалидизирующего и деструктивного расстройства.

Ссылки:

Лекарственные средства, упомянутые в этой статье
Ципротерон (Ципростат)
Флуоксетин (Прозак, Сарафем, Симбиакс)
Флувоксамин (Лувокс)
Гозерелин (Золадекс)
Леупролид (Лупрон и другие)
Медроксипрогез Сертралин (Золофт)
Трипторелин (Трелстар)

1.Герман Дж. Травма и восстановление. Нью-Йорк: основные книги; 1992.
2. Бэгли К., Вуд, М., Янг Л. Жертва обидчика: психическое здоровье и поведенческие последствия сексуального насилия над детьми в исследовании сообщества молодых взрослых мужчин. Жестокое обращение с детьми Negl. 1994; 18: 683-697.
3. Хейвуд Т.В., Гроссман Л.С. Отрицание девиантного сексуального возбуждения и психопатологии у растлителей малолетних. Behav Ther. 1994; 25: 327-340.
4. Блюменталь С., Гуджонссон Г., Бернс Дж. Когнитивные искажения и приписывание вины сексуальным преступникам, совершающим преступления против взрослых и детей.Жестокое обращение с детьми Negl. 1999;
23: 129-143.
5. Seto MC. Педофилия и сексуальное насилие в отношении детей: теория, оценка и вмешательство. Вашингтон, округ Колумбия: Американская психологическая ассоциация; 2008.
6. Маккарти LM. Инцест матери и ребенка: характеристика преступника. Защита детей. 1986; 65: 447-458.
7. Малецкий Б.М. Факторы, связанные с успехом и неудачей в поведенческом и когнитивном лечении сексуальных преступников. Ann Sex Res. 1993; 6: 241-258.
8. МакКонаги Н. Педофилия: обзор доказательств.Aust N Z J Psychiatry. 1998; 32: 252-267.
9. Вандивер ДМ. Правонарушители женского пола: сравнение преступников-одиночек и соучастников. Насилие Vict. 2006; 21: 339-354.
10. Барнард Г.В., Фуллер А.К., Роббинс Л., Шоу Т. Растлитель малолетних: комплексный подход к оценке и лечению. Нью-Йорк: Серия клинической психиатрии Бруннера / Мазеля; 1989.
11. Ланнинг К.В. Растлители детей: анализ поведения. 4-е изд. Александрия, Вирджиния: Национальный центр
пропавших без вести и эксплуатируемых детей; 2001. http: // www.
missingkids.com/en_US/publications/NC70.pdf. По состоянию на 27 апреля 2009 г.
12. Коэн Л.Дж., Никифоров К., Ганс С. и др. Гетеросексуальные мужчины-виновники сексуального насилия в детстве: предварительная нейропсихиатрическая модель. Psychiatr Q. 2002;
73: 313-336.
13. Раймонд NC, Коулман Э., Олеркинг Ф. и др. Коморбидность психиатрии у лиц, совершивших педофилические преступления на сексуальной почве. Am J Psychiatry. 1999; 156: 786-788.
14. Коэн Л.Дж., Гребченко Ю.Ф., Штейнфельд М. и др. Сравнение личностных черт педофилов, лиц, страдающих абстинентной зависимостью от опиатов, и здоровых лиц контрольной группы: рассмотрение педофилии как вызывающего привыкание поведения.J Nerv Ment Dis. 2008; 196: 829-837.
15. Фройнд К., Кубань М. Основа теории педофилии о жестоком обидчике: дальнейшее развитие более раннего исследования. Arch Sex Behav. 1994; 23: 553-563.
16. Кнопп Ф., Лэки Л. Женщины, совершившие сексуальное насилие: сводка данных, полученных от 44 медицинских работников. Оруэлл, VT: Программа безопасного общества Совета церквей штата Нью-Йорк; 1987.
17. Miccio-Fonsecca LC. Взрослые и подростки-сексуальные преступники женского пола: опыт по сравнению с другими сексуальными преступниками женского и мужского пола.J Psychol Human Sexual. 2000; 11: 75-88.
18. Дхаван С., Маршалл В.Л. Истории сексуального насилия над сексуальными преступниками. Сексуальное насилие. 1996; 8: 7-15.
19. Араджи С., Финкельхор Д. Объяснения педофилии: эмпирические исследования. Закон о психиатрии Bull Am Acad. 1985; 13: 17-37.
20. Кантор Дж. М., Бланшар Р., Робишо Л. К., Кристенсен Б. К.. Количественный повторный анализ совокупных данных по IQ сексуальных преступников. Psychol Bull. 2005; 131: 555-568.
21. Mendez MF, Chow T, Ringman J, et al. Педофилия и нарушения височной доли.J Neuropsychiatry Clin Neurosci. 2000; 12: 71-76.
22. Stein DJ, Hugo F, Oosthuizen P, et al. Нейропсихиатрия гиперсексуальности. CNS Spectr. 2000; 5: 36-46.
23. Schiltz K, Witzel J, Northoff G, et al. Патология головного мозга у преступников-педофилов: доказательства уменьшения объема правой миндалины и связанных с ней диэнцефальных структур. Arch Gen Psychiatry. 2007; 64: 737-746.
24. Галли В., МакЭлрой С.Л., Сутулло К.А. и др. Психиатрические диагнозы двадцати двум подросткам, которые изнасиловали других детей.Компр Психиатрия. 1999; 40: 85-88.
25. Гебхард PH, Ганьон Дж. Х., Помрой В. Б., Кристенсон CV. Сексуальные преступники: анализ типов. Нью-Йорк: Bantam Books; 1967.
26. Haywood TW, Kravitz HM, Wasyliw OE, et al. Цикл жестокого обращения и психопатологии у клерикальных и не клерикальных растлителей детей и подростков. Жестокое обращение с детьми Negl. 1996; 20: 1233-1243.
27. Хендерсон М.К., Каличман СК. Сексуальное девиантное поведение и шизотипия: теоретическая перспектива с подтверждающими данными. Psychiatr Q.1990; 61: 273-284.
28. Что такое оценка сексуальных интересов по шкале Абеля (AASI)? 2006. http://www.therapycolorado.com/ abel. HTML. Доступ 28 апреля 2009 г.
29. Krueger RB, Kaplan MS. Поведенческое и психофармакологическое лечение парафильных и гиперсексуальных расстройств. J Psychiatr Pract. 2002; 8: 21-32.
30. Bradford JM. Лечение сексуальной девиации с использованием фармакологического подхода. J Sex Res. 2000; 37: 248-257.
31. Абель Г.Г., Брэдфорд Дж.М. Оценка и лечение растлителей малолетних. Курс 10.Представлено: 55-м институтом психиатрических служб Американской психиатрической ассоциации. 29 октября — 2 ноября 2003 г .; Бостон.

Источники доказательств
Коэн Л.Дж., Гребченко Ю.Ф., Стейнфельд М. и др. Сравнение личностных черт педофилов, лиц, страдающих абстинентной зависимостью от опиатов, и здоровых лиц контрольной группы: рассмотрение педофилии как вызывающего привыкание поведения. J Nerv Ment Dis. 2008; 196: 829-837.
Maletzky BM. Факторы, связанные с успехом и неудачей в поведенческом и когнитивном лечении сексуальных преступников.Ann Sex Res. 1993; 6: 241-258.

.

Детская психопатология — 2-е издание, 2003 г.

Исследования детской и подростковой психопатологии и психопатологии развития продолжают процветать, даже больше, чем когда было опубликовано первое издание этого текста. Ранее выявленные расстройства очерчены даже лучше, чем всего несколько лет назад, а несколько новых, похоже, были обнаружены на этом пути. Публикация в этой области необычайна: многие журналы сейчас посвящены исключительно детским психическим заболеваниям и здоровью, а многочисленные статьи о детях появляются каждый месяц в журналах, которые когда-то были исключительной областью психопатологии взрослых.Для тех из нас, кто рассматривает психопатологию с точки зрения развития, это очень отрадное положение дел, поскольку мы приходим к пониманию корней многих расстройств взрослых в детстве и подростковом возрасте. Обратной стороной, конечно же, является то, что даже опытным исследователям различных расстройств, составляющих эту область, труднее, чем когда-либо, быть в курсе результатов исследований, появляющихся в таком стремительном темпе. И горе клиническим специалистам, которым приходится иметь дело с этими детскими расстройствами: они могут быстро и безнадежно отстать в достижениях в понимании этих клинических состояний.Отсюда необходимость в таком томе, и особенно в его втором издании, чтобы помочь клиническим специалистам, студентам и даже экспертам оставаться в курсе психопатологических расстройств у детей и подростков.

Сейчас, более чем когда-либо, область детской психопатологии олицетворяет динамичный, накапливающийся и самокорректирующийся характер научного предприятия, поскольку новые результаты расширяются и ассимилируются с установленными фактами при любом данном расстройстве. Часто эти новые открытия ставят под сомнение старые теоретические или концептуальные предположения или более явные модели этих расстройств, а иногда даже приводят к мелкомасштабным сдвигам парадигмы в перспективе.Короче говоря, литература по детской и подростковой психопатологии жива, здорова, процветает и быстро развивается. На старые вопросы, несомненно, будут даны ответы, но по мере того, как эти ответы поднимают новые вопросы для исследователей, которым следует заниматься в еще более сложных программах исследований по каждому из детских расстройств, описанных здесь. Хотя темп и уровни возбуждения значительно различаются в разных областях детской психопатологии, внутри каждой области нетерпеливое ожидание новых знаний остается ощутимым в виде новых направлений исследований и методологий, таких как нейровизуализация, поведенческие и психологические исследования., ,

,

Психопатология

2

Хронические детские заболевания, связанные с повышенным уровнем психических заболеваний

4 мая 2020 г. — Согласно новому …

, дети с хроническими заболеваниями могут иметь больше шансов столкнуться с психическими заболеваниями в раннем подростковом возрасте, чем здоровые дети.

Самооценка психического здоровья как «хорошего» предсказывает позитивное психическое здоровье в будущем

Апреле2, 2018 — Исследователи обнаружили, что, когда человек оценивает свое текущее психическое здоровье как «положительное», несмотря на соответствие критериям психического здоровья, это может предсказывать хорошее психическое здоровье в …

Исключение из школы может спровоцировать хроническое психическое заболевание

29 августа 2017 г. — Исключение детей из школы может привести к долгосрочным психиатрическим проблемам и психологическому стрессу, исследование тысяч детей показало …

Опрос

обнаруживает значительный рост психологического стресса среди взрослых в США во время пандемии COVID-19

3 июня 2020 г. — Новое исследование, проведенное во время пандемии COVID-19, выявило более чем трехкратное увеличение процента взрослых в США, сообщивших о симптомах психологического дистресса, — с 3.9 процентов в 2018 году до …

Детский темперамент позволяет прогнозировать личность более чем через 20 лет

20 апреля 2020 г. — Исследователи, изучающие, как темперамент влияет на результаты жизненного цикла взрослого человека, обнаружили, что сдерживание поведения в младенчестве предсказывает замкнутую, интровертную личность в возрасте 26 лет. Для тех …

Обсессивно-компульсивные симптомы у молодежи могут быть красным флагом для других психологических проблем

4 января 2019 г. — Повторяющееся и ритуальное поведение является частью типичного развития ребенка.Однако поведение, которое перерастает в навязчивые и компульсивные симптомы, может представлять собой красный флаг для серьезных …

Нарциссизм может снизить уровень стресса и снизить вероятность депрессии

29 октября 2019 г. — Люди с грандиозными нарциссическими чертами с большей вероятностью будут «психически стойкими», менее подвержены стрессу и менее уязвимы для депрессии, исследования показали …

Важные вопросы о текущем диагнозе психических заболеваний

Октябрь9, 2019 — Это исследование поднимает вопросы о том, точно ли текущие диагнозы отражают основную нейробиологию психического заболевания. Результаты, только что опубликованные в ведущем рецензируемом медицинском …

Нездоровая пища связана как с умеренным, так и с тяжелым психологическим расстройством

21 февраля 2019 г. — Исследование показало, что взрослые в Калифорнии, которые потребляли больше нездоровой пищи, также чаще сообщали о симптомах умеренного или тяжелого психологического стресса, чем их сверстники, которые потребляли a…

Обмен текстовыми сообщениями: новое поколение терапии в области психического здоровья

28 июля 2020 г. — В США примерно 19% всех взрослых имеют диагностируемое психическое заболевание. Услуги на базе клиник могут не соответствовать потребностям пациентов. В первом рандомизированном контролируемом исследовании такого рода …

,