Национальный характер в этнопсихологии это: Понятие национального характера — Этнопсихология Библиотека русских учебников

Понятие национального характера — Этнопсихология Библиотека русских учебников

. Национальный характер — это система отношений конкретной этнической общности к различных сторон окружающей действительности, проявляющееся в устойчивых стереотипах их мышления, эмоциональных реакциях и поведении в целом

Национальный характер собой сочетание физических и духовных черт, которые отличают одну нацию от другой (О. Бауэр)

Каждая нация имеет свою специфическую культуру, систему знаков, символов, обычаев и т др.. В обыденном сознании заметны психологические различия между народами. Так, пунктуальность является ценным качеством для немцев и голландцев, однако испанцы не придают большого значения этому качества. Стереотипные представления о психологических свойствах и культуру разных народов, которые распространены в обыденном сознании, всегда имеют ценностные й, оценочный характер и осознанно и не-осознанно соотносятся с отдельными представлениями о специфике своего народа и его культуры (по. ИС. КономКоном).

Каждому человеку присущи два вида сознания, имеющие непосредственное отношение к ее национального характера:

— первая содержит состояния, которые свойственны индивиду;

— вторая содержит состояния, которые характерны группе индивидов

Эти состояния связывают индивида с обществом, образуя так называемое»общество внутри нас», существующее в виде однотипных для представителей одной этнической общности реакций на обычные ситуации у в форме чувств, и составляет национальный характер. Национальный характер является важной составляющей личности (Е. ДюркгеймЕ.. Дюркгейм).

Черты национального характера распределены между представителями нации неравномерно — от наличия всех этих черт до их полного отсутствия. В связи с этим, качества национального характера необходимо изучается ать, анализируя национальные традиции, обычаи, верования, историю и природные условия жизненноя.

Характер отличается от темперамента по содержанию: характер имеет общие черты среди этносов, а темперамент — это индивидуальная особенность каждого человека (ГФ. Гегель)

Классификация народов за психическими функциями (мышление, эмоции, ощущение и интуиция) была осуществлена ??КГ. Юнгом. По этим функциями ученому удалось выделить соответствующие психологические типы: мыслительный, ем моцийний, сенсорный и интуитивный типы. Каждый из выделенных типов может быть интровертированный или экс-травертованим, что обусловлено поведением индивида относительно какого-либо объекта. Классификация психических типов соотносится с этническими общностями, поскольку психология этноса состоит из психологии его представителей. Специфику психологии этноса и его членов вызвано доминированием одной из чот ирьох перечисленных психических функций. Например, жители. Востока является интровертированный расой, которая направлена ??на свой внутренний свиій світ.

Гельвеций связал национальный характер с системой управления в стране, отмечая, что правитель, который узурпирует власть в стране, становится деспотом, а деспотизм — это страшный враг общественного блага, в итоге приводит к изменениям характера всей наци.

Определяя понятие»национальный характер, в работе»О человеке»ученый указал на то, что»любой народ имеет свой особый способ видения и ощущения, который формирует его характер. У всех народов характ тер меняется постепенно или мгновенно. Фактором этих изменений является незаметны мгновенные изменения в формах правления и в общественном воспитании»есть, характер имеет динамические свойства, или способность изменяться под в течением определенных факторов, в частности, в результате изменения формы правленияультаті зміни форм правління.

Д. Юм в работе»О национальном характере»также отметил, что характер народа может в определенной степени изменяться под влиянием системы правления и от смешения с другими народами. Философ указал на то, что люди не обязаны той или иной чертой своего характера ни воздуху, ни климата. Национальный характер образуется как собирательное понятие на базе личностных характереих характерів.

МИ. Пирен определила национальный характер как совокупность черт, исторически сложившиеся у представителей той или иной нации, определяющих привычную манеру их поведения, типичный образ действий, что проявляется по отношению к бытовой сферы, окружающего мира, труда, отношение к своей и других совместноот.

Национальный характер имеет следующие свойства:

— в нем зафиксировано типичные черты, сформированные в неодинаковой степени и присутствуют в различных сочетаниях у большинства представителей этноса, он ни в коем случае не является простой суммой качеств отдельных люд дей

— неповторимыми является не черты или их сумма, а структура характера; поэтому недопустимо рассматривать любые качества как, присущие отдельной этнической общности

отношении национального характера и их свойств,. ГМ. Андреева высказалась так:»Речь идет не столько о некоем»набор»черт, сколько о степени проявления той или иной черты в этом наборе, о спецы ифику этого проявленияіку цього прояву».

Например, трудолюбие является одной из важнейших черт как японского, так и немецкого национального характера. Однако немцы работают»экономно», у них все предусмотрено и просчитано. Японцы же отдаются п труда самоотверженно, с наслаждением, для них присуще чувство прекрасного, которое они проявляют и в процессе рабороцесі праці.

Для того, чтобы понять черты характера, необходимо их сравнить с общей системой ценностей, зависит от образа жизни, социально-экономических и географических условий жизни народа. Например, працелю юбнисть как общечеловеческая качество приобретает в каждой культуре своеобразной ценностной суті.

Важными факторами становления специфических черт характера у отдельного этноса является быт и ландшафт. Источниками становления национального характера выступают: семья, родительский дом, род, природное окружение

Национальный характер складывается медленно, на протяжении веков и поэтому может меняться быстро. Национально-психологические качества отличаются консервативностью, устойчивостью и незначительной сменяемостью

Черты национального характера передаются от поколения к поколению, образуя прочную и устойчивую структуру, которую можно сравнить с огромной и тяжелой цепной сеткой крепко держит каждую свою звено — — индивида как представителя определенного этнос.

Согласно современным теориям наследования черт национального характера, эти черты могут передаваться в следующие способы:

— генетическим — в этом случае речь идет о наследовании памяти относительно исторического опыта своего народа, то есть о коллективное бессознательное; генетическая память содержит отпечатки исторического опыта нации, чис крема, доисторического человеческого существования

— социально-психологическим — обычным или традиционным способом. Традиции — это синтезированные, подчинены национальному идеалу верования, способы мышления, чувства, стремления, страдания, нормы поведин нки предыдущих поколений. В результате изменения идеалов и ценностных ориентаций меняются и традиции время предыдущие традиции разрушаются. Функционирование традиций обеспечивается действием таких механизмов: нас лидування, внушения, убеждения и эмоциональность. Традиции является основным механизмом интеграции народа в единое целое. Например, американец — раб стандартов, англичанин — раб своих традицийадицій.

По результатам исследований. Д. Чижевского («Очерки по истории философии на Украине») основными положительными и отрицательными чертами национального характера украинской являются:

Национальный характер не может ограничиваться только одной доминирующей чертой. Необходимо избегать акцентуации и абсолютизации отрицательных черт

Следовательно, национальный характер — это совокупность черт, которые сложились исторически у представителей той или иной нации, определяющих привычную манеру их поведения, типичный образ действий, которые проявляются в бытовой с сфере, окружающему миру, труда, отношении к своей и других спильносте.

Национальный характер

Совокупность специфических психологических черт, особенностей восприятия мира и форм реакций на него, ставших в большей или меньшей степени свойственными той или иной социально-этнической общности, называется национальным характером.

Национальный характер представляет собой прежде всего определенную совокупность эмоционально-чувственных проявлений, выражаясь, в первую очередь, в эмоциях, чувствах и настроениях, в способах эмоционально-чувственного освоения мира, а также в скорости и интенсивности реакции на происходящие события. Национальный характер, как и все социально-психические явления, проявляется в способе поведения, образе мыслей, складе ума, обычаях, традициях, вкусах и т. д. больших групп людей и значительно меньше у отдельных индивидов. Наиболее отчетливо национальный характер проявляется в национальном темпераменте, например, отличающем северные народы России от кавказских.

Специфические черты национального характера являются в некоторой степени конденсированным, прошедшим сквозь призму материального и духовного жизненного процесса, выражением общественных и естественных условий существования нации, как и исторического взаимодействия нации с другими условиями. Решающую детерминанту национального характера следует искать в социальных условиях существования нации. Из этого следует, во-первых, что национальный характер не неизменен; он постоянно меняется с развитием материальных условий жизни и общественного жизненного процесса; во-вторых, что национальный характер той или иной нации всегда объединяет общечеловеческие черты, свойственные многим нациям, со специфическими чертами, которые являются результатом конкретных естественных и общественных условий жизни и исторической судьбы данной нации. Многие существенные национальные черты характера одной нации находятся в той или иной форме также и у других наций. Трудно найти какую-либо особенную черту, которую можно было бы считать исключительно принадлежностью только одной нации. И приписывание своей нации преимущественно положительных черт, а другим нациям преимущественно отрицательных признаков является порождением национальных предубеждений, этноцентризма, автостереотипов и национализма.

[adsense]

Все нации в ходе своего исторического развития приобретают положителъные национальные черты характера, соответствующие потребностям их жизни и означающие одновременно обогащение мировой культуры. Но вместе с тем у всех народов под влиянием тех или иных условий вырабатываются отрицательные стороны характера, находящиеся в той или иной форме в противоречии с общественным представлением. В зависимости от конкретных исторических условий и исторического опыта народов отношение различных национальных компонентов характера может быть неодинаковым, и при рассмотрении его в целом и на длительную перспективу подходить к нему необходимо дифференцированно, учитывая различия в свойствах нации, которые могут быть как положительными, способствующими общественному и культурному прогрессу, так и отрицательными, ему препятствующими. В принципе, не существует ни духовной иерархии, ни иерархии наций по характеру, нет «высших» и «низших» наций.

Понятие «национальный характер» по своему происхождению не теоретико-аналитическое, а описательное. Впервые его стали употреблять путешественники, а за ними — географы и этнографы для обозначения специфических особенностей поведения и образа жизни разных наций и народов. При этом разные авторы имели в виду различные вещи. Поэтому синтетическая, обобщенная трактовка национального характера носит заведомо комбинированный и оттого недостаточно целостный характер. Следует также иметь в виду, что нация не абсолютная, а относительная общность характера, так как отдельные члены нации, наряду с общими для всей нации чертами, имеют, кроме того, индивидуальные черты, которыми они отличаются друг от друга.

Национальный характер давно является предметом научных исследований. Первые серьезные попытки были предприняты в рамках сложившейся в середине XIX в. в Германии школы психологии народов (В. Вундт, М. Лацарус, X. Штейнталь и др.). Основные идеи этой школы заключались в том, что главной силой истории является народ, или «дух целого», выражающий себя в искусстве, религии, языках, мифах, обычаях и т. д., в целом, в характере народа, или национальном характере. Американская этнопсихологическая школа в середине XX в. (А. Кардинер, Р.Ф. Бенедикт, М. Мид, Р. Мертон, Р. Липтон и др.) при построении целого ряда концепций национального характера исходила из существования у разных этносов специфических национальных характеров, проявляющихся в стабильных психологических чертах отдельной личности и отражающихся на «культурном поведении».

В настоящее время нет возможности выделить какое-либо целостное направление изучения национального характера. Его исследования проводятся в разных контекстах и с разных концептуально-теоретических позиций. Одни авторы до сих пор стараются отыскать заданные, чуть ли не непосредственно индивидуально наследуемые черты национального характера, разделяющие человечество на жестко фиксированные и противостоящие друг другу национально-этнические группы. Другие же ученые настаивают на том, что понятие «национальный характер» было и остается фикцией, мифом, так как национальный характер неуловим. Однако, хотя понятие «национальный характер» имеет ряд определенных трудностей в эмпирическом изучении, тем не менее неоспоримой реальностью остаются те взрывные проявления национального характера, которые особенно проявляются в экстремальных ситуациях.

Контрольные вопросы и задания

1. Какова структура этнического самосознания?
2. Как формируется и развивается этническое самосознание?
3. Раскройте содержание понятий «этническая идентификация» и «этническая самоидентификация».
4. Какие можно выделить типы этнической идентичности?
5. Что изучает этнопсихология и какое практическое значение она имеет?
6. Каковы содержание и структура понятий «национальное самосознание» и «национальное сознание»?
7. Что представляет собой национальный характер?
8. Раскройте природу и проявления этнических стереотипов.
9. Как и почему возникают этнические автостереотипы?
10. Что представляют собой этнические установки и предрассудки?
11. Попробуйте определить национальный характер «своего» этноса.
12. Охарактеризуйте психологические особенности хорошо известных вам этносов.

Литература

1. Белик А.А. Психологическая антропология: история и теория. — М., 1993. . .
2. Бороноев А.0., Павленко В.Н. Этническая психология. — СПб., 1994.
3. Вундт В. Проблемы психологии народов. — М., 1912.
4. Лебедева И. Введение в этническую и кросс-культурную психологию. — М., 1999.
5. Лебон Г. Психология народов и масс. — М., 1995.
6. Платонов Ю.П., Почебут Л.Г. Этническая социальная психология. — СПб., 1993.
7. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. — М., 1998.
8. Тавадов Г.Т. Этнология. Словарь-справочник. — М., 1998.
9. Токарев С.А. Этнопсихологическое направление в американской этнографии. — М., 1978.
10. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. — М., 1996.
11. Этническая психология и общество. — М., 1997.
12. Этнические стереотипы поведения. — Л., 1985.
13. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. — СПб.,
1991.
13. Шихирев П. Современная социальная психология. — М., 2000.

В этот день:

Дни рождения

1821 Родился Габриэль де Мортилье — французский антрополог и археолог, один из основоположников современной научной археологии, создатель классификации каменного века; также считается одним из основателей французской школы антропологии.

1858 Родился Саломон Рейнах — французский археолог, специалист по античной культуре.

1938 Родилась Евгения Ивановна Деревянко — доктор исторических наук, специалист по археологии Приамурья.

Дни смерти

1974 Умерла Гали Федоровна Корзухина — советский археолог, специалист по истории средневекового художественного ремесла и материальной культуры Древней Руси.

1984 Умер Александр Филиппович Медведев — советский археолог, специалист по средневековому оружию, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института археологии, лауреат Государственной премии (1970).

Свежие записи

Исследование личности в этнопсихологии. Национальный характер.

ТОП 10:

⇐ ПредыдущаяСтр 16 из 19Следующая ⇒   Этнопсихология(от греч. ethnos — племя, народ) — междисциплинарная отрасль знания, изучающая этнические особенности психики людей, национальный характер, закономерности формирования и функции национального самосознания, этнических стереотипов и т. д. Создание специальной дисциплины, — «психологии народов» было провозглашено уже в 1860 г. М. Лацарусом и Х. Штейнталем, которые трактовали «народный дух» как особое, замкнутое образование, выражающее психическое сходство индивидов, принадлежащих к определенной нации, и одновременно как их самосознание; содержание его должно быть раскрыто путем сравнительного изучения языка, мифологии, морали и культуры. В начале XX в. эти идеи получили развитие и частичную реализацию в «психологии народов» В. Вундта. В дальнейшем в США этнопсихология практически отождествляется с неофрейдистской теорией, пытавшейся вывести свойства национального характера из так называемой «базовой», или «модальной», личности, которая в свою очередь ассоциировалась с типичными для данной культуры методами воспитания детей. Современная этнопсихология не представляет собой единого целого ни по тематике, ни по методам. В ней можно выделить ряд самостоятельных направлений: 1) сравнительные исследования этнических особенностей психофизиологии, когнитивных процессов, памяти, эмоций, речи и т. д., которые теоретически и методически составляют неотъемлемую часть соответствующих разделов общей и социальной психологии; 2) культурологические исследования, направленные на уяснение особенностей символического мира и ценностных ориентаций народной культуры; неразрывно связанные с соответствующими разделами этнографии, фольклористики, искусствознания и т. п.; 3) исследования этнического сознания и самосознания, заимствующие понятийный аппарат и методы из соответствующих разделов социальной психологии, изучающих социальные установки, межгрупповые отношения и т. д.; 4) исследования этнических особенностей социализации детей, понятийный аппарат и методы которых ближе всего к социологии и детской психологии. Поскольку свойства национальной культуры и свойства составляющих этнос (этническую общность) индивидов не тождественны, между культурологическими и психологическими исследованиями этнопсихологии всегда существуют определенные расхождения. В современных условиях особое внимание в этнопсихологии уделяется изучению психологических причин этнических конфликтов, нахождению эффективных путей их разрешения, а также выявлению истоков роста национального самосознания, развития его в разных социальных и национальных средах.   Национальный характер Широкое распространение в социологии Запада получило географическое направление, суть которого заключается в признании климатических и других природных условий в качестве главного, определяющего фактора. Из наиболее видных представителей географической школы глубже других к рассмотрению проблемы национальной психологии подходил выдающийся французский просветитель ХVIII века Монтескье. Он высказал ряд интересных и оригинальных для того времени мыслей о сущности «общего духа» нации, национального характера. Народная психология была названа Монтескье «общим духом». Общий дух нации представляет собой сочетание различных нравственных качеств и обычаев, не установленных законом, а возникших естественным путем. Нравы и обычаи отличаются друг от друга тем, что первые регулируют его психику, а вторые — внешние его поступки. Связь и соединение разнородных нравственных черт в общем духе нации происходят, по мнению Монтескье, не хаотично: одно душевное качество, более характерное для данного конкретного народа, порождает другое. Общий дух нации, или национальный характер, рассматривается Монтескье как нечто непостоянное, которое в результате общения народов друг с другом и взаимного влияния подвергается серьезным изменениям. «Чем более народы общаются друг с другом, — пишет он, — тем легче они изменяют свои обычаи, так как они чаще видят друг друга и лучше замечают особенности отдельных лиц». «Народный дух» стал главным стержневым понятием этнопсихологии с самого начала ее возникновения, поскольку методологическая основа этой дисциплины корнями уходит в немецкую классическую философию.   Национальный характер, по мнению Гегеля, содержит в себе зародыш, из которого развивается история. «Этот характер, — пишет Гегель, — обнаруживается именно в том, каким образом народы выступают во всемирной истории и какое место они в ней занимают». Природу национальной души Гегель связывает с неизменностью климата, рассматриваемого и как основной фактор, который определяет характер и состояние национальной психологии. Начало специальным исследованиям «национальног характера» с позиции теории «народного духа» положила так называемая «этнопсихология». Ее зарождение относится к 1859 году, когда приват-доцент кафедры общего языкознания Берлинского университета Г. Штейнталь совместно с немецким философом М. Лацарусом начал издавать специальный журнал (журнал издавался в течение 30 лет, всего вышло 20 томов). Этническую психологию Лацарус и Штейнталь определяли как науку «о духе народа, учение об элементах и законах духовной жизни народов». Однако вместо анализа и выявления действительных факторов, которые определяют специфические черты и особенности национального характера, этнопсихология сосредоточила свое внимание на изучении различных общественных явлений как продуктов некоего «духа племени». Все стороны жизни народа: крупные и мелкие события в его истории, состояние и уровень материального производства, продукты его умственного труда, язык и нравы, его семейно-бытовые отношения, общественные учреждения — этнопсихологи объясняли этим таинственным, непознаваемым племенным духом, в котором, как в зародыше, кроется и будущее нации. «Построение народного духа разных народов по каким бы то ни было готовым категориям, — писали Штейнталь и Лацарус, — не ведет ни к каким основательным результатам. Чтобы вполне верно решить задачу народной психологии, выведенную из фактов, необходимо богатое и беспрестанное собирание этих фактов, источники которых здесь (в народной психологии) богаче по форме и содержанию, чем в индивидуальной психологии». Этнопсихологам действительно удалось впоследствии собрать значительный материал, характеризующий отдельные стороны, особенности духовной жизни народов на разных этапах их исторического развития.   Идею создания психологии народов как особой отрасли науки отстаивал другой немецкий философ, психолог и фольклорист Вильгельм Вундт. Один из основателей экспериментальной психологии, главным делом своей жизни Вундт считал создание «психологии народов» (Volkerpsychologie). Он считает главным объектом этнопсихологии не только культурное состояние, язык, мифологию, религию и нравы, но также искусство и науку, общее развитие культуры и ее разветвления, даже исторические судьбы и гибель отдельных народов, равно каки историю всего человечества. Но вся область исследования должна разделятся на две части: абстрактную, которая пытается разъяснить общие условия и законы «национального духа», оставляя в стороне отдельные народы и их историю, и конкретную, задача которой дать характеристику духа отдельных народов и их особые формы развития. Вся область психологии народов распадается, таким образом, на «историческую психологию народов» и «психологическую этнологию». Но сущность психологии народов Вундт понимал несколько в ином свете, чем Штейнталь и Лацарус: он отрицал в народном духе наличие независимого от индивидуумов субстанциального ядра. В эмпирической психологии душа, по его мнению, есть не что иное, как непосредственно данная связь психологических явлений. Вместо субстанциального понимания Вундт утверждает так называемое актуальное понимание природы души, согласно которому народный дух, являясь продуктом совместного существования и взаимодействия людей, имеет такое же реальное значение, как душа индивидуальная. Вундт не согласен с тем, чтобы в задачу психологии народов входило исследование специфических форм проявления «национального духа», то есть выявление и психологическое описание особенностей духовного склада отдельных народов. Этим должна заниматься этнография. Что же утверждает сам Вундт? Он настаивает, во-первых, на том, чтобы существовала самостоятельная наука для психологического исследования тех процессов и явлений, которые возникают из общности духовной жизни людей и не вмещаются в рамки индивидуальной психологии. Таковыми Вундт считает язык, мифы, обычаи. Во-вторых, на том, чтобы сохранить название психологии народов хотя бы «по той причине, что нация является важнейшим из тех концентрических кругов, в которых может развиваться совместная духовная жизнь» Таким образом, объектами рассмотрения Вундт считает три «продукта духа народов». На вопрос о том, почему именно эти области духовной жизни должны подвергается специальному психологическому исследованию, Вундт отвечает так: «Язык содержит в себе общую форму живущих в духе народа представлений и законы их связи. Мифы таят в себе первоначальное содержание этих представлений в их обусловленности чувствами и влечениями. Наконец, обычаи представляют собой возникшие из этих представлений и влечений общие направления воли». Взгляните на людей, поселившихся на чужбине, и вы убедитесь вполне, как живуча народность в теле человека. В России наиболее видным представителем этнической психологии является профессор философии Московского университета Густав Шпет. Он утверждает, что именно сознание народа, что он есть этот народ, составляет объект психологии народов. Этнопсихология — описательная типологическая наука, она ищет не логического общего верховного понятия, которое, представляя, в свою очередь, общий тип, общо объединяло бы в себе, как в высшем типе коллектива, все типы человеческих переживаний, определяемых по языку, верованиям, обычаям, искусству, мировоззрению и прочие. Под общим типом, объединяющим в себе все типы человеческих переживаний, Шпет подразумевает не что иное, как «народный дух», понимаемый в смысле совокупности субъективных переживаний, «исторически образующегося коллектива», то есть народа. Философскую квинтэссенцию этнопсихологической концепции Шпета можно свести к следующему его положению: «определяющие источники всякого конкретного переживания лежат в духовном укладе, который предопределяет действия и переживания не только индивида, но и всякой группы». В конце 20-х годов проблемы этнической психологии оказались в поле зрения культурно-исторической школы, во главе который стоял Л.С. Выготский. Как известно, одна их основных идей его заключалось в том, что психическая деятельность человека в процессе культурно-исторического развития начинает опосредоваться психологическими орудиями. Л.С. Выготский отмечал, что главное его применение есть прежде всего «область социально-исторической и этнической психологии, изучающей историческое поведение, отдельные его ступени и формы». Здесь важно подчеркнуть, что под этнической психологией он понимал «психологию примитивных народов», подразумевая под этим сравнительный анализ психической деятельности культурного человека и «примитива». Таким образом, предметом этнопсихологии Л.С. Выготский считал кросскультурные исследования, и прежде всего межэтнические сравнительные психологические исследования представителей «традиционных» и цивилизованных обществ, а основным методом этнопсихологии — инструментальный. С позиции культурно-исторической концепции Л.С. Выготским было подготовлена программа научно-исследовательской работы по педологии национальных меньшинств. Специфика его подхода к изучению детей различных народностей заключалось в том, что в противовес принятым тестовым испытаниям он предлагал в центр исследования поставить изучение национальной среды, ее структуры, динамики, содержания, всего того, что и определяет этническое своеобразие психических процессов. Еще одна особенность этого подхода — изучение психики детей не в сравнении с психикой «стандартного» ребенка, а на основании сравнительного анализа с психикой взрослого той же этнической группы, принадлежащего к той же культурной среде.   Экспериментальная проверка идей культурно-исторического подхода была осуществлена в ходе экспедиции в Узбекистан и Кыргызстан (1931-1932 гг.). Задача психологов, возглавляемых А.Р. Лурия, заключалась в анализе социально-исторического формирования психических процессов. Была выдвинута и, в результате проведенного исследования, доказана гипотеза, согласно которой изменения общественно-исторических укладов, характера общественной практики вызывают коренную перестройку психических процессов кыргызов и узбеков, происходит переход от непосредственных психических процессов к опосредованным формам психической деятельности. Материалы этой экспедиции были опубликованы только через 40 лет. Начавшиеся в начале 30-х годов гонения на психологию прервали естественный ход развития этнической психологии на несколько десятилетий.   Теперь несколько слов о наиболее распространенных в современной этнопсихологии концепциях национального характера. Более подробный обзор этих концепций дан в книге Х. Дуйкера и Н. Фрийды «национальный характер и национальные стереотипы». Авторами этническая психология сводится к тем характеристикам и образцам личности, которые логически возможны, модальны (типичны) у взрослых членов данной нации и народности. Она связывается с частотой повторяемости определенных образцов личности внутри нации, народности. Категория людей (данных образцов), включающая наибольшее число взрослых членов общества, определяется как модальная личность. Каждая конкретная «структура модальной личности» может встречаться в любой нации. Но она может быть преобладающей лишь в одной нации. Значит, необязательно, чтобы нация была одномодальной, нередко она оказывается многомодальной, то есть включает в себя несколько «модальных личностей». Если понятие «национальный характер» в его традиционном значении охватывает специфические черты духовного склада, являющиеся общими для всех членов данной нации, то «модальная личность» имеет дело со своеобразными чертами, характерными только для определенной категории людей внутри нации. Таким образом, из социально-этнической, в известной степени и психологической общности нация превращается в конгломерат «модальных личностей» или множество различных категорий «образцов личности».   В современной этнопсихологии развивается концепция, связанная с изучением влияния культуры на формирование народного характера. Детерминантом национальной психологиипризнается культура, действующая на личность и формирующая ее. В качестве одного из ярых проповедников этой концепции выступает американский этнограф А. Кардинер, считающий, что культура порождает те типы культуры и личности, которые необходимы для ее продолжения. Концепция «личности» сводит изучение национального характера к «психологическому» анализу культуры или «культурного поведения» нации, к изучению народных обычаев и обрядов, к выявлению данных об «общественно-культурной среде», в которой протекает жизнь индивидуума, формируются его поведение, привычки и т. д. Согласно учению А. Кардинера, психика различных «культурных» типов личности обусловливается практикой воспитания детей в самом раннем возрасте — продолжительностью и частотой кормления ребенка молоком матери, способами пеленания и купания детей, колыбельной песней и т. д. Именно от этих так называемых «опытов раннего детства» зависит то, насколько у детей подавляются или сублимируются бессознательные импульсы, инстинктивные желания и эмоции, что, в свою очередь, определяет черты характера индивидуума, которые окончательно формируется в детстве и застывают в этом состоянии до конца его жизни. Конкретные формы и степень совершенства «опытов детства» зависят от содержания и уровня развития культуры. Национальность — это социальный фактор, результат воспитательного влияния родителей и социального окружения. На ребенка с первых дней существования воздействует среда и, прежде всего, конкретные приемы ухода за младенцем в каждом данном обществе: способы кормления, ношения, укладывания, позже — обучения ходьбе, речи, навыкам гигиены и др. Эти уроки раннего детства налагают свой отпечаток на личность человека на всю жизнь. Так как в среде каждого народа приемы ухода за ребенком в принципе одинаковы (но между разными народами в этом отношении имеются различия), то члены каждого общества имеют многие общие свойства личности, но зато нормы личности в каждом обществе различаются между собой. Отсюда произошло понятие, ставшие краеугольным камнем для всей этнопсихологии Запада, — понятие «основной личности» Вот эта «основная личность», то есть некий средний психологический тип, преобладающий в каждом конкретном обществе, и составляет, как считалось в то время, базу конкретного общества, базу его культуры. Многие западные психологи считают, что одной из особенностей русского национального характера являются смирение и послушание. Связывают это с тугопеленанием малышей, принятым в русских семьях. На Кавказе же велико почитание старших по возрасту, и детей здесь кормят всегда после взрослых. Прав был философ Джон Локк, когда говорил, что ребенок приходит в этот мир настолько чистымдушой, что его можно назвать “tabula rasa” — «чистая доска». Ребенок, как губка, впитывает все, с чем сталкивается в юном возрасте. Первые «проблески» национального самосознания большинство ученных обнаруживает у детей в возрасте 3-4 лет.   Известный психолог Ж. Пиаже, например, считает, что первые, фрагментарные и несистематические знания о своей этнической принадлежности ребенок получает в 6-7 лет, а в 8-9 лет уже четко идентифицирует себя со своей этнической группой на основании национальности родителей, места проживания, родного языка; примерно в это же время просыпаются национальные чувства; в 10-11 лет национальное самосознание формируется в полном объеме, в качестве особенностей разных народов ребенок отмечает уникальность истории, специфику традиционной бытовой культуры. Взрослым же остается поражаться осведомленности своих детей относительно различий между своим и другими этносами, о социально желательных ответах, которые они нам дают на наши вопросы. Вот у нас многие дети стесняются говорить на родном языке, петь песни своего народа и быть просто довольными тем, кем являются на самом деле. Здесь-то и переплетаются такие науки, как этнопсихология и этнопедагогика. Педагогика как наука, претендующая на раскрытие сущности, закономерностей и принципов воспитания и обучения, не может не учитывать особенностей «духа» народа, национального характера его представителей. Исходя из этого положения, этнопсихологии и этнопедагогики вырабатывают конкретные рекомендации, нацеленные на обеспечение эффективной воспитательной работы. Всем известно, что дети настолько разные и не похожи друг на друга: один ребенок усваивает материал в считанные минуты, а другой еще раскачивается. Видимо, это тоже результат воспитания и влияние национально-культурной среды.   Границы культуры, по мнению Х. Дуйкера и Н. Фрийды, в современных условиях не всегда совпадают с границами наций. Под влиянием одной культуры может формироваться характер не одной, а нескольких наций. Исходя из этого они предлагают заменить термин «национальный характер» термином «культурный характер». Стереотип поведения — изменяющийся по ходу времени комплекс стандартов поведения членов этнической системы, передаваемый путем сигнальной наследственности. Каждый этнос имеет свою собственную внутреннюю структуру и свой неповторимый стереотип поведения. Иногда структура и структура этноса стабильна, потому что новое поколение воспроизводит жизненный цикл предшествовавшего. Такие этносы можно назвать персистентами, т. е. «пережившими». Кыргызы, проживающие в Китайской Народной Республике, сохранились как субэтнос несмотря на густую населенность этой страны, не утратили свой национальный язык, у них есть своеобразие психических черт, культуры и обычаев, привязанность к родной земле, духовным ценностям своего народа, они сознают себя кыргызами. Но в условиях такого большого государства, как Китай, не исключена возможность, что со временем, через ряд поколений, маленькая народность растворится в огромной массе господствующей нации и будет поглощена этой массой. При подобной ситуации вряд ли сознание этнической принадлежности сможет играть роль серьезного сдерживающего фактора. Сознание этнической принадлежности в человеке возникает вместе с образованием самой этнической общности, в известной мере выражая одновременно его отношение к «чужим» соседям. Каждая специфическая черта этнической психологии связана с длительным воздействием на психику людей определенного аспекта или ряда аспектов окружающей действительности. Происходит влияние образа жизни на формирование ценностных ориентацией людей, своеобразие которых в определенных условиях развивается в специфическое свойство их этнической психики. Конкретный пример двух этнических принадлежностей, живущих в одном регионе, — кыргызы и уйгуры. Основным занятием кыргызов было скотоводчество, служившее единственным источником их существования. Поэтому многие черты этнической психологии народа представляют собой аккумулированный след длительного воздействия на психику условий, интересов, радостных и горестных переживаний, в первую очередь связанных с потребностями ведения данного вида хозяйства, а также продиктованного ими образа жизни и быта, соответствующих этому образу народных традиций, обычаев, культурных ценностей, традиционного воспитания. Влияние высокогорья, затянувшаяся суровая зима, ураганный ветер, ливневые дожди вызывали у наших предков особую психическую реакцию, проникнутую чувством тревожной заботы о том, чтобы ветер не опрокинул их жилище — юрту, чтобы скот не остался без кормов, без воды и какого-либо укрытия. До сих пор различные стороны человеческого характера сравниваются у кыргызов с повадками разных видов домашних животных. Более чувствительная к внешним условиям натура человека, его разборчивый вкус находят сравнение с характером высокопородистой лошади. Свое глубочайшее чувство ласки к детям родители выражают словами «мой ягненок», «мой жеребенок», «мой теленок». В полных обаяния, «по-детски» прозрачных и наивных повадках, чистых, бесхитростных проявлениях характера этих изумительно симпатичных маленьких животных они видят всю красоту и душевную прелесть своих малышей. У уйгуров, занимавшихся земледелием и торговлей, складывалось иное отношение, к земельным угодьям, чем у кочевого скотоводческого народа. В зависимости от того, какой вид хозяйства имеет место, определяется потребность данного народа в разных видах пищевых продуктов, одежды, предметов домашнего обихода и способы их потребления. Даже у народов с одинаковым образом жизни, находящихся на одинаковой стадии общественного развития, наблюдаются некоторые различия в потребностях, в способе потребления продуктов производства. Здесь определенную роль играют исторически сложившиеся традиции, влияние соседних народов, климатические условия, характер верований, традиционное воспитание. Монголы, кыргызы, казахи, калмыки занимались главным образом скотоводством и в качестве основных продуктов питания употребляли мясо и молоко. Но виды и способы приготовления мясных и молочных продуктов у них далеко не одинаковы. Этнически особенные моменты в сфере потребностей отчасти переплетаются моментами в сфере вкусов. Огромную роль в формировании этнических особенностей эстетического вкуса принадлежит уровню и способам эстетического и художественного освоения действительности данным народом, степени развития его культуры, своеобразному колориту образа жизни, музыки, архитектуры, различных видов прикладного искусства. Национальное своеобразие эстетического вкуса проявляется в виде отдельных неповторимых моментов или нюансов, в эстетических суждениях о ряде жизненных явлений: о красоте тембра и стилевых особенностей музыки, национальной одежде, привычной и непривычной среде, миловидности женщины. Действительно, этнос имеет свою природную среду, особую историю и, вследствие этого, особенности материальной и духовной культуры, что накладывает отпечаток на психологии этнической общности в целом и на отдельных ее представителей. Этническо-психологическое наследие прошлого усваивается личностью в процессе ее воспитания в определенной национальной среде, которая в каждую данную эпоху в большей или меньшей степени отличается от среды, окружавшей людей предыдущих поколений. Национальные черты характера предков «вливаются» в психику данной личности не иначе, как пройдя, если так можно выразиться, через фильтр ее общественной среды. Каждое новое поколение людей, воспринимая и усваивая этническо-психологический и традиционно-воспитательный опыт предков, вносит в него нечто свое, наделяет его новыми оттенками, полнее отвечающими духу времени и потребностям жизни. Формирование духовности человека непосредственно связано с национальными идеалами личности, которые составляют элементы этнонационального сознания и особенно выражаются в народной педагогике, в устном народном творчестве, фольклоре. Формирование мировоззренческих элементов человека без включения этнических ценностей, специфики, рождает однобокую личность. Первично жизненный опыт личности формируется в семье, в которой этнический эффект огромен. Социальный опыт, характеризующий человека, включает в себя народные традиции, специфику хозяйственно-производственной деятельности в зависимости от природно-географических условий, а также содержание личностных, духовных, мировоззренческих, характерологических качеств и во многом определяется объективно-культурными и психологическими особенностями этноса. 

национальный характер — это… Что такое национальный характер?



национальный характер

это исторически сложившаяся совокупность устойчивых психологических черт нации, определяющих привычную манеру поведения и типичный образ жизни людей, их отношение к труду, к другим народам, к своей культуре.

В Н.х. тесно переплетаются элементы сознания, идеологии, нравственной культуры, поведения и общественной психики. Отношение к окружающему характеризует направленность национального сознания людей. К данной группе черт Н.х. относятся такие, как консерватизм,религиозность, оптимизм, пессимизм и др.

Отношение к труду проявляются в Н.х. в форме таких черт, как деловитость, практичность, аккуратность,, пунктуальность, обязательность, предприимчивость, пассивность, неорганизованность и т.д. У представителей различных наций эти качества имеют различное проявление. Трудолюбие присуще, пожалуй, всем нациям мира. Но есть разница между трудолюбием американцев, японцев, немцев и представителей других наций. Трудолюбие японца — это кропотливость, терпеливость, ловкость, прилежание, упорство. Трудолюбие немца — это аккуратность, основательность, пунктуальность, точность, дисциплинированность. Трудолюбие американца — это размах, энергичная напористость, неиссякаемый деловой азарт, склонность к риску, инициативность, рационализм.

Этнопсихологический словарь. — М.: МПСИ.
В.Г. Крысько.
1999.

• национальный уровень взаимодействия культур
• национал-экстремизм

Смотреть что такое «национальный характер» в других словарях:

• Национальный характер — Национальный характер  сложное социальное явление и понятие в философии, культурологии, социальной психологии, этнологии и этнополитологии, описывающее устойчивые особенности, характерных для членов того или иного национального (этнического) …   Википедия

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — Отличительные черты народного духа, образа мыслей, свойств. Объяснение 25000 иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык, с означением их корней. Михельсон А.Д., 1865. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР Отличительные черты характера, духа, образа …   Словарь иностранных слов русского языка

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — англ. national character; нем. Nationalcharakter. 1. Совокупность относительно устойчивых псих, свойств, являющихся общими для большинства представителей данной нации и отличающих ее от других наций. 2. По А. Инкелесу и Д. Левинсону относительно… …   Энциклопедия социологии

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — совокупность наиболее устойчивых для данной национальной общности особенностей эмоционально чувственного восприятия окружающего мира и форм реакций на него. Выражаясь в эмоциях, чувствах, настроениях, национальный характер проявляется в… …   Политическая психология. Словарь-справочник

• Национальный характер — (см. Характер национальный) …   Экология человека

• Национальный характер — гипотеза, согласно которой личностные характеристики среднего представителя национальной популяции отличаются от таковых средних представителей других национальностей. Почти все исследования указывают на то, что наблюдаемые различия являются не… …   Энциклопедический словарь по психологии и педагогике

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — англ. national character; нем. Nationalcharakter. 1. Совокупность относительно устойчивых псих, свойств, являющихся общими для большинства представителей данной нации и отличающих ее от других наций. 2. По А. Инкелесу и Д. Левинсону относительно… …   Толковый словарь по социологии

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — (national character) см. Школа культуры и индивидуальности …   Большой толковый социологический словарь

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — совокупность наиболее устойчивых психологических качеств, сформированных у представителей нации в определенных природных, исторических, экономических и социально культурных условиях ее развития. В соответствии с используемыми методами анализа,… …   Социология: Энциклопедия

• НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР — а) устойчивый комплекс личностных черт представителей какого либо этноса; б) доминирующие в данной культуре ценности, установки, стереотипы и мифологемы; в) нормы поведения и деятельности, которые отличают данный этнос от других. ?. ?. часть… …   Современный философский словарь

Этнопсихология на сайте Игоря Гаршина. Национальный характер



Этнопсихология на сайте Игоря Гаршина. Национальный характер

Наука под названием «этнопсихология» возникла в 1860 г., когда М. Лацарус и Г. Штейнталь
опубликовали новую научную работу под названием «Рассуждения о психологии народов».

Голландский исследователь Г. Хофстид, изучая во второй половине 80-х годов XX столетия
социальные национальные культурные особенности,
выделил четыре типа мотивации, характерные для разных популяций.

1. 
   Первую группу составили североамериканцы, австралийцы, британцы, ирландцы, которые «мотивированы на достижение».
   Для них наибольшую роль играют деньги. Это определяет стремление к богатству, которое двигает человеком,
   заставляя рационально и по возможности точно рассчитывать свои шаги, чтобы быть лидером в большом и малом бизнесе.
2. 
   Во вторую группу входят жители Австрии,
   Бельгии,
   Италии,
   Греции,
   Японии и ряда других стран,
   ориентированные на «защитную мотивацию», ценящие прежде всего стабильность и традиции,
   стремящиеся создать «свой мирок», в который никто бы не вмешивался.
3. 
   Третья группа отличается «социальной мотивацией».
   Она характерна для жителей Югославии,
   Испании,
   Бразилии,
   Чили,
   Израиля,
   Турции.
   К ним же Хофстид относит и жителей России.
   В этой группе особенностью жизнедеятельности становится «уравнительный подход»,
   люди хотя и настроены на улучшение качества жизни, но считают, что «лучше всего ничего не менять, чтобы не стало хуже».
4. 
   В четвёртую группу Хофстид включает жителей стран Скандинавии, также отличающихся «социальной мотивацией»,
   но постоянно нацеленных на улучшение «качества жизни» (в отличие от третьей группы).
   Несмотря на то что спорно сопоставлять большие популяции только по одному признаку (в нашем случае — это мотивация),
   всё-таки есть основания для попыток установить между ними пусть и очень усреднённые, но различия.

Во всех уголках планеты, в иногда очень различающихся формах поведения различных этнических групп
исследователи постоянно обнаруживают много общего.

«Странные обычаи оказываются только масками, и выясняется, что во многих отношениях
все люди похожи независимо от их культурного наследия». (Т. Шибутани)

Разделы страницы этнической психологии и национальной ментальности:

• Порталы по этнопсихологии
• Статьи о национальных характерах

Также читайте страницу о диапазоне возможностей
человека и человеческих популяций,
в которой собираются сведения об умственных и физиологических особенностях
рас, этнических и социальных групп.

А на странице социально-экономических проблем России
можете почитать об экономическом менталитете россиян.

Порталы по этнопсихологии

«Мыслитель, на совести которого лежит будущее Европы, при всех планах,
которые он составляет себе относительно будущего, будет считаться с евреями и русскими,
как с наиболее надежными и вероятными факторами в великой игре и борьбе сил». (Фридрих Ницше)

В  1835 году американец А. Токвиль писал: “В настоящее время существуют на земле два великих народа, которые,
начав с различных точек, приближаются, по-видимому, к одной цели: это русские и англо-американцы.
Оба они выросли незаметно; и … вдруг заняли место в первом ряду между нациями,
так что мир почти в одно время узнал и об их появлении, и об их величии.
Для одного главное средство действия есть свобода, для другого — повиновение
[как, в свое время — древние греки и персы].
Их исходные точки различны; и одинаково каждый из них предназначен, по-видимому,
тайной волею провидения держать когда-нибудь в своих руках судьбу половины мира”.
(«Наука и жизнь», 10/2007, «Будущее способен предвидеть тот, кто понял прошедшее»).

• Этнопсихология. Онлайновый Учебный Центр
• 
  Сайт Светланы Лурье «Этнопсихология» (с разделом «Геополитика»)

Статьи о национальных характерах

Что русскому хорошо — то немцу смерть.

«Так называемый национальный характер — миф, ибо для каждой новой эпохи он будет другим…» (Л. Н. Гумилев)

Африканский поэт и философ Леопольд Сенгор полагал,
что Творец создал расы в соответствии с тремя свойствами психики.
Белые – особо рациональны, черные эмоциональны, а желтые славятся интуицией…

Никто не будет спорить с тем, что
итальянцы
– лучшие в мире певцы, бразильцы – лучшие в мире футболисты,
евреи – лучшие скрипачи.
Русские
и немцы
традиционно были сильны в химии,
философии
и авиации,
японцы
– в прикладных областях науки…
Существуют национальные особенности, но нет рас полноценных и неполноценных…

Интеллект и менталитет евреев

• 
  Евреи умнее других генетически?
  Евреи-ашкенази, то есть европейские евреи [частично смешанные с германцами и славянами],
  почти уничтоженные гитлеровцами, оказывается, генетически умнее всех остальных.
  Согласно одному исследованию, более высокий интеллект евреев-ашкенази
  связан со свойственными им наследственными заболеваниями – такими, как болезни Тея-Сакса
  (уносившая жизнь каждого 25-го ашкенази в течение примерно тысячелетия) и Ниманна-Пика,
  которые являются как бы платой за интеллектуальное лидерство…
• 
  Великие евреи.
  Лауреаты нобелевской премии по физике, советские и российские политики, разведчики, герои Советского Союза,
  музыканты, актёры, режиссёры, фокусники, предсказатели, писатели, спортсмены.

Этническая психология кавказцев

Понятно, что национальный характер исторически меняется, но вот почитайте, как описывал менталитет народов Кавказа
в начале XX векадоктор медицины Э.В. Эриксон («Вести психологии, криминальной антропологии и гипнотизма», 1906)

• Этнопсихология кавказских народов. Алексис Шнайдер

Этнопсихология картвельских народов

Грузины, населяющие Тифлисскую губернию (картлийцы и кахетинцы), являются одним из наиболее культурных народов на Кавказе,
достигших уже в XII-XIII столетиях довольно высокой степени цивилизации.
Они всегда отличались воинственностью и отстаивали свою национальную независимость более или менее удачно в течение длинного ряда веков.
Уже одно обилие в Грузии величественных замков и крепостей свидетельствует о тяжёлых для неё временах
кровавых сообщений с ближайшими соседями и упорной бесконечной борьбы со вторгшимися в страну с разных сторон завоевателями.

Летописи и другие письменные исторические документы в свою очередь убеждают нас, что в Грузии, как и вообще на Кавказе,
кровавые войны, междоусобицы с необычайными насилиями и изуверствами были испокон веков явлением самым обычным.
Что касается внутренней жизни народа, то в Грузии до присоединения её к России хотя и существовало судопроизводство,
но фактически царил самосуд и полный произвол над личностью человека.
Жизнь никогда высоко не ценилась, и каждый принужден быть отстаивать её и свои интересы сам собственными силами.
Ныне грузины, так же как и прежде воинственны, задорны, впечатлительны, горячи;
гнев вспыхивает у них чрезвычайно легко, а решение следует быстро.

Из всех туземных племён, населяющих Закавказье, грузины отличаются наибольшим простодушием, беспечностью и страстью к пирушкам и веселью.
В праздники слышатся около духанов музыка, пение, ссоры, крик, хохот.
В семьях при всяком поводе тоже изрядно веселятся и стар и молод, и мужчины и женщины, и гости и хозяева.
При таком складе характера естественно, что у них на пирушках, на свободе, храмовом празднике около духана и пр.
чрезвычайно часто возникают ссоры, легко завершающиеся печальной драмой.

Убийства в форме скрытого разбоя, особенно организованными бандами, грузины совершают много реже.

Как всякое племя, грузины имеют свои особенные черты характера, передающиеся по наследству и резко бросающиеся в глаза в европейском обществе,
что свойственно, впрочем, всем аборигенам Кавказа и всякому известно.
Насколько можно проследить по историческим документам, основные черты характера грузин за 1500 лет едва ли значительно изменились.

Близкие грузинам по крови имеретины, мингрельцы и гурийцы Кутаисской губернии имеют очень много общего с ними по историческому прошлому и темпераменту.
В проявлении своего удовольствия, восторга и весёлого настроения духа вообще они более сдержанны, не так покорны судьбе, не так беззаботны и добры.

Имеретины горделивые, мстительнее их и, между прочим, необычно склонны к сутяжничеству.
Впрочем, эта последняя черта характерна многим другим племенам, населяющим Кавказ, особенно грекам, и влечёт за собою часто кровавые расправы.

Гурийцы гораздо вспыльчивее и раздражительнее грузин и даже имеретин, самолюбие у них выражено сильнее,
при этом они смелы, храбры, хитры, прекрасные стрелки и отличные ходоки.
Они стройны, красивы, в обращении любезны и деликатны, в манерах благородны и исполнены чувства достоинства:
они поэты в душе и живут больше чувствами и страстями, чем холодным рассудком.
Как грабители они в глазах не только соотечественников, но и пришлого элемента слывут за обладающих рыцарской душой;
так, ограбив торговцев, едущих в одном экипаже с дамами, они вежливо с видимой искренностью
извиняются перед последними за причинённый испуг и беспокойство.
Гурийцы и имеретины развитее, трудолюбивее и оборотливее грузин.

Мингрельцы, имея общие свойства характера с другими племенами той же картвельской группы,
отличаются склонностью к воровству и ко всякого рода предприятиям честным и нечестным,
связанным с удалью и молодчеством; настоятельны они не менее имеретин и гурийцев.

Свободолюбие свойственно всем картвелам, но менее всего настоящим грузинам, держащим себя в отношении, напр., к русским довольно приниженно.
Религиозны все, но религия, видимо, мало сдерживает побуждения к насилию, раз возникает к тому повод;
гурийцы, напр., дают сравнительно с другими названными племенами особенно много убийств и разбоев
именно во время строго соблюдаемых ими постов и в дни храмовых праздников.
Хотя патриотизм грузин, имеретин, гурийцев и мингрельцев не идёт дальше привязанности к родной сакле,
родному селению, любимых долин, гор, ущелий, пней и лесов,
но племенческие убийства у них явление не редкое, особенно в последнее время экономических неурядиц и общего брожения умов.

Аджарцы обладают строгими нравами и суровым видом, свободолюбием, трезвостью и сознанием собственного достоинства.
Это мужественные, рослые, физически крепкие люди.
Мусульманская вера, горные стремнины и дикие пышные леса по сторонам ущелий тормозят проявления весёлого настроения духа,
накладывают на все действия людей свой особый отпечаток серьёзности.
Во взаимных отношениях аджарцев наблюдается поразительная дисциплина, что особенно бросается в глаза в дни мусульманских праздников,
когда главное удовольствие поселян выражается в скромных посещениях своих друзей и знакомых и в коротких полуофициальных визитов младших к старшим.
Нет в аджарских селениях ни песен, ни плясок, ни даже музыкальных инструментов.
Шумных ссор не встречаешь. Всё кругом необычайно тихо, погружено в какое-то своеобразное скучное спокойствие.
Даже листья на деревьях редко колышутся и шумят, даже птицы отличаются безголосьем, скрытностью в чаще лесной.
Малоподвижный, молчаливый аджарец обладает, однако не холодным темпераментом и при случае может развить большую двигательную энергию,
напр., в сутки пройти пешком верст 60; призвание к умственному труду у него, однако, очень слабо.

Вооружённый всегда с ног до головы, он во всякий момент готов вступить в кровавый бой и уступать врагу не привык.
Отличаясь самолюбием, обидчивостью, впечатлительностью, порывистостью, недостаточной общественностью и переоценкой собственной личности,
аджарец с лёгким сердцем, подчас с сознанием исполненного долга спокойно убивает намеченную жертву.
Изуверства над мёртвым телом он себе, однако, никогда не позволяет, хотя бы и ненавидел убитого до глубины души.
Убить сразу одним выстрелом – вот его девиз.

В былые времена Аджария наводила своими разбоями ужас на все окрестности, а в ней самой не было свободного проезда по главным дорогам.
Только в последнее десятилетие народ до поры до времени присмирел, хотя убийства из мести процветают по старому.
Перевал в Аджарию через Арсианские горы до сих пор носит название «кровавого», и разбои вблизи него изредка повторяются.

Лазы, живущие в Батумском округе, поближе к Чёрному морю, по своему характеру
не представляют резких отличий от аджарцев, лишь более предприимчивы и обирательны и менее склонны к разбоям.

Хевсуры как обитатели самых диких и трудно доступных мест на альпийских высотах главного Кавказского хребта обладают нравами,
сохранившимися в первобытной чистоте с чрезвычайно древних времён и складом характера, поддающимся крайне слабо влиянию европейской цивилизации.
Хевсуры самоуверенны и надменны; они подвижны и смелы в своих горах, но, спустившись с них в долины, медлительны, робки,
смотрят подозрительно из-под лобья.
Их интересует собственная крохотная родина, внутренний быт их маленьких обществ, традиции рода и племени и больше ничего.
Старшие в роде их земное начальство, кинжал и винтовка лучшие друзья.

Кровавая месть как пережиток великого прошлого считается у хевсуров священной обязанностью каждого взрослого мужчины.
У них своё судопроизводство по традициям, свои правовые терасы с пояснениями относительно времени мести, формы её, возможной замены штрафом и пр.
Каждому увечью своя оценка: убийство, напр., односельца считается более тяжким преступлением, чем человека из другого села,
убийство жены или детей не преследуется путём мести, а штрафуется и т.д.
Хевсуры имеют и рыцарские черты характера – не бить лежачего, щадить слабого и безоружного, держать раз данное слово.

Между прочим, заслуживает упоминания существования у этого племени поединков на шпагах в полном воинском облачении
(шлём, кольчуга, наручники, щит и пр.) и фехтование как предмет воспитания мальчиков.
При учебных боевых схватках и на поединках дело не идёт дальше лёгкого поранения;
появление хотя бы нескольких капель крови у кого-нибудь из схватившихся считается доказательством, кто победил.

Хевсуры, живя почти на границе вечного снега, не испытывали на себе гнёта от победителей и покорителей и привыкли веками к своеволию;
тем не менее преступлений, если не считать кровной мести, у них поразительно мало.

Тушины, живущие также высоко в горах, умственно гораздо развитее хевсуров.
Они воинственны, храбры, мстительны, ловки в движениях и крепки на ноги и, как все горцы, отличаются большей физической силой.
К хевсурам тушины относятся дружественно, но крайне враждебны к вороватым кистинам (тоже горцы, соседи).
Интересы тушин чисто пастушеские, и городская цивилизация им, как и вообще горцам, не по душе,
а к жизни в низменностях не приспособлен их организм в антропологическом отношении.
Тушины все же менее замкнуто живут в своих горах и посещают, в противоположность хевсурам, города с торговыми целями.

Пшавы, населяющие долины менее высоких гор Тионетского уезда, а также Душетского Тифлисской губ.,
добродушнее хевсур и тушин и вообще более напоминают настоящих грузин, с которыми родственны по крови, но крайне невежественны.
Убийства на почве мести у тушин и пшавов является делом самым заурядным,
но разбойничьих банд они, как и хевсуры, не образуют и вообще к разбоям склонности не обнаруживают.

Сванеты – горцы Кутаисской губернии – по своему психическому складу составляют много общего с упомянутыми племенами картвельской группы.
Они отличаются добростью духа, любят веселиться, особенно за выпивкой, молчаливы, смелы, выносливы, назойливы.
Хотя они крайне невежественны, однако неприличных ругательных слов у них будто нет и самое худшее бранное слово — «О, глупый!».

Тифлисский психиатр Д.И.Орбели, посетивший недавно Сванетию, говорил о населении её следующее:
«Количество преступлений у сванов очень невелико. Все споры решаются своими старшинами и только немногие доходят до мирового судьи.
Все дела решаются без возражений. Разбоя, поджога, убийства, грабежа и пр. сваны почти не знают.
Зато сильно царит в Сватении кровавая месть, составляя очень тяжкое пятно на народонаселении.
Сваны, однако, этого убийства не считают за преступление; напротив это нравственный долг.
Убийца по кровавой мести не лишается имени честного и почтенного человека».

Сравнительно частым источником семейных раздоров и кровной мести является у них похищение девушек и женщин,
которых по отношению к мужскому полу сравнительно мало.
Увоз замужней женщины у них, как почти у всех горцев, карается смертью похитителя.
Сванетов зачастую сдерживают от убийства сознание необходимости потом из опасения мести
бежать от семейного очага и родных гор, привязанность к которым безгранично велика.

Если принять во внимание, что Сванетия является страной с необычайно большим, можно сказать,
с наибольшим относительным количеством эпилептиков и дегенератов и разных школ невропатов вообще,
то невольно приходится удивляться сравнительно очень слабому, как будто даже наименьшему, развитию преступности в населении.

Этнопсихология армян

Армяне – народ самый умный и способный на Кавказе, стремящийся к просвещению и имевший свою науку, литературу ещё в отдаленные времена,
о коих русская история ещё не имеет сведения.

Географическое положение древней Армении с тяжёлыми условиями жизни в тисках смежных более сильных народов
выработала в армянах особенности этнопсихики, которые в тысячелетней борьбе за независимость являлись для них наиболее выгодными.
Армяне вспыльчивы, настойчивы, трудолюбивы, изворотливы, осторожны и поглощены интересами торговли и наживы.
Видя в деньгах силу, они алчны, завистливы и крайне бережливы.

Приобретая на каком-нибудь поприще или в каком-нибудь деле власть, они делаются несносно дерзкими и жестокими,
особенно в отношении к слабым или подчинённым не своего племени.
Лица администрации Эриванской, Елисаветопольской и Бакинской губерний единодушно жалуются,
что с армянами им гораздо трудней справляться, чем с живущими о бок с ними адербейджанскими татарами,
т.к. первые плохо подчиняются чужим русским правилам и законам и всему,
что не даёт личных денежных или иных выгод или идёт в ущерб интересам племени.

Хотя из армян в кавказских войнах многие выдвинулись на крупные посты, однако это ещё не говорит о воинственности народа в открытых боях;
отбывают воинскую повинность армяне крайне неохотно, прибегая к всевозможным уловкам избегнуть её,
в то время как представитель картвельской группы населения часто гордится ношением воинского мундира и оружия.

Армяне зато люди гораздо более дальновидные и ловкие и тонкие политики;
благодаря этой черте характера они дали России немало видных государственных деятелей, напр., Лорис-Меликова, Делянова и др.

К сожалению, эгоизм их не имеет границ, и общегосударственные интересы им, собственно говоря, чужды.
Брать от окружающих племён и народов как можно больше – вот их девиз.
У них существуют свои литературные, музыкальные, политические и разные другие кружки, союзы, общества.
Взаимопомощь охраняет у них племенную связь; посторонние элементы, в жилах которых не струится армянская кровь,
тщательно отстраняются от армянских торговых синдикатов, акционерных обществ и пр.;
капиталы предусмотрительно хранятся в иностранных банках и т.д.
Браки у армян прочные и семейные отношения хороши, как и у грузин, но женитьба армянина на русской
часто влечёт за собой убийство последней родственниками мужа.
Из всех племён на Кавказе вражда к русским оказывается наиболее сильной и сознательной у армян.

Между грузинами и армянами существует вековая скрытая вражда, которая при случае ведёт к кинжальной расправе.

Как ни странно, с татарами армяне живут дружнее, но в нынешнем злополучном для России году вспыхнула между ними,
вероятно, старая, затаённая вражда в Бакинской, Елисаветпольской и Эриванской губерниях
и началась резня и перестрелка с сотнями человеческих жертв с той и другой стороны.

Впрочем, все кавказские народности не любят армян, смотрят на них как на своих поработителей
в экономическом отношении и как на опасных конкурентов, обладающих умом, ловкостью в торговле,
льстивостью перед власть имущими и людьми нужными, саморекламированием и капиталом,
почему армяне, особенно богачи, делаются жертвами убийства и разбоя чрезвычайно часто.
В Турции и Персии отношение к ним общества такое же враждебное, если в ещё не большей степени;
курды персидские и особенной турецкие, никем не сдерживаемые в своих инстинктах, а порою и наши,
изуверствуют над армянами, вырезывая целые семьи самым беспощадным образом.
В общем надо сказать, что в армянах гораздо сильнее, чем в грузинах, вырисовываются еврейские черты характера
и это одна из причин нелюбви к ним окружающих народов, хотя и картвелы принадлежат к семейству семитов [??].

Нельзя также не отметить того факта, что, насколько можно проследить по историческим документам,
характер армян за 1500 лет не изменился в своих основных чертах.

Этнопсихология курдов

Курды, по своему психическому складу во многом напоминающие цыган, племя гораздо более разбойничье,
хотя организованные банды курдинские наблюдаются реже татарских, к тому же курдов на Кавказе сравнительно не так много.
Они ленивы, неряшливы, вспыльчивы, жестоки; они беспощадны к врагу, ненадёжны в дружбе, вороваты до необычайной возмутительной степени.
Уважают они только себя и своих старших.
Нравственность их вообще очень низка, суеверие чрезвычайно велико, а настоящее религиозное чувство развито крайне слабо.
Грабёж, убийство, война – их прямая врождённая потребность и поглощает все интересы.

Этнопсихология тюркских народов Кавказа

Адербейджанские татары (азербайджанцы), имеющие иранское происхождение и примесь тюркской крови, самое разбойничье племя в Закавказье.
В то время как, напр., надтарцы как обитатели глухих ущелий и дебрей леса отличаются спокойным внешним видом,
ходят медленно, плавно, говорят тихо, не торопясь и не перебивая друг друга,
адербейджанские татары, напротив, как истые дети степей, привыкшие испокон веков к кочевому или полукочевому образу жизни,
подвижны, крикливы, болтливы, лихие наездники; от их раскочёвок или селения сутолока и шум доносятся до нашего уха уже с очень далёкого расстояния.
Первые чистоплотны и аккуратны, вторые неряшливы и держат себя с меньшим достоинством, хотя трезвы и корректны в обращении с людьми.

Аджарец – разбойник, пробирается осторожно, притаив дыхание, и метким выстрелом убивает свою жертву чаще из-за угла.
Татарин делает среди белого дня самые отчаянные нападения, напр., на проезжие омнибусы и берёт не столько хитростью,
сколько крайней дерзостью и необычной ловкостью и смелостью.

Татары вообще народ ленивый, вялый, жестокий, крайне самолюбивый и вспыльчивый.
Богохульство, святотатство, взяточничество, обман, мошенничество у них наблюдается, однако, редко.
Зато ссоры из-за пастбищ, потрав, баранов, собак, женщин обычны и ведут у них то и дело к кинжальной расправе;
женитьба татарина на христианке влечёт за собой убийство провинившегося родственниками – мусульманами.

Пребывание кочевников на альпийских высотах считается самым подходящим временем для выполнения задуманной мести,
т.к. на высокогорные пастбища не может простираться достаточный надзор властей, и там живут кочевники так, как жилось от 100 до 1000 лет назад.
На местах зимнего пребывания татар хищнические инстинкты, унаследуемые от предков, сдерживаются административным режимом,
снимаясь же с места со своими стадами, кочевники выходят совершенно из-под власти наших законов.

Этнопсихология народов Дагестана

Ингуши и ченчены, являясь самым разбойничьим племенем на Северном Кавказе, наводят страх на всю Терскую область.
Храбрые и дерзкие до необычайности, они делают нападения среди белого дня не только на проезжих в поле,
но даже на магазины в центральной части г. Владикавказа организованными бандами,
причём по совершении ограбления или убийства умеют исчезать с поразительной быстротой.
В ночную пору в городе, не говоря уже об окрестностях, опасно даже ходить; уже в 8 часов вечера закрываются все лавки.

Чем труднее и рискованнее предприятие, тем больше оно манит ингуша, который испытывает, по-видимому,
необычайно приятное чувство после каждой удачи.

Русский национальный характер

Представители западной культуры воспринимают русский характер через призму романов Толстого и Достоевского,
герои которых сформировали у западного читателя образ вечно сомневающегося, мрачного, погрязшего в самокопании субъекта,
погруженного в глубокую печаль по поводу несовершенств мира и своих собственных недостатков.
Этнографы так же признают, что русским действительно свойственно зацикливаться
на отрицательных эмоциях и воспоминаниях и предаваться невеселым размышлениям.

[Но, тем не менее, русская психика устойчивее западной, т.к. русские умеют дистанцироваться от своих переживаний,
а европеец или американец всецело погружается в них, как в проблему, которую надо решить — и в результате может впасть в депрессию.]

• Психологи исследовали парадоксы русской души.

14. Проблема «национального характера» в этнопсихологии.

2.2. Национальный характер или ментальность?

Предположение
о существовании национального характера
всегда было более или менее скрытой
посылкой как обыденного сознания, так
и социальных наук. Очень емко это выразил
Г. Д. Гачев:

«Национальный
характер народа, мысли, литературы –
очень «хитрая» и трудно уловимая
«материя». Ощущаешь, что он есть, но как
только пытаешься его определить

в слова, – он часто улетучивается, и
ловишь себя на том, что говоришь
банальности, вещи необязательные, или
усматриваешь в нем то, что присуще не
только ему, а любому, всем народам.
Избежать этой опасности нельзя, можно
лишь постоянно помнить о ней и пытаться
с ней бороться – но не победить» (Гачев,

1988, с.55).

Первоначально
описательное понятие «национальный
характер» использовалось в литературе
о путешествиях с целью выразить образ
жизни народов (см. Кон,

1971). В дальнейшем, говоря о национальном
характере, одни авторы подразумевали
прежде всего темперамент, другие обращали
внимание на личностные черты, третьи
на ценностные ориентации, отношение к
власти, ^ТРУДУ
^и
Т-Д-
и т.п. В культурантропологии для
определения «целостного паттерна»
особенностей индивида в культуре
появлялись все новые термины (конфигурации
культур, базовая личность, модальная
личность), затем исследователи вновь
вернулись к понятию «национальный
характер». Но и сейчас имеются самые
разные точки зрения не только на то, что
такое национальный характер, но и
существует ли он вообще, является ли он
«более важным» признаком, чем те элементы
личности, которые объединяют всех людей
в мире, или те, которые дифференцируют
даже наиболее похожих друг на друга
индивидов (см. Berry
et al.,
1992). Положение осложняется еще и потому,
что в наши дни наблюдается «изгнание
темы характера из психологии и замена
интегрального понятия «характер»
понятием «личностных черт» или просто
понятием «личность» (Насиновская,

1998, с.180).

Но
даже если рассматривать национальный
характер как некое расплывчатое понятие,
в которое исследователь включает – в
зависимости от своих методологических
и теоретических взглядов – те или иные
психологические особенности, отличающие
один народ от другого, необходимо четко
руководствоваться некоторыми принципами.

Во-первых,

представляется совершенно очевидным,
что характер этноса – не сумма характеров
отдельных его представителей, а фиксация
типических черт, которые присутствуют
в разной степени и в разных сочетаниях
у значительного числа индивидов. Поэтому
прав И. С. Кон, подчеркивающий: «чтобы
понять характер народа, нужно изучать
прежде всего его историю, общественный
строй и культуру; индивидуально-психологические
методы здесь недостаточны» (.Кок, 1971,
с.124).

Во-вторых,

недопустимо рассматривать какие-либо
черты достоянием отдельных этнических
общностей. Уникальны не черты и не их
сумма, а структура: « . речь идет не
столько о каких-то «наборах» черт,
сколько о степени выраженности той или
другой черты в этом наборе, о специфике
ее проявления» (Андреева,

1996, с. 165-166). Например, трудолюбие
рассматривается одной из важнейших
черт как японского, так и немецкого
национального характера. Но немцы
трудятся размеренно, экономно, у них
все рассчитано и предусмотрено. Японцы
же отдаются труду самозабвенно, с
наслаждением, присущее им чувство
прекрасного они выражают и в процессе
труда.

Кроме
того, черты характера можно понять лишь
в соотнесении с общей системой ценностей,
зависящей от социально-экономических
и географических условий, от образа
жизни народа. То же трудолюбие является
общечеловеческим качеством, однако
комплекс исторических условий влияет
на ценностный смысл труда в той или иной
культуре. В частности, с проблемой
выработки трудовой морали в свое время
столкнулись освободившиеся от
колониального гнета африканские
государства, труд населения которых на
протяжении веков был подневольным,
рабским, отнюдь не способствовавшим
развитию трудолюбия.

Среди
подходов к интерпретации национального
характера ведущим следует считать
социально-исторический, отстаивающий
принцип социального или культурного
детерминизма. Наиболее разработанная
социально-историческая интерпретация
национального характера содержится в
уже знакомой нам концепции «Культура
и личность». Например, идея «базовой
личности» Кар-динера основывается на
представлении о коренных личностных
различиях, возникающих под влиянием
разной культурной среды.

В
качестве примера можно привести
исследования «загадочной русской души».
По причинам, которые легко объяснить,
русский национальный характер оказался
в фокусе интереса западных культурантропологов
в первые годы после окончания второй
мировой войны, т.е. в период войны
холодной.

Его
особенности выводились из уже упоминавшейся
гипотезы свивания британского
культурантрополога Дж. Горера. В
популяризации этой гипотезы большую
роль сыграли М. Мид и Э. Эриксон,
использовавший ее в работе «Легенда о
юности Максима Горького», где он попытался
ответить на вопрос, «действительно ли
русская душа – спеленутая душа?»
(Эриксон,

1996 а, с. 540).

Впрочем,
сторонники гипотезы свивания вовсе не
утверждают, что практика тугого пеленания
детей является основной причиной
автократических политических институтов
царизма и сталинизма или что она привела
к формированию маниакально-депрессивной
базовой личности русского народа.
Напротив, они подчеркивают, что не стоит
ограничиваться единственной
однонаправленной цепью причинности.
Сам Горер скорее довольствуется тем,
что рассматривает свивание младенцев
как один из способов, которым русские
«информируют своих детей о необходимости
сильной внешней власти» (Bock,

1988, р. 85).

А
Эриксон, осознавая, что тугое пеленание
является почти универсальным в мировых
культурах обычаем, утверждает, что он
«получил усиление» именно в России
из-за синхронизации особенностей ранней
социализации детей с другими элементами
русской культуры. В русской культуре
он выделяет несколько паттернов, имеющих
одинаковую форму – чередования полной
пассивности и бурной эмоциональной
разрядки. Так, на формирование личности
русского человека, по его мнению, оказал
влияние ритм крестьянской жизни в
холодном климате – смена относительной
бездеятельности и пассивности в долгие
зимние месяцы и «периодическое
освобождение … после весенней оттепели»
(Эриксон,

1996 а, с. 543).

Следует
отметить, что акцент на противоположных
началах, легших в основу формирования
русского национального характера,
делают и представители самых разных
философских и исторических концепций.
Н. А. Бердяев полагал, что «в основу
формации русской души» легли два
противоположных начала: «природная,
языческая дионисическая стихия и
аскетически-монашеское православие»
(Бердяев,

1990 а, с.44). Именно в этом он видел
историческую причину того, что русский
народ в высшей степени поляризован и
совмещает противоположности: деспотизм
– анархизм; жестокость, склонность к
насилию – доброту, человечность; смирение
– наглость; рабство – бунт и т.п.

Немецкий
философ В. Шубарт, когда противопоставляет
русскую культуру конца западной культуре
середины, также видит основу русской
души в особенностях православия,:

«Русской
душе чужда срединность. У русского нет
амортизирующей средней части, соединяющего
звена Между двумя крайностями. В русском
человеке контрасты – один к другому
впритык, и их жесткое трение растирает
душу до ран. Тут грубость рядом с нежностью
сердца, жестокость рядом с сентиментальностью,
чувственность рядом с аскезой, греховность
рядом со святостью» (Шубарт,

1997, с.84).

В
психологической антропологии существуют
попытки исследования не только русского,
но и других национальных характеров
через выявление способов воспитания
детей и особенностей детского опыта.
Во время и после второй мировой войны
в США появилось много работ, посвященных
японскому и немецкому национальным
характерам.

Так,
Р. Бенедикт попыталась объяснить
противоречие японского характера,
отраженное в самом названии ее знаменитой
книги «Хризантема и меч»: присущие
японцам чувство прекрасного и фанатизм
в преданности властям, а особенно –
императору. Причину жестокости японских
«эстетов» она видела в особенностях
социализации в Японии, где с самого
детства ребенок осознает подчиненность
своих желаний интересам группы и любыми
способами стремится избежать позора
для себя и своей семьи (см. Benedict,

1946).

Когда
культурантропологи при исследовании
национального характера использовали
более «объективные» методы (глубинные
интервью и психологическое тестирование),
они теряли целостное представление о
характере народа и, как и психологи,
составляли «набор» качеств. В частности,
К. Клакхоном были выделены качества,
присущие, по его мнению, русским:
«сердечность, человечность, зависимость
от прочных социальных контактов,
эмоциональная нестабильность,
иррациональность, сила, недисциплинированность,
потребность подчиняться власти» (Цит.
по: Bock,

1988, р. 87).

В
последнее время и понятие «национальный
характер» вслед за понятиями базовой
и модальной личности покидает страницы
психологической и культурантропологической
литературы. Ему на смену для обозначения
психологических особенностей этнических
общностей приходит понятие «ментальность».
В свое время для выделения предмета
своих исследовательских интересов этот
термин выбрали французские историки
школы «Анналов», предпочтя его
«коллективным представлениям»,
«коллективному бессознательному» и
другим более или менее близким по смыслу
понятиям.

По
их мнению, менталъностъ

– это «система образов, …которые
…лежат в основе человеческих представлений
о мире и о своем месте в этом мире и,
следовательно, определяют поступки и
поведение людей» (Дюби,

1991, с.52). При таком понимании ментальности
трудно переводимое на иностранные языки
французское слово mentahte

ближе всего оказывается к русскому
слову миропонимание,

характеризующему общественные формации,
эпохи или этнические общности.

Некоторые
авторы, рассматривающие этносы как
социально-экономические единицы,
отрицают саму возможность выделения,
их ментальностей – стабильных систем
представлений (см. Российская ментальность,
1994). Однако при определении этноса как
группы, ядерной характеристикой которой
является осознание людьми своей к ней
принадлежности, именно ментальность,
на наш взгляд, должна стать основным
предметом этнопсихологического изучения.

Более
того, с первых шагов становления
этнопсихологии крупнейшие ее представители
изучали именно ментальность, хотя и под
другими названиями. Немец В. Вундт
рассматривал общие представления в
качестве содержания души народов,
американец Ф. Хсю подчеркивал, что
психологическая антропология исследует
социальные представления, которые
совпадают у членов той или иной культуры,
русский философ Г. Г. Шпет ввел понятие
«типические коллективные переживания»,
а француз Л. Леви-Брюль, как мы помним,
даже использовал термин mentahte.

Как элемент ментальности – как систему
представлений о своей культуре – можно
рассматривать и «субъективную культуру»
в трактовке Г. Триандиса.

В
1993 г. в редакции журнала «Вопросы
философии» прошло заседание «круглого
стола» на тему: «Российская ментальность»,
участники которого затрагивали вопросы
ее природы и изменений, ценностных
ориентации и основных характеристик.
В ходе дискуссии упоминались такие
компоненты российской ментальности
как: «разрыв между настоящим и будущим,
исключительная поглощенность будущим,
отсутствие личностного сознания, а
потому и ответственности за принятие
решений в ситуациях риска и неопределенности,
облачение национальной идеи («русской
идеи») в мессианские одеяния, открытость
или всеотзывчивость» (Российская
ментальность, 1994, с. 50).

Но
совершенно прав А. П. Огурцов, что против
каждой из этих характеристик можно
найти контрфакты и контраргументы.

Например,
неумение жить в настоящем и обращенность
в будущее можно рассматривать как
характеристику «утопически-тоталитарного
сознания, характерного для истории
России последнего столетия, но не для
всей истории России» (Российская
ментальность, 1994, с. 50). И такие проблемы
постоянно будут возникать, если пытаться
определить ментальность этноса через
набор ее характеристик.

Правда,
многие современные исследователи
усматривают в не-доформализованности
термина «ментальность» достоинство,
позволяющее использовать его в широком
диапазоне и соединять психологический
анализ и гуманитарные рассуждения о
человеке. Именно таким эклектичным
способом чаще всего исследуют ментальность
этнических общностей, практически сводя
ее к национальному характеру, психологи
и этнологи во многих странах мира. В
качестве примера можно привести книгу
О. Дауна «Шведская ментальность». В этой
работе дополняют друг друга данные,
полученные с помощью количественных
(психологических тестов и опросов на
репрезентативных выборках) и качественных
(глубинных интервью со шведами и
иммигрантами, культурно-антропологического
наблюдения) методов, а также материалы
средств массовой коммуникации, путевые
заметки, исследования шведского общества,
проведенные иностранными учеными.

В
результате анализа столь многочисленных
источников Даун подробно описывает
черты, характеризующие шведов. Особое
внимание исследователь уделяет качествам,
проявляемым ими в межличностных и
общественных отношениях: боязни
коммуникации, застенчивости, которая
рассматривается шведами скорее как
позитивная, чем как негативная черта,
сдержанности и даже скрытности, четкой
границе между личным и общественным,
избеганию конфликтов, честности,
независимости и самодостаточности,
эмоциональной холодности и унынию. В
качестве «центральной характеристики»
шведской ментальности Даун рассматривает
«местное» качество duktig,

понимаемое как компетентность в самом
широком смысле слова, включая моральное
обязательство человека быть таковым
(см. Daun,

1989).

Но
историки школы «Анналов» особо
подчеркивают, что ментальность есть не
набор характеристик, а система

взаимосвязанных представлений,
регулирующих поведение членов социальной
группы. К сожалению, этнопсихологи еще
только подступают к выявлению подобным
образом понимаемой ментальности
этнических общностей. Интересна попытка

С.
В. Лурье выделить центральную зону
ментальности, которая, согласно ее
концепции, состоит из:

•
локализации
источника добра, включающего Мы-образ
и образ покровителя;

•
локализации
образа зла – образа врага;

•
представления
о способе действия, при котором добро
побеждает зло.

В
традиционной русской ментальности, по
мнению исследовательницы, источником
добра рассматривалась община (мир), а
врагом – источником зла, находящимся
в постоянном конфликте с народом, –
государство (см. Лурье,

1994).

В
развитие идеи, выдвинутой Лурье, вполне
обоснованным представляется еще одно
предположение: в системе русской
ментальности важнейшим способом
действия, ведущим к победе добра над
злом, является не закон, устанавливаемый
«врагом»-государством, а милосердие.
Отражением этого является и отмеченное
Ю. М. Лотманом «устойчивое стремление
русской литературы увидеть в законе
сухое и бесчеловечное начало в
противоположность таким неформальным
понятиям, как милость, жертва, любовь»
(Лотман,

1992 б, с. 260). Примечательный пример
противопоставления русским человеком
юриспруденции и моральных принципов
мы находим в «Капитанской дочке» А. С.
Пушкина: на предположение Екатерины
II, что она жалуется на несправедливость
и обиду, Маша Миронова дает неожиданный
ответ: «Никак нет-с. Я приехала просить
милости, а не правосудия» (Пушкин,

1957, с. 536).

Эту
же особенность русской ментальности
обнаружили российские психологи при
исследовании морального и правового
развития современной молодежи. Как
отмечают авторы, слова из протокола
выполнения задания – «Не по закону, а
по совести» – «содержат в себе основной
результат исследования: противопоставление
закона и совести буквально лежало на
поверхности ответов» (Воловикова,
Гренкова, Морскова,
1996, с. 91). Особенно наглядно это проявилось
при обсуждении испытуемыми «истории»
– жизненной ситуации, персонажами
которой были пассажиры поезда – мама
с ребенком, занявшая чужое место за
взятку проводнику, и женщина с билетом
на это место. Все опрошенные не учитывали
«закон» – право человека, купившего
билет, а ожидали от него милосердия,
сострадания и жалости, в противном
случае считая его непорядочным человеком.

Понятие национального характера — Студопедия

Национальный характер – совокупность наиболее устойчивых для данной национальной общности особенностей эмоционально-чувственного восприятия окружающего мира и форм реакций на него. Выражаясь в эмоциях, чувствах, настроениях, национальный характер проявляется в национальном темпераменте, во многом обусловливая способы эмоционально-чувственного освоения политической реальности, скорость и интенсивность реакции политических субъектов на происходящие политические события, формы и методы презентации ими своих политических интересов, способы борьбы за их реализацию.

Элементы национального характера закладывались на ранних, доклассовых этапах развития общества. Они служили важнейшим способом стихийного, эмпирического, обыденного отражения окружающей действительности. На последующих этапах исторического развития на национальный характер оказывает влияние политическая система общества, однако его ценностно-смысловое ядро остается константным, хотя и корректируется политической жизнью, режимом, системой в целом. В кризисных ситуациях, в периоды обострения национальных проблем и противоречий те или иные черты национального характера могут выходить на передний план, детерминируя политическое поведение людей.

Принято считать, что национальный характер – составной элемент и одновременно основа психологического склада нации и национальной психологии в целом. Однако именно взаимосвязанная и взаимообусловленная совокупность и эмоциональных, и рациональных элементов составляет психологический склад нации или национальный характер, который проявляется и преломляется в национальной культуре, образе мыслей и действий, стереотипах поведения, обуславливая специфичность каждой нации, ее отличие от других. И.Л. Солоневич подчеркивал, что психология, «дух» народа являются решающим фактором, определяющим своеобразие его государственного устройства. При этом компоненты, «образующие нацию и ее особый национальный склад характера, нам совершенно неизвестны. Но факт существования национальных особенностей не может подлежать никому… сомнению» [113, с. 20–21]. Влияние «духа» народа на те или иные явления и процессы не всегда явно прослеживается, бывает выражено в форме адекватных понятий и четких мыслительных конструкций, но оно, тем не менее, присутствует, опосредованно проявляясь в традициях, нравах, верованиях, чувствах, настроениях, отношениях. Э. Дюркгейм дал одну из наиболее развернутых характеристик «духа» народа как совокупность верований, чувств, общих для всех членов общества. По его мнению, «дух» народа постоянен на севере и юге страны, больших и малых городах, он независим от профессиональной подготовки, половозрастных особенностей индивидов. Он не изменяется с каждым поколением, а, напротив, связывает их между собой. Проявляясь в деятельности отдельных личностей, он, тем не менее, «есть нечто совершенно иное, чем частное сознание», ибо «выражает психологический тип общества» [50, с. 80].

Общий социальный опыт, глубинный народный дух проявляется даже в таких, казалось бы, абстрактных вещах, как математика. Н.Я. Данилевский указывал на известный факт: греки в своих математических изысканиях употребляли так называемый геометрический метод, тогда как ученые новой Европы – метод аналитический. Это различие в методах исследования, по мнению Н.Я. Данилевского, не случайно. Оно объясняется психологическими особенностями народов эллинского и германо-романского типов [43, с. 135–136].

Отмечая наличие национальной самобытности, специфического склада мышления и поведения, следует подчеркнуть, что изучение «народной индивидуальности» сопряжено с большими трудностями. Как справедливо указывал Н. Бердяев, в определении национального типа «невозможно дать строго научного определения». Всегда остается что-то «непостижимое до конца, до последней глубины» [19, с. 37].

Понятие национального характера не теоретико-аналитическое, а оценочно-описательное. Впервые его стали употреблять путешественники, за ними – географы, этнографы для обозначения специфических особенностей поведения и образа жизни народов. При этом разные авторы вкладывали в это понятие разное содержание. Одни подразумевали под национальным характером свойства темперамента, эмоциональных реакций народа, другие акцентировали внимание на социальных установках, ценностных ориентациях, хотя социальная и психологическая природа этих феноменов различна. В связи с тем, что проникновение в сущность национального характера осуществляется, по словам С.Л. Франка, «лишь посредством некой изначальной интуиции», оно имеет «слишком субъективную окраску, чтобы претендовать на полную научную объективность», что неизбежно оборачивается схематизмом [111, с. 472].

Перечисление и характеристика тех или иных черт народа, акцентуация его достоинств и недостатков во многом субъективны, часто расплывчаты, нередко произвольны, обусловлены исследовательским интересом автора. Большая трудность связана и с определением приоритета биогенетических или социально-исторических основ в формировании национального характера, путей его передачи из поколения в поколение.

Выделение специфицирующих национальных черт, влияющих на восприятие политических идей, ценностей, отношение граждан к политическим институтам, власти к гражданам, на формы политического взаимодействия, характер участия и активности политических субъектов, помимо субъективности в отборе и интерпретации исторического материала, имеет и объективные трудности. Они связаны с тем, что дискретные периоды исторического развития оказывают существенное влияние на национальный характер. Так, революция 1917 года в России прервала традиционные способы, механизмы трансляции опыта, традиций. По образному выражению И.А. Ильина, революция «ломала нравственный и государственный костяк» русского народа, «нарочито неверно и уродливо сращивала переломы» [57, с. 217]. Действительно, после революции произошел отказ от национальных традиций, качественно изменились условия и механизмы их преемственности. Но справедливо и другое. Национальный характер вместе с другими факторами оказывает обратное влияние на революцию, обусловливая специфический «русский революционный стиль», делая ее «страшнее и предельнее», чем революции в Западной Европе.

Проблемы национального характера давно являются предметом разносторонних научных исследований. Первые серьезные попытки были представлены в рамках сложившейся в середине XIX века в Германии школы психологии народов (В. Вундт, М. Лапарус, X. Штейнталь и др.). Представители этого научного направления считали, что движущей силой исторического процесса является народ, или «дух целого», выражающий себя в религии, языках, искусстве, мифах, обычаях и т. д.

Представителям американской этнопсихологической школы в середине XX века (Р.Ф. Бенедикт, А. Кар-динер, Р. Линтон, Р. Мертон, М. Мид и др.) фокусировали свое внимание на построении модели «средней личности» той или иной национально-этнической группы, выделяя в каждой нации «базисную личность», соединяющей общие для ее представителей национальные черты личности и характерные черты национальной культуры.

В настоящее время невозможно выделить какое-либо целостное направление изучения национального характера. Его исследование осуществляется в разных контекстах и с разных концептуально-теоретических позиций. Достаточно полную классификацию точек зрения на национальный характер дают нидерландские ученые X. Дуийкер и Н. Фрийд.

1. Национальный характер понимается как проявление определенных психологических черт, характерных для всех членов данной нации и только для них. Это распространенная, но уже редко встречающиеся в науке концепция национального характера.

2. Национальный характер определяется как «модальная личность», т. е. как относительная частота проявления среди взрослых членов какой-либо нации личностей определенного типа.

3. Национальный характер может пониматься как «основная структура личности», т. е. как определенный образец личности, доминирующий в культуре данной нации.

4. Национальный характер может пониматься как система позиций, ценностей и убеждений, разделяемых значительной частью данной нации.

5. Национальный характер может определяться как результат анализа психологических аспектов культуры, рассматриваемых в определенном, особом смысле.

6. Национальный характер рассматривается как интеллект, выраженный в продуктах культуры, т. е. в литературе, философии, искусстве и т. п.

В отечественной литературе присутствуют попытки выявления сущности национального характера через выделение ценностей, разделяемых русским народом на протяжении веков. Такой подход является плодотворным. Этносоциальные архетипы воспроизводят из поколения в поколение ментальные стереотипы, устойчивые стили поведения, особенности социального мироощущения, социального темперамента народа, специфику его адаптации, ориентации в политической сфере. Их наличие обусловлено длительным существованием ведущих форм общежития, устойчивыми механизмами общественного признания, доминирующими формами участия в общественно-политической жизни, типичным характером взаимодействия между государствами и гражданами. Одновременно этносоциальные архетипы, воспроизводя стереотипизирован-ные ментальные и политические установки, влияют на функционирование политических институтов, политико-культурной среды. В тот или иной исторический период в национальный характер неизбежно внедряются инокультурные образования, могут получить распространение, нередко довольно широкое, инновационные элементы. Однако компоненты смыслового ядра национального характера обладают большой устойчивостью, хотя и релаксируются временными и другими факторами.

Таким образом, в западной и отечественной науке не существует единой точки зрения и на проблемы формирования национального характера. Одни отдают приоритет географическим факторам, другие – социальным. В одних теориях понятие национального характера определяется через особенности общих психологических черт, присущих данному национальному сообществу. В других концепциях основной упор делается на анализе социокультурной среды как определяющего компонента в формировании особенностей психики нации (А. Инкельс, Дж. Левисон). Существует мнение, что характер нации определяется характером элиты. Именно последняя является выразителем национального характера, его сущности. Часть исследователей пришли к выводу, что нет необходимости специальной дефиниции, поскольку все теории в конечном счете сводятся к психологизированной интерпретации национальной культуры (Лернер, Харди).

Сложность научного анализа проблем национального характера в немалой степени связана с тем, что эмпирические данные и теоретические выводы нередко используются в политике теми или иными националистическими или даже расистскими направлениями, движениями, союзами, силами для достижения своих эгоистических, узко националистических целей, разжигания вражды и недоверия народов.

Несмотря на имеющиеся модификации, в исследованиях национального характера условно можно выделить три основные группы ученых. Одни авторы, фокусируя внимание на специфичности, неповторимости каждой нации, структурируют народы на жестко фиксированные и противостоящие друг другу национально-этнические группы. Другая группа исследователей склонна считать, что само понятие «национальный характер» является фикцией, беспочвенной гипотезой, лишенной реальной объективной основы, сугубо идеологической и потому ненаучной категорией, принципиально не верифицируемой, пригодной лишь для спекулятивных умозаключений.

Третья группа ученых занимает промежуточную позицию между двумя крайними точками зрения. Они считают, что понятие «национальный характер» имеет теоретико-методологическую и практически-политическую ценность, хотя и ограниченную в силу больших методических трудностей его эмпирического изучения и верификации полученных результатов. * Вместе с тем в любой нации есть некие доминанты, которые и позволяют говорить о национальном характера как объективном феномене народного бытия. Прав был Ф.М. Достоевский, когда утверждал, что «можно многое не сознавать, а лишь чувствовать. Можно очень многое знать бессознательно» [49, с. 83].

Отмеченные трудности в изучении национального характера вовсе не исключают того факта, что национальный «дух» не как нечто абстрактное, а как «реальная конкретная духовная сущность», как «нечто совершенно конкретное и действительно целостное» существует, а потому поддается «пониманию и …постижению его внутренних тенденций и своеобразия».

Изучая национальный характер, необходимо иметь в виду следующие моменты. Во-первых, любой национальный характер противоречив. Как целостное образование, он совмещает в себе пары противоположностей – добро и зло, трудолюбие и леность, свободолюбие и раболепие, смирение и бунт, жесткость и сострадание и т. д. Вычленение одних черт вовсе не исключает существование других компонентов, способных нейтрализовать парный компонент. Раскрыть негативные и усилить позитивные черты психологии народа – значит раскрыть его наиболее значимые социально-психологические черты. Но ни одна из них, взятая сама по себе, не является абсолютно уникальной. Уникальна структура психологических особенностей нации, характер взаимосвязи между элементами. Все элементы, входящие в эту структуру, являются общими, присущими не только данному народу, но и многим другим. Но вот приоритет тех или иных черт, свойств, качеств, степень их выраженности может колебаться в довольно широком диапазоне. Поэтому речь идет о доминировании, но не безраздельном господстве тех или иных черт. Анализ психологического склада нации должен включать основные психологические черты нации, доминирующие черты, т. е. присущие наиболее многочисленным группам в пределах нации, степень однородности (гомогенности) или разнородности (гетерогенности) психических черт в пределах нации. Психический склад нации включает как относительно устойчивые, так и временные черты, а политическая ситуация может усилить или, напротив, ослабить степень их проявления. В рамках национального характера можно говорить и о специфичности психических черт слоев, групп, прослоек, региональных и профессиональных образований. Такой подход и усложняет анализ, но делает его более объективным.

Во-вторых, опрометчиво искать причину и видеть «вину» исключительно национального характера в доминировании тех или иных политико-культурных традиций. Он таков, каким его делают история, определенная биогенетическая предрасположенность, географические факторы, характер социально-политического строя, влияющие на нрав, привычки, манеры, способ мышления, поведения индивидов. Не отвергая наличие природных, генетически обусловленных различий в содержании психических процессов представителей различных национальностей и всей нации в целом, отметим, что в формировании склонностей, интересов, ценностных ориентации, стереотипов мышления и поведения не меньшее значение имеют социально-политические и культурные факторы. Те или иные черты усваиваются и вырабатываются в процессе взаимодействия с политической системой, другими людьми. Таким образом, национальный характер, будучи продуктом налагающихся друг на друга историко-культурных пластов, формируется в большей степени под влиянием политических отношений прошлого. Он оказывает непосредственное воздействие на политическое поведение людей и опосредованное на политическую систему, обусловливая направление, характер, темп ее трансформаций. В переломные, кризисные периоды национальный характер в значительной степени определяет стиль политического поведения нации.

В-третьих, национальный характер неправомерно оценивать по шкале «плохой – хороший», «развитый – неразвитый» и т. д. Даже если экспериментальным путем возможно выявить степень распространенности в нем тех или иных качеств в сравнении с другими национальными характерами. Подобные попытки обречены на неудачу или неадекватное представление о национальном характере. Между тем сегодня, как и во времена Н.А. Добролюбова, порой высказываются два противоположных мнения о русском народе. «Одни думают, – писал Н.А. Добролюбов, – что русский человек сам по себе ни на что не годится, а другие готовы сказать, что у нас – что ни мужик, то гений» [44, с. 11]. Испанский моралист XVII века Бальтасар Грасиан справедливо заметил: каждому народу, «даже весьма просвещен-ному», народу с позитивными чертами, «свойствен какой-либо природный недостаток», который «соседи обычно подмечают… со смехом либо со злорадством». А посему каждый народ «свой грех да памятует, а не тыкает другому его грех» [37, с. 6].

В-четвертых, национальный характер не есть величина абсолютно постоянная. Он меняется, хотя и медленно. Идея об изменении психики вызывалась Ч. Дарвином, Г. Спенсером. Современные психологи, антропологи, этнографы на конкретных фактах доказали, что строение сознания изменяется с историей. В ЗО-е годы тезис об историческом характере человеческой психики экспериментально доказали отечественные психологи Л.С. Выготский, А.В. Лурия. Теоретически и практически неправомерно утверждение о принципиальной незыблемости каких-либо свойств национального характера. Черты, которые мы воспринимаем как специфические особенности национальной психики, в немалой степени являются продуктами определенных исторических условий и культурных влияний. Они производны от истории, социально-политических условий и изменяются вместе с ними. Как подчеркивал Г.Г. Шпет, «было бы совершенно превратным» понимание этнической психологии как «объяснительной» науки по отношению к истории. С другой стороны, история также «только «случайно» может объяснить те или иные явления народного духа, хотя, несомненно, именно история «создает предметную ориентировку душевных переживаний человечества», она «устанавливает вехи, обозначающие путь духа». А посему менее односторонним и ошибочным является утверждение о том, что «развитие духа «объясняется» его историей» [125, с. 567].

С изменением тех или иных свойств, качеств национального характера, с определенным временным интервалом, меняются и соответствующие стереотипы о нем. Примеров, подтверждающих эту мысль, довольно много. Так, в начале XVIII века в Европе многие считали, что англичане склонны к революционным, радикальным переменам, тогда как французы казались весьма консервативным, «нерешительным» народом. Однако сто лет спустя мнение диаметрально изменилось: англичане слывут нацией консервативной, со стойкими традициями стабильной демократии, а французы ощущают свое несоответствие «атлантической» модели общественной эволюции, под которой подразумевается прежде всего ее англоамериканская ветвь, из-за наличия определенного этатистского компонента в политической истории, традиции. Или, скажем, в начале XIX века немцев считали (и они сами разделяли это мнение) непрактичным народом, склонным к философии, музыке, поэзии, но мало способным к технике, предпринимательству. Но произошел промышленный переворот в Германии, и в немецком национальном характере сформировались новые черты, а стереотип о неспособности немцев к предпринимательству стал безнадежным анахронизмом. Э. Фромм указывал на то, что европейский характер эволюционировал от «авторитарного, одержимого, накопительского» к «рыночному» с такими ведущими ценностями, как богатство, дело, хозяйство, мастерство, профессионализм [114, с. 162–164]. Сказанное не отрицает генетическую предрасположенность, социальный генотип этноса. В своих сущностных чертах он остается, но функционирует по-разному в разных исторических, политических, культурных контекстах.

Политолог Е. Вятр приводит классификацию основных факторов, влияющих на трансформацию в психическом складе наций, выделяя следующие компоненты:

■ элементы исторического наследия, опыт прошлого, закрепленный в памяти живущих поколений, а также в исторических документах, литературе, памятниках;

■ совокупность условий, в которых существует нация, в первую очередь характер функционирования экономических и политических институтов, а также взаимоотношения различных социальных групп между собой и с институтами власти;

■ совокупность действий, сознательно предпринимаемых для формирования психологического склада нации. Это воспитательная, идеологическая деятельность государства, других общественно-политических сил, а также воспитательное воздействие в рамках малых общественных групп (семья, соседи, товарищи, коллеги и т. д.) [30, с. 255].

В-пятых, необходимо учитывать относительность любых этнопсихологических характеристик. Те или иные суждения относительно национальных особенностей, высказанные в форме абстрактных мнений вообще, без указаний того, с кем сравнивается данный национальный характер, порождают только недоразумения. Скажем, такое качество русских, как максимализм. По сравнению с кем русские выглядят максималистами? Правильно ли такое утверждение? И да, и нет. Если считать, что абсолютно все русские максималисты, то это утверждение неверно. Однако в нем содержится доля истины в том смысле, что среди русских максималистов гораздо больше, чем, скажем, среди американцев. Ниже мы проведем сравнительный анализ русского национального характера с западноевропейским, поскольку «вся ткань русской природы иная, чем ткань природы западной» (Н. Бердяев). При этом необходимо помнить о том, что сами европейцы, в отличие от нашего видения Запада, не считают западноевропейский характер «монистическим» и проводят различие между англоамериканской и континентально-европейской, католической и протестантской его разновидностями. Ясно, что одних только этнопсихологических характеристик не достаточно для объяснения политических тенденций, традиций из-за шаткости, ненадежности опытной базы, значительности элемента подразумеваемое™. Вместе с тем, этнопсихологические компоненты должны изучаться, ибо они способны не многое объяснить в реалиях как прошлого, так и настоящего.

Этнопсихология … определение, история развития науки, предмет исследования, методы — Психология

Этнопсихология — развивающаяся наука, изучающая отношения между культурой и человеческой психикой. Эта отрасль находится в процессе становления, поэтому ее точное определение пока отсутствует. В статье мы узнаем, как развивалось это научное направление, каков предмет и метод его изучения.

О науке

Большинство специалистов, занимающихся изучением современной этнопсихологии, не считают ее самостоятельной дисциплиной.Эта научная индустрия граничит с двумя фундаментальными областями — психологией и культурой. При этом этнопсихология изучает проблемы более чем двух направлений. Не случайно ученые используют разные термины для обозначения этой дисциплины, что во многом связано с содержанием в этнопсихологии тем и методов изучения психологии, социологии, культурологии, истории и антропологии. В переводе с греческого этнос означает «человек», психика — «душа», а логос — слово, знание, учение.

Этнопсихология — научное направление, в котором:

• национальные особенности эмоционально-волевых и психических когнитивных процессов, реакции, свойственные представителям определенных этносов;
• состояние и личностные особенности представителей различных этнических меньшинств;
• своеобразие явлений и процессов в социально-психологической сфере отдельных наций и народов;
• вопросов национальной идентичности, этноисторических ценностей и ориентации;
• культурных особенностей отдельных этносов.

Если говорить об этнопсихологии как о комплексном научном исследовании, в ходе которого рассматриваются этнические, культурные, психологические особенности людей и целых народов, то легко выделить его объект. Это целые этнические группы, нации, нации, этнические и национальные меньшинства. Предметом этнопсихологии является самосознание людей, принадлежащих к определенной социально-этнической общности, их понимание собственных интересов и понимание истинного положения нации в системе социальных отношений, а также особенности взаимодействия с другими этническими группами.

Цель дисциплины

Этнопсихология как наука имеет определенные цели и задачи. В первую очередь, это научное направление помогает провести всесторонний анализ и обобщить информацию о влияющих факторах и источниках формирования конкретных этнических групп, создать психологические портреты представителей различных этнических общностей и выявить социально-политические, экономические, исторические

.

Этнопсихология — PsyJournals.ru

.

Эндогамия, национальный характер, этническая принадлежность

Эндогамия

Эндогамия понимается как стремление заключать браки в границах своего сообщества: социальных, конфессиональных, расовых и т. Д. Это в какой-то мере характерно для этноса, а потому играет важную роль в обосновании единства происхождения как этнического. характерная черта. Но можно ли сказать, что наш «этнос — это те, с кем мы вступаем в брак?» Нет, поскольку, являясь нормой этнического поведения, направленной на стабильность этноса, эндогамия не является абсолютной, потому что практически у любого народа это или это количество сотен представителей вступает в чужие межнациональные браки.Причем при стремлении к эндогамии, как правило, приветствуются такие браки, если они имеют гипергамный характер, т.е.при более высоком статусе супруга его этнос, за счет чего их потомство будет включено в его состав. Это увеличивает количество этнических сообществ, а значит, увеличивает шансы на его сохранение. Для большинства этнических групп этническая принадлежность потомства определяется отцом в межэтнических браках, хотя есть исключения из этого правила, например, в матрилинейных Минангкабау (Индонезия), Эве и Ашантиев (Западная Африка).

Таким образом, этническая эндогамия как тренд не является абсолютной нормой, а потому не может рассматриваться как обязательный атрибут этноса.

Национальный персонаж

Национальный характер — еще один признак, который, по мнению некоторых исследователей, может служить этническим. Этот феномен имеет и другие названия — «этнические стереотипы поведения», «особенности этно-этического хранилища», «этнический менталитет», «этнопсихология».

Под таковыми понимаются темперамент, вкусы, привычки, ценностные ориентации и т. Д., что проявляется в особенностях поведения, в том числе в той его части, которая называется «умениями» (в отличие от инстинктивного и осознанного поведения). Педантичный немец, хладнокровный англичанин, расчетливый еврей, экспансивный испанец Безрассудные Соединенные Штаты — это видно в обыденном сознании представителей этих этнических групп. Будучи высмеянным, осужденным или, наоборот, прославленным, в частности в анекдотическом жанре, этнический менталитет, конечно, отражает действительность.

Однако есть возражения против использования этой функции. Во-первых, те или иные характерные черты менталитета характерны не для одного этноса, а для нескольких, как правило, соседних. Например, «взрывной», темпераментный характер присущ кавказским народам, основательная рассудительность — народам европейского севера. Поэтому менталитет эстонцев и грузин будет отличаться, но в этом отношении не будет разницы между эстонцем и финном, грузином и армянином.Во-вторых, не всем представителям этноса свойственны те или иные этнические ментальные особенности: есть, как говорится, «мелкие» США и немцы с «широкой душой». Национальный характер не присущ человеку изначально, он определяется воспитанием, и если среда ориентирована на другие нормы поведения, то именно такими они и будут у индивида из этой среды вне зависимости от его биологической этническая принадлежность. В целом можно сказать, что особенности ментального склада народов есть, но они не настолько уникальны, чтобы быть этническим признаком.

Этническая принадлежность

Признавая ограниченность каждого из признаков, которые могут иметь этническую природу, примордиалисты все же указывают на тот, который они считают абсолютным. Для них его наличие не оставляет сомнений в реальности существования этноса Земли — это этническая идентичность , или этническая идентичность, тех. чувство принадлежности индивида к сообществу, которое выражается в его названии — этнониме.

Но сознание — это субъективное явление, которое должно иметь корни в объективной реальности. Советские этнографы обосновывали этот постулат положением К. Маркса: «Сознание никогда не может быть ничем иным как сознательное существо, а бытие людей — реальный процесс их жизни». Эту реальность они видели в отличительных чертах этноса, что дало повод некоторым из них рассматривать этническое самосознание не как один из признаков этноса, а как результат действия объективных явлений: «самосознание». обеспечивается суммой этнических характеристик, которые также являются условиями формирования этносов.«Согласившись с тем, что каждый из них как таковой ограничен, советские ученые утверждали, что тот или иной индивидуальный этнос по каким-то одним параметрам отличается от одной этнической группы, по другому — от другой, по третьему — от третьей … и т. д. Именно их совокупность придает оригинальность и неповторимость, которые выделяют его среди всех других подобных образований. Этнос, таким образом, можно уподобить лоскутному одеялу — в других одеялах всегда найдутся куски ткани, похожие по цвету, форме. , фактура, качество, но сочетание в любом случае будет уникальным.

.

Этнопсихология творческая личность ТЕМА 1 Этнопсихология

Этнопсихология творческой личности

ТЕМА 1. Этнопсихология и ее место в системе наук. Цель: познакомить с теоретико-методологическими основами современной этнопсихологии. Ключевые слова: этнический парадокс, этническое возрождение, этничность, этническая психология и др. Ключевые вопросы включают: понятие этнического парадокса.Проблема объекта, предмета этнической психологии. Основные задачи этнической психологии. Теоретические и прикладные проблемы этнической психологии.

Рекомендуемая литература: • 1. Аймаганбетова О.Х. Основы этнической психологии. — Алматы: Письмо, 2003. 180. 2. Аймаганбетова О.Х. Социальные и этнические проблемы современной психологии. — Алматы: Казахский национальный университет, 2008. — 176 с. 3. Лебедева Н.М. Введение в этническую и кросс-культурную психологию.- М. Ред. Дом «Ключ», 1999. — 224. 4. Налчаджян А.А. Этнопсихология. — Санкт-Петербург. : Питер, 2006. — 381 с. 5. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М .: Аспект Пресс, 2006. — 386 с. 6. Платонов Ю.П. Основы этнической психологии. — Санкт-Петербург. : Речь, 2005 452 с

.