Любовь в жизни Анны Ахматовой: личная жизнь поэтессы и её влияние на творчесво
Содержание статьи
Личная жизнь Анны Ахматовой оставила интересный след в её творчестве. В статье вы узнаете о самых важных мужчинах в жизни поэтессы.
Поэтесс в России XX века было немало, но Анна Ахматова возглавляет этот список не только благодаря своим инициалам и удивительно проникновенной лирике, но и благодаря интересной судьбе и силе несломленной личности. Не последнюю роль в становлении Ахматовой как поэта сыграли и мужчины, которые любили её, и которых любила она.
Николай Гумилёв – единственный муж Анны Ахматовой и ставший роковым брак
Их знакомство состоялось, когда Ане было 14 лет, а Николаю – 17. Они учились в гимназии в Царском Селе и виделись довольно часто. Анна Горенко (настоящая фамилия поэтессы) не воспринимала молодого человека всерьёз, видя в нём только друга. Гумилёв же считал иначе. Он вообразил её своей романтической героиней, называл русалкой, забрасывал стихами, предложил стать женой. Она отказала.
Николай уехал учиться в Европу. Аня же переживала свои полудетские увлечения, но в конечном итоге отправила ему письмо, после которого он решил, что любовь возможна. Бросив всё, он мчится в Крым, где проводит лето семья Горенко. Гумилёв снова делает предложение, но опять получает отказ: мистически настроенная Анна видит выбросившихся на морской берег дельфинов и трактует это как дурной знак. После этих событий Николай предпринимает две попытки самоубийства и вновь делает предложение. И снова напрасно.
Измучившись от неразделённой любви, поэт отправляется в путешествие по Африке, там рождается его самое знаменитое стихотворение «Жираф». По возращении они изредка видятся у общих знакомых, четвёртое предложение было принято. Была ли это любовь со стороны Анны, неизвестно. Перед свадьбой она говорила всем, что Гумилёв – её судьба. Показательно, что церемонию венчания родственники невесты проигнорировали, сочтя этот брак бесперспективным. И в чём-то они оказались правы.
Николай Гумилев, Лев Гумилев и Анна Ахматова
Анну больше всего волновало её творчество, а Николай, добившись желаемого, резко охладел и к супруге, и к семейной жизни в принципе. Он начинает много путешествовать и увлекаться другими женщинами. Родившегося сына Льва (будущего без преувеличения великого учёного) решено отдать на воспитание свекрови.
С началом Первой мировой войны Николай уезжает на фронт, затем много путешествует. Каждый из супругов живёт своей жизнью, в 1918 году они разводятся. У них будут ещё другие браки, но что-то связующее, кроме сына, останется между ними навсегда. В 1921 году Гумилёва расстреляют, Анна напишет «крепко спаяна на двоих одна душа». Она не уничтожит его рукописи, даже будет пытаться опубликовать стихи «врага народа» и до конца своих дней будет называть себя его вдовой.
Владимир Шилейко – деспот и второй муж Анны Ахматовой?
С учёным – востоковедом Анна сошлась, ещё не получив развода от Гумилёва. Её привлекал незаурядный ум человека, знавшего древние языки, увлекающегося шумерской культурой, а также писавшего стихи. Сначала ей даже нравилось быть ему незаменимой помощницей: она не только взяла на себя полностью все бытовые вопросы, но и помогала ему в научной работе – сама делала переводы, писала статьи, записывала под диктовку его переводы и т.д.
Но очень скоро наступило прозрение: учёный оказался настоящим деспотом и тираном. Он постоянно и беспочвенно ревновал жену, запрещал ей выходить из дома и общаться со своими знакомыми, сжигал адресованные ей письма нераспечатанными. Ситуация настолько обострилась, что Ахматова была вынуждена просить о помощи.
Владимир Шилейко
Её друг композитор Артур Лурье смог организовать медицинское обследование Шилейко, которое затянулось на месяц. За это время Анна смогла устроиться на работу и получить служебную квартиру. Когда Владимира выписали из больницы, она предложила переехать к ней, теперь уже она была хозяйкой дома, и их совместная жизнь стала спокойнее.
Но в 1921 году они всё же расстались. Тогда же и выяснилось, что брак официально не был оформлен. Когда она заселялась в квартиру Шилейко, Владимир обещал ей что внесёт соответствующую запись в домовую книгу (этого по тем временам было достаточно для регистрации отношений и получения прописки). Когда же отношения закончились, и понадобилось аннулировать запись в книге, выяснилось, что Шилейко не сдержал своего обещания.
Николай Пунин и непростые отношения с Анной Ахматовой
В 1923 году в жизни Ахматовой появился ещё один учёный – Николай Пунин, знаменитый историк искусств. Что это было – любовь или выживание – сказать сложно, но квартирный вопрос играл в этих отношениях не последнюю роль. Ахматовой негде было жить, она уже не работала в библиотеке Агрономического института с предоставлением жилья. Дело в том, что в Петрограде к этому моменту было три сельскохозяйственных вуза, и их было решено объединить в один, всех прежних сотрудников уволили. Прописки у Анны, благодаря обману Шилейко, не было, на работу без неё не брали.
Ситуация сложилась неоднозначная, Пунин предложил жить у него в квартире вместе с его женой и дочерью. С супругой он не разводился, она же великодушно выделила им отдельную комнату. Более того, Ахматову не печатали, Николай зарабатывал крайне мало, все четверо жили на зарплату его жены, работавшей врачом. Вскоре к ним переехал ещё и сын Ахматовой – Лев. Ахматова пыталась разорвать эти мучительные отношения, но Пунин постоянно грозил самоубийством.
Николай Пунин
Вскоре прокатилась волна репрессий, Льва и Николая Пунина арестовали одновременно, обвинив в общем заговоре. Путём невероятных усилий и с помощью Бориса Пастернака Ахматова уехала в Москву и сумела передать письмо лично Сталину. В нём она ручалась за невиновность близких ей людей, удивительно, но их отпустили! А на арест самой Анны был наложен запрет также из Москвы!
Вскоре она находит в себе силы разорвать отношения с Пуниным окончательно. За 15 лет их непростого романа она почти не писала стихов, теперь же её творчество заиграло новыми красками. Именно к этому периоду относится знаменитая поэма «Реквием». А что же Пунин? А в его жизнь пришла новая любовь, супруга Анна Аренс умерла в 1943 году, и он снова женился на своей коллеге – искусствоведе Марте Голубевой.
Был ли Николай II любовником Анны Ахматовой?
Ахматова говорила всем, кто её знал близко, что она любила в жизни только один раз. Биографы до сих пор строят различные версии и предположения, пытаясь найти ответ в стихах поэтессы.
Одни исследователи вспоминают первую несчастную любовь юной Ани, которая привела к попытке самоубийства. Тогда, в 1904 году, объектом вожделения стал студент Петербургского университета Владимир Голенищев-Кутузов, подрабатывающий репетиторством в семье Горенко.
Другие уверенно называют имя художника Бориса Анрепа, ведь ему Ахматова посвятила более 30 стихов, в том числе с такими строками:
…Мне никто сокровенней не был,
Так меня никто не томил…
Высокий красавец, истинный аристократ, ведущий свой род с XV века, покорил Анну с первого взгляда. Они провели вместе всего три наполненных безграничным счастьем дня. Шёл 1914 год, и Анреп не только был женат, но и вынужден был уехать на фронт. Первая мировая война и две революции 1917 года способствовали тому, что после военных действий Борис уехал в Англию.
В следующий раз (и в последний) они увидятся только в 1965 году. И если Ахматова отразила свои чувства в стихах, то Анреп увековечил свою любовь в потрясающей красоты мозаике «Святая Анна». Её можно увидеть в соборе Христа Владыки в городе Муллингар (Ирландия), лицо святой поразительно напоминает лицо поэтессы.
Ряд литературоведов называют всё-таки Николая Гумилёва, ведь только с ним был оформлен официальный брак. Так кто же Он – Любовь всей жизни?
Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.
Строчки этого стихотворения сегодня знакомы любому, ведь оно изучается в рамках школьной программы по литературе. Многие критики считают это произведение лучшим среди любовной лирики Ахматовой. Оно написано в 1910 году, но кто же является объектом потерянной любви, если в это время Анна выходит замуж за Гумилёва? Ответ на этот вопрос претендует на сенсацию. Существует версия, что под «сероглазым королём» подразумевается император Николай II, он же – возможный отец Льва! Каковы же аргументы в её пользу?
Николай II – любовник Ахматовой?
Данная версия возникла в СМИ с подачи художников и писателей Евсевьевых, живших продолжительное время в Европе и возвратившихся в Россию. Они ссылаются на беседы с эмигрантами первой волны, знавших Ахматову лично. В качестве доводов приводятся следующие аргументы:
- Встреча и знакомство могли состояться в парке Большого Екатерининского дворца. Ахматова жила в Царском Селе, назвала себя в стихах «царскосельской весёлой грешницей», а доступ в парк был свободным для прогулок простых людей.
- В сатирическом романе Ю.Анненкова «Повесть о пустяках» есть упоминание о возможном романе. Анненков был знаком с Ахматовой.
- В цикле «Смятение» есть такие строчки: «…а взгляды его – как лучи» и «…и загадочных древних ликов на меня поглядели очи…» Те, кто знал царя лично, отмечали его лучистый взгляд, не свойственный больше никому другому. Древние лики – намёк на старинную династию Романовых.
- Первые сборники стихов («Вечер» и «Чётки») были, по мнению критиков, весьма слабыми. По этой причине Николай Гумилёв в принципе не хотел помогать публикациям жены. Тем не менее, юную Анну начинают воспринимать как одарённого и талантливого поэта, сочинения выходят большими тиражами. Получить признание в таких условиях можно только с помощью влиятельных покровителей.
- Николай Гумилёв не выражал радости при рождении сына, он много раз изменял жене, в конечном итоге они расстались.
Разумеется, все вышеупомянутые «доказательства» весьма сомнительны и могут трактоваться как «за», так и «против» возможного романа. В каждой женщине есть тайна, тем более, в талантливой поэтессе Анне Ахматовой, любившей «сероглазого короля».
Видео: документальный фильм о жизни Анны Ахматовой
Поделиться в соцсетях:
Вам будет интересно почитать:
как писатели мучили супругов — Нож
Анна Ахматова и Николай Гумилев
Изменяли с особым цинизмом и, хуже того, ругали стихи друг друга.
Современный пользователь соцсетей охарактеризовал бы отношения Гумилева и Ахматовой емким клише «всё сложно». Оба очень независимые, одержимые в первую очередь творчеством и развитием собственного поэтического дарования. В рамках традиционного брака им было тесно.
Гумилев и Ахматова, которая тогда еще не имела псевдонима и носила фамилию Горенко, познакомились совсем юными. Начинающий поэт долго добивался ее руки и наконец получил согласие. Но, судя по всему, его романтическая натура постоянно требовала новых впечатлений, и жить в пространстве героического ему нравилось больше, чем в браке. Всего через пять месяцев после свадьбы молодой супруг отправился в Абиссинию, где пробыл полгода. В путешествиях он с восторгом сносил тяжелые лишения, сражался с крокодилами, убивал ягуаров и черпал вдохновение для стихов. Ходили слухи о его романах с туземками. Дома Николай Степанович рассказывал о странствиях, демонстрировал привезенные трофеи и устраивал бои тарантулов.
Ахматова же была равнодушна к экзотике, странствиям и открытиям, предпочитая вдохновляться «реальной жизнью». Даже рассказы супруга она слушала неохотно.
После африканского путешествия мужа Ахматова сбежала в Париж к художнику Амедео Модильяни.
С ним она познакомилась во Франции, во время их с Гумилевым медового месяца, а потом поддерживала переписку. Рисунки Модильяни, где поэтесса изображена обнаженной, позволяют достаточно определенно судить о природе их отношений, правда, бо́льшая часть работ не сохранилась. На Монмартре Ахматова кутила, привлекая общее внимание утонченным обликом и огромной шляпой с белым страусовым пером, которое муж привез из Абиссинии. Модильяни, как и положено парижскому художнику, злоупотреблял алкоголем и наркотиками, и Гумилев называл его «вечно пьяным чудовищем».
С какого-то момента супруги «дали друг другу свободу». У Гумилева, который постоянно кем-то увлекался, в списке возлюбленных значилась добрая половина представительниц богемы Серебряного века: Елизавета Дмитриева, Лариса Рейснер, Ольга Высотская, Татьяна Адамович, Ирина Одоевцева, Нина Берберова. Анна Андреевна недостатка в мужском внимании тоже не испытывала — среди множества ее поклонников самыми заметными были художник Борис Анреп и композитор Артур Лурье. Гумилев лично возил жену на свидания, говоря разве что: «Аня, больше пяти неприлично!»
Однако, несмотря на декларируемый открытый брак, простыми их отношения не были. Супруги регулярно обманывали друг друга, пытались вывести на чистую воду, устраивали провокации и демарши.
Однажды Ахматова подарила мужу сборник стихов его любимого Теофиля Готье, как бы случайно забыв в нем письмо от любовника.
Гумилев же снимал холостяцкую квартиру, где занимался поэзией, учебой и устраивал свидания, тщательно скрывая ее местонахождение от своей (не)благоверной. Как-то раз, придя туда, он принял звонок. Телефонировала Ахматова, которая как ни в чём не бывало завела разговор о каких-то бытовых делах, издевательски давая понять, что конспиративная квартира рассекречена.
Словом, Гумилев был для Анны Андреевны плохим мужем, как и она для него — далеко не образцовой женой. Однако сами супруги считали, что их союз существует в вечности, а мирской суете не стоит придавать слишком большого значения. Они постоянно вели поэтический диалог, в котором Ахматова чаще всего называет мужа «другом, братом». Даже после развода их душевная и интеллектуальная связь не разорвалась.
Самым страшным оскорблением для обоих были не бытовые проступки, а упреки, касающиеся творчества. Гумилев на волне задетого самолюбия строго критиковал молодую Ахматову, которую привечали на «Башне» Вячеслава Иванова в пику ему. В пылу ссоры она однажды бросила: «А стихи я пишу лучше тебя!» И это было, очевидно, страшнее и больнее любых измен.
Анна Ахматова и Владимир Шилейко
Он устраивал сцены ревности и запирал жену в доме, а она сбегала в ночь к друзьям-поэтам.
Второй брак Ахматовой, со специалистом по Древней Ассирии Владимиром Шилейко, получился хуже первого. «Я десять лет прожила с хеттскими табличками», — напишет позже поэтесса. Между ней и Николаем Гумилевым, невзирая на сложности семейных отношений, всегда существовала глубокая эмоциональная близость на почве творчества. С Шилейко у Ахматовой такого духовного братства не было.
Их союз возник сразу же после расставания с Гумилевым и больше напоминал попытку сжечь мосты, чем проявление великой любви. Николай Степанович не остался в долгу и моментально женился на Анне Энгельгардт. В воспоминаниях современников она так и осталась «Анной Второй».
«Катастрофа, а не муж», — говорил Гумилев о Шилейко, которого отлично знал, в том числе по совместной работе над переводом «Эпоса о Гильгамеше». Ассириолог Шилейко, до свадьбы державший себя почтительно, оказался мнительным ревнивцем и настоящим абьюзером. Нельзя сказать, что Ахматова не давала поводов, в особенности когда речь шла о Гумилеве и Артуре Лурье. Но Шилейко в отстаивании своих прав не гнушался никакими средствами. Он устраивал скандалы, тиранствовал, закрывал Ахматову на замок, следил за ней и даже, по некоторым свидетельствам, поднимал на жену руку.
По воспоминаниям писательницы и возлюбленной Артура Лурье Ирины Грэм, ревнивый «Шилей» запирал вход в Фонтанный дом на ключ.
Ахматова, которая была тогда «самой худой женщиной в Петербурге», чтобы выбраться на волю, ложилась на землю и «выползала из подворотни как змея».
Снаружи ее, смеясь, поджидали Лурье и Ольга Афанасьевна Глебова-Судейкина. В этот тройственный любовный союз Ахматова и сбежала от Шилейко, на какое-то время поселившись с парой на Фонтанке.
Ко всему прочему, во время развода выяснилось, что второй брак был недействительным юридически. После 1917 года по новому, советскому, закону все церковные союзы приравнивались к гражданским. А Шилейко, обвенчанный с первой супругой, так и не развелся с ней. «Ассирийский брак» Ахматовой оказался целиком построен не то на ошибке, не то на лжи — по-своему закономерный и логичный итог этой истории.
Александр Блок и Любовь Дмитриевна
Он не хотел консумировать брак из-за метафизических убеждений, а ей приходилось устраивать личную жизнь на стороне.
Александр Блок воспевал в стихах Прекрасную Даму, образ которой восходил к возвышенным канонам средневекового рыцарства и метафизике Вечной Женственности. И всё бы ничего, но этот идеал, воспетый Петраркой и Владимиром Соловьевым, поэт попытался воплотить в собственной супружеской жизни.
С женой, дочерью прославленного химика Менделеева, они расходились в мировоззрении. Любовь Дмитриевна хотя и играла в театре, была человеком куда более практического, трезвого ума и в ответ на вдохновенные поэтические филиппики мужа говорила: «Пожалуйста, без мистики!»
Блок же, вступив в брак, отказывался установить супружеские отношения, полагая, что это бросит тень на его идеал, воплощением которого жене надлежало быть. Так продолжалось на протяжении года. В результате Любови Дмитриевне пришлось соблазнить собственного мужа, «уронив» себя в его глазах.
«Он принялся теоретизировать о том, что нам и не надо физической близости, что это „астартизм“, „темное“ и Бог знает еще что», — писала Любовь Менделеева-Блок.
Александр Александрович был привязан к своей матери и исповедально сообщал той самые интимные детали жизни: «Мама, я провел необычайную ночь с очень красивой женщиной. <…> …После перипетий, очутился в 4 ночи в какой-то гостинице с этой женщиной, а домой вернулся в девятом» [здесь и далее в цитируемых фрагментах авторская пунктуация и орфография сохранена. — Ред.]. Переводчица и писательница Александра Кублицкая-Пиоттух оказывала на сына большое влияние. Именно она увлекла его поэзией Верлена и Бодлера, познакомила с философией Соловьева. И очень зря, как считала Любовь Дмитриевна. «Я должна была вырвать Блока из патологических настроений матери», — отзывалась она о тесной связи мужа и свекрови.
Ко всему прочему, Блок пил — достаточно много даже по меркам творческих кругов, в которых состоял, и где редко какой вечер обходился без вина.
«Мы с отцом шли по Невскому проспекту, нам навстречу двигался неуверенной походкой мужчина с красивым, но опухшим лицом.
— Видишь этого человека? — сказал мне отец. — Запомни: это замечательный русский поэт Александр Блок. Он пьян как свинья».
Из мемуаров Н. Чуковского, сына Корнея Чуковского
Пьянство Блок поэтизировал — строки из «Незнакомки» о поиске истины в вине стали хрестоматийными. Его алкоголизму немного помешал сухой закон в годы Первой мировой, однако после революции поэт оценил бодрящую силу «балтийского чая» — водки с кокаином.
Появление секса через год после свадьбы не принесло гармонии в отношения Блока с супругой. Разрыв между Венерой Уранией и Венерой Пандемос, духовной и плотской любовью, продолжал мучить поэта. Несмотря на такое щепетильное отношение к половой жизни в супружестве, Блок не считал зазорным проводить ночи с другими женщинами. Они-то не были Прекрасными Дамами, а значит, на них запрет не распространялся. В результате каждый крутил романы на стороне. Блок, в частности, имел отношения с актрисами Натальей Волоховой и Любовью Дельмас. Его супруга вступала в связь с поэтом Георгием Чулковым и актером Лавидовским, выступавшим под псевдонимом Дагоберт. От последнего она даже забеременела — Блок, который, как предполагают, не мог иметь детей, принял и признал ребенка, однако новорожденный умер.
Был период, когда Любовь Менделеева поддерживала близкие отношения с Андреем Белым. Он то дружил с Блоком, то вел с ним литературную борьбу. Этот треугольник просуществовал несколько лет. Когда же Любовь Дмитриевна сделала выбор в пользу мужа и дала Белому отставку, тот впал в депрессию и думал о самоубийстве.
Впрочем, и сам он тоже не был идеальным поклонником и изводил девушек, а заодно и себя психологическими играми, из которых победителем не выходил никто. И вновь виной всему стала поэтика Вечной Женственности, которая в какой-то момент оборачивалась крахом.
В книге «Некрополь. Воспоминания» В. Ф. Ходасевич так описывает технику ухаживания Белого:
«…Он чаровал женщин своим обаянием, почти волшебным, являясь им в мистическом ореоле, заранее как бы исключающем всякую мысль о каких либо чувственных домогательствах с его стороны.
Затем он внезапно давал волю этим домогательствам, и если женщина, пораженная неожиданностью, а иногда и оскорбленная, не отвечала ему взаимностью, он приходил в бешенство. Обратно: всякий раз, как ему удавалось добиться желаемого результата, он чувствовал себя оскверненным и запятнанным и тоже приходил в бешенство».
В 1921 году Блок умер после тяжелой болезни — так и закончился их странный союз. Несмотря на то, что обожателей у Любови Дмитриевны было немало, этот брак стал для нее первым и последним.
Иван Бунин и Вера Николаевна
Он невоздержанно ел ветчину и завел юную любовницу, а она делала вид, что всё в порядке.
Первый отечественный лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Бунин был человеком невероятно желчным. В «Окаянных днях» он награждает современников ядовитыми эпитетами. Александр Блок — «нестерпимо поэтичный поэт», который «дурачит публику галиматьей», Мариенгоф — «пройдоха и величайший негодяй», Зинаида Гиппиус — «чахоточная» и «необыкновенно противная душонка», Михаил Кузмин — «педераст с полуголым черепом и гробовым лицом, раскрашенным как труп проститутки», Брюсов — «морфинист и садический эротоман». В быту и семейной жизни Бунин тоже не отличался кротостью. Его супруге Вере Николаевне Муромцевой приходилось мириться со скверным характером мужа.
Ирина Одоевцева рассказывает в воспоминаниях, что еще до войны врач порекомендовал Бунину есть на завтрак ветчину. Вера Николаевна подошла к делу ответственно и всегда покупала ее с вечера. Однако супруг просыпался в ночи и шел на кухню. На завтрак ничего не оставалось. Вера стала прятать мясо, но Бунин неизменно находил его и съедал. В конце концов ей удалось обхитрить мужа, но вышло только хуже:
«Бунин разбудил Веру Николаевну среди ночи: „Вера, где ветчина? Чёрт знает, что такое! Полтора часа ищу“, — и Вера Николаевна, вскочив с постели, достала ветчину из укромного места за рамой картины и безропотно отдала ее Бунину» (Ирина Одоевцева).
Ветчина явно занимала в жизни Бунина важное место, а его барский эгоизм не имел границ. Как-то на дне рождения писательницы Нины Берберовой, где собрались русские литературные эмигранты, подали полфунта чайной колбасы. Шел 1945 год, и достать такую снедь было непросто. Берберова накрыла стол, аккуратно положив двенадцать кусков дефицитного лакомства на двенадцать ломтей черного хлеба. Пока именинница разливала чай, Бунин первым проник в столовую, «оглядел бутерброды и, даже не слишком торопясь, съел один за другим все двенадцать кусков колбасы». Остальным приглашенным, не таким расторопным и наглым, достался только пустой хлеб.
Верность тоже не входила в число добродетелей Бунина, но самым вопиющим эпизодом стал роман 56-летнего писателя с юной Галиной Кузнецовой, которая переехала в дом к супругам, на виллу «Бельведер». Новая пассия была младше Ивана Алексеевича в два раза и, по его официальной версии, жила там в качестве секретаря, ученицы и приемной дочери.
Бунин вообще любил гостей. И ненавидел их. С одной стороны, представители творческой интеллигенции, постоянно наведывавшиеся на виллу, развлекали его и позволяли поддерживать статус. С другой — отвлекали от работы. Иногда гости оставались надолго и превращались в приживальщиков. Так при семье писателя много лет состоял молодой литератор Леонид Зуров, которого они опекали. Ходасевич называл всё это «бунинский крепостной театр».
Тем не менее даже в такой массовке скрыть отношения с Кузнецовой было невозможно. Веру происходящее угнетало, но она была вынуждена терпеть любовницу мужа в собственном доме — и в конце концов предпочла считать чувства Бунина к девушке скорее отеческими, чтобы как-то уяснить для себя то, что творилось в их семье.
Каждая из женщин стремилась быть для Ивана Алексеевича хорошей спутницей жизни, все в доме ставили его интересы выше своих, а он был полностью доволен таким положением вещей.
В конце концов Кузнецова, не искавшая простых путей, ушла от Бунина к женщине по имени Марга Степун, которая держала ее в ежовых рукавицах. А Вера Муромцева-Бунина оставалась с мужем до его смерти, терпеливо продолжая исполнять прихоти взбалмошного супруга.
Марина Цветаева и Сергей Эфрон
Она бурно влюблялась в других, а он хотел вызвать на дуэль ее любовницу.
Марина Цветаева, которая делит с Анной Ахматовой титул королевы русской поэзии, была роковой женщиной в жизни литератора и белогвардейского офицера Сергея Эфрона. «Да, в Вечности — жена, не на бумаге», — писала она в посвящении ему. В жизни бывало по-всякому.
Начались отношения очень романтично. Гостя в Коктебеле у старшего товарища-поэта, Максимилиана Волошина, Марина загадала, что станет женой того, кто принесет ее любимый камень. Сергей Эфрон в день знакомства подарил будущей супруге найденный на пляже сердолик — и мистическим образом попал в цель.
Волошин расхаживал по коктебельскому побережью с посохом, босой, в венке из полыни и полотняном балахоне, словно античное божество.
Вся обстановка поэтического содружества в его доме располагала к возвышенно-мистическим настроениям. Марина и Сергей прониклись чувствами, посвятили друг другу по сборнику стихов и обвенчались.
Поначалу Цветаева писала о молодом муже очень возвышенно:
«Если бы Вы знали, какой это пламенный, великодушный, глубокий юноша! Я постоянно дрожу над ним. За три — или почти три — года совместной жизни — ни одной тени сомнения друг в друге. Наша встреча — чудо… Он — мой самый родной на всю жизнь. Я никогда бы не могла любить кого-нибудь другого».
Но вскоре выяснилось, что подобное экзальтированное отношение к предмету страсти не было уникальным — просто Цветаева так видела мир. Другим своим возлюбленным она писала не менее восторженные письма. Например, Константину Родзевичу, однокурснику мужа, Марина Ивановна посвящала стихи, идеализируя его образ. А «маленький Казанова», как называли его друзья за небольшой, всего 165 сантиметров, рост, просто не упускал шанса за кем-нибудь приударить. Эфрон в письме Волошину признавался, что не мешал бы ее счастью, если бы не знал, что Родзевич уже через неделю бросит Цветаеву, тогда как «при Маринином состоянии это было бы равносильно смерти». По неподтвержденной версии, именно от «маленького Казановы» она родила сына.
Влюблялась Марина Ивановна пылко и страстно, каждый раз с надрывом. Среди ее избранников был Осип Мандельштам — они переписывались и, конечно, посвящали друг другу стихи. Большим ударом для Эфрона стало увлечение жены его братом, Петром. Ко всему прочему, она крутила роман с поэтессой Софией Парнок, хорошо известной в тематически-сапфических кругах. Ей Цветаева подарила откровенный цикл стихов «Подруга», где, конечно, тоже признавалась в чувствах:
Как голову мою сжимали Вы,
Лаская каждый завиток,
Как Вашей брошечки эмалевой
Мне губы холодил цветок.
Даже стихотворение «Под лаской плюшевого пледа…», которое легло в основу песни в фильме «Жестокий романс», на самом деле посвящено Парнок, и речь в нем идет об отношениях между женщинами.
Эфрон говорил (в шутку или всерьез), что вызвал бы Парнок на дуэль, если бы та была мужчиной. Он требовал от Цветаевой разорвать отношения с Софьей, а в период их романа писал сестре с просьбой найти хорошую няню для дочери, потому что Марина «в этом ничего не понимает». (Поэтесса действительно не испытывала особой любви к детям и даже собственными материнскими обязанностями иногда пренебрегала.) Там же Эфрон просит быть снисходительнее к ней, потому что она «совсем больна сейчас».
«Соня меня очень любит, и я ее люблю — и это вечно, и от нее я не могу уйти», — писала Цветаева.
Вскоре они с Парнок поссорились и расстались. В дальнейшем Цветаева оценивала этот роман как ошибку.
До самого конца супруги обращались друг к другу на «вы». Очевидно, Эфрону и Цветаевой это казалось отражением возвышенной, надчеловеческой сущности их брака. Важна была легенда, слагаемая ими обоими, миф, который больше отдельной жизни («Ибо чара — старше опыта. Ибо сказка — старше были»).
Лев Толстой и Софья Андреевна
Он жил по-толстовски, а она стреляла в портрет его редактора.
Лев Толстой к поэтической богеме Серебряного века не принадлежал и жил в своем уникальном стиле, названном в его честь. Однако в череде мужей-тиранов от литературы той эпохи писатель, проповедовавший любовь, занимает почетное место.
С Софьей Андреевной они поженились, когда та была еще совсем юной девушкой, а Толстой — взрослым мужчиной. За годы брака супруга родила ему тринадцать детей, не забывая при этом управлять делами Ясной Поляны и семейными финансами, аккуратно переписывать его рукописи и относительно терпеливо выносить причуды мужа вроде апокрифического сюжета «барин, пахать подано». Но тот всё равно сомневался в ее преданности: «Во сне видел, что жена меня любит. Ничего похожего наяву. И это-то губит мою жизнь».
О браке он вообще высказывался критически и весьма обидно для супруги:
«Романы кончаются тем, что герой и героиня женились. Надо начинать с этого, а кончать тем, что они разженились, т. е. освободились. А то описывать жизнь людей так, чтобы обрывать описание на женитьбе, это всё равно, что, описывая путешествие человека, оборвать описание на том месте, где путешественник попал к разбойникам».
Дневник Толстого, запись от 30 августа 1894 года
Лев Николаевич всегда находился в сложных отношениях с собственной чувственностью, постоянно с ней боролся, но та всё равно сводила его с ума: «Сладострастье мне не дает покоя».
Половую близость автор «Воскресения» считал нечистой, греховной, однако с женой делил постель исправно, не переставая при этом страдать.
Когда после шестых родов врачи порекомендовали Софье воздержаться от дальнейших беременностей, Толстой возмутился тем, что она «бережет себя», отказываясь от роли матери. После этого их и без того многочисленное семейство пополнялось не раз.
Все переживания Толстой, который внимательно относился к собственной духовной жизни, обильно фиксировал в дневнике. Еще перед свадьбой он дал невесте почитать свои записи — в том числе те, где рассказывал об искушениях плоти, похоти и любовных похождениях. Шокированная девушка даже думала разорвать помолвку, сомневаясь, что сможет стать его женой. Впоследствии дневник продолжал играть важную роль в их жизни. Толстой прятал записи, но Софья Андреевна находила их и читала. Порой отчаявшийся супруг, который не мог перестать изливать на страницы всю подноготную, через дневник же и обращался к жене, зная, что та всё равно прочтет:
«Соня без меня читала этот дневник, и ее очень огорчило то, что из него могут потом заключить о том, что она была нехорошей женой. Я старался успокоить ее — вся жизнь наша и мое последнее отношение к ней покажет, какой она была женой. Если она опять заглянет в этот дневник, пускай сделает с ним, что хочет».
4 февраля 1897 года
В последние годы у Софьи Андреевны стали сдавать нервы. Иного жизненного сценария, кроме как связанного с мужем, у нее не было. Но Толстой «со своим народом» сделался ей «гадок». Привлеченные его учением, в имение шли ходоки и прихлебатели, которых нужно было привечать.
Сподвижнику, издателю и редактору Владимиру Черткову Толстой тайно завещал права на свое литературное наследие. Софья Андреевна не смогла предотвратить этого, несмотря на все ухищрения. Однажды она даже пряталась в канаве с биноклем, следя за домом Чертковых, куда собирался тайно приехать муж. По ее мнению, всё должно было принадлежать семье, а Толстой и его соратник полагали, что человечеству.
Однажды Софья Андреевна выстрелила в портрет ненавистного редактора из детского пистолетика, а потом разорвала изображение толстовского ученика в клочки.
Драма не утихала, даже когда оба были уже в годах, и продлилась до самой смерти писателя. Толстой принимал позу мудрого, но страдающего мужа Ксантиппы и только диву давался, почему его жена так сварлива. Он всё больше проникался идеями нестяжательства. Софья Андреевна переживала из-за того, что ее вклад в семью и имение остается неоцененным, устраивала скандалы и пыталась следить за тем, чтобы муж не выкинул еще что-нибудь эдакое.
Не в силах больше выносить тотальный контроль, 82-летний Толстой вообще покинул Ясную Поляну, причем в разработке плана бегства участвовали дети, которые были на стороне отца. Софью Андреевну так шокировало это известие, что она чуть не утопилась. В пути Лев Толстой тяжело заболел, сошел с поезда и слег на станции Астапово. Какое-то время жену не пускали к умирающему. Происходящее снимали на камеру, так что до нас дошли душераздирающие кадры хроники: Софья Андреевна пытается заглянуть в окно домика, где лежит ее супруг.
Ахматова и ее мужчины
Мнения
Виталий Куренной
Традиционные ценности и диалектика критики в обществе сингулярности
Статья Николая Патрушева по поводу российских ценностей интересна сама по себе, но также вызвала яркий отклик Григория Юдина, который разоблачает парадигму «ценностей», трактуя ее, видимо, как нечто сугубо российско-самобытное, а само понятие «ценность» характеризует как «протухшее». Попробую выразить тут свое отношение к этой интересной реплике, а заодно и прокомментировать характер того высказывания, по поводу которого она появилась.
Иван Засурский
Пора начать публиковать все дипломы и диссертации!
Открытое письмо президента Ассоциации интернет-издателей, члена Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека Ивана Ивановича Засурского министру науки и высшего образования Российской Федерации Валерию Николаевичу Фалькову.
Сергей Васильев, facebook.com
Каких денег нам не хватает?Нужны ли сейчас инвестиции в малый бизнес и что действительно требует вложений
За последние десятилетия наш рынок насытился множеством современных площадей для торговли, развлечений и сферы услуг. Если посмотреть наши цифры насыщенности торговых площадей для продуктового, одёжного, мебельного, строительного ритейла, то мы увидим, что давно уже обогнали ведущие страны мира. Причём среди наших городов по этому показателю лидирует совсем не Москва, как могло бы показаться, а Самара, Екатеринбург, Казань. Москва лишь на 3-4-ом месте.
Иван Засурский
Пост-Трамп, или Калифорния в эпоху ранней НоосферыДлинная и запутанная история одной поездки со слов путешественника
Сидя в моём кабинете на журфаке, Лоуренс Лессиг долго и с интересом слушал рассказ про попытки реформы авторского права — от красивой попытки Дмитрия Медведева зайти через G20, погубленной кризисом Еврозоны из-за Греции, до уже не такой красивой второй попытки Медведева зайти через G7 (даже говорить отказались). Теперь, убеждал я его, мы точно сможем — через БРИКС — главное сделать правильные предложения! Лоуренс, как ни странно, согласился. «Приезжай на Grand Re-Opening of Public Domain, — сказал он, — там все будут, вот и обсудим».
Николай Подосокорский
Виртуальная дружбаТенденции коммуникации в Facebook
Дружба в фейсбуке – вещь относительная. Вчера человек тебе писал, что восторгается тобой и твоей «сетевой деятельностью» (не спрашивайте меня, что это такое), а сегодня пишет, что ты ватник, мерзавец, «расчехлился» и вообще «с тобой все ясно» (стоит тебе написать то, что ты реально думаешь про Крым, Украину, США или Запад).
Марат Гельман
Пособие по материализму«О чем я думаю? Пытаюсь взрастить в себе материалиста. Но не получается»
Сегодня на пляж высыпало много людей. С точки зрения материалиста-исследователя, это было какое-то количество двуногих тел, предположим, тридцать мужчин и тридцать женщин. Высоких было больше, чем низких. Худых — больше, чем толстых. Блондинок мало. Половина — после пятидесяти, по восьмой части стариков и детей. Четверть — молодежь. Пытливый ученый, быть может, мог бы узнать объем мозга каждого из нас, цвет глаз, взял бы сорок анализов крови и как-то разделил бы всех по каким-то признакам. И даже сделал бы каждому за тысячу баксов генетический анализ.
Дмитрий Волошин, facebook.com/DAVoloshin
Теория самоневерияО том, почему мы боимся реальных действий
Мы живем в интересное время. Время открытых дискуссий, быстрых перемещений и медленных действий. Кажется, что все есть для принятия решений. Информация, много структурированной информации, масса, и средства ее анализа. Среда, открытая полемичная среда, наработанный навык высказывать свое мнение. Люди, много толковых людей, честных и деятельных, мечтающих изменить хоть что-то, мыслящих категориями целей, уходящих за пределы жизни.
facebook.com/ivan.usachev
Немая любовь
«Мы познакомились после концерта. Я закончил работу поздно, за полночь, оборудование собирал, вышел, смотрю, сидит на улице, одинокая такая. Я её узнал — видел на сцене. Я к ней подошёл, начал разговаривать, а она мне «ыыы». Потом блокнот достала, написала своё имя, и добавила, что ехать ей некуда, с парнем поссорилась, а родители в другом городе. Ну, я её и пригласил к себе. На тот момент жена уже съехала. Так и живём вместе полгода».
Михаил Эпштейн
Симпсихоз. Душа — госпожа и рабыня
Природе известно такое явление, как симбиоз — совместное существование организмов разных видов, их биологическая взаимозависимость. Это явление во многом остается загадкой для науки, хотя было обнаружено швейцарским ученым С. Швенденером еще в 1877 г. при изучении лишайников, которые, как выяснилось, представляют собой комплексные организмы, состоящие из водоросли и гриба. Такая же сила нерасторжимости может действовать и между людьми — на психическом, а не биологическом уровне.
Лев Симкин
Человек из наградного листа
На сайте «Подвиг народа» висят наградные листы на Симкина Семена Исааковича. Моего отца. Он сам их не так давно увидел впервые. Все четыре. Последний, 1985 года, не в счет, тогда Черненко наградил всех ветеранов орденами Отечественной войны. А остальные, те, что датированы сорок третьим, сорок четвертым и сорок пятым годами, выслушал с большим интересом. Выслушал, потому что самому читать ему трудновато, шрифт мелковат. Все же девяносто.
Календарь
Олег Давыдов
Колесо ЕкатериныТок страданий, текущий сквозь время
7 декабря православная церковь отмечает день памяти великомученицы Екатерины Александрийской. Эта святая считалась на Руси покровительницей свадеб и беременных женщин. В её день девушки гадали о суженом, а парни устраивали гонки на санках (и потому Екатерину называли Санницей). В общем, это был один из самых весёлых праздников в году. Однако в истории Екатерины нет ничего весёлого.
Ив Фэрбенкс
Нельсон Мандела, 1918-20135 декабря 2013 года в Йоханнесбурге в возрасте 95 лет скончался Нельсон Мандела. Когда он болел, Ив Фэрбенкс написала эту статью о его жизни и наследии
Достижения Нельсона Ролилахлы Манделы, первого избранного демократическим путем президента Южной Африки, поставили его в один ряд с такими людьми, как Джордж Вашингтон и Авраам Линкольн, и ввели в пантеон редких личностей, которые своей глубокой проницательностью и четким видением будущего преобразовывали целые страны. Брошенный на 27 лет за решетку белым меньшинством ЮАР, Мандела в 1990 году вышел из заточения, готовый простить своих угнетателей и применить свою власть не для мщения, а для создания новой страны, основанной на расовом примирении.
Молот ведьм. Существует ли колдовство?5 декабря 1484 года началась охота на ведьм
5 декабря 1484 года была издана знаменитая «ведовская булла» папы Иннокентия VIII — Summis desiderantes. С этого дня святая инквизиция, до сих пор увлечённо следившая за чистотой христианской веры и соблюдением догматов, взялась за то, чтобы уничтожить всех ведьм и вообще задушить колдовство. А в 1486 году свет увидела книга «Молот ведьм». И вскоре обогнала по тиражам даже Библию.
Александр Головков
Царствование несбывшихся надежд190 лет назад, 1 декабря 1825 года, умер император Александра I, правивший Россией с 1801 по 1825 год
Александр I стал первым и последним правителем России, обходившимся без органов, охраняющих государственную безопасность методами тайного сыска. Четверть века так прожили, и государство не погибло. Кроме того, он вплотную подошёл к черте, за которой страна могла бы избавиться от рабства. А также, одержав победу над Наполеоном, возглавил коалицию европейских монархов.
Интервью
«Музыка Земли» нашей
Пианист Борис Березовский не перестает удивлять своих поклонников: то Прокофьева сыграет словно Шопена – нежно и лирично, то предстанет за роялем как деликатный и изысканный концертмейстер – это он-то, привыкший быть солистом. Теперь вот выступил в роли художественного руководителя фестиваля-конкурса «Музыка Земли», где объединил фольклор и классику. О концепции фестиваля и его участниках «Частному корреспонденту» рассказал сам Борис Березовский.
Андрей Яхимович: «Играть спинным мозгом, развивать анти-деньги»
Беседа с Андреем Яхимовичем (группа «Цемент»), одним из тех, кто создавал не только латвийский, но и советский рок, основателем Рижского рок-клуба, мудрым контркультурщиком и настоящим рижанином – как хороший кофе с черным бальзамом с интересным собеседником в Старом городе Риги. Неожиданно, обреченно весело и парадоксально.
«Каждая собака – личность»Интервью со специалистом по поведению собак
Антуан Наджарян — известный на всю Россию специалист по поведению собак. Когда его сравнивают с кинологами, он утверждает, что его работа — нечто совсем другое, и просит не путать. Владельцы собак недаром обращаются к Наджаряну со всей страны: то, что от творит с животными, поразительно и кажется невозможным.
Юрий Арабов: «Как только я найду Бога – умру, но для меня это будет счастьем»
Юрий Арабов – один из самых успешных и известных российских сценаристов. Он работает с очень разными по мировоззрению и стилистике режиссёрами. Последние работы Арабова – «Фауст» Александра Сокурова, «Юрьев день» Кирилла Серебренникова, «Полторы комнаты» Андрея Хржановского, «Чудо» Александра Прошкина, «Орда» Андрея Прошкина. Все эти фильмы были встречены критикой и зрителями с большим интересом, все стали событиями. Трудно поверить, что эти сюжеты придуманы и написаны одним человеком. Наш корреспондент поговорила с Юрием Арабовым о его детстве и Москве 60-х годов, о героях его сценариев и религиозном поиске.
История любви: Анна Ахматова и Николай Гумилёв | Персона | Культура
Роман Анны Ахматовой и Николая Гумилёва скорее был похож на игру в кошки-мышки, чем на отношения двух любящих людей. Он — поэт со сложным внутренним миром, обожающий Оскара Уайльда и склонный к излишней театральности. Она — поэтесса, свободолюбивая, импульсивная и переменчивая. Её руки он добивался несколько лет и пытался покончить с собой, когда она в очередной раз ему отказывала.
Тихого домашнего счастья у них не вышло: посвящая друг другу стихи, оба «ходили налево», мучались и в итоге расстались. Но именно этот странный союз стал для обоих священным — правда, поняли они это слишком поздно.
«Отечество нам — Царское Село»
Фотография Николая Гумилёва в старших классах гимназии. Фото: Commons.wikimedia.org
Судьбоносная встреча двух начинающих поэтов произошла в Царскосельской гимназии накануне Нового года. Болезненный 17-летний юноша тогда зачитывался Уайльдом, мечтал о чистой любви и пытался создать вокруг себя ореол романтического героя — не понятого и не оценённого. Подражая своему кумиру-англичанину, Гумилёв носил цилиндр, завивал волосы и даже немного подкрашивал губы и глаза — для контраста.
Ане Горенко (фамилию прабабушки Ахматовой поэтесса возьмёт только через несколько лет) тогда было 14. Живая, непосредственная, любящая загорать до ожогов — что в ту эпоху приводило в ужас девушек из высшего света и с благородными манерами, Ахматова казалась полной противоположностью Гумилёву. При этом ученица Царскосельской гимназии, читающая Бодлера в оригинале, намного больше походила на романтическую героиню. Контрастной была даже её внешность: прямые чёрные волосы, светлая, незагорелая зимой кожа и большие светлые глаза.
Гимназист Гумилёв сразу же влюбился. В то время как молоденькая Аня сначала не обратила на поклонника никакого внимания — они с подружками смеялись над немного «чудаковатым» юношей. Но пересекаться Гумилёв и Ахматова начали регулярно — как-никак оба учились в Царском селе и развлекаться ходили в одни и те же места.
Кошки-мышки
Наверное, для Горенко-Ахматовой встречи с Гумилёвым были своеобразной игрой. Ему требовался объект для обожания, и он его нашёл — девушка соглашалась проводить время с ним вместе, но всерьёз не воспринимала. Часто пара бывала около царскосельской Башни-руины — эти воспоминания потом отразятся в стихах влюблённого поэта. Через 7 лет, когда они поженятся, Гумилёв напишет:
Ты помнишь, у облачных впадин
С тобою нашли мы карниз,
Где звёзды, как горсть виноградин,
Стремительно падали вниз? <…>
И мы до сих пор не забыли,
Хоть нам и дано забывать,
То время, когда мы любили,
Когда мы умели летать.
Анна Ахматова. Примерно 1925 год. Фото: Commons.wikimedia.org
Но пока они молоды. 17-летний гимназист называет Ахматову в своих стихах русалкой, а она играет с ним, любя совсем другого человека. Вскоре Гумилёв сделает ей предложение руки и сердца, но Аня его не примет. Это будет первый раз, когда она откажет поэту.
История с дельфинами
После первого отказа Гумилёв постарался забыть свою любимую. Закончив гимназию, он уехал в Париж — продолжать образование. Но немного повзрослевшая Аня Горенко никак не могла определиться: в разговорах с друзьями она то рассказывала, как любит своего отвергнутого поклонника, то смеялась над ним. После таких «эмоциональных метаний» она отправила Гумилёву письмо — пожаловалась, что теперь никому не нужна и чувствует себя брошенной. Он бросил Париж, вернулся за ней. Причём не в Петербург, а в Крым, куда она переехала.
Он признался ей в любви во время прогулки по берегу моря. Сначала она не ответила, но потом пара увидела двух мёртвых дельфинов, выброшенных на берег. Неизвестно, как повлияло на Ахматову это зрелище, но чуть позже она снова отказывает Гумилёву.
Не повезло в смерти, повезло в любви
Разочарованный поэт укатил обратно в Париж. И решил покончить с собой. Он поехал топиться в курортный городок Турвиль. Но план самоубийства провалился, когда местные жители вызвали полицию. Печального поэта они приняли за бродягу.
Восприимчивый Гумилёв решил, что это знак судьбы, и решил предпринять последнюю попытку. Отправил своей любимой письмо, где предложил ещё раз подумать над его предложением. Вот только Ахматова проявила завидное постоянство и в очередной раз — уже в третий — отказала. Тогда он снова решил покончить с собой в красивом месте — в Булонском лесу. На сей раз Гумилёв выбрал яд. Но его, потерявшего сознание, нашли лесничии — и откачали.
Долгожданный триумф
Спустя год, в конце 1908-го, Гумилёв снова вернулся на родину. И, конечно, встретился с Ахматовой. Нельзя сказать, что именно повлияло на поэтессу, но сердце её оттаяло: в апреле 1910-го пара обвенчалась. Церемония была тихой и скромной; родственники жениха настолько не верили в этот брак, что даже не приехали на свадьбу.
Фотография Николая Гумилёва 1907 года. Фото: Commons.wikimedia.org
Гумилёв и Ахматова прожили вместе 8 лет. Правда, значительную часть этого времени муж путешествовал, оставляя Анну одну. Через 2 года после свадьбы литератор, который потратил столько лет, чтобы добиться своей музы, влюбился в другую женщину. Для Ахматовой такой поступок был ударом, но семью они разрушать не стали — тем более что вскоре поэтесса родила мужу сына.
Гумилёв по-прежнему путешествовал. Жена не ждала его дома, сидя у окна: она всё так же выходила в свет, а за внуком начала ухаживать бабушка — мать поэта. Когда началась Первая мировая, Гумилёв ушёл на фронт. У Ахматовой же завязался роман с другим литератором — Борисом Анрепом. Через какое-то время пара Гумилёв-Ахматова официально распалась. Впоследствии каждый из них завёл другую семью.
Сложно сказать, кто из них двоих больше виноват в том, что брак рассыпался, и кто из них изменил первым. Но когда 35-летнего поэта расстреляли большевики, именно Ахматова хлопотала об издании его стихов и хранила рукописи, посвящала погибшему произведения. Вот такая игра в кошки-мышки: при жизни поэтесса терзала будущего мужа своими отказами, а после его смерти, будучи замужем за другим, стала для него идеальной супругой.
Муж Анны Ахматовой, фото — Мужское и женское
Признанный классик русской поэзии 20 века, «Северная звезда», как ее называли, Анна Андреевна Ахматова прожила долгую и во многом трагическую жизнь. В ее жизни было все: войны, страшные потери, любовь и совсем мало простого женского счастья. Первый муж Анны Ахматовой — Николай Гумилев — русский поэт, переводчик и путешественник. Их встреча произошла в 1903 году, и Гумилев влюбился в Анну — с первого взгляда, страстно, глубоко и надолго. Но на будущую звезду русской поэзии Коля Гумилев впечатления не произвел. Но Гумилев решил не отступать: писал Анне стихи, дарил цветы и даже пытался покончить с собой, когда она в очередной раз ему отказала. Спустя шесть лет после знакомства Анна Ахматова вдруг уступила натиску пылкого влюбленного и дала согласие на брак. Весной 1910 года Ахматова и Гумилев обвенчались.
На фото: Первый муж Анны Ахматовой Николай Гумилев.
Брак Ахматовой и Гумилева продержался чуть больше восьми лет. Официальной причиной развода стало долгое отсутствие Гумилева (он участвовал в Первой мировой), впрочем, и отношения поэтов уже не складывались. В этом браке появился на свет единственный ребенок Анны Ахматовой — Лев Гумилев. Вскорости после развода с Гумилевым мужем Анны Ахматовой становится Владимир Шилейко, известный ученый, к тому же, обладающий поэтическим даром. В течение трех лет Анна Ахматова жила тихой семейной жизнью: она полностью посвятила себя мужу, забыв о собственном таланте. В 1921 году они расстались.
На фото: Второй муж Анны Ахматовой Владимир Шилейко.
Третий муж Анны Ахматовой — искусствовед Николай Пунин. Эти отношения оказались самыми долгими в жизни Ахматовой — шестнадцать лет. Уже после расставания с Ахматовой Пунин был арестован и скончался во время заключения в Воркуте. К слову сказать, первый муж Анны Ахматовой, Николай Гумилев, также был арестован и расстрелян. Второй муж Анны Ахматовой — Владимир Шилейко — скончался от туберкулеза в 1930 году, не дожив и до сорока лет.
На фото: Третий муж Анны Ахматовой Николай Пунин.
Избранные стихотворения Анны Ахматовой
‘Кто может отказаться жить своей жизнью?’
Как-то заметила Анна Ахматова в ответ на некоторое сочувствие. Ее отказ не жить своей жизнью сделал ее одной из тех немногих людей, которые придали достоинство и смысл нашему ужасному веку, и через кого и для кого это запомнится. Она считается одним из величайших русских поэтов. Ее неподкупность как личности тесно связана с ее наиболее фундаментальной характеристикой как поэтессы: верностью вещам такими, какие они есть, «ясному, знакомому, материальному миру».’
Ее работа настолько серьезна, что любая попытка инкапсуляции потерпит неудачу. На 160 страницах «Избранные стихотворения» — лишь фрагмент творчества Ахматовой. Реальность перевода ослабляет силу русского языка, поскольку он превращается в практичный английский. Любой английский читатель русского писателя с самого начала находится в небольшом невыгодном положении в этом отношении, поскольку эти два языка в значительной степени несовместимы. Зная об этом и, тем не менее, ценив усилия Д. Томаса, читатель Избранных стихотворений может уловить суть стиля Ахматовой.Как женщина, в своей личной жизни она страдала, потому что ее дары, ее независимая поэтическая чувствительность сами по себе делали обычную семейную жизнь чрезвычайно трудной; попытки других заставить ее отказаться от поэзии (а также ее собственные попытки) делали жизнь невыносимой. Как поэт в сталинском государстве, она страдала просто потому, что писала. Поэзия выделяла ее, и, как написал один из ее биографов, она, казалось, «была избрана судьбой, чтобы проверить все интуитивные и унаследованные ценности ее современников.Среди этих ценностей была вера в силу истинного слова, которая для лирического поэта проистекает только из верности истинному «я», а не в соответствии с теорией или идеологией. После русской революции и последовавших за ней репрессий, террора и войны судьба, казалось, подняла ставки: когда-то поэзия была для нее источником как внутренней боли, так и внутренней силы; теперь, на протяжении четырех десятилетий ее жизни, это было бы оправданием режима для преследований и преследований — и ее собственным главным средством духовного выживания.В этих стихотворениях Ахматова обращается ко многим темам, включая религию, отчаяние и безнадежность войны, цензуру и замалчивание, горе и то, можно ли сохранять надежду посреди тьмы. «Реквием» — самое известное произведение Ахматовой, которое многие считают ее великим произведением или шедевром.
Воспоминания и размышления о любви, одиночестве и сожалении выражаются в сочетании с использованием цвета и природы, чтобы мастерски передать момент и обстоятельства, в которых создается каждое стихотворение.Для Ахматовой природные сцены, смена времен года и светлые и темные образы напоминают ее постоянные мысли о смерти, боли, духовности и судьбе. Своеобразный дар Ахматовой заключался в том, чтобы соединить в одном поэте два диаметрально противоположных стиля: одновременно сдержанная и страстная, классическая и романтичная, прозаичная и сияющая. Ее стих означает радикальный разрыв с интеллектуальным, причудливым стилем и потусторонним изображением любви, столь распространенной среди писателей, таких как Александр Блок и Андрей Белый.Ее стихи составлены из коротких простых речей, которые не образуют последовательного звукового примера. Скорее, они отражают то, как мы на самом деле думаем, связи между картинками страстные, а простые обычные статьи обвиняются в ментальной принадлежности.
Поэзию Ахматовой можно охарактеризовать как постоянный конфликт между привязанностью и виной в не столь распространенной форме. Отчасти авторов таких замечательных и убедительных для внимательного изучения делает то, что, хотя у всех людей есть воспоминания и встречи, вызывающие глубокое уважение и важность, большинство не может их передать.Такой писатель, как Ахматова, рассказывает свою собственную историю, а также истории других людей. При просмотре этого собрания есть примеры, когда читатель может просмотреть фрагмент, который, кажется, безупречно разъясняет его самые личные соображения.
«Белая стая» — одна из ее ранних коллекций, настолько компактно сосредоточенная на темах любви и музы, что на первый взгляд кажется оторванной от огромной трагедии Первой мировой войны. Несомненно, здесь действует солидная серьезность, которая заставляет вас найти какой-то скрытый смысл и обнаружить подтверждение того, что мир оказался плохим, в то время как по мере продвижения собрания ссылки на войну оказываются более последовательными.
от Белой Стаи
Одиночество
Столько камней в меня бросают,
Они больше не пугают.
Хорошо, теперь ловушка,
Среди высоких башен высокая башня.
Благодарю своих строителей: май
Им никогда не нужен друг.
Здесь я вижу восход солнца раньше
И вижу славу конца дня.
И часто в окно моей комнаты
Летят ветры северного моря,
Голубь ест пшеницу из моих рук …
Божественно светлый и спокойный
Заканчивает незаконченную страницу.
Рейс
Я не знаю, жив ты или мертв.
Можно ли искать тебя на земле,
Или только когда закаты исчезнут
Безмятежно оплакивай мои мысли?
Все для вас: ежедневная молитва,
Бессонный зной ночью
И из моих стихов белая
Стадо, и из моих глаз голубой огонь.
Рассказывая нам об одной женщине, которая месяц за месяцем стояла в бесконечной очереди возле ленинградской тюрьмы, надеясь передать посылку или услышать какие-нибудь новости о своем сыне, Ахматова говорит от лица всей России.Она достигает универсальности благодаря изысканности стиля, который одновременно анонимен и прозрачен — голос «сирот, вдов», по пророческой фразе Чуковского 1921 года. Реквием почитает поэзию, а также мертвых.
До смерти
Вы в любом случае приедете, так почему бы не сейчас?
Жизнь очень трудна: я жду тебя.
Я выключил свет и распахнул дверь настежь
Для тебя так просто и так чудесно.
Принимайте любую форму.
Почему бы не ворваться внутрь, как отравленный снаряд,
Или украсть, как бандит, со своим кузнечиком,
Или как тиф?
Или как в сказке твоего собственного изобретения —
Украдено у тебя и омерзительно повторено,
Где я вижу, за тобой в дверном проеме,
Милицейскую фуражку и белолицую консьержку?
Мне все равно как. Енисей кружится,
Полярная звезда сияет. И глаза
я люблю закрывать на финальный ужас.
Напротив, Поэма без героя , напротив, выдержанная, полифоническая, симфоническая.Это довольно длинное стихотворение; Тем не менее, удивляет то, что Ахматова занимается им столько лет. Стихотворение, описывающее одержимость, она овладела ею. Поэма сложна, но в меньшей степени; его глубины почти безграничны, если продолжать их исследовать, но его поверхность чистая, настоящая, упорядоченная и красивая, не более и не менее загадочная, чем вид из вашего окна.
Поэма без героя
‘Герой на сцене!’ Ах
Да, вот он идет, вытесняя
О святой мести он поет.
-Но почему вы все сбежали, как
Хоть на общую свадьбу,
Оставив меня во мраке
Лицом к лицу с чернотой кадра
Из которого смотрит тот час
Который стал самой горькой драмой
Никогда не плакал .
Ахматова видит за пределами бесконечного пути к низшим парадигмам человечества, которых должно коснуться человечество в те «бесчеловечные» времена. Эти трагические моменты откровения и реальности превосходят все, что может сделать искусство; и через свое искусство она делится всем этим с нами — агонией, признанием, катарсисом.Она представляет миру портрет женщины, которая, помимо своего гения, обладала даром жизнерадостности и преданности, а также моральной силой, которая только усиливала страдания.
Выдержки: —
с вечера
Память солнца просачивается из сердца
Трава желтеет.
Слабые, если вообще ранние снежинки
Парение, парение.
Вода становится ледяной.
Узкие каналы.
Здесь вообще ничего не произойдет,
Когда-нибудь случится.
К небу ива раскинула веер.
Шелк оборван.
может лучше я не стал
Вашей женой.
Память солнца просачивается из сердца.
Что это? — Тьма?
Возможно! Зима нас займет
Ночью.
из Розария
-Вы пришли положить меня в могилу.
Где ваша лопата и ваша лопата?
У вас просто флейта.
Я не буду тебя винить,
К сожалению, давным-давно
Мой голос затих.
от Anno Domini
Все разграблено, испорчено, разграблено,
Смерть мерцает своим черным крылом,
Страдания, голод — тогда почему эта
Легкость покрывает все?
.
Поэзия Анны Ахматовой Анны Ахматовой
Сборник коротких стихотворений, написанных незадолго до или во время Первой мировой войны. Заметно, что тон большей части книги более темный, чем более ранние работы этого автора. Смерть подкрадывается к обычным темам любви, тоски и потерь.
A solid 3/5
Мои любимые стихи ниже.
Сладкий запах можжевельника
Из вечнозеленых горящих лесов
Солдатские мальчики оплакивают свои жены
И раздаются крики вдов
Не зря молятся
Засушливая земля жаждала дождя
И теплый красный li
Сборник коротких стихов, написанных накануне или во время Первой мировой войны.Заметно, что тон большей части книги более темный, чем более ранние работы этого автора. Смерть подкрадывается к обычным темам любви, тоски и потерь.
A solid 3/5
Мои любимые стихи ниже.
Сладкий запах можжевельника
Из вечнозеленых горящих лесов
Солдатские мальчики оплакивают свои жены
И раздаются крики вдов
Не зря молятся
Засушливая земля жаждала дождя
И теплая красная жидкость разлилась
По всей вытоптанной равнине
Пустое небо только тяжелеет
И молитва замолкает и звучит
«Они ранили твое тело, Спаситель
И бросают жребий за твою одежду»
_________________________________
От него больше не будет вестей
Нет писем для спасения
В охваченной огнем печальной Польше
Ты не найдешь его могилы
Пусть твоя душа успокоится и уравновешен
Больше никаких потерь в этой войне
Теперь он воин в Божьем войске
Больше не отчаивайся
Знай, его греховно оплакивать его сегодня
Уютно дома
Он покровитель, которому ты можешь молиться
И он один из ваших
_________________________________
Твой дух затуманен твоим высокомерием
Не позволит тебе увидеть солнечный свет в мире
Ты говоришь, что наша вера — всего лишь очарование мечты
Эта столица — всего лишь мираж прошлого
Вы говорите — моя страна грешная, все равно
А я говорю, что ваша страна просто безбожная
И хотя мы все еще несем вину
Это все поправимо и искупимо, несмотря ни на что
Есть вода и цветы вокруг
Зачем стучать дверь грешного нищего?
Я знаю, какая тяжелая болезнь всегда преследует вас
Вы жаждете смерти, но боитесь ее еще больше
______________________________
Забавно, что вы никогда не знали, как меня зовут,
Наш единственный контакт — это форма для выборов.
В эти дни я обнаружил, что вы не слушаете,
В эти дни я обнаружил, что мы вне связи,
В эти дни я обнаружил, что я слишком занят,
Итак, почему внимание сейчас вам нужна моя помощь —
Что ты сделал для меня.
Ты попал в беду,
Теперь ты хочешь, чтобы я тебе помог.
В эти дни я обнаружил, что меня не беспокоит,
В эти дни я нахожу, что это слишком много,
Взять ружье и застрелить незнакомца,
Но у меня нет выбора, поэтому я иду — война игры.
Я нахожусь на холмах, играю в солдатиков,
— разведка в 5:30.
Стреляй, стреляй, убивай туземцев,
Ты один из нас, и мы любим тебя за это.
Подумай о чести, Королева и страна,
Ты благословенный сын Британской Империи,
Бог на нашей стороне, и Вашингтон тоже.
Выходи на холмы с маленькими мальчиками-солдатами.
Выходи на улицу — я спою тебе колыбельную,
Или расскажу сказку о том, как добро восторжествовало.
Мы правили миром — убивали и грабили,
Чертовски много — но мы не чувствуем себя плохо.
Это было сделано под флагом демократии,
Вы поверите, и я верю — да, верю — да, верю —
да, верю —
В эти дни я обнаружил, что меня не беспокоят,
Спорить с ними хорошо, какой смысл,
Лучше сфотографироваться и упасть замертво,
потом отправят домой в сосновом пальто
С письмом к маме
Сказать, что находка приложена к одному сыну — одна медаль и записка —
, чтобы сказать, что он выиграл.
.
Анна Ахматова. Серебряный век. Книга 1 Анны Ахматовой
Анна Ахматова. Серебряный век. Книга 1 (русское издание)
Анна Андреевна Горенко (23 июня [OS 11 июня] 1889 — 5 марта 1966), более известная под псевдонимом Анна Ахматова (русский язык: Анна Ахматова), была русской поэтессой-модернистом, одной из самых выдающихся признанные писатели русского канона.
Творчество Ахматовой варьируется от коротких лирических стихов до замысловатых циклов, таких как R
«Анна Ахматова». Серебряный век.Книга 1 (русское издание)
Анна Андреевна Горенко (23 июня [OS 11 июня] 1889 — 5 марта 1966), более известная под псевдонимом Анна Ахматова (русский язык: Анна Ахматова), была русской поэтессой-модернистом, одной из самых выдающихся признанные писатели русского канона.
Творчество Ахматовой варьируется от коротких лирических стихов до замысловатых циклов, таких как Реквием (1935–40), ее трагический шедевр о сталинском терроре. Ее стиль, характеризующийся экономичностью и эмоциональной сдержанностью, был поразительно оригинален и самобытен для современников.Сильный и чистый ведущий женский голос вызвал новый аккорд в русской поэзии. Можно сказать, что ее творчество разделено на два периода — ранние работы (1912–25) и более поздние работы (примерно с 1936 года до ее смерти), разделенные на десятилетие сокращения литературной продукции. Ее работа была осуждена и подвергнута цензуре со стороны сталинских властей, и она известна тем, что решила не эмигрировать и осталась в России, выступая в качестве свидетеля зверств вокруг нее. Ее вечные темы включают размышления о времени и памяти, а также трудности жизни и письма в тени сталинизма.
Первичные источники информации о жизни Ахматовой относительно скудны, так как война, революция и тоталитарный режим привели к уничтожению большей части письменных документов. Долгое время она находилась в официальной опале, и многие из близких ей людей погибли после революции. Первый муж Ахматовой, Николай Гумилев, был казнен советской тайной полицией, а ее сын Лев Гумилев и ее гражданский муж Николай Пунин провели много лет в ГУЛАГе, где Пунин умер
Анна Ахматова.Серебряный век. Книга 1 (русское издание)
.
Поэма без бохатеры Анны Ахматовой
Я не знала, что Анна Ахматова, как и многие мои любимые писательницы, изучала право! Хотя она не закончила, прочитать это во вступлении было увлекательным лакомством.
Ее ранние годы в этой краткой биографии кажутся довольно красивыми. Она и Модильяни сидят на скамейке в Люксембургском саду и в унисон читают Верлена. Она вспоминает поездку по Северной Италии, что это было «похоже на сон, который останется с тобой на всю жизнь» — и, завершив путешествие по Северной Италии в 2
, я не знала, что Анна Ахматова, как и многие из моих любимых женщин писатели, изучали право! Хотя она не закончила, прочитать это во вступлении было увлекательным лакомством.
Ее ранние годы в этой краткой биографии кажутся довольно красивыми. Она и Модильяни сидят на скамейке в Люксембургском саду и в унисон читают Верлена. Она вспоминает о поездке по Северной Италии, что «это была мечта, которая останется с тобой на всю жизнь» — и, завершив поездку по Северной Италии в 2018 году, я могу с этим согласиться!
Как и во многих ранних литературных движениях, я чувствую зависть, что не могу участвовать. В 1911 году я читал о «Бродячей собаке», кафе, которое открывалось в полночь три дня в неделю для чтения стихов и театральной импровизации, и мне хотелось бы увидеть это.
Конечно, такое прекрасное начало рождает жизнь, полную боли, неудач и политического угнетения, с которой Ахматова провела бы много лет своей работы, ведя переговоры (и сплачиваясь).
Кстати, я пришел сюда с конца работы Зонтаг, в которой Сигрид Нуньес (бывшая партнерша сына Зонтаг, Давида) сравнивала Зонтаг с Ахматовой. Я понимаю почему. Оба высокие, гибкие, хитрые, с устрашающим и бескомпромиссным умом. Они оба ценят свою силу и отстаивают то, что их одиночество действительно является силой.Оба ценят свободу превыше комфорта, и оба, похоже, хотят как можно лучше оставить настоящую, честную жизнь. Действительно, Ахматова прожила вполне жизнь, и это прослеживается в ее стихах.
В общем, предыдущие стихи мне не по душе. Не люблю откровенных ссылок на религию — это лениво. Таким образом, многие стихи из Розария не находили отклика у меня. Не то чтобы я нахожу упоминание религии, Бога или церкви оскорбительным — хотя я и нерелигиозен, я уважаю религиозных людей. Это просто неоригинальный пробел для символизма.Универсально, конечно, но легко, как костыль. Чтобы вызвать чувство, он полагается на установленную метрику. Я также нахожу греческую мифологию такой же ленивой. Это похоже на фазу, через которую должен пройти поэт, чтобы пройти.
Momentum находится в Anno Domini MCMXXI, где Ахматова начинает оплакивать (я предполагаю) убийство ее первого мужа от руки Советской партии. С первого стихотворения я внезапно почувствовал себя тронутым, когда работа Ахматовой привлекла внимание. «Она любит, любит кровь, Эту русскую землю», — как удар кулаком.Ее горе исходит от страницы. Вы не можете не сесть и обратить внимание. Ахматова практически требует от вас, как боевой клич.
Ярость пропитывает все строчки, приглушенная, стиснутые зубы, чувствуешь это в темпе, как будто вы лихорадочно бежите рядом с ней, продолжая читать. Другое стихотворение начинается со слов «Покориться тебе? Вы в своем уме ».
В Реквиеме мы видим новую и радикальную кристаллизацию отчаяния в связи с преследованием ее любимого сына Льва и долгими днями, которые Ахматова провела в очередях, ожидая передачи ему припасов.Она шипит тебе: «Было время, когда только мертвые / Улыбались, радуясь покою». Вы чувствуете клаустрофобию, паранойю и сокрушительное отчаяние, но также и неумолимую стойкость, из-за которой она каждый день тащилась в тюрьму и пыталась вспомнить унижение, нанесенное советским гражданам в ленинградских тюрьмах.
Как ни странно, «Поэма без героя» тоже не пришлась мне по вкусу. Я не люблю эпосы — я предпочитаю поэзию небольшого размера, чтобы, если одно стихотворение никогда не находит своего пути или запаздывает, я могу перейти к следующему и исправить ситуацию.Что меня поразило, так это то, насколько Ахматова ценит свои силы и насколько она опередила свое время в плане женского освободительного движения в этом отношении.
Ее политическая поэзия занимает для меня особое место, и я постараюсь почитать Реквием и Анно Домини MCMXXI.
.